Сестра в конце концов поняла, что мне не хочется разговаривать, собралась и ушла, оставив меня в покое. Я несколько дней обдумывал состояние моей души и принял решение. Я сходил в магазин и купил обычные лезвия; оказывается, кто-то бреется по старинке, так как они ещё продаются. Только когда последний раз я их покупал, это были «Нева» или «Спутник», а сейчас вот — «Джилетт». Время не стоит на месте.
Да, время. Это было ровно шесть лет назад, когда в моей жизни появились они — оба.
Я тогда расстался с парнем. Даже и не расстался, а просто решил не быть одним из многих у него. Залез я тогда в чат, чтобы просто с кем-то поделиться своими мыслями, а может, и совета спросить. Вот там они меня и нашли. Киевлянин и рижанин. Сергей и Андрей. А меня звать Алексей. Я тогда подумал, что Андрей и Алексей звучат созвучно и что, возможно, это и есть судьба. Но такое расстояние между нами… Я-то в Москве живу.
Несколько месяцев я жил интернетом, звонками. Я всё дальше отдалялся от друзей, от реальной жизни. У меня все мысли были только о том, как бы быстрее подойти к монитору; я постоянно держал телефон в руке, чтобы не пропустить звонок. Сергей был полной противоположностью Андрея. Серёжа был тёмный и разговаривал всегда быстро, так что не успеваешь ни слова вставить, а рижанин был блондин и в разговоре, в основном, слушал. В общем, они друг друга дополняли.
В Киев я поехал сам. Серёжка меня практически уболтал встретиться с ним, наконец, реально. Три дня в Киеве пролетели как в сказке. Романтичней периода в жизни у меня не было. Серёжино присутствие рядом пьянило. Мы, взявшись за руки, гуляли ночи напролёт по городу, а днём, отоспавшись, сидели, неспешно беседуя, в маленьких кафе. За эти несколько киевских дней мне ни секунды не было скучно. Я тогда подумал, что Киев станет регулярным маршрутом движения моей жизни.
А когда я вернулся в Москву, мне позвонил Андрей. Он сказал, что вылетает ко мне, и что-то меня остановило рассказать ему про мою киевскую прогулку.
В те три дня, что Андрей был у меня, дождливая Москва мне показалась необычайно уютной. Он был молчаливо трогательный. Я чувствовал, что нужен ему. Нет, Андрей мне напрямую это не говорил, но то, как он смотрел, как держал меня за руку… Всё в нём шептало неслышно, что он долго меня искал. Нельзя мне было его обидеть. Сейчас я думаю, что нужно было ему тогда сказать о Серёже. Но я упустил этот момент.
Вот и сейчас такой же дождливый московский день, только ни капельки он не уютный. Развернул лезвие. Блестит. Положил его на край ванной, пустил тонкой струёй воду, посмотрев, чтобы она была чуть тёплой… Тогда, в Риге, в ванной, когда я хотел сказать Андрею, что между нами всё кончено, что у меня есть Серёжа, вода так же тихо бежала. Но я опять так и не сказал ему важные слова.
Я три года жил между тремя столицами. Из Москвы ехал в Ригу, оттуда в Киев и наоборот. Я даже и не пытался решить эту ситуацию. Я жил ею. Меня не то чтобы она устраивала, я не мог по-другому.
Сначала я рассказал всё Сергею. Я думал, что он выгонит меня сразу посреди ночи. Но, как оказалось, не выгнал. Обнял. И этот сильный импульсивный парень просто тихо плакал. Я себя тогда чувствовал сволочью. Но честной сволочью. Мы решили, что всё останется по-прежнему.
Серёжа знал об Андрее и мирился с этим, а Андрей не знал о Сергее, но он как будто чувствовал, что он не один у меня. Это проскальзывало намёками, в шутках. При этом Андрей чётко давал мне понять, что третьего не потерпит. И я верил, что он говорит правду.
Так по истечении трёх лет таких моих отношений у меня не было покоя на душе. Наконец, я всё взвесил и решил, что люблю по-настоящему сильно только Серёжу и, получается, обижаю их обоих. Одного тем, что люблю его, но доставляю ему страдания своими поездками в Ригу, а второго тем, что имею тайную жизнь в Киеве. В тот раз, чтобы собраться с духом, я и сидел в ванной Андрея, смотрел на воду и составлял такую речь, чтобы не обидеть ею парня. В конце концов, я решил, что обижу по-любому, но всё-таки решился и вышел на кухню. А там Андрей зажёг свечи. Он открыл бутылку моего любимого вина и стоял, смотря на меня такими влюблёнными глазами, что у меня все приготовленные слова из головы мигом вылетели. И опять я не смог — не смог обидеть эти глаза!
Я и сейчас, смотря на наполнившуюся ванную, понимаю это и вспоминаю эти глаза. На меня никто так не смотрел! Это не описать, это как бы окна в душу…
Я залез в ванную. Вода немного бодрила, но нужно, чтобы она была холодная. Так, насколько я знаю, вернее будет. Я взял в левую руку лезвие, собрался с духом и сделал, сильно надавливая, разрез поперёк вен на запястье правой руки. Оказывается, какая тёмная у меня кровь. И совсем не больно… То же я проделал и с левой рукой… Уронил лезвие в ванную. И пусть! Уже не важно, где оно. Опустил руки в воду и закрыл глаза…
Неделю назад Андрей сказал, что полюбил другого парня и уезжает к нему в гости в Стокгольм. Это для меня было как выстрел ночью! Целый день я не осознавал сказанного мне, а проснувшись через день утром, понял, что Андрей — единственный, кого я люблю, что я жизни без него не могу представить. Я столько раз пытался уйти из его жизни и не мог, не получалось. И вот он ушёл сам. Я сам разрушил своё счастье. Как я раньше не мог понять этого? Мне нужно было потерять человека, чтобы ощутить эту боль. Я пытался ему звонить, но его телефон молчал, а смс не доходили. Он меня вычеркнул из жизни.
Несколько дней я, сжавшись в комок, провалялся на диване и, наконец, решил. Решил больше не жить. Не мог я выдержать эту боль, зародившуюся где-то внутри меня и залившую всё тело.
***
Серёжа был первым, кого я увидел, очнувшись. Я сразу сообразил, что меня вытащили.
— Котёнок, ты что это хотел натворить? — задал он мне вопрос.
— А ты как здесь оказался? — не дав ответ, я задал ему встречный вопрос.
— Мне сестра твоя позвонила; она забыла что-то дома и вернулась — и как раз вовремя.
— Ясно.
— Андрей сейчас придёт. Он в магазин вышел, пирожных тебе купить.
Я заглянул в глаза Серёже.
— Не смотри на меня так. Он сам мне позвонил. Сказал, что знает про меня и что, неделю подумав, он принял решение, что, скорее, это хорошо, что нас теперь будет трое. А ты тут глупостями занимаешься!
— Правда? — я всё не мог поверить в сказанное.
— Чистая правда.
На этих словах в палату действительно вошёл Андрей. Судя по тому, как он переглянулся с Серёжей, я понял, что они уже успели всё обговорить. Я потом им обязательно расскажу о том, какой я дурак.
Какой же я глупый! Из-за неправильного решения я мог лишить себя и их этого «потом». Я был эгоистом, думал только о себе.
Простите меня, ребята… если можете… Я больше никогда так не буду делать.
