ВСТУПЛЕНИЕ
Однажды мы, я, жена и ребенок, возвращались с прогулки. Еще на улице у нас с женой завязался спор. Когда мы вошли в квартиру, он дошел до пика. Я вспылил, повысив голос. Жена посмотрела на меня с округлившимися глазами. Потом я услышал щелчок её пальцев. Меня словно пронзила молния. Я понял, что произошло, опустил глаза вниз, извинился и замолчал. Как же я мог забыть… Все разделись, ребенок ушел к себе в комнату. Я все еще не поднимал глаз. Тут жена влепила мне звонкую пощечину. Это произошло. У меня засосало под ложечкой. Я не знаю, что испытывал больше: радость или боязнь.
Дело в том, что обычный секс с женой нам начал приедаться. Мы чего уже многое перепробовали. И однажды мы попробовали тему фемдома. В легкой форме. Поползал я на коленях, поцеловал жене ножки, сделал куни по приказу, полизал анус, шлепнула она меня пару раз. Еще пару раз это практиковали. Это нас обоих дико завело. После этого был безумный секс. Потом мы начитались в интернете про данные практики и решили побольше уделить внимания этой теме. И в более жесткой форме. Но не просто так, а при определенных обстоятельствах. А обстоятельством должен был быть как-раз мой срыв. Я в последнее время стал очень раздражительным.
Вот мы и решили совместить приятное с полезным. По нашему мнению это должно было улучшить, разнообразить наши отношения, исправить мой скверный характер, закалить меня, дать жене отдохнуть побольше. Ведь эта игра должна была проходить не только в постели, но и с переносом в бытовую жизнь. В двух словах, я должен был стать рабом жены в случае моего срыва на срок, установленный самой госпожой. Она могла в любой момент его сократить или продлить. Это не подлежало обсуждению. Логично, ведь она – Госпожа. Была одна возможность моего досрочного выхода из игры. Но за каждый досрочный день свободы я должен был выплатить дань в размере пяти тысяч рублей. Я сомневался смогу ли я вынести все, смогу ли раскрыть новые грани, насколько далеко зайдет моя Госпожа. С одной стороны, я жаждал служения любимой женщине, с другой почему-то боялся. Наверное, думал, что если жена зайдет слишком далеко, я не смогу ей отказать, она догадается, что мне это нравится. В общем, боялся, что придется краснеть за свою развратность. Я боялся даже того, что мне придется признаться в этом себе самому. Ну и небольшой страх перед болью тоже испытывал. Всегда и заманчиво, и страшно вступать в неизведанное.
Начитавшись в интернете о фемдоме, мы узнали много нового, какие применяются практики и т.д. Мы нашли правила поведения раба, принципы взаимоотношений между верхним и нижним. Составили свой УСТАВ. Мы оговорили границы в двух словах. В основном это было табу. В табу вошло немного: копро, увечья, пачканье языка. Жена посчитала, что нельзя давать лизать киску тому, кто лизал обувь или пол. А остальное оставили на усмотрение жены. Также я мог произнести слово «красный» в случае невыносимости испытания. Но за каждое употребление данного слова мне назначалось 10 ударов по заду или спине. Если я произносил слово «красный» во время порки, то должен был заплатить штраф в размере одной тысячи рублей за каждые не приведенные в исполнение 10 ударов. Удары округлялись до 10 в сторону увеличения. Например, я произнес слово красный во время 32 удара, а назначено 50. Значит, плачу штраф две тысячи рублей.
УСТАВ
Итак, я сорвался, прозвучал условный сигнал в виде щелчка пальцами. Уговор есть уговор. Хоть и было это достаточно давно, чтобы забыть о нем. Теперь в действие вступали новые правила нашей совместной жизни. УСТАВ гласил следующее:
1. Общие положения.
1.1. Права и обязанности раба.
1.1.1. У раба нет прав, только обязанности.
1.1.2. Раб – вещь Госпожи. Если ей будет угодно, он будет ее стулом, диваном, столом, ковриком для ног и даже тряпкой для обуви.
1.1.3. Секс между рабом и Госпожой исключен.
1.1.4. Раб обязан выполнять всю работу по дому.
1.1.5. За любую провинность следует наказание. Наказание может быть назначено и без повинностей.
1.1.6. Раб обязан благодарить Госпожу за любое внимание, даже наказание.
1.1.7. Раб должен спать на полу без одеяла и подушки возле ног Госпожи. Разрешается только тоненькая подстилка.
1.1.8. Раб обязан проснуться раньше Госпожи, приготовить завтрак, принести его на подносе, начать будить Госпожу. Будить следует поцелуями ножек.
1.1.9. Разрешение Госпожи = приказ Госпожи.
1.1.10. Раб обязан просить разрешения утром поехать на работу.
1.1.11. Раб обязан следить за обувью Госпожи.
1.1.12. Никакого пива, друзей и сигарет.
1.1.13. Раб обязан прислуживать в ванной.
1.1.14. Приказ Госпожи не подлежит обсуждению.
1.1.15. Рабу запрещено эякулировать без разрешения.
1.1.16. Служение Госпоже – почетная обязанность.
1.1.17. Орудие наказания раб обязан приносить в зубах.
1.1.18. Раб обязан обувать, переобувать Госпожу, приносить ей тапочки в зубах.
1.2. Права и обязанности Госпожи.
1.2.1. У госпожи нет обязанностей, только права.
1.2.2. Госпожа может в любой момент изменить любое правило на свое усмотрение.
2. Правила поведения раба.
2.1. Раб обязан молчать, пока Госпожа не прикажет говорить или спросит что-либо. Исключением также является благодарность, направленная Госпоже.
2.2. Обращаться к Госпоже следует только на «Вы», называя ее каждый раз солнцеподобной Госпожой.
2.3. Говорить нужно тихо, мягким голосом, с великим почтением.
2.4. В присутствии Госпожи раб обязан передвигаться только на коленях, либо на четвереньках, при перевозке Госпожи. Ходить на ногах дозволено только с разрешения Госпожи. Стоять разрешено тоже только на коленях. С разрешения можно опустить зад на пятки. В основном, это команда «сидеть».
2.5. При появлении Госпожи раб должен прислониться лбом к полу и вытянуть руки вперед. Если это первая встреча за день, то раб должен подползти к Госпоже и начать целовать ноги, благодаря за то, что она пришла.
2.6. Благодарность за наказание следует заканчивать поцелуем орудия наказания.
2.7. Глаза должны быть опущены в пол. Ни в коем случае нельзя смотреть Госпоже в глаза. Исключением является приказ Госпожи.
2.8. Если раб захотел в туалет, когда Госпожа рядом, то он должен попросить разрешение выйти.
2.9. Рабу запрещено мастурбировать без разрешения и вообще трогать член за исключением случаев опорожнения.
2.10. Раб обязан находиться всегда голым в присутствии Госпожи. Исключение составляет ошейник или одежда, которую Госпожа прикажет одеть.
2.11. Мыться рабу разрешено только утром, пока Госпожа спит.
2.12. Если рабу нужно войти в комнату не в целях выполнения приказа Госпожи, он должен спросить ее разрешение.
2.13. Рабу запрещено издавать звуки во время наказания.
2.14. В конце служения каждой недели раб обязан приносить букет цветов своей Госпоже и посвящать стихотворение, состоящее не менее чем из 4-х четверостиший.
3. Правила поведения раба при посторонних:
3.1. Раб не должен говорить, пока его не спросят что-либо. Отвечать нужно вежливо и мягким голосом.
3.2. С дамами нужно быть обходительным, галантным: пропускать их вперед, помогать снимать верхнюю одежду.
3.3. Если Госпожа пригласит подруг в гости, без зова в комнату не входить.
3.4. При родственниках разрешено вести себя как обычно. Но раб должен быть предельно вежлив со всеми.
Да, правила были жесткими. Мы придумали их, разгоряченные алкоголем. Тогда мы пребывали в состоянии перевозбуждения. Сейчас я с ужасом вспоминал, что мы там навыдумывали. Но отказываться было поздно. Я привык держать слово.
ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
Жена, похоже, разозлилась не на шутку, и ей не терпелось поскорее начать меня перевоспитывать. Мы поужинали. Все молчали кроме сына. Я помыл посуду, вымыл стол, затем уложил сына спать. Потом я быстро разделся до гола, подошел к комнате, где была Госпожа и встал на колени.
— Госпожа, позвольте войти? – тихо спросил я.
— Ползи сюда, тварь! – прозвучал разъяренный голос из комнаты.
Меня передернуло. Моя жена, спокойный человек, почти тихоня, и так ругается. Она никогда раньше не оскорбляла меня. Но меня это заводило. Я вполз в комнату с опущенными глазами. Я остановился у ног Госпожи.
— Что встал! Живо ноги целуй!
Я прильнул к ее божественным ножкам. Но почувствовал толчок ногой в лицо. Я даже немного отлетел. Госпожа отвесила мне увесистую оплеуху.
— Ты как ко мне обратился, урод? Я не просто Госпожа, а солнцеподобная! Живо вышел из комнаты и проси разрешения, как полагается!
После этой поправки поцелуи ног возобновились. Но снова последовал пинок и оплеухи.
— Ты как посмел сегодня повысить на меня голос, тварь? Три дня рабства!
Я никак не ожидал такого. Я предполагал что день – два. К тому же, я еще не до конца усвоил правила и заканючил:
— Но, солнцеподобная Госпожа…
— Что? Забыл, что с Госпожой нельзя спорить? – госпожа опять ударила по щеке.
— Значит, неделю будешь пресмыкаться! А на сегодня пока 20 ударов плеткой! Понял?
— Да, солнцеподобная Госпожа.
— Завтра у тебя начнется сладкая жизнь! Я тебя перевоспитаю!
И опять удар по лицу.
— Где тебя так долго носило? Мне давно в душ пора. Хотя, надо сначала тебя наказать. Двадцать ударов не так мало, могу вспотеть… — Госпожа задумалась.
— Ну чего встал? Живо умоляй, чтобы Госпожа наказала тебя! – и отвесила пощечину ногой.
Я быстро начал умолять Госпожу, целуя ей ноги.
— Ладно, неси плетку… Хотя, нет, сегодня будет ремень. Неси сюда тоненький, чтобы побольнее было. И попробуй только пикнуть. За каждый стон будет еще 5 ударов.
Я принес его в зубах. Госпожа поставила меня в челобитную позу. Затем встала мне на руки и начала исполнять экзекуцию. А я должен был в это время считать удары и благодарить Госпожу за каждый удар, целуя ей ножки.
— Один, спасибо, Солнцеподобная Госпожа… — и так далее.
После 15-го удара Госпожа резко увеличила скорость. В результате я успевал посчитать один удар, а получал уже три.
— Ты что, считать не умеешь? Хочешь, все заново пересчитывать? Ладно, на первый раз прощаю…
В результате я получил не 20 ударов, а, наверное, 30 с лишним. Я не ожидал, но я выдержал, даже не пикнул, хотя зад горел. Видимо, Госпожа реально злилась. Я отблагодарил госпожу, убрал ремень.
— Живо принеси ошейник с поводком и вези меня в ванную!
Я принес его опять же в зубах. Госпожа одела его на меня. Приказала встать на четвереньки и села на меня.
— Вези!
Она держалась за поводок и била ногами в мои бока, подгоняя.
— Сейчас мы будем отрабатывать каждодневную процедуру, — сказала она у ванной. Сначала ты будешь ковриком. Ляг на пол.
Я повиновался. Плитка была холодной. Госпожа встала на меня и перешагнула в ванную. Мне было разрешено помочь ей раздеться. Далее я мыл ее. Она была прекрасна. Как мне хотелось все отменить и взять ее. Мой член был уже весь в смазке. Наконец, она помылась, я вытер ее, помог одеть халат. Потом я снова был ковриком и ее транспортом. Пока я вез ее, постоянно вспоминал моменты, когда был ее ковриком. Лежать на холодной плитке ради того, чтобы ножки Госпожи не замерзли, было новым, пьянящим ощущениям. Во-первых, было ощущение полезности для своей Богини. Во-вторых, ощущение нежных ножек на своем теле. В-третьих, странная радость от ощущения всего веса Госпожи на своем теле.
Госпожа села на кровать. Я был у ее ног. Она резко схватила меня за подбородок:
— Живо смотри сюда, животное! – она развела ноги и указала на свою киску.
Мне показалось, что она немного блестела. Значит, происходящее заводило не только меня. В данный момент ее лоно было единственным, о чем я мог думать. Всего мира помимо ее вагины не существовало.
— Забудь про эту святыню! О сексе с ней ты можешь только мечтать! Лизать здесь – огромная честь для тебя. Но и это еще нужно заслужить! Сегодня не получишь!
Госпожа улеглась в постель, приказав включить телевизор. Мне было разрешено греть ее ножки дыханием, целовать и лизать их.
Я подумал: «С одной стороны хорошо, что у меня на этой неделе отпуск, и мне не надо отпрашиваться на работу. С другой стороны, я буду под прессингом Госпожи целыми днями. Хотя и в этом тоже есть свои плюсы.» Госпожа уснула. Я выключил телевизор, лег у ее ног. Так закончился первый день моего рабства. Мой член разрывало, я не ожидал такого эффекта. Еще долго я не мог уснуть. Долго думал. С одной стороны я попал, с другой мне это нравилось, только не знал, насколько далеко все зайдет. Да и на огромные штрафы попасть не хотелось. Я сегодня не узнал свою женушку. Не знал, что она может быть такой стервой. Если честно, я догадывался, что это только начало, что она только раскачивается. И мне хотелось идти дальше! В гневе она была прекрасна. Я словно второй раз влюбился в нее. Я реально трепетал перед ней.
ДЕНЬ ВТОРОЙ
Утром я разбудил ребенка, накормил и отвез в сад.
Я стрелой влетел в квартиру, разделся, одел ошейник. Быстро сделал завтрак для Госпожи, сервировал все на поднос. Я вполз в комнату на коленях с подносом в руках, отставил его в сторону. Аккуратно приподнял одеяло в районе ножек госпожи. За ночь они, похоже, немножечко вспотели. Я впервые ощутил запах женских потных ножек. От этого запаха у меня закружилась голова. Я начал покрывать ножки Богини поцелуями. Далее к поцелуям я подключил язык. Что это был за вкус! Солновато-кисловато-сладкий. Это был венец вкусового творения! Не хотелось останавливаться. Хотелось вылизать каждый миллиметр ножек и втянуть с них весь запах своим носом. Но Госпожа проснулась. Я быстро взял поднос и подполз к Госпоже так, чтобы ей было удобно кушать.
— Доброе утро, Солнцеподобная Госпожа.
— Что ты мне принес? – опять пощечина. — Госпоже разве так готовят?
Я знал, что жена любит по утрам сложные бутерброды с какао. Но, похоже, Госпоже никогда не угодишь, даже, если ей все нравится.
— Ладно, давай сюда.
Я видел, что Госпожа все съела с удовольствием. Мне было приказано быстро все убрать и вернуться к ноге. Далее я повез Госпожу в туалет. Там я опять был ковриком. Я услышал мощную струю. Потом почувствовал резкий запах утренней мочи. Я постарался отогнать лишние мысли, т.к. мой член пульсировал, мне становилось стыдно. Госпожа вытерлась бумажкой. Похоже, она видела мою реакцию на происходящее.
— Я тут подумала. Я не буду тратить бумагу на такие мелочи. Ты будешь подлизывать мою щелочку языком. Ты хочешь этого?
— Солнцеподобная Госпожа… — мямлил я.
— Что ты мычишь? Ты хочешь?
Мне хотелось сказать «да». Но стыд остановил меня:
— Нет, солнцеподобная Госпожа… — сказал я тихо.
— Что, тварь? Ты смеешь отказываться от даров своей Госпожи? От такой чести и привилегии? Захочу, ты мне жопу подлизывать будешь!
Я был поставлен в угол на горох на полчаса. Мне были одеты прищепки на соски. Потом я получил 30 жестких ударов плеткой. Все тело ныло. В тот момент я понял, что больше не буду говорить Госпоже «нет» и вообще перечить ей. Когда экзекуция закончилась, Госпожа произнесла:
— Я тебя сломаю, тварь! Ты будешь у меня как шелковый делать все, что я тебе скажу. А теперь быстро проси прощения и разрешения подлизывать меня после туалета!
Через пять минут ползания на коленях и лобызания ножек мне было позволено быть туалетной бумажкой для киски Госпожи. Как раз у Госпожи запросился наружу утренний какао. Госпожа была доставлена в туалет. Госпожа помочилась. Вот ее киска перед моим лицом. Там осталась достаточно большая капля. Я слизал ее. Этот вкус был столь же дурманящим, как вкус ножек Госпожи. Или даже больше.
— Ну что, понравилось, животное?
— Да, солнцеподобная Госпожа… — прохрипел я.
— Возможно, когда-нибудь я оставлю тебе побольше. Уринотерапия полезна.
Далее я поблагодарил Госпожу, отвез ее в комнату, включил ей телевизор и занялся приготовлением обеда.
Через какое-то время на кухню пришла Госпожа. Я быстро рухнул на колени. Опять пощечина.
— Чего расселся на коленях. Живо встал и готовь!
После исполнения приказа прозвучала следующая фраза, подкрепленная пощечиной:
— Как посмел встать в присутствии Госпожи!
Я опять упал на колени. Госпожа поставила ногу мне на голову и начала давить на нее. Затем ухмыльнулась и сказала:
— Ладно, разрешаю встать и готовить.
Я был в одном ошейнике и переднике. Госпожа рассматривала меня с ухмылкой. Затем она взяла лопатку для готовки и шлепнула ей мне по ягодицам. Они еще не успели опомниться после предыдущей экзекуции, поэтому даже этот шлепок был болезненным. Я продолжал готовить, мой член опять стоял как каменный. Госпожа, улыбаясь, взяла мою мошонку в руку. Потом она резко отдернула ее вниз и крикнула:
— Живо встал раком!
Она опять схватила мои яйца:
— Это что такое? Почему такие маленькие? Ты дрочил без спросу? А?
— Да, солнцеподобная Госпожа… — Я вынужден был сказать это, хотя я не мастурбировал, но говорить «нет» мне больше не хотелось.
— Молодец! За честность я тебя не сильно накажу.
Она начинала сдавливать мошонку все сильнее. Появились пограничные ощущения, когда еще приятно, но начинает становиться больно. Госпожа перехватила яйца у основания и отвесила щелбан по одному из них. Я еле удержался от того, чтобы не взвыть. Затем щелбан пришелся и по второму яйцу.
— Чего дергаешься! Стоять смирно! Ноги развел шире.
Были странные ощущения в мошонке. Легкое нытье, состоящее из смеси приятной истомы и легкой боли. Но член пока еще стоял. Возможно, даже пуще прежнего. Я стоял и боялся предположить, что будет дальше.
Госпожа снова взяла лопатку и ударила ей по моим яйцам.
— Ты что не считаешь, придурок! Это наказание.
Когда я насчитал 20 ударов, Госпожа наконец-то остановилась. Благо она била не сильно, видимо, все же пока не собиралась сделать из меня импотента.
Пока Госпожа кушала, я лизал ей ножки.
Обедал я после окончания трапезы Госпожи. Порции у нее были огромные, поэтому еды осталось много. Остатки мне и было разрешено доесть. Есть и пить было разрешено из миски на полу. Это было очень тяжело… Я даже расхотел есть. Но нельзя было оставлять пищу. Такое было позволено только Госпоже. Было решено, что мой обед теперь всегда будет таким на время рабства.
После обеда я занялся уборкой. Когда Госпожа находилась дома, пользоваться было разрешено только влажным веником, чтобы убирать ковры. А для полов использовалась тряпка. Это было обосновано, тем, что шум пылесоса может помешать Госпоже, отвлечь ее от дел, например, от просмотра телевизора или чтения журнала. Когда я ползал на коленях и подметал, Госпожа подозвала меня к себе.
— Боишься наказания? Стараешься? Как ты смеешь думать о том, что тебе удастся остаться ненаказанным?
Она взяла веник и ударила им меня раз пять. А не стараться было тоже нельзя. За некачественную уборку меня тоже ждало наказание. Что делать, Госпожа всегда права.
После уборки Госпожа позвала меня к себе.
— Умоляй меня разрешить лизать мою попку.
Опять я умолял. Опять мне было разрешено. Госпожа села на мое лицо, раздвинула ягодицы. Пока она читала журнал, я лизал ее анус. Какой же он был сладкий.
— Глубже язык, тварь! – Госпожа периодически напоминала об этом и то шлепала меня по щекам руками, то ногами по члену и яйцам.
Процедура обработки ее попочки проходила и в последующие дни.
За такими заботами остаток дня пролетел как в тумане. Все было опять как по отработанной схеме. Забрал ребенка из сада. Уложил спать. Наконец мы опять остались наедине.
Я стоял на коленях перед Госпожой.
— Разрешаю поднять глаза.
Госпожа была одета в прозрачное черное нижнее белье с кружевами, состоящее из открытого халатика и трусиков. Она сидела, раздвинув ноги, засунув руку в трусики и медленно массируя клитор. Это зрелище было умопомрачительно. Я в тот момент был готов отдать жизнь за возможность дотронуться до ее киски.
— Умоляй меня разрешить лизать мою писечку.
Было произнесено много лести в сторону ее лона любви. Наконец, Госпожа оказала мне честь. Она дала облизать свои пальчики в смазке, а затем скомандовала, указывая на свое лоно любви:
— Лизать!
Как много было смазки. Я ел ее всю снаружи, также старался засунуть язык как можно глубже между половых губ. Госпожа задышала тяжело, а затем застонала. Мой язык уже закаменел и онемел. Госпожа начала бить меня ремнем по спине, приказывая работать быстрее. Она прижимала мою голову к своей промежности и сжимала ее своими бедрами. Через какое-то неопределенное время Госпожа бурно кончила. Я с жадностью начисто вылизал все выделения.
Так закончился второй день. Я начал дремать и вспоминать день нашего знакомства. Это была очень скромная девушка. Вдруг она влепила мне пощечину. Я проснулся от неожиданности. Член пульсировал и был весь в смазке…
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
В этот день Госпожа решила выйти на прогулку. Пока она гуляла, мне было разрешено воспользоваться пылесосом.
Госпожа вернулась. Я стоял на коленях и встречал ее. Я поцеловал пальчики на ногах, выглядывающие из босоножек.
— На спину быстро!
Госпожа ударила ногой мне по губам. Я быстро лег на спину. Она встала на меня и начала вытирать босоножки о мое голое тело. На улице было сухо и солнечно два дня. Но некоторые лужи не успели высохнуть после дождя. Госпожа, похоже, специально нашла грязь, чтобы испачкать подошву. В мою плоть впивались каблуки под тяжестью веса Госпожи. Помимо этого меня царапали остатки земли на подошве. Это были незабываемые ощущения… Боль с наслаждением. Мой член не унимался и предательски пульсировал. Мне было стыдно. Я был унижен и раздавлен, а мой половой орган выдавал мое возбуждение. Госпожа все это видела и только улыбалась свысока. Мне казалось, что большего унижения уже не будет.
— Тряпка! Теперь ты абсолютная тряпка своей Госпожи.
Она ухмыльнулась и начала двигать босоножкой по члену. Потом она перенесла вес тела на ногу, которая была на члене. Затем надавила шпилькой на яйца. Опять и боль, и сладострастие… Мне казалось, что если Госпожа еще пару раз подвигает босоножкой по моему члену, то я кончу.
Наконец она слезла с меня и пошла в комнату, виляя бедрами. Я как преданный пес пополз за ней, с обожанием наблюдая за ее божественной попкой, обтянутой короткой юбочкой. Она резко остановилась, оглянулась и крикнула:
— Это что такое? Это ты убрался, тварь? Смотри сколько грязи!
Она тыкнула пальцем на следы от ее босоножек.
— Если через 30 секунд не уберешь, будешь языком пол мыть!
Она начала считать. Я успел… Благо дело, грязь на босоножках закончилась.
Она села в кресло и приказала снять босоножки с ее ножек.
— На улице жарко! Мои ножки устали и вспотели. Их нужно вылизать!
Этот запах и вкус был еще более умопомрачительным, чем запах и вкус ножек Госпожи с утра. Это была смесь кожи босоножек и более резкий запах пота. Это было тоже самое, что к очень удачному шашлыку добавить очень удачный соус. В состоянии эйфории я потерял счет времени, вылизывая ножки Богини.
— Достаточно. Обуй мне тапочки.
Я помчался в коридор. Я принес тапочки в руках и начал одевать Госпоже.
— Ты что творишь! Кто разрешил трогать их своими грязными лапищами? Ты забыл правила? Быстро вернулся в коридор, принес тапочки и обул меня, как полагается, тряпка!
С этими словами она шлепнула меня тапочком по лицу, а затем по заду.
Я вернулся из коридора с тапочками в зубах. Зубами я их и одел. Затем Госпожа начала дрессировать меня: она швыряла тапочек с командой «апорт», а я приносил их в зубах.
Этот день походил на предыдущие за одним исключением: теперь я стал тряпкой.
А еще Госпожа тренировала меня со словами, что вещь должна радовать глаз хозяйки. Она ставила ножку мне на затылок, когда я отжимался. А потом на лоб, когда я делал подъемы туловища.
ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ
Этот день имел следующие отличительные особенности.
Госпожа, как и обещала ранее, «оставила чуть побольше». Она просто начала мочиться в унитаз, а закончила ко мне в рот. Мочилась в рот она недолго, секунды две. Но этого было достаточно, чтобы ощутить вкус Божественного нектара…
Еще она как-то плюнула мне в лицо. А позже приказала открыть рот и плюнула туда. Кстати, эти процедуры затем повторялись каждый день. Естественно, я каждый раз благодарил Госпожу.
Это было нормально, т.к. теперь я был абсолютной тряпкой.
Я знал, что Госпожа думает также как и я. Все это не приносило вреда моему здоровью. Плевки были не вреднее поцелуя. А уринотерапия давно славится своей пользой.
А еще мне позвонили вечером, попросили на следующий день приехать на работу. Там образовалось одно срочное дело, которое без меня не могло быть решено. Я умолял Госпожу отпустить меня. Все-таки она разрешила, но назначила 50 ударов плетью.
Затем она взяла мои яйца в руки:
— Я очень огорчена! Они, конечно, чуть побольше, чем вчера. Но недостаточно. Завтра перед твоим отъездом я приму меры…
У меня все похолодело внутри. В голове крутились мысли: «Что еще придумала эта фурия? Нет, я не смею ее так называть… Каким образом проявит свое неоценимое внимание ко мне моя Богиня завтра». В общем, в голове уже была полная клиника. Даже мое нутро было преисполнено раболепием и подобострастием.
ДЕНЬ ПЯТЫЙ
Меры были приняты. Госпожа у основания обвязала мою мошонку ленточкой и завязала на бантик. Яйца, конечно, оказались затянуты не сильно, но чувствовалось, что они в плену.
— Красиво, — засмеялась она. – Не смей снимать! Это будет твоим своеобразным поясом верности. И если вечером я не увижу увеличения – тебе хана! Трусы запрещаю одевать!
На работе было тяжело сидеть после вчерашних 50 ударов. Я чувствовал как ленточка натирает яйца. Да еще еле отгонял посторонние мысли. Но они все-равно возвращались. Мой мозг был занят только своей Госпожой. Член то и дело поднимался. Мне никогда раньше не приходилось воздерживаться более одного дня. Хорошо, что джинсы были плотными. Хотя было жарко, я одел именно их. Внутри они были все в смазке. Казалось, что будь они потоньше, снаружи образуется пятно. Все же я доделал работу…
Дома ленточка была великодушно снята Госпожой. Она осталась более-менее удовлетворена размером яиц. Хотя мне они казались весьма набухшими еще на второй день. Казалось, что спермы от перевозбуждения там набралось очень много. Несмотря на свое удовлетворение, Госпожа наградила щелбанами мои яйца.
Вечером Госпожа принимала ванну. После принятия Госпожой ванны я обрабатывал ее ножки пензой. Потом мне было приказано красить ей ногти на ручках и ножках. Каждый ноготок я заканчивал дыханием на него, чтобы лак поскорее высох. Госпожа была поражена качеством выполненной работы:
— Не ожидала от тебя, тряпка… Как-будто всю жизнь это делал. Надо будет почаще прибегать к твоим услугам. Можно деньги на тебе делать. Будешь моим подружкам педикюр делать! Хоть на что-то сгодишься! – Госпожа рассмеялась.
Я был в шоке…
— Сегодня Госпожа должна выглядеть на все 100! У нее сегодня свидание! – Она просто расхохоталась.
Я начал переживать, но решил не торопить события. Ведь есть возможность все остановить.
Госпожа лежала на кровати в более откровенном нижнем белье, чем вчера. Она сделала макияж. Даже чулки одела. Она обычно то выглядела не на 100%, а на 300. Сегодня она выглядела на миллион процентов! Еще ее обработанные пяточки были такими розовыми. Так и хотелось к ним прильнуть…
— Итак! Так как в этом доме нет достойного мужика с большими яйцами, а я хочу трахаться, то у меня сегодня будет свидание!
Я замер в ожидании. Сердце колотилось.
— Не бойся, тряпка, у меня будет свидание с искусственным фаллосом. А что делать, если дома нет более достойной кандидатуры? Ты же, тряпка, будешь смотреть и прислуживать мне и моему «любовнику». – Она засмеялась.
Мне казалось, я сгораю от стыда и стою на коленях весь красный. С другой стороны, я радовался, что все ограничивается этим. И опять же меня выдавал мой член.
— Метнулся и достал фаллос из моей коробочки! И неси его сюда. Во рту! Но не вздумай брать зубами!
— Теперь подготавливай меня к любовным утехам!
Она прижала мою голову к своей киске. Когда киска была достаточно влажной, она сказала:
— Достаточно! Теперь готовь моего любовника.
Я догадывался, что имеется в виду, но не шевелился. Я был в оцепенении. В чувство меня привел удар плеткой.
— Живо соси этот искусственный хуй!
Я пересилил себя и засунул этот дилдо к себе в рот. Я сгорал от стыда. Госпожа смотрела на меня и улыбалась. Потом она начала ласкать свой клитор.
— Лучше соси! Глубже! Нежнее! Моему любовнику должно быть хорошо. Стони, тварь! Тебе же нравится!
Какое жалкое зрелище я представлял в этот момент: я стоял на четвереньках, стонал и сосал искусственный член! Мне было стыдно, но опять же член мой был готов лопнуть. Смазка просто капала с него. Госпожу это тоже заводило, т.к. она лаская свой клитор тоже начала стонать и извиваться.
— Живо давай член сюда! И сними с меня чулки.
Я повиновался. Госпожа на глубоким выдохе медленно вставила дилдо в свою вагину по самое основание. Затем она начала мастурбировать. Она ускорялась. Свободной рукой она ласкала сначала груди, а потом клитор.
— Смотри, как твоя Госпожа трахается! Как в ее киску, которую ты даже лизать не достоин, тряпка, входит мужской член! – Госпожа говорила прерывистым голосом, словно задыхаясь. – Лижи ноги Госпоже, пока она трахается! Это единственное, чего ты достоин, тряпка!
Я лизал ее ножки. Это было тяжело, т.к. Госпожа все время извивалась. Мой взгляд и мысли были прикованы к одному месту – к ее киске. Как мне хотелось, чтобы на месте этого члена был мой. Как хотелось ощутить влажные и горячие стенки ее лона любви. Но я был лишь жалким рабом своей Богини. Оставалось надеяться на ее снисходительную милость. Что она разрешит хотя бы полизать ее киску. Госпожа довольно быстро кончила. Она полежала минуты 2 и отдала приказ:
— Оближи член господина.
Куда ее понесло… Но я не смел возражать. Я вылизал дилдо до основания. Он был весь в выделениях Госпожи.
Тут Госпоже опять пришла в голову какая-то идея:
— Повернись ко мне задом! Оттопырь зад!
Пока продолжал облизывать искусственный фаллос, Госпожа провела ножкой по моим яйцам. Я думал, что кончу в этот момент. Затем она подняла ножку повыше и начала гладить мой анус. Она не прекращала меня удивлять. Я думал: «Неужели она дойдет и до этого?» Она начала надавливать на мое очко большим пальцем своей ножки. У меня захватило дыхание. Я и боялся продолжения, и в тоже самое время мне хотелось попробовать. Мы не обсуждали с женой перемену ролей. Но она, похоже, будучи Госпожой, взяла инициативу в свои руки. Тем более, что видела мой эрегированный член.
— Хм… А что… Надо заняться этим вопросом. Но уже не сегодня. Не до тебя уже. А теперь помой меня.
Затем ее киска была вылизана начисто. Госпожа уснула.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Сегодня была суббота. Ребенок был дома. Я весь день думал о вчерашних словах Госпожи и надеялся, что они уже забыты. Но ближе к вечеру мне было приказано побриться начисто и сделать клизму. Я сразу понял, к чему все идет. Я оказался прав. На меня была наложена тонна макияжа, одет парик, чулки, женские трусики и пеньюар.
— Смотри в зеркало! Кого ты там видишь? А? Шлюшка, не правда ли? Да еще смазливая мордашка такая. Ты меня продолжаешь удивлять, тряпка! Что молчишь? – Госпожа задрала пеньюар и ударила меня по заду плеткой. – Отвечай кто ты?
Да. В зеркале была настоящая сучка. Правда, с немного грубыми чертами лица, но смазливая.
— Я – ваша шлюшка, солнцеподобная Госпожа.
— Правильно! Догадливая сучка. А сейчас станцуй стриптиз!
Я начал извиваться.
— Медленно снимай трусики.
Мой член опять стоял колом.
— Хорошо танцуешь, сучка. Сейчас получишь награду. Неси сюда фаллос. Скоро сбудется то, о чем мечтают такие шлюхи как ты.
Как я испугался. Но не смел ослушаться. Я был поставлен раком. Меня опять заставили сосать член. Госпожа все время находилась где-то сзади. Неожиданно я почувствовал, что палец Госпожи чем-то смазывает мой анус. Я понял, что бесповоротно и окончательно унижен и раздавлен. Но мой член опять пульсировал.
— Расслабься, шлюшка, и получай удовольствие.
Госпожа плавно ввела указательный палец в мой анус. Он практически влетел туда. Далее возникли незнакомые непонятные ощущения. Я подумал, что Госпожа нащупала мою простату. Было очень приятно, хотя я ожидал совсем другого. Это было похоже на очень слабые прикосновения к члену. Когда ты хочешь, чтобы они были сильнее, чтобы поскорее кончить, но они не усиливаются. Раньше я испытывал подобное, когда жена издевалась надо мной во время минета.
Потом я почувствовал второй палец в своем заднем проходе. Теперь ощущения немножко усилились в районе самого ануса. Они были тоже приятными. Госпожа довела дело до трех пальчиков и остановилась.
— Хватит с тебя, шлюшка. Теперь Госпожа должна кончить. Давай сюда фаллос. Уже весь обвафлила.
Госпожа видимо была настолько мокрой, что дилдо просто влетел в нее. Опять она бурно кончила, опять я все вылизывал.
Я не спал всю ночь. Все думал об этой неделе. Я думал, что завтра, возможно, последний день моего рабства. Я думал, что эта неделя должна окончательно изменить нашу жизнь. На меня начала нападать хандра, не хотелось, чтобы это кончалось, как обычно не хочется уезжать с курорта. С другой стороны, хотелось уже кончить, не нарушая правил. Ведь я – человек слова.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ, ПОСЛЕДНИЙ. ОСВОБОЖДЕНИЕ
Настоящие игрища опять начались только под вечер.
Госпожа опять была не очень довольна, т.к. я купил ей розы, а надо было тюльпаны. Она продолжала меня удивлять. Я был наказан следующим образом. Госпожа царапала меня шипами этих самых роз, приговаривая: «В следующий раз будешь знать, что покупать!» Затем она придумала покапать на меня воском. Хорошо, что это оказалось не так больно, как предполагалось. А иногда было даже приятно. Точно, я был настоящим мазохистом, а Госпожа – садисткой!
Далее мне было приказано одеться во вчерашний наряд и по минимуму накраситься самому: помада, тушь и тени. И опять же клизма.
Госпожа решила выпить вина. Я прислуживал ей. Она еще подметила, что гораздо приятней, когда ей прислуживают девочки, а не мальчики.
Опять была прелюдия с посасыванием члена. На моих ягодицах Госпожа написала губной помадой слово «шлюха».
— А это что тут болтается? — Она потрогала мои яйца и член. – У девочек такого не бывает.
Мои яйца опять были обвязаны ленточкой у основания. Помимо яиц, правда, у основания в этот раз был обвязан и член. От этого мои гениталии стали набухать еще больше, хотя ленточка опять была завязана не туго.
— Вот. Теперь красиво, как и должно быть. А сейчас ты поймешь, почему я полюбила анальный секс не сразу.
Госпожа начала вводить пальчики в мой анус. Опять дошла до трех пальцев.
— Все, дырка грязной шлюхи готова!
В следующее мгновение я почувствовал искусственный член в моей заднице. Было больновато только при первом введении. Дальше был только кайф. Никогда бы не подумал. Член двигался туда-сюда и долбил мою простату. Я чувствовал, как с члена уже просто льется смазка. Я думал, что еще чуть-чуть, и я кончу.
— Хватит, сучка, с тебя. Вылижи свою Госпожу.
Она оставила член в моем заду. Госпожа была вся мокрая и кончила через пару минут. Она тяжело дышала.
— Итак. Ты хорошо поработала на этой неделе, сучка. Ты заслужила высочайшую награду.
Я был на седьмом небе от счастья. Ведь это означало, что наконец-то я кончу, да еще от прекрасной ножки своей Богини. Мне было приказано лечь на спину. Госпожа поставила одну ножку на мой живот под член. Другой она начала водить по члену и по яйцам. Уже через минуту я начал умолять о разрешении кончить. Я уже не мог сдерживаться. Госпожа запретила. Затем, почувствовав приближение моего оргазма, она остановилась. Затем опять продолжила. Так она сделала еще два раза. Затем разрешила мне кончить. Она поймала момент начала эякуляции и перестала двигать ножкой, просто оставив ее на члене. Это был настоящий садизм. Да еще эти ленточки мешали. Но я держался целую неделю. Поэтому мой член итак выпрыснул много спермы. Он сам пульсировал без посторонней помощи. Я словно улетел в космос. У меня потемнело в глазах, в ушах свистело. Я ни разу в жизни не испытывал такого оргазма.
В чувство меня привел шлепок ногой по лицу.
— Ты посмотри, что ты наделала! Обкончала мне все ножки. Ладно, на первый раз прощу тебя. В следующий раз заставлю все слизывать.
Госпожа ограничилась вытиранием ножек о мое тело, преимущественно о лицо.
— Можешь снять ленточку и вытащить дилдо. И живо в ванную, вытрись и неси тазик с водой, будешь ноги мне мыть.
Приказ был выполнен с большой оперативностью, благоговением и трепетом. Мой член опять стоял.
— Когда-нибудь я заставлю пить тебя такую воду. А сейчас можешь прочесть мне стихотворение, которое ты сочинил на этой неделе.
Я, стоя на коленях, глядя в пол, как и полагается рабу, прочел ей шесть четверостиший. В моем стихотворении Госпожа была Богиней, она сравнивалась с самыми великими природными явлениями.
— Молодец, сучка. Мне понравилось. – Госпожа погладила меня за ухом своей ножкой. – Разрешаю смотреть мне в глаза.
В ее голосе больше не было этих железных ноток. Даже появилась какая-то мягкость и ласка. Я начал надеяться на скорую реабилитацию. Мой член стоял как каменный, я уже думал о теплом и влажном влагалище любимой женщины. Я так вожделел этой некогда наскучившей классики.
— Я вижу тебе еще мало, мой песик. – Госпожа улыбнулась, проведя ножкой по моему члену. По моему телу пробежали мурашки. Ее надменная улыбка была так прекрасна. – За стих ты заслужил разрешение кончить еще раз. Сходи возьми мои вчерашние трусики в ванной.
Я вернулся мигом с ее трусиками.
— Можешь нюхать их и дрочить. Кончай в тазик. Не промахнись, а то точно будешь языком убирать.
Я начал вдыхать пьянящий запах выделений своей Богини из трусиков. Я пытался вдыхать как можно глубже. Опять кружилась голова. Я начал мастурбировать. Госпожа слегка посмеивалась и командовала:
— Медленнее… Быстрее… Еще быстрее… А теперь стоп!
Так она издевалась надо мной некоторое время.
— Ладно, теперь сам. Разрешаю кончить.
Этот оргазм был не слабее предыдущего.
Я начал благодарить госпожу. Она прервала меня фразой:
— Достаточно. Я подумала и решила. Ты становишься свободным человеком, не рабом. Полноценным членом нашей семьи. С возвращением. Но секс со мной возможен только с завтрашнего дня. Я сама уже горю желанием ощутить твой горячий, настоящий член внутри себя. Но ты должен усвоить урок до конца. И учти! Если ты опять сорвешься, то в следующий раз я буду еще строже.
Я начал покрывать ее ножки поцелуями и лепетать:
— Спасибо, дорогая, единственная. Спасибо за урок. Теперь я буду вести себя лучше. Ты прекрасна… — У меня почти слезы пошли из глаз…
— Ну все, достаточно. Можешь привести себя в порядок и ложиться рядом.
Я быстро все убрал, помылся и примчался в постель. Моя Богиня еще не спала. Я лег рядом и посмотрел на нее. Я лежал и с ликованием думал: «Она – моя Богиня. Она самая прекрасная. Я лежу рядом с любимой женщиной. Что мне еще нужно от жизни? Ведь самое главное у меня уже есть – мое сокровище. А остальное приложится. Я счастлив! Это был мой самый лучший отпуск в жизни».
Я переживал всю неделю, сможет ли жена после таких унижений в мою сторону воспринимать меня в серьез. Но когда заглянул в ее глаза, то этот страх почти улетучился. Ее глаза горели. Они словно говорили: «Наконец-то ты показал, на что способен ради меня, своей любимой женщины. Конечно, частить с такими жертвами не нужно, нужно показывать другие грани сильного характера.
Ведь он выражается не только в способности к самопожертвованию ради любимого человека. Но иногда я не против пошалить, мне понравилось.» Окончательно этот страх развеялся, когда моя звездочка сложила губки бантиком, показывая, что их можно поцеловать. Я дотронулся губами до ее губ. Хотя этот поцелуй был не в засос, но это был самый сладкий поцелуй в моей жизни. Мой член опять разрывало. Но ладно. Уж завтра я наверстаю упущенное. Вернее не я, а МЫ.
— Я люблю тебя. – Я сказал эти слова, глядя ей в глаза.
Впервые в моей жизни эти слова звучали так искренно. Моя Богиня улыбнулась так, как улыбнулась бы королева своему рыцарю. Она ничего не ответила словами. Но ее взгляд говорил гораздо больше. Она отвернулась и уснула.
