Пока я был в некотором роде в состоянии пленника и с настороженно ожидал очередных неадекватных действий от этой полусумасшедшей. было время изучить ее. Люда не была сексуально озабоченной. по пятибалльной шкале ей можно было поставить тройку. то есть не фригидна. но и секс стоит у нее далеко не в первом плане. Никакие сравнения не выдерживала она не с Аидой. и тем более с Аней. которая так орала при оргазме. что волосы дыбом становились.
Эта промычит едва слышно. дернется пару раз и резко встанет. Я пришел к выводу. что у нее очевидный комплекс неполноценности. она самоутверждалась за счет красивого. видного парня Аркадия. Мои унижения и смирение поднимали ее на нужную ей высоту. В глубине души она очень ценила свою победу и не смотря на показное безразличие. зорко следила за мной. особенно в первое время. подключая к этому дело всех своих близких. в первую очередь — Ларису.
У меня же лишь через некоторое время. когда я несколько успокоился и не стал ждать подвоха с ее стороны в каждую минуту. появились мысли о том. что произошло. Когда я лизал Ане. были какие то мысли о унижении. чувство досады. однако я понимал. что лизать у такой редкой красавицы не совсем зазорно и многие бы наверняка. если бы были искренними хотя бы сами с собой. мечтали бы оказаться на моем месте. Люда же. совсем другое дело — невзрачная. вредная. противная особа…
Сомнительное удовольствие. смешанное с тревожными чувствами. я получил лишь первый раз. когда трахал ее раком. дырка у нее была узкая и приятно плотно обхватила мой трепещущий член… Откровенно говоря. была мысль засунуть член в дырку повыше и обработать ее задний проход. но не осмелился… А надо было. на вряд ли было бы хуже… Одним словом. лизать у нее с каждым разом становилось отвратительнее. Хорошо. что у меня получалось во время отлиза отключать мозг и все делать на автопилоте. но качественно и профессионально. иначе не избежал бы новых скандалов.
В общем. все как бы зависло — у меня была ограничена свобода и я не мог ничего предпринять. что бы хоть как то рассеяться. Она же примитивно одинакова — приказной тон. редкие разговоры со мной. отлиз примерно 4 раза в неделю. Особое мое беспокойство начало вызывать то. что. как мне показалось. она начала тяготиться тайной наших взаимоотношений. хотя я был уверен. что знает Лариса и догадывается капитан. при нем она могла ляпнуть что то специально. Но капитан относился ко мне хорошо. даже с состраданием и никак бы не хотел сделать больно.
А Лариса. думал я наивно. не захочет дать повод для разговоров о подруге. В итоге. круг посвященных стал постепенно увеличиваться. Мне пока конкретно никто ничего не говорил. но всякие двусмысленные шутки. намеки наводили на мысль. что моя репутация подвергается серьезному испытанию. Сначала. к Люде зашли две подруги. такие же невзрачные. как она. все время по дурацки хихикали. смотря в мою сторону. а чем то шушукались. прерываясь смешками. в общем. чистая клоунада. но было ощущение. что поводом этого всего был я.
В местах постоянного рабочего общения некоторые девчонки как то по другому начали относиться ко мне — более раскованно. нагло и дерзко. чего раньше не было. Все это беспокоило меня и наводило на неприятные догадки. Лариса совсем обнаглела и начала командовать мною. вроде бы шутливо. однако раньше она себе этого не позволяла. Пользуясь любой возможностью. связанное с любым недолгим отсутствием Люды. она бросала на меня страстные взгляды. игриво смеялась. раздвигала ноги так. что бы я видел ее мощные бедра и кусочек ажурных трусиков. риторически говорила о своей судьбе одинокой женщины. которой один противный парень не хочет доставить удовольствие…
Особенно меня угнетало изменившийся отношение Наташи. Она не грубила мне и не смеялась над о мной. однако. мало что осталось от девушки. которой нравиться парень и она по девичьи заигрывает с ним. От нее веяло холодком и безразличьем. что было для меня больно.
