Стамбул, 16**год . Невольничий рынок. По нему еще два дня назад разнесся слух, среди вельмож, что торговец рабынями Мансур, привезет новый товар. Многие влиятельные люди уже потирали руки в предвкушении новых пленниц для гарема.
Сидя в двухместной кибитке, запряженной двумя верблюдами, Саша утирала слезы, и старалась всхлипывать реже. Перед ее глазами все еще стояло лицо Аслама. Красивый парень, которого она очень любила, предал ее, просто кинув в руки своего друга-работорговца. Она глотала горечь и обиду, черная хна, подводящая небольшие, но глубокие синие глаза, слегка потекла.
Пухленькие губы были плотно сжаты. Старуха-надсмотрщица, сидящая рядом, поглядывала на нее с некой долей сочувствия и понимания. Девочка попала в руки хозяина старухи совсем недавно. Славянка, светловолосая, высокая, но с еще не сформировавшейся грудью, с не оформившейся талией и каким-то уж слишком детским выражением лица, по мнению старухе не могла попасть в руки мужчины. Рано ей еще было. Всего 16 лет отроду! Старуха вздыхала, и даже старалась убедить хозяина повременить с продажей, но тот отмахивался, и говорил что ее уже кое-кто купил.
Бедная Саша пока они ехали к месту продажи, несколько раз падала в обморок и все начали всерьез волноваться за ее здоровье, так как покупателю незачем был дохлый товар. Вскоре кибитка остановилась у небольшого дома, там Сашу раздели до гола, и холодные, жесткие пальцы осмотрели и ощупали ее всю. Несчастная девушка, готова была умереть, но ни когда не подвергаться такому постыдному осмотру. Затем ее одели как полагается. Шаровары, две пары накидок на живот и ноги, топ, кофта, еще одна только прозрачная, шитый золотом халат, и туфли на ноги. Лицо было закрыто несколькими накидками из прозрачной ткани.
Сердечко Саши билось в бешеном темпе. Дрожь пробегала по коже и на глазах закипали слезы. Наконец окончив эти одевания ее вывели на задний двор, усадили в паланкин и куда-то понесли. Вскоре, Саша увидела сквозь приоткрываемое вход полотно паланкина, большой дом, непохожий на остальные. Он был не обычным домом влиятельного хаджи, а скорее всего, маленьким замком построенном в готическом стиле. Паланкин внесли во двор и под сенью пальм оставили. Потом пришли слуги того господина что ее купил. Саша тихо, почти про себя молилась всем богам которых знала, о том что ее убьют сразу, или хотя бы о том, что ее новый хозяин будет не стар и не мерзок.
Ведь ей первый раз придется пережить Это. И страх все сильнее окутывал ее. Ее повели по длинному коридору, затем были многочисленные лестницы и залы. Наконец она оказалась в большой комнате с огромной кроватью с балдахином и пятью большими подушками. Дверь за ней захлопнулась со звуком задвигаемого затвора. Саша вздрогнула. Кто-то подошел к ней сзади. Неожиданно, даже для себя самой, Саша замахнулась и хотела уже ударить человека по лицу. Но он оказался сильнее и быстрее. Ее рука была перехвачена в полете и его сильные пальцы схватили ее за запястье. В Сашу будто бес вселился. Она стала метаться, пытаться вырваться и даже укусить.
Человек блеснул белоснежной улыбкой в темноте, свечи были давно погашены. И зафиксировал ее руки так, что она не могла даже дернуться. На девушку наконец дошло что ее сейчас могут просто изнасиловать, грубо и больно. Она тут же успокоилась и затихла. Человек ни куда не спешил. Он достал что-то блестящее, ажурные и очень тонкие, но прочные наручники на ее запястьи. Внутренняя их часть была выстлана паралоном или чем-то наподобие. Для того что бы пленница не смогла себя покалечить. Оказавшись в ловушке Саша начала молить о пощаде, прося что бы он ее просто убил, и что она не хочет издевательств и боли. Но ее хозяин либо не понимал словенский, либо просто не хотел слушать.
Он медленно обнял ее за талию. Закинув ее зафиксированные руки так, что она, волей-неволей, обнимала его. Она уткнулась лицом ему в грудь. На нем были только широкие шаравары, а голый, накачанный торс кубиками источал аромат какого-то афродизиака. Хозяин прижал ее за талию к себе. Она продолжала сотрясаться от рыданий, и от страха перед грядущим. Он нежно обнял ее и вдруг взял на руки. Шок и страх прошел, Саша опять начала сопротивляться. Но он лишь улыбался и не обращал внимания на девичьи потуги высвободиться. Он понес ее на кровать и уложил там. Саша продолжала брыкаться, но уже молча, сжавши зубы, зная что крик не поможет.
Он же неторопливо прижал ее поднятые вверх руки, оставив в таком положении что если сесть ей на ноги получиться ровная линия. Задранные вверх руки делали ее бесзащитной и слабой. Он наслаждался дрожью ее девственного тела. Она опять заплакала. Хозяин не торопился и лег на левый бок, ногой придавив ее ноги. Он потянулся что бы ее поцеловать, да она запрокинула голову назад, недавая ему коснуться губами губ. Видимо ее мучитель был расположен поговорить.
-Как тебя зовут, детка? – конечно, он говорил на словенском, но акцент был хоть и правильный, но чужой. Саша отрицательно мотнула головой, отказываясь говорить. Но он стал осторожно шарить по ее животу поднимаясь немного повыше. Ее пробила дрожь и она тихо сказала:
-Саша. – он улыбнулся.
-Ну что же, Александра, приступим? а? — в его голосе было столько желания что любая другая утонула бы в нем. Но у Саши к нему кроме ненависти ни чего не было. Хозяин провел рукой по солнечному сплетению и добрался до выемки между грудей. Она поспешно ответила:
-Нет! — но он не обращал на это внимания, дойдя до шеи он слегка коснулся языком артерии. –нет! Нет! Пожалуйста не надо! -ее голос слегка срывался на крик. Он слегка удивленно поднял голову и бровь. Прочитав испуг в Сашиных глазах, испуг срывающийся на истерику, он отодвинулся слегка.
— почему же, Сашенька? Что тебе не нравится, зайка? – она замотала отрицательно головой, и вдохнула поглубже, слезы душили ее. Хозяин был человеком видавшим многое, не даром же о нем ходили легенды про его постельные подвиги. Каждая женщина, начиная от рабыни и заканчивая женой правой руки султана, хотела переспать с ним. Но на этот раз он был не много ошарашен. Саше специально рассказывали о нем, она должна была им хотя бы заинтересоваться. Он расстегнул наручники. Она не сопротивлялась, а просто лежала маленьким несчастным комочком на бледно-розовой простыне. Он нежно и тепло обнял ее, прижал к себе.
Она постепенно начала успокаиваться. Он положил ее на спину и начал губами собирать слезинки с ее щек и глаз. Она свернулась калачиком, и он большой и сильный возвышался над ней, ощущая власть над этим хрупким телом. Он начал сдерживать себя, что бы просто не изнасиловать ее в этот момент. Именно эту маленькую семнадцатилетнюю девочку, с заплаканными глазами и бриллиантами слез на щеках.
Он поцеловал ее в щеку и крепко-крепко обнял, поклявшись ей, а может и себе, на ухо, что ни кому ее не отдаст. Она плакала долго, просто уткнувшись лицом в его мощную грудь. Под утро он хотел было повторить свою попытку обладать ею. Но почему-то остановился. Алишер, а именно так звали этого ласкового насильника, встретился взглядом и просто утонул, в синих, слегка покрасневших глазах. Он просто сгреб ее в охапку и посадил ее к себе на колени. Начал тихо говорить:
-Не бойся, Сашенька, все будет хорошо. Я не сделаю тебе больно. Что не так, солнце? – его голос стал мурлыкающим и нежным. Его руки скользнули по спине и чуть ниже. Девочка вздрогнула и попыталась уползти, но Алишер держал ее крепко и она опять стала вырываться. Вновь щелкнули наручники, и опять так же она замерла. Задышала чаще.
Он улыбнулся, хотел сорвать с ее губ поцелуй, но так и утонул в ней. Саша не умела целоваться, то есть вообще, он будто целовал прекрасные губы античной богини. Они были сомкнуты, плотно сжаты и он ни как не мог проникнуть туда языком. Вдруг он начал наваливаться на нее сверху, она резко выдохнула через рот. Воспользовавшись моментом он проник в нее. Щекоча языком ее небо и щеки. Она начала вырываться и пытаться укусить его. Тогда он вышел из нее и прижав ее хрупкое тело, сердясь на ее несговорчивость, прошипел:
-Лежи смирно, Сашенька. И больно не будет. Я бы мог тебя изнасиловать раньше, да жалею! Тихо, солнце, тихо. – но она не соглашалась.
-Не надо, пожалуйста.
-Надо, зайка, надо. Ты просто не понимаешь. Он стал медленно стягивать с нее многочисленные тряпки. Наконец она оказалась голая по пояс. Она пыталась закрыться руками и спрятаться. Какой- то охотничий азарт захватил его. И Алишер скинул с нее наручники и не обращая внимания на ее легкие удары руками коснулся губами ее груди. Да, она была не большой, но каждый миллиметр бархатистой кожи возносил на небеса. Она извивалась и пыталась вырваться. Он дошел до самого сокровенного и стянул с нее шаровары. Саша лежала на кровати совершенно нагая, с разметавшимися волосами. Судя по тому как прикосновения на нее действовали, он понял что она еще совсем ребенок.
-Сашенька, так ты девственна? – он был приятно удивлен. Ни кто не сказал ему о таком. Алишер не был ценителем девственности и не прикосновенности. Так что этот сюрприз разжег в нем нешуточный пожар. Девочка дернулась.
-Нет, пожалуйста. Я не хочу!
-Ты не ответила.- он улыбнулся. Почему-то ему нравилось слышать ее дрожащий голос, хотя он заранее знал ответ. – а если проверить? – ее лицо залилось краской. Саша сжала ноги будто в смертельной судороге. –расслабься, так будет лучше. – но она не слушала и уперто сводила вместе коленки. Он уверенно и нежно просунул руку чуть пониже икры и медленно провел вверх. Напряженные мышцы не могли больше сопротивляться. Он быстро и мягко подтвердил свои догадки. Саша выгнулась и метнулась в сторону. Ей было невыносимо стыдно от того что ее щупают, она лежит голая перед мужчиной. Улыбка Алишера стала чуть шире.
-Не бойся это будет не сегодня, наверное. – ему хотелось растянуть удовольствие для нее и для себя. – уговор такой: ты не сопротивляешься и я не лишаю тебя девственности, или ты дергаешься, причиняешь себе боль и мучаешься. Предлагаю выбрать первый вариант, не думаю что во втором я буду так же аккуратен. соглашайся, детка. – Саша покраснела и разволновалась больше прежнего.
-Что нужно делать?
-Вот это другой разговор, Сашенька. Расслабься и получай удовольствие. – он начал целовать ноги начиная с колен поднимаясь все выше и выше, дойдя до внутренней поверхности бедра он остановился. Поднял голову и коснулся губами уже живота. Поиграл языком с грудью и опять спустился вниз. Когда он дотронулся до самого нежного цветка, нежно и бережно поцеловал розовые лепестки ее лона, по телу Саши прокатилась волна наслаждения, и сладкий вздох оповестил его что он добрался до цели. Она выгнулась, а он тем временем проникал все глубже и нежнее.
Она комкала простыню, стеная от наслаждения и счастья. Алишер больше не хотел войти в нее, или просто изнасиловать, ему хотелось еще послушать ее вздохи и стоны. Наконец он прекратил. Ее глаза затуманились от счастья. Он поцеловал ее в губы и коснулся глаз. Она все еще не отзывалась на поцелуй, все казалось ей искусственным и насильным.
-Ну что, Сашенька, все еще будешь сопротивляться мне?
-Да!
-Ты хочешь что бы я тебя еще немного помучал? – в голосе Алишера вновь было удивление. После все что было она до сих пор его не хотела. – ладно, детка, я не хотел. Но что поделать. Надо тебя проучить. Он взял подушку, положил ее Саше под попу. Ее глаза были полны страха и неуверенности.
-За что, я ведь сделала все как ты говорил! Не надо. Я прошу, я сделаю все что угодно. Пожалуйста! — внезапно интересная мысль закралась в голову Алишера. А что если довести девочку до того, что она сама запросит близости? Сомнительно. Но можно попробовать.- ложись на живот. Не бойся. – она послушно легла, хотя ее гибкая спинка подрагивала. Он сел на нее сверху. Круговыми, ласковыми движениями он начал водить по ее спине. Иногда приподнимая ее над кроватью, обнимая за грудь, то касаясь роскошной попы. Саша расслабилась и перестала переживать.
Тогда Алишер быстро перевернул ее на спину, потянул за собой, возвращая на живот и возвышая над собой. Оказывается он давно стянул с себя шаровары и теперь пытался войти в Сашу. Она слегка опешила. И большими, расширенными от ужаса глазами, упираясь руками в грудь, пыталась слезть. Но он крепко держал ее за бедра, приподнимал вверх, и слегка опускал вниз. При опускании она испуганно дергалась и вздрагивала, чувствуя легкую боль. Так играть и мучать ее он мог бесконечно. Да вдруг он резко и крепко схватив бедра дернул вниз. Крик боли смешался с хлынувшей кровью и наслаждением. Алишер дал ей немного посидеть, привыкнуть к нему внутри себя.
-Тихо, тихо, заенька, все уже хорошо.
Она глубоко вздохнула и крепко-крепко прижалась к нему. Он обнял ее и тихо пообещал ни кому не давать в обиду.
И Алишер сдержал свое слово. Он женился на ней. Она всегда была его единственной женой. Каждую ночь он желал владеть ею и она радостно подчинялась его воле.
