Я по профессии строитель, работаю в проектной организации. Мы проектируем промышленные объекты. Руководит нами женщина. С профессиональной точки зрения к ней претензий нет, умная, эрудированная, имеет ученое звание, но в личном плане как робот, ничего человеческого. С подчиненными только сухо здоровается, выгнать человека с работы за малейшую оплошность для нее, что два пальца об асфальт. Наша контора часть большого объединения, которым руководит ее муж, поэтому она чувствует себя над нами помещицей. Это особенно обидно потому, что для своих сорока с чем-то лет она выглядит потрясающе. По-настоящему красивая женщина, высокая, статная шатенка с длинными волосами, высокой грудью и широкими бедрами. Зовут ее Нина Васильевна.
Мы выполнили проект нового цеха для химического комбината, и там у них должна была состояться его защита. С собой директриса взяла двоих, меня и Володьку. Во-первых, нужно было везти с собой много документации, для этого нужна мужская тягловая сила, а во-вторых, мы с Володькой готовили презентацию нашего проекта и хорошо знали его в целом. Нам с Володькой за тридцать, он немного старше меня.
Ехали мы поездом, Нина Васильевна в вагоне СВ, а мы в купейном. Приехали во второй половине дня, нас встретили и отвезли в гостиницу. Мы с Володькой устроились, пообедали так, чтобы уже не ужинать, и вернулись в номер. Раздался звонок, это была наша директриса.
— Зайдите ко мне с плакатами, я хочу освежить в памяти общую канву доклада, — приказала она, — у меня двести восьмой номер.
Мы с Володькой взяли тубус с плакатами и ноутбук, если понадобится дополнительная информация, и направились к ней.
— Если она будет на нас шипеть, мы ее изнасилуем, — в шутку сказал Володя.
— Давно пора, а то общается с нами, как с плебеями.
У нее был двухкомнатный люкс, она видимо только что приняла ванну и была в белом пушистом халате. Посреди комнаты стоял стол.
— Положите плакаты на стол, и давайте пробежимся в принятом порядке, — предложила она.
Мы расстелили плакаты. Она бегло осмотрела несколько первых, потом наклонилась над плакатом с технико-экономическими обоснованиями, упираясь руками в стол. Володька стоял напротив, а я рядом с ней. Не знаю, что на меня нашло, ведь об изнасиловании мы говорили в шутку, но я вдруг, неожиданно для самого себя, поднял сзади ее халат и накинул его ей на голову.
— Сядь на него, — приказал я Володьке.
Володька потянул халат вниз так, что Нина Васильевна легла на стол, и сел на стол, придавив своим весом халат. Передо мной во всей красе предстала задница Нины Васильевны с крупными булками, разрезанными глубокой ложбинкой. Я спустил брюки вместе с трусами и слегка подрочил член. Он сразу принял боевую стойку. Я стал толчками двигать его в Нину Васильевну. Сразу не получилось. Я смочил залупу слюнями и повторил попытку. Постепенно я проник по самые яйца и стал энергично двигать членом. Нина Васильевна сначала пыталась выпрямиться, что-то со злостью нам высказывала под халатом, потом замолчала. Я кончил, перешел на другую сторону стола и поменялся местами с Володькой. Он был уже в боевой форме, дорогу я ему проторил, поэтому он сразу засадил ей по самые колокольчики и стал двигать членом, держась руками за ее жопу. Нина Васильевна застонала.
— Спустила, — удовлетворенно отметил Володька.
Когда он кончил, я дал ему время натянуть штаны и слез со стола. Нина Васильевна выпрямилась, оправила халат и с минуту зло смотрела на нас.
— Заберите все и вон отсюда. Завтра после защиты я решу, что с вами делать.
Утром за нами пришла машина. Мы погрузили свои бумаги, появилась Нина Васильевна и села впереди, не ответив на наши приветствия. Защита прошла безупречно, нас все поздравляли, хозяева устроили небольшой фуршет по этому случаю. Потом мы поехали в гостиницу, а Нина Васильевна осталась решать какие-то финансовые дела. Уезжали мы на следующий день во второй половине дня. По поведению нашей директрисы мы не поняли, что нам грозит за вчерашнее, поэтому купили коньяку, шампанского, коробку конфет и стали ждать ее возвращения. Вечером мы пошли к ней в номер. На стук она открыла дверь.
— Нина Васильевна, мы решили, что нужно как-то отметить удачное завершение дела. У нас тут вот шампанское, конфеты. Можно войти? – Промямлили мы.
— После той мерзости, что вы вчера сотворили, вы еще имеете наглость являться ко мне на глаза?
— Нина Васильевна, мы не только относимся к Вам с глубоким уважением как к нашему руководителю, но мы видим в Вас очаровательную женщину. Ну не смогли мы устоять перед Вашими прелестями, — изворачивались мы.
— Вы еще на всю гостиницу объявите о случившемся. Чего вы орете в коридоре, заходите, раз пришли.
Мы вошли, прошли к знакомому нам столу и стали выгружать из пакета бутылки и конфеты.
— Садитесь, поговорим, раз сами напросились, — сказала Нина Васильевна. – О моих женских достоинствах вы бы помолчали.
— Нина Васильевна, мы искренне восхищаемся Вами.
— Когда вам нравится женщина, вы ее насилуете или вы за ней ухаживаете, стараетесь ей понравиться, склоняете ее к любовным играм? Вы поступили со мной не как с женщиной, а как с животным. Вы преступники и должны сидеть в тюрьме.
— Нина Васильевна, если бы мы стали за Вами ухаживать, у нас был бы хоть один, хоть маленький шанс на успех?
— Нет, никаких шансов у вас не было бы, — подумав, ответила она, — но это не значит, что меня надо было насиловать.
— Нина Васильевна, простите нас. Мы искренне раскаиваемся в том, что наше преклонение перед Вами как женщиной приняло такую уродливую форму. Мы достойны наказания, и каким бы оно ни было, мы примем его безропотно и навсегда сохраним глубокое уважение к Вам как талантливому руководителю и очаровательной женщине.
— Вас действительно следовало бы примерно наказать, я думала над этим. У меня нет юридических доказательств вашей вины, чтобы отдать вас под суд. Для этого следовало пройти медицинское освидетельствование, но при этом происшествие получило бы огласку, что не входит в мои планы. Поэтому тюрьма вам не грозит. Мне ничего не стоит вышвырнуть вас с работы, но с профессиональной стороны к вам претензий нет, вы квалифицированные специалисты и очень серьезно задействованы в работах, которые имеют перспективу дальнейшего развития. Предприятию вы нужны. В этих условиях мне остается только полагаться на вашу порядочность. Надеюсь, о случившемся от вас никто не узнает.
— Нина Васильевна, сейчас, когда Вы предстали перед нами обычной женщиной, нуждающейся в нашей защите, мы стали бы последними подонками, недостойными жизни, если бы предали Ваше доверие. У нас много пороков, но не сомневайтесь, пожалуйста, в нашей порядочности. От нас никто ничего не узнает.
— Ну и довольно об этом. Что вы там принесли?
— Коньяк, шампанское и конфеты, на большее у нас фантазии не хватило.
— Фантазии или денег? Шучу. В студенческие годы мне приходилось пить коктейль «бурый медведь», это коньяк с шампанским. Может вспомнить молодость? Только мне коньяка чуть-чуть.
Мы разлили по бокалам шампанское, добавили коньяку и выпили за наши успехи.
— Я мало интересовалась личной жизнью сотрудников, — сказала Нина Васильевна. – Вы, конечно же, женаты?
— Оба женаты, у Володьки двое детей, у меня одна дочка, — ответил я.
— А у меня нет детей. Я поздно вышла замуж, мне было уже тридцать пять лет. Мы с мужем решили, что о детях думать уже поздно, муж на десять лет старше меня. У нас часто гостит моя племянница, она нам как дочка. Вы своим мерзким поступком запятнали мою безупречную биографию. После замужества у меня не было никого кроме мужа. Да и до этого был только один мальчик, когда я училась в аспирантуре. Мы даже жениться собирались, но не сложилось. Иногда возникали мысли о других мужчинах, и вот, наконец, это произошло с вами в такой безобразной форме. Почему-то эта сторона жизни для меня закрыта. Давайте еще выпьем.
Мы снова наполнили бокалы, на этот раз коньяка в них было больше, чем шампанского. Мы с Володей, соревнуясь в выражениях, стали убеждать Нину Васильевну, что она еще молодая и очень красивая женщина, что она способна свести с ума любого мужчину, и с пожеланиями ей большого личного счастья, мы осушили бокалы. Мы поговорили ни о чем, потом еще выпили.
— Нина Васильевна, — вдруг заговорил Володя, — нам с Сашкой очень бы не хотелось, чтобы наша совместная поездка ассоциировалась у Вас с нашим нехорошим поступком. Случившегося не вернешь, но пусть наш нехороший поступок станет только началом добрых и светлых отношений между нами. Так или иначе мы с Вами породнились, между нами произошло нечто интимное, Вы нам очень нравитесь, давайте исправим ситуацию, повторим все не возле стола и вопреки Вашему желанию, а в постели, нежно и ласково, как Вы того заслуживаете.
— Мягко говоря, неожиданное предложение, — растерянно произнесла Нина Васильевна, — в других обстоятельствах я бы резко поставила Вас на место, но сегодня я совершаю поступки вопреки своим представлениям о плохом и хорошем. Видимо я слишком много выпила. Закройте дверь на ключ, а я приготовлю постель. Мы втроем на ней поместимся?
— Да тут еще столько поместится.
— Еще не надо, двоих достаточно. Разденьтесь совсем, я тоже буду голенькая.
Мы разделись и улеглись на кровать. Нина Васильевна легла между нами, и мы принялись гладить и целовать ее груди, живот, бедра, забрались пальцами в промежность. Она быстро намокла и потянула меня на себя. Я лег на нее, легко нашел вход во влагалище и задвигал задом. Она старательно подмахивала мне, потом стала постанывать, и я почувствовал, что она спустила. Я тоже кончил и уступил свое место Володе. Он не менее бодро стал накачивать Нину Васильевну, и она во второй раз испытала оргазм. Когда Володя кончил, мы полежали в истоме.
— Я не помню, чтобы я когда-то испытала такое же удовольствие от секса, — сказала Нина Васильевна. – Спасибо вам, мальчики. Но все хорошее когда-то кончается. Одевайтесь, нам нужно хорошо выспаться. Хотя вам завтра на комбинате делать нечего, а мне еще предстоят переговоры.
Мы поднялись с постели, оделись. Нина Васильевна достала из сумочки пятитысячную купюру.
— Я утром еду на комбинат, потом заеду за вами, а вы купите чего-нибудь на дорогу, чтобы мы в поезде с голоду не умерли. В средствах не стесняйтесь, вот вам на покупки.
Мы с Володей запротестовали, стали говорить, что у нас есть деньги, не хватало еще нам оказаться у нее на содержании.
— Я ценю ваши порывы, но это деньги на представительские расходы, фирма платит, а не я лично. Инцидент исчерпан, спокойной ночи.
Утром мы с Володей позавтракали и пошли за покупками. Прилично отоварились и вернулись в гостиницу. Во второй половине дня за нами пришла машина, и мы отправились на вокзал. У Нины Васильевны опять был вагон СВ, причем она была одна в купе. Договорились часа через два собраться у нее и пообедать. Мы с Володей разыскали свой вагон и заняли свои места. Купе было мужским. Мы переоделись по-дорожному и через пару часов, загрузившись провизией, двинули в вагон СВ. Нина Васильевна встретила нас по-домашнему, в халате. Мы разложили на столе выпивку и закуску и уселись на полку.
— Ну, вы постарались, голод нам не грозит. А спиртного-то набрали. Вы меня за алкоголичку держите? – Всплеснула она руками.
— Дорога долгая, вся ночь впереди, мы в седьмом часу прибываем?
— Вы что, всю ночь собираетесь пьянствовать?
— Не только. У нас есть и более захватывающие занятия.
— Вы намерены продолжить то постыдное дело, которое вы начали в гостинице?
— Непременно и неоднократно.
— Вынуждена подчиниться насилию. Хотя, если честно, я с нетерпением жду нового сеанса. Давайте перекусим, а потом, учитывая, что здесь у нас нет широкой кровати, вы придете ко мне по очереди. Я еще не привыкла к групповому сексу, хотя благодаря вам он у меня уже дважды случился, и второй случай оставил самые приятные воспоминания. Володя, открывайте бутылки. Мне вина, пожалуйста, вот этого красного.
Мы перекусили, потом Володя остался с Ниной Васильевной, а я пошел в свой вагон. Через полчаса появился Володя, и я направился в Нине Васильевне. Вагонная лавка не лучшее место для любовных игр, поэтому мы сразу приступили к делу. Я постарался затянуть процесс, и моя партнерша испытала бурный оргазм. Потом мы позвонили Володе и с его приходом продолжили застолье. Нина Васильевна немного рассказала о себе, о том, что их союз с мужем это в большей степени деловое партнерство, отношения у них неплохие, но о каких-то горячих чувствах речь никогда не шла. Муж раз в неделю исполняет супружеский долг, а в остальное время довольствуется секретаршей и множеством молоденьких особ, которые по его сигналу охотно принимают нужную позу. Он часто ездит в командировки и всегда берет с собой юную переводчицу или просто девку со смазливой мордашкой. Сказала, что не ревнует его, что такой порядок вещей в семье считала обычным и правильным. Вечером перед сном мы опять по очереди полежали на Нине Васильевне, потом с пожеланиями спокойной ночи пошли к себе в вагон.
Приехали мы в седьмом часу утра, нас ждала машина, и мы сразу же направились на работу.
— Вы оставьте документы и можете ехать домой, сегодня вы еще в командировке. Вы ударно поработали и заслужили отдых. Я узнаю, как тут без меня идут дела, и, может быть, тоже съезжу домой.
Через месяц Нина Васильевна должна была ехать за границу на выставку, нам с Володей велели срочно оформить загранпаспорта, потому что Нина Васильевна решила, что нам будет полезно ознакомиться с зарубежным опытом. В гостинице опять у нее был двухкомнатный люкс с огромной кроватью, которую мы все трое лишь изредка покидали. На этот раз мы и ночевали втроем. В свой номер мы являлись, только чтобы привести себя в порядок. Десять дней пролетели, как один день.
Когда началась стройка по нашему проекту, мы с Володей периодически наведывались туда как кураторы. Нине Васильевне там делать было нечего, но она ездила туда с нами, и мы по неделе проводили в знакомой нам гостинице. Теперь мы всегда ночевали все вместе.
Так продолжалось более двух лет. Потом у Нины Васильевны начался молодежный период. У нас появился новый сотрудник, молодой и очень симпатичный парень, похожий на какого-то известного киноартиста. Высокий, атлетически сложенный, с длинными темными волосами он сразу обратил на себя внимание всех наших женщин. Нина Васильевна съездила с ним вдвоем в загранкомандировку и после этого, когда ее муж бывал в отъезде, что случалось довольно часто, наш Паша ночевал у нее, и на работу они приезжали вместе. Нина Васильевна настолько потеряла голову, что перестала обращать внимание на то, что о ней подумают люди. Паша быстро стал начальником группы, но у нас он долго не задержался, так как женился на дочери какого-то миллионера и уехал. Но на горизонте появился новый молодой претендент на сердце Нины Васильевны. Она почувствовала вкус к простым женским радостям, и, может быть, мы с Володей сыграли в этом не последнюю роль.
