1. Пролог
Привет всем!
Не знаю даже, к чему отнести мой рассказ и все другие рассказы на эту тему, но первый уже я разместил в разделе «Странности» под названием «Странный сон» от 18 апреля 2010 г.
Но тут подойдут еще разделы «Фантазии, зоофилы и фетиш», куда и адресую серию моих рассказов, в которых пытаюсь раскрыть эротизм жертвы, пожираемой чудовищем. Аналогии в мировой литературе: «Красная Шапочка», легенды о драконах и приносимых им в жертву на съедение красавицах (например «Персей и Андромеда»), детские стихи про крокодилов, глотающих людей целиком, «Бармалей». Фильмы типа «Парк юрского периода», «Крокодил», «Глубокое синее море» и подобные. Какой-то глубинный первобытный ужас оцепеневшей жертвы перед пастью готовящегося слопать ее хищника-чудовища, изрядно сдобренный сладостной истомой предстоящего – что-то в этом есть.
Причем жертва должна выглядеть очень и очень аппетитно, а следовательно эротично. И весь процесс ее поглощения тоже должен быть наполнен эротикой, а отнюдь не болью, страданиями и смертельным ужасом. Это должен быть самый сладостный миг в жизни жертвы. После которого уже вроде бы и жить как-то не зачем – жизнь по сравнению с этим будет казаться жалким прозябанием. Поэтому жертва – женщина весьма аппетитных форм, очень эротично выглядящая, соблазнительная и, как дань фетишу, обязательно в чулочках и туфельках на высоких каблучках.
В общем где-то так.
Хотелось бы узнать ваши отклики на это!
Заранее спасибо.
2. Первоисточник – рассказ Роберта Шекли «Призрак-5» цитирование:
«….Перед Грегором воздвиглась какая-то фигура. Как и вчера система охраны не сработала.
Грегор медленно поднял взгляд. Некто, стоящий перед ним, достигал десяти футов в высоту и походил на человека но только с крокодильей головой. Туловище у него имело малиновый окрас с поперечными вишневыми полосами. В лапе чудище сжимало здоровенную коричневую жестянку.
— Привет, — поздоровалось оно.
— Привет, — сказал Грегор, сглотнув слюну. Бластер лежит на столе, всего в каких-то двух футах. Интересно, перейдет ли чудище в нападение, если потянуться за бластером — Как тебя звать? — спросил Грегор со спокойствием возможным разве только в состоянии сильнейшего шока.
— Я Хват — Раковая Шейка, — представилось чудище. —Хватаю всякие вещи.
— Как интересно! — рука Грегора поползла в сторону бластера.
— Хватаю вещи, именуемые Ричард Грегор, — весело и бесхитростно продолжало чудище, — и поедаю обычно в шоколадном соусе.
Чудище протянуло Грегору жестянку, и тот прочел на этикетке: «Шоколад „Смига“ — превосходный соус к Грегора! Арнольдам и Флиннам». Пальцы Грегора сомкнулись на бластере. Он уточнил:
— Так ты меня съесть намерен?
— Безусловно, — заверил Хват.
Но Грегор успел завладеть оружием. Он оттянул предохранитель и открыл огонь. Прошив грудь Хвата, заряд опалил пол, стены, а заодно и брови Грегора.
— Меня так не проймешь, — пояснил Хват, — чересчур я высокий.
Бластер выпал из пальцев. Хват склонился над Грегором… — Сегодня я тебя не съем, — предупредил он.
— Не съешь? — выдавил из себя Грегор.
— Нет. Съесть тебя я имею право только завтра, первого мая. Таковы условия. А сейчас я просто зашел попросить тебя об одной услуге.
— Какой именно?
Хват заискивающе улыбнулся.
— Будь умником, полакомься хотя бы пятком яблок, ладно? Яблоки придают такой дивный привкус мясу! С этими словами полосатое чудище исчезло….»
«….После ужина он прилег на койку и только смежил веки, как услышал деликатное покашливание.
— Привет, — поздоровался Хват — Раковая Шейка. Персональная, глубоко интимная галлюцинация вернулась с гастрономическими намерениями!
— Привет, дружище, — радостно откликнулся Грегор, не испытав даже тени страха или тревоги.
— Яблочками-то подкормился?
— Ох, извини. Упустил из виду.
— Ну, не беда. — Хват старательно скрывал свое разочарование. — Я прихватил шоколадный соус. — Он взболтнул жестянку.
Грегор расплылся в улыбке.
— Иди гуляй, — сказал он. — Я ведь знаю, ты всего-навсего плод моего воображения. Причинить мне вред ты бессилен.
— Да я и не собираюсь причинять тебе вред, — утешил Хват. — Я тебя просто-напросто съем.
Он приблизился. Грегор сохранял на лице улыбку и не двигался, хотя Хват на этот раз выглядел уж слишком плотоядно. Хват склонился над койкой и для начала куснул Грегора за руку. Вскочив с койки, Грегор осмотрел якобы укушенную руку На руке остались следы зубов. Из ранки сочилась кровь.. взаправдашняя… его, Грегора, кровь.
Грегор шмыгнул было к двери. Хват преградил ему дорогу Стиснул в мощных лапах и приник к шее.
Волшебное слово! Но какое же?
— Альфойсто! — выкрикнул Грегор.
— Не то слово, — сказал Хват. — Пожалуйста, не дергайся — Регнастикио!
— Нетушки. Перестань лягаться, и все пройдет, не будет боль…»
3. Главная часть
Анжела была этим вечером дома. Так как идти ей было ровным счетом некуда. Да и не с кем… Не то, чтобы она была не востребована в свои тридцать с небольшим и обделена мужским вниманием при ее броской внешности и аппетитном теле: пухленькая крашенная блондинка среднего роста с хорошенькой головкой, покрытой от природы вьющимися русыми волосами, умело покрашенными в пшеничный оттенок, большими серыми глазами, обрамленными длинными пушистыми ресницами, маленьким милым курносым носиком, пухленькими щечками, округлым подбородком пока еще без второго подбородка, чистой свежей ухоженной кожей без пока еще видимых признаков морщинок. Ее головка покоилась на стройной шейке на аппетитном теле с округлыми плечами, с маленькими гладенькими ручками, большой упругой грудью, распирающей простенький коротенький домашний халатик.
Довольно таки стройная еще талия венчала пышные бедра Анжелы и слегка округлившийся уже мягенький животик. Стройные длинные ножки с чуть полными и сильными икрами соблазнительно выглядывали из-под халатика девушки, уютно расположившейся на диванчике своей миленькой квартирки. Анжела со скучающим видом уставилась в телевизор с очередным бесконечным сериалом и неторопливо размышляла как убить этот скучный, длинный вечер ее одиночества.
Все предыдущие ее кавалеры как-то внепланово растворились, а новых не намечалось. Она тяжко вздохнула, сожалея о своей незавидной судьбе быть еще какое-то время игрушкой и забавой для мужчин. Ищущих необременительных связей на стороне или закоренелых холостяков, не собирающихся строить с ней серьезных отношений. Молодость прошла, скоро пройдет и женственная привлекательность, а далее светит унылое одиночество старой никому не нужной девы. ..
Ее мысли были вдруг прерваны неожиданнейшим образом: Перед Анжелой воздвиглась какая-то фигура.
Анжела медленно подняла взгляд. Некто, стоящий перед ней, достигал трех метров в высоту, почти упираясь головой в потолок е еи так высокой комнаты и походил на человека но только с крокодильей головой. Туловище у него имело малиновый окрас с поперечными вишневыми полосами. В лапе чудище сжимало здоровенную коричневую жестянку.
— Привет, — поздоровалось оно.
— Привет, — сказала Анжела, сглотнув слюну. — Как тебя звать? — спросила она со спокойствием возможным разве только в состоянии сильнейшего шока.
— Я Хват — Раковая Шейка, — представилось чудище. —Хватаю всякие вещи.
— Как интересно!
— Хватаю вещи, именуемые Анжела, — весело и бесхитростно продолжало чудище, — и поедаю обычно в шоколадном соусе.
Чудище протянуло Анжеле жестянку, и та прочла на этикетке: «Шоколад „Смига“ — превосходный соус к Анжелам, Аллам и Маргаритам». Пальцы Анжелы впились в обивку дивана. Она уточнила:
— Так ты меня съесть намерен?
— Безусловно, — заверил Хват.
— Прямо сейчас? – со сладостным ужасом еле прошептала Анжела
— Сегодня я тебя не съем, — предупредил Хват.
— Не съешь? — выдавила из себя девушка.
— Нет. Съесть тебя я имею право только завтра, первого мая. Таковы условия. А сейчас я просто зашел попросить тебя об одной услуге.
— Какой именно?
Хват заискивающе улыбнулся.
— Будь умницей, полакомься хотя бы пятком яблок, ладно? Яблоки придают такой дивный привкус мясу! С этими словами полосатое чудище исчезло….
Анжела осталась в комнате в одиночестве, не в силах перевести от пережитого страха дух. Наверное ей это все привиделось. Такого просто не могло быть!
Она в смятении провела остаток вечера и легла спать, забывшись к полночи тревожным сном, наполненным необъяснимо сладостными предощущениями, пугающими и влекущими ее. Странная истома наполняла ее тело, когда ее воображение услужливо подносило ее внутреннему взору картины одна другой завлекательнее и возбуждающие: вот Хват раскрывает свою ужасную, пасть нависая над ней, вот ее тело, соблазнительно изогнувшись, оказывается в пасти, вот страшные зубы Хвата впиваются в ее трепещущее от сладкого ужаса и вожделения тело, пронзая его сладостной болью, переполненной непередаваемым наслаждением, по сравнению с которым самые чувственные моменты ее довольно богатой интимной жизни кажутся просто бледными тенями….
Наутро Анжела проснулась довольно поздно с ощущением странного возбуждения и приподнятости внутри ее тела, хотя сон ее нельзя было назвать спокойным. Однако непонятная деятельная энергия наполняла всю ее. «Сегодня 1 мая – по настоящему праздничный день!» — пронеслось в голове Анжелы. Все вчерашние вечерние события и ночные видения не выходили у нее из головы. Она наскоро выпила чашечку кофе, оделась и вышла на улицу прогуляться, вдохнуть сладостный весенний воздух наполненный гарью пылью большого города.
В приподнятом настроении предощущения праздника Анжела быстро дошла до ближайшего маркета, купила там кило самых лучших яблок и отправилась домой. Дома она съема пару яблок, потом помылась в ванной под душем. Высушила голову и уложила свои роскошные вьющиеся волосы в замысловатую высокую прическу, закрепив все непослушные пряди разными заколками и шпильками. «Чтобы в пасти Хвата не растрепались» — весело подумала она.
После этого она с аппетитом доела яблоки и принялась приводить себя в порядок. «Готовить себя к употреблению» — опять со сладостной усмешкой промурлыкала Анжела, как бы пробуя на вкус эти слова, наполняющие ее трепетом предвкушения. Она до сих пор не знала, привиделось ей все вчера вечером или нет, но с удовольствием готовила себя к чему-то необычному и пугающе волнительно-сладостному. Старательно и аккуратно нанесла на свое разрумянившееся от возбуждения лицо яркий макияж слегка подрагивающими от волнения пальцами, критически осмотрела получившийся результат в зеркале: тени на веках, тональный крем, густые удлиненные тушь ресницы, наведенные стрелками большие глаза смотрели зазывающее манко и загадочно, яркая помада на зазывно улыбающихся губах. В общем все хорошо – ей понравился результат.
Мимо такой девушки настоящий мужчина не пройдет, но ей не нужен был мужчина – она хотела произвести впечатление на другого… Надев на свое чисто вымытое тело, переполненное истомой, самое лучшее эротическое белье, какое только было у нее – кружевные черные лифчик и трусики, почти ничего не скрывающие под своей прозрачной тканью, ласкающей тело Анжелы, она томно потянулась выпрямившись во весь рост перед большим зеркалом. Затем достала пару черных чулок- сеточек в очень мелкую сетку и натянула их на ножки, расправив и прикрепив к своим аппетитным ляжечкам липучки пояса чулочков как можно повыше.
Так чтобы все ее стройные длинные ножки были обтянуты черной сеточкой чулок. Потом достала из коробки свои самые лучшие выходные черненькие туфельки на платформе и высоченном тонком пятнадцатисантиметровом каблуке и обула их, сразу возвысившись на высоту каблучков над полом и ощутив как ее и так не обвисшая попка аппетитно округлилась и волнующе приподнялась под волшебным воздействием высоких каблучков. Оглядев себя в зеркало, стоящую в полный рост, она улыбнулась сама себе, очень довольная своим аппетитным видом.
Ее глазки блестели от возбуждения. А на щечках играл красивый яркий румянец переполнявшего ее волнения. «Ну вот я и готова! И сколько еще тебя ждать, мой ненасытный глотатель?» — только пронеслась мысль в ее голове, , как она услышала деликатное покашливание.
— Привет, — поздоровался Хват — Раковая Шейка. Персональная, глубоко интимная галлюцинация вернулась с гастрономическими намерениями!
— Привет, дружище, — радостно откликнулась Анжела, не испытав даже тени страха или тревоги.
— Яблочками-то подкормилась?
— Конечно! Целый килограмм!
— Замечательно. — Хват не скрывал своей радости. — Я прихватил шоколадный соус. — Он взболтнул жестянку.
Анжела мило улыбнулась ему.
— А можно обойтись без соуса? – спросила она — Посмотри, как я постаралась приготовить себя к употреблению – нежно проворковала она изящным изгибом тела поворачиваясь перед ним на каблучках – Мне кажется тут соус будет лишним из эстетических. Я и так сладенькая! Правда ведь, Хватик?
— Пожалуй что, — согласился тот отставляя банку соуса в сторону.
— Ты ведь не сделаешь мне очень больно, правда? – спросила Анжела, вся дрожа от возбуждения.
— Да я и не собираюсь причинять тебе боль, — утешил Хват. — Я тебя просто-напросто съем.
Он приблизился. Анжела сохраняла на лице улыбку и не двигалась, хотя Хват на этот раз выглядел уж слишком плотоядно. Хват склонился над ней и для начала куснул Анжелу за руку. у На руке остались следы зубов. Из ранки сочилась кровь.. взаправдашняя… ее, Анжелы, кровь. Анжела ахнула от неожиданности, когда ее руку пронзила вдруг необычная и сладостная боль.
Хват стиснул в мощных лапах ее трепещущее тело и приник пастью к шее.
— Пожалуйста, не дергайся, и все пройдет как надо, не будет больно! – рыкнул он утробно разевая огромную метровую пасть, усеянную большими острыми зубами.
— Хорошо, — едва слышно прошептала Анжела, вся сотрясаемая от нарастающего возбуждения, в спешке расстегивая дрожащими руками лифчик и отбрасывая его себе под ножки, — подожди, еще трусики дрожащим голосом сказала она, имея в виду, что хотела бы еще снять перед пастью Хвата трусики в импровизированном сеансе прощального стриптиза, но этой идее не суждено было воплотиться в жизнь – Хват нагнул голову, опуская на ее тело серху свою распахнутую пасть и сжимая ее в пасти по самые бедра. Его зубы со смаком сочно вонзились в тело Анжелы, наполнив ее острой сладкой болью.
— Ах! – только и успела сказать она, когда Хват рывком поднял пасть, стремительно поднимая тело Анжелы вверх, так что ее напряженные ножки оказались под потолком, почти касаясь его каблучками туфель. Тело Анжелы от головы до бедер было в пасти Хвата, овеваемое жарким дыханием из зева его темной глотки.
— Ам! – гулко глотнул Хват, стремительно разжимая и сжимая в зубах тело Анжелы, успевшее упасть в его глотку по самые бедра. Теперь в пасти Хвата торчали только ножки Анжелы, обтянутые черной сеткой чулок и обутые в туфельки на платформе на высоком тонком каблучке, а верхняя часть тела Анжелы уже исчезла в ненасытной глотке чудища. Еще один глоток – и вот ножки девушки исчезают в пасти, покачивая напоследок этому свету каблучками туфелек. Хват захлопывает пасть, куда исчезло тело Анжелы, сыто срыгивая и довольно потирая раздутое от сытного обеда брюхо и исчезает также внезапно, как и появился, оставляя пустую комнату с одиноко валяющимся на полу черным кружевным лифчиком….
