«Концепция! Концепция!! Ну, где же взять концепцию?!» — едва не рвала на себе волос Оксана, разбирая предоставленные заказчиком материалы… Создание положительного имиджа, встраивание в систему ценностей основного избирателя, создание образа героя, или, на худой конец, «своего парня»??? Что выбрать?! Как подать?! Она перебирала в голове варианты, опасаясь упустить что-то важное, созерцая за всем этим только ворох, свалку всего, что угодно, но не стройную систему, не «скелет» программы, на который все это можно было бы потом прилепить, прикрутить, пришельмовать, а то и примазать…
Дело явно не шло, времени отвели на такой проект совершенно недостаточно и… И тут ещё и внешние раздражители:
— Привет! – подкрался незаметно сзади Сашка и так же украдкой ухитрился ухватить её за грудь.
Она лишь оторвала руку от груди и демонстративно продолжила свои дела.
— Извини. – шептал он. – Обещаю, подобное больше не повторится. Жаль, что ты вчера убежала сразу… Сумочку забыла… — переврал сразу же все Сашка. Оксана хотела было ответить ему резко, напомнить те обстоятельства, при которых она «забыла» у него сумочку, о потраченных нервах, и о том, что за дверь выставил её именно он!! Но сдержалась.
— Приглашаю даму своего сердца в любой, по её выбору, ресторан города, а потом… Потом обещаю исполнить все её каприсы телесного и духовного содержания. – пел свои излюбленные песни вчерашний горе-любовник. И выдержи он ещё несколько минут, соверши пару-тройку заходов, она, скорее всего, согласилась бы, но тут раздался телефонный звонок:
— Добрый день, Оксана Анатольевна. – на той стороне она узнала голос Олега.
— Слушаю Вас, Олег Сергеевич. – в деловом стиле ответила она, едва сдержав радостные нотки.
— Я ознакомился с Вашей просьбой в отношении материалов… — он замялся, чем не преминула воспользоваться Оксана, жестами указывая Сашке оставить её в покое. То повиновался, ибо, шутки шутками, приставаниям свое время, а работе приоритет.
— Я готова выслушать Ваши пожелания. – продолжила Оксана после избавления от общества Сашки.
— О! Это великолепно… — в голосе промелькнуло облегчение. – Тогда я сегодня за Вами заеду.
— Хорошо. – улыбнулась Оксана. – И мне казалось, что мы договорились общаться на «ты»…
— Извини, забыл… — рассмеялся тот в ответ. – Тогда жду там же. – на том и порешили.
— Ну что? Что? – коршуном кружил Сашка спустя каких-то пару минут после того, как трубка упала на базу – Что там?
— Работа там, Сашенька! И я хочу её выполнить добросовестно и аккуратно, — не так, как вчера исполнил один мой знакомый…
— Ну ладно тебе, Оксаночка, — попытался ухватить её за грудь Сашка, не особо стесняясь окружения. – Я же приношу извинения, в ногах ползаю…
— Отстань, Саша. – сбросила с себя его Оксана. – Не до этого мне…
— Хорошо. – согласился то. – Тогда сегодня, после работы…
— Не сегодня, Саша. Не сегодня. – парировала она. – Сегодня я ужинаю с заказчиком… Деловой ужин.
Сашка закусил губу, склонился в элегантном реверансе и молча удалился, что доставило неимоверное наслаждение Оксане: «Что ж. Пускай он теперь помучается…» — внутренне улыбнулась она.
Ресторан был не лучше и не хуже, меню не менее изысканное и не менее вкусное, Олег, казалось, даже более изыскан и галантен. За ужином не было произнесено ни слова о работе, о проблемах, возникших с документами, не о том, что пора запускать рекламную компанию, а концепции как таковой пока даже в первом приближении нет… Говорили о разном и, как водится, ни о чем… Погода, интересные истории из своей прошлой жизни, из бытности своих коллег, знакомых и друзей… Поговорили о кулинарных пристрастиях и кинематографе. Оксана призналась, что уже давно не была в кинотеатре и даже забыла, как это – смотреть кино на большом экране, потому было сделано предложение, сразу же, по завершении ужина, податься в кино… Оксана улыбнулась, пообещала обязательно с Олегом сходить, но попросила не сегодня… Вечер, прекрасный вечер и поход в кинотеатр не совсем вписывается… Сегодня не вписывается. Олег понял, или сделал вид, что понял, и сразу же сменил тему…
Он ей нравился. Культурный, воспитанный, уверенный в себе мужчина, способный угодить мелким женским прихотям, она смотрела его и все гадала, каков же он в постели… По её опыту, часто такие вот, галантные и обходительные кавалеры, не могут избавиться от своих манер и в момент близости, тогда, когда в крови должен бушевать огонь, а в постели страсть. У неё была пара разочарований, совсем непродолжительных, эпизодических, и потому она гадала…
И как-то так уж совсем незаметно, но поначалу мимоходом, между тем, а потом и вообще, переведя все в плоскость восхищения, Олег принялся охаживать Оксану. «Её глаза горели, а властные губы манили…», «Грациозный стан пленил, а легкий наклон плеч сводил с ума…» Он вогнал её в краску, заставил потупить взор, а потом и вовсе предложил проехаться к нему, дабы там продолжить эту беседу. Она не возражала и небрежно брошенные купюры на стол, были лишь тем мигом, что их задержал здесь, в ресторане.
Он мчал, потеряв голову, и она опасалась, как бы не случилось ему не справиться с управлением, но все обошлось. Привез он её явно в простаивающую квартиру. здесь убирали, здесь был холодильник, со стандартным набором еды, туалетные принадлежности, даже какая-то одежда, аккуратно, явно не мужской рукою, уложенная в шкафу. Но квартира не производила впечатления обжитой.
— Где мы? – поинтересовалась Оксана, когда он, проявив наконец-то свой темперамент, целовал её в шею, расстегивая и снимая одежду.
— Потом, потом… — шептал он, оголяя грудь и наслаждаясь её упругостью.
— Не сейчас… — он терял над собой контроль, раздевая её со знанием дела.
— Душ… — шепнула она ему…
— Потом душ. – нежно бросил он её на кровать и оказался сверху.
Они долго целовались, обдавая друг-друга запахом выпитого вина. Потом он её ласкал, подняв с кровати и прислонив к стене. Стена поначалу была прохладной, но потом, нагретая телами уже не доставляла дискомфорта.
Он был крепкий мужчина. В свое время, должно быть, изрядно проводивший время в спортзале, но давно забросивший тренировки, отчего некогда атлетическая фигура поплыла, но все же сохранила былые очертания…
— Я хочу тебя. – прошептал он ей на ухо и она подала ему свои ягодицы, о которые давно уже терся его член.
Вход был безболезненным. Она была настолько возбуждена, что смазка тонким ручейком уже давно стекала по бедру и уже приближалась к коленному изгибу.
Он вошел резко, за один раз. Вошёл, на миг застыл, и, должно быть, вспомнив спортивный азарт и юношескую агрессию, с приличной силой принялся удовлетворять свои потребности. Со стороны могло показаться, что об аналогичных потребностях Оксаны он как-то забывает, но нет – руки гладили спину, время от времени он останавливался и наклонялся, чтобы поцеловать её спину, дотянуться до шеи, ощутить на ощупь её грудь, но потом вновь, возвращаясь в исходное положение, принимался с силой «таранить» девичью плоть.
Давно не бывало с ней такого. Давно она не испытывала столь жесткого и в то же время нежного соития. Одна мысль о том, что её вот сейчас в грубой форме имеет этот воспитанный и обходительный мужчина, под поверхностью воспитанности которого скрывается грубый и жесткий зверь, заводила её неимоверно… Она застонала, вскрикнула, ноги её подкосились и она рухнула на пол, слетев с его возбужденной плоти… Рухнула на пол и забилась там в конвульсиях… Вздрагивая, исходя волнами дрожи и истекая тем, чему совсем недавно не давал выхода наружу мужской член.
Он нес тал её трогать. Дал минуту, не более, насладиться достигнутым пиком, а потом, осторожно, со знанием дела, перенес на кровать, расстелил одеяло и аккуратно укрыл, оставив её на время одну.
На кухне шумела вода, насвистывал чайник и слышались тяжелые мужские шаги. Сколько пробыла без памяти, Оксана не помнила. Второй или третий раз в жизни с ней было такое, что она в момент оргазма теряла сознание. По своему опыту она знала, что в лучшем случае один из десяти случаев закончится для неё тем самым оргазмом, да и то, порой, настолько смехотворным, что лучше и не вспоминать. Подобные же случаи были редкостью, неимоверной редкостью и потому…
И потому она встала, ничего не набрасывая на себя, как была, так и отправилась на поиски… Нашла она его на кухне, как и ожидала… Он хозяйственно разбирался чаем, готовил бутерброды… От былой агрессии не осталось и следа. Его тело, как было оставлено ею в момент «финиша», теперь было прикрыто только передником, отчего его ягодицы выглядели только привлекательней…
Он крутился возле стола и когда повернулся в сторону мойки, его ждал сюрприз. Перед ним, на коленях, стояла обнаженная нимфа, загадочно улыбнулась и быстро забросив вверх край передника припала к его уже обвисшей плоти.
— Давай, давай, дорогая. – подбадривал он, наконец осознав, что ему тут перепало, поглаживая по голове. – Не останавливайся…
Казалось бы, такие избитые фразы, которые она так часто слыхала исполняя соло, но как они её заводили, и Оксана ускорилась… Она глотала его целиком, он падал в пропасть и вновь возвращался оттуда, укладывала за щеку, дразнила языком, стимулировала рукой, массировала второй яички…
Он постанывал и когда его головка начала наливаться кровью, готовясь к финишному выстрелу, он взял её голову в свои руки и не стараясь войти слишком глубоко, заработал бедрами… Оксана возбудилась, стимулируя себя освободившимися руками, поглаживая грудь, массируя клитор, теребя губы… И когда он разрядился ей в рот, она уже опадала от очередного оргазма, успев сглотнуть то, что в неё попало…
И вновь она очнулась под одеялом. Два оргазма к ряду, причем второй авто, с провалом в небытие, — у неё ещё такого не бывало… И вот теперь, возлежа возле Олега, мерно сопящего в её сторону, она смогла оценить сегодняшний вечер и, признавалась она себе, он превзошёл все её ожидания…
Она была счастлива… Давно с ней такого не было… Почему-то сразу же вспомнилось, как когда-то, ещё в пору старших классов, она, уже опытная, но ещё не на столько, девочка, по уши влюбилась в местного красавчика. Красавчик был на класс старше и уже пользовался успехом у девченок. Охаживала она его тогда чуть ли не три четверти, и только весной, когда коты вовсю орали под балконами, а яблони вот-вот должны были зацвести, он, наконец-то снизошёл.
Он подошёл сам. Просто так вот взял и подошёл, на перемене, в школе. Что он там говорил, она не помнила, да и не осознавала. Одно только то, что он с ней заговорил, обратил на неё наконец-то внимание, привело её в то состояние эйфории, когда все окружающее кажется незначительным и потому просто опускается…
— Ну как, придешь? – явно повторил он свой вопрос.
— Да! – ответила она красней. – А куда?
— Ну ты меня совсем не слушаешь. – нахмурился он и ей стало не по себе. Показалось, что вот сейчас он фыркнет, развернется и уйдет… Навсегда…
— Я просто…
— В качек. – пояснил он. – В подвале, под восьмым домом.
— Хорошо. – не вникая в подробности согласилась она, даже не поинтересовавшись, зачем же это её приглашают в подвал, в импровизированный тренажерный зал, известное место сборища дворовой пацанвы.
— Тогда давай. В пять жду. – и ушел.
Весь день она летала на крыльях. Её было не узнать.
И без двадцати пять она уже стояла у стальной, закрывающейся на винтовой замок, двери в подвал. Встретили её радушно, даже очень. Рассказали о спортзале, познакомили с присутствующими, а потом… Потом пригласили к столу. До того она водку ещё не пила, но он так настаивал, говорил, что все взрослые девочки давно пьют и курят, что-то говорил о дне рождения друга… А потом был интим. Он её взял там же, возле стола, поставив на четыре точки. Она была счастлива. Её мутило от спиртного, бетонный пол обдирал ладони и колени, но ведь он наконец-то обратил внимание и теперь они будут вместе. Теперь все будет хорошо!
Как он спустил, она уже не помнила. Тот вечер изобиловал водкой, сигаретами, мутным желтым светом шестидесяти ваттной лампы накаливания и компании местной пацанвы, лица которых она уже и не узнавала… Она устала, прижалась к нему, но её отрывали, а потом возвращали… Он был её, он был с ней, а остальное было не важно…
И на сколько бы ни было хорошо вечером, пробуждение было настолько же тяжелым. Она лежала на бетонном полу, все уже давно разошлись по домам, и последний, закрывающий дверь, попросту выставил её на улицу. Дома ей как-то удалось проскочить незаметно в комнату, но последствия алкогольного отравления все же выдали её… Дома сразу же не сложилось…
А потом, спустя неделю, когда она наконец-то смогла поймать его, он только посмеялся ей в лицо, рассказав, что происходило тогда в подвале… В тот миг произошло первое в её жизни серьезно крушение мечты, отчего она едва не наложила на себя руки. С тех пор она ничего не смогла сделать со своим пристрастием к мужчинам, но так близко более их к себе не подпускала. Были, конечно, и чувства, и близость, и планы да мечты, но всепоглощающее самопожертвование, страсть и допуск во внутренний круг личного пространства более не допускался…
