То обстоятельство. что благодаря Аиде я начал одеваться довольно прилично и модно. видимо. тоже некоторым образом влияло на отношение Ани. да и Ванды тоже. только вторая. из за своей самовлюбленности никак не желал проявить слишком многой симпатии ко мне — все время половинчато. недосказано. какие то крошки внимания. что никак не могли устроить даже мои скромные запросы.
Наше постепенное сближение с Аней вконец разозлило ее и она начала демонстративно уходить из дома. придумывая всякие нелепые поводы. Апогеем стало ее принципиальное согласие на предложение ее богатого ухажера. что было сделано в некотором роде как отместку мне. Это обстоятельство больно отразилось на мне. навеяв грусть и какую то отрешенность. И здесь Аня. почувствовав мое состояние. удвоила свою нежность и внимание ко мне. чем очень помогла мне немного прийти в себя. Как бы не было. мне льстило ее отношение ко мне.
Как то я вылил кофе на рубашку и она убедительно потребовала тут же отстирать. говорила что быстро высохнет. Я стеснялся показывать ей свой голый торс. хотя особо стеснятся мне было нечего — у меня была красивая. стройная фигура. правда без резко очерченных мышц и образцового пресса. В итоге я снял рубашку. она отстирала и повесила. потом подошла и села рядом со мной на диване. как то пристально и с явным волнением глядя на мою безволосую. гладкокожую грудь.
Вдруг она протянула руку и начала гладить ее и эта теплая рука ударила мне как будто электрическим током. подняв бурю эмоций внутри. Рука ее дрожала. дрожал и я. и непонятно как. но мы одновременно сделали движение друг к другу и наши губи слились в горячем. страстном поцелуе. Обученный Аидою. я просунул ей в рот свой язык и начал там энергичные движения. соприкасаясь с ее нежным язычком. Оторвавшись я начал покрывать поцелуями ее волосы. лоб. щечки. глаза. она вожделенно впилась сочными губами в мою шею… Руки ее продолжали ласково гладить мою спину и грудь. а я целовал ее лебединую шею и плечи…
— Нет. ни надо.- шептала она. но продолжала бурно целовать меня. -это неправильно. ты же любишь Ванду и нравишься ей… Я не могу. не имею права на это…
Услышав имя Ванды мною опять овладело невыразимое отчаяние. Я вдруг представил ее в объятиях ее жениха. который сладко целовал ее и его руки шарили по всему ее ослепительному телу. потом он ложился на нее и начинался темпераментный трах и она счастливо выла под ним… Это отчаяние заставило меня еще больше усилить свои безудержные поцелуи. а потом я подчинился к желанию совсем расслабленной Ани. которая нажала мне на плечи и спустился на колени перед ней. Я начал с упоением целовать ее открытые почти до стрингов очаровательные ноги и она взяв меня за голову. направила ее в сторону своего лоно. подвинув в сторону полоску стрингов.
Я с ожесточением впился в ее аккуратно подстриженный куст и начал ожесточенно лизать… Делал это впервые. так как с Аидой этого не делал. не смотря на ее намеки. она же видимо. не хотела принудить меня и думала потихоньку приблизить меня к своему желанию. что бы я добровольно лизал у нее. Ничего не чувствовал. в голове была только жестко трахающаяся Ванда. но наверно. все делал правильно. так как она быстро и очень чувствительно кончила. издав громкие вскрики. Я почувствовал. как что то легко коснулось моему языку. потом еще и еще…
Я продолжал лизать и скоро почувствовал встречные движения. Она взяла мне за уши и дергала в такт моим движениям. На этот раз мне пришлось долго потрудиться. по ее настоянию я долго сосал и теребил языком ее клитор и в итоге она кончила еще более энергично. чем первый раз. конвульсии тела надолго не прекращались. мои уши покраснели. так как в экстазе она больно крутила их и завершил все тот же дикий вскрик…
Мы привели себя в порядок и я надел высохшую рубашку и она хотела мне что то сказать. но позвонили в дверь — пришла Ванда. Зашла. подозрительно взглянула на нас и не сказав ничего. ушла в свою комнату. Я тоже не стал задерживаться.
После этого мы с Аней были. как заговорщики. В нашу первое после этого встречу. когда мы остались одни. она начала разговор о том. что все. что было между нами. это неправильно и с моей и с ее стороны. что так нельзя. это плохо… Я согласился с ней и мы договорились. что больше это не повториться. Однако непонятно как через несколько минут после нашего решения я опять стоял на коленях перед ней и лизал ее промежность… Она предусмотрительно была без стрингов…
На этот раз она была более откровенной и без стеснения говорила. что мне делать и как. что бы доставить ей полноценное удовольствие. Мне нравился ее темперамент и где то я гордился тем. что могу подарить ей такое наслаждение. хотя и понимал двусмысленность своего положения. Кто то скоро будет совать туда свой член. где я сейчас сую свой язык. В некотором смысле это было унизительно. тем более в то время. когда за такое блатующие пацаны могли бы и серьезно наказать и превратить в изгоя. В данной ситуации я не боялся огласки — ей это тоже было крайне нежелательным.
