Я только успел салфетки выбросить, испачканные спермой, в унитаз и вернуться в свою комнату, чтобы отключить компьютер перед, которым онанировал, как в прихожей раздался шум открывшейся входной двери и пьяный голос моей мамы
— Ты опять разбросал по всей прихожей свою обувь – прокричала она в сторону моей комнаты, раздраженным голосом, по которому я без труда догадался, что на свидании, с которого она вернулась, быстрее, чем готовилась, перешептываясь и умолкая при моем появлении со своей подругой, что-то пошло не так.
— Сейчас уберу – крикнул я, продолжая убирать и тщательно осматривать место рукоблудия, чтобы не было следов.
Мама стараясь держать себя в руках, но все же покачиваясь из стороны в сторону прошла мимо моей двери в свою спальню, и по шелесту материи я без труда понял, стала снимать с себя наряд, а затем уже не попадая в мое поле зрения проследовала в ванную.
— Как погуляли? – поинтересовался я, стараясь как можно веселее, когда мама уже вышла из ванной снова вернувшись в свою спальню, однако мама ни чего не ответила.
Я решил тоже уже ложиться спать, и вышел в прихожую, чтобы выключить везде свет, и ту я услышал тихие всхлипы мамы, которая тихо плакала уткнувшись в подушку.
— Тебя, что кто-то обидел? – войдя к ней в спальню тревожно спросил я, показывая всем своим видом, что готов постоять за неё и наказать её обидчика.
— Нет, ни кто меня не обижал. Иди уже ложись спать – тихо проговорила она всхлипывая.
— А чего же ты тогда плачешь? — снова спросил я, давая понять, что не отстану от нее пока не выясню всех обстоятельств её слез.
— Жизнь меня обидела. Родилась уродиной, что все мужики от меня шарахаются. Мне уже тридцать девять, а я еще так и не познала счастья настоящего – выпалила мама уже повысив голос и снова расплакалась в подушку.
Я присел к ней на кровать и стал нежно гладить её по волосам на голове, как это делают обычно матеря стараясь успокоить расплакавшегося ребенка, при этом приговаривая ласковым голосом, что «все будет хорошо».
— Да уже ни чего не будет хорошего, мои годы уходят – плакала мама, вздрагивая всем телом.
— Ты у меня самая красивая, для меня – продолжал я, успокаивать её, вкладывая в голос всю нежность и ласку, на которую был только способен и уже начав нежно гладить её обнаженную руку, проводя кончиками пальцев от плеча, почти до самой ладони, зная, что ей так нравится.
— Нет уродина я и такая уродина, что от меня все люди шарахаются – капризно отвечала мама, не обращая ни какого внимание на мои ласки – лучше бы я не рождалась на этот свет.
— Значит и я урод. И меня ждет такая же участь – заговорил я уже с раздражением – тогда зачем ты меня родила, чтобы я вот так мучился всю жизнь. Тебе проще у тебя есть я, а у меня ни кого не будет.
Только тут мама поняла, что жалуясь на свою жизнь, сильно обидела меня, она тут же повернулась в мою сторону, уже прекратившего гладить её руку и собиравшегося встать и уйти в свою комнату, и обвила мою шею руками притягивая к себе. Осыпая мое лицо поцелуями, они тихо твердила прося у меня прощения. Я же в свою очередь почти лежа на её груди своим торсом тоже обнял её и чмокал губами её мокрые и соленые от слез щеки.
— Что же все же случилось мам? – спросил её еще раз, почувствовав, что она готова поговорить откровенно выплеснуть свою горечь, поделится с кем-то близким.
— Двое мужчин нам с тетей Катей назначили свидание, а когда мы пришли, то из них пришел только один, тот который должен быть со мной. Повел он нас в какую-то забегаловку, там посидели, и он поехал к тете Кате, хотя у нее однокомнатная и двое детей – коротко объяснила причину своих слез мама, а затем чуть подробнее рассказала, как они погуляли, в конце добавив – вот гад все время мне ноги под столом гладил, даже под подол забрался, а все равно поехал к Катьке.
Причина тому была очень простой. Еще три года назад, когда мне было четырнадцать лет, я стал невольным свидетелем разговора взрослых ребят уже отслуживших армию, которые обсуждали женщин и как раз заговорили о моей маме.
— Её прежде чем ебать нужно литр водки выжрать — говорил один из них – страшная, пиздец.
— Помнишь Влад рассказывал, как он «на рогах» в лифте с ней ехал. Говорил, не успел он до сиськи её дотронуться, как она сама его полу вялый член в свою лохматую засунула, и на пятом этаже уже кончила, а у Влада так и не встал на неё. Голодная сильно, поэтому и податливая такая – припомнил другой.
Мне тогда хотелось выскочить из своего укрытия и броситься на них драться, но их было больше и они были старше и сильнее меня. В конце концов со временем я понял, что отчасти они были правы, не так часто мама общалась с мужчинами, из-за своей внешности.
Не знаю что больше подействовало на маму, мои успокаивающие слова, или мои нежные ласки, или же то что она излила тяжесть лежавшее на её душе, только плакать она перестала, и только тихо всхлипывала. Я же продолжая гладить руки и плечи мамы, почувствовал, как у меня от неудобной позы сводит ноги и поясницу, и уже решил поменять позу намереваясь привстать.
— Ложись, полежи со мной. Давай поговорим о чем-нибудь веселом – проговорила мама, подумав, что я хочу уйти от нее, крепко чмокнув меня в щеку.
Скорее машинально, и неожиданно для мамы, я привстав с кровати сбросил на пол свои шорты в которых ходил по дому и футболку, залез к маме под легкое одеяло прижавшись к её горячему телу, обнимая её и попадая в её объятия, получая нежные материнские поцелуи в лицо.
— Ты не переживай, будут у тебя еще девушки, ты еще молодой – заговорила успокаивающе мама, а я в это время продолжил нежно гладить её руку от плеча до кисти, при этом чувствуя под своим предплечьем скользящим по её мягкой сиське, как под ним наливается и твердеет её сосок.
— Да будут – соглашался я, горестно добавляя – только тоже будут уходить с другими.
— Не будут – успокаивающе проговорила мама и желая крепко поцеловать меня в щеку, угодила своими пухлыми мягкими и горячими губами в уголки моих губ.
Я уже не помню, что она дальше мне говорила, все мои мысли были направлены к ставшему наливаться члену, который плотно был прижат к мягкой ляжке мамы. Уверен, что и мама почувствовала упругость моего члена на своей ляжке, потому как в её голосе послышалась дрожь, пока она совсем не замолчала, словно заснув от тех ласк которыми я осыпал её руку. У меня в голове снова всплыл разговор старших ребят, относительно того, что «стоит только дотронуться до интимного места женщины и она уже твоя». Я решил рискнуть, оторвав свою руку от руки мамы, я провел её по её сиське почувствовав на ней отвердевший сосок , а затем уже под одеялом продолжая соприкасаться с её мягким животиком, ощутил под тонкой материей ночной сорочки слегка возвышающийся лобок покрытый мягкими волосиками. Я побоялся сразу остановить свою руку на нем, намереваясь посмотреть реакцию мамы на мое наглое поведение, поэтому моя рука проследовала дальше под одеялом и я почесал свою ногу. Показывая маме, что все это произо
шло случайно. Однако со стороны мамы не было ни какой реакции, на мою наглость, она лежала тихо ни произнося ни слова, чем воодушевила меня уже на более наглую выходку. Почувствовав безнаказанность и податливость тела мамы, я прекратив почесывать ногу снова прикасаясь к её обнажившейся мягкой ляжке двинул руку вверх при этом достигнув подола её ночной сорочки стал увлекать его за рукой обнажая при этом не только ляжки, но и волосатый лобок. Мама продолжала безмолвствовать, и притворятся спящей, даже когда моя рука накрыла её волосатый широкий и мягкий лобок, а мои пальцы стали нежно отыскивать среди пухлых мягких половых губок щель. Только по мере того как мои пальчики отыскав горячую и влажную щель скрывающуюся в густой растительности волосиков покрывавших и половые губки, мама стала медленно раздвигать свои ноги, позволяя моим пальчикам проникать все глубже в щель отыскивая там среди налившихся мягких нежных складок отвердевшую горошину клитора. Между ног мама уже было дос
таточно места, чтобы я мог разместить свою ногу, а когда я это сделал, то она еще шире их развела, тем самым позволяя мне разместить и вторую ногу. Я перевалился на маму, между её широко разведенных ног, которые она согнула в коленях, и не отрывая от её залитой смазкой щели руку, второй рукой приспустил с себя трусы, высвободив окаменевший член наружу. Ткнувшись его головкой в приятно обжигающую своим теплом влажную щель, я не достиг цели и вторая и третья попытка войти во влагалище мамы, не принесла успеха.
— Чуть ниже – едва слышно прошептали губы мамы, а её таз слегка приподнялся.
Я поправил рукой член чуть ниже, ощутив как его головка, а затем и основание стало входить в горячее и сколькое отверстие, плотно обжимающее его. Это было первое мое проникновение членом в настоящую женскую пи*ду. Мама протяжно и сладострастно простонала, пока мой член не вошел в нее по самые яички, слившись плотно лобками. На несколько секунд мы замерли, наслаждаясь первым необычным проникновением, слившихся воедино тел матери и сына, а потом дернулись с прерывистым отяжелевшим дыханием навстречу друг другу. Наши руки подчиняясь инстинкту не подвластному разуму переместились на ягодицы друг другу прижимая за них, словно выполняя желание еще глубже проникнуть членом во влагалище.
С каждым толчком тело мамы стало напрягаться, а её дыхание становилось прерывистее и громче, а когда мой член задергался в ней, то её тело застыло в напряжении. Для меня было неожиданным когда маму словно сковало, а потом крупно затрясло, а с её губ сорвался громкий сладострастный стон. Я впервые испытал такой оргазм по продолжительности, однако, когда я уже перестал спускать в маму сперму и приятные волны истомы опустошавшие мое тело стали слабеть, маму еще продолжало трясти, а её влагалище ощутимо пульсировало сжимая мой член. Интуитивно я продолжал натиск, на мамин лобок, до тех пор пока она не рухнула расслабившимся телом подо мной, а её громкие стоны сменились тяжёлым прерывистым дыханием. Еще минуты две мы лежали не шевелясь, стараясь отдышаться, и наслаждаясь подергиваниями половых органов после оргазма, а когда я наконец пошевелился желая вытащить из мамы свой мокрый немного опавший член, она не открывая глаз тихо прошептала
— Ты только ни кому не рассказывай, что я дала тебе в писечку.
Я скатился с мамы рядом, а она не размыкая своих объятий чмокнула меня в губы.
— А теперь давай спать – прошептала уставшим голосом она, недвусмысленно показывая, что я могу спать с ней, вот так со спущенными трусами, а она с задранной до её мягких сисек ночной сорочки.
Однако заснуть рядом с обнаженной мамой, я не смог. Все еще на эмоциях от произошедшего, думая о том что произошло, я снова почувствовал как по моему телу разливается волна возбуждения, от чего мой член снова превратился в камень. Хотя мама и не шевелилась, и вела себя тихо, безмолвно и податливо, словно уже спала, однако я был уверен что она тоже не спит и не меньше моего желает, того чтобы наш половой акт повторился. Я снова занял место между широко разведённых ног мамы, и уже без труда с первой попытки ввел член в её залитое смазкой и моей спермой влагалище. Мама снова протяжно простонала, а когда я дернулся, чтобы начать качать, она тихо не открывая глаз произнесла
— Не спеши.
Именно к её движениям таза я стал подстраиваться засовывая и снова вытаскивая из влагалища член почти на всю его длину, причем движения были плавными и медленными, словно мы наслаждались каждым проникновением.
— Да вот так хорошо – прошептала прерывисто мама сквозь сладострастный стон одобрив мои движения.
На этот раз мы наслаждались половым актом и не торопились с кульминационным моментом, отсрочивая оргазм, когда чувствовали, что наши тела охватывают волны блаженства, останавливались и наслаждались подергиванием члена и пульсирующим сжимающим его влагалища, при этом страстно целуясь в губы с игрою язычков. Я уже без малейшего стеснения нежно мял сиськи маме ощущая под своими руками набухшие твердые соски. Все чаще из влагалища стали доносится хлюпающие и причмокивающие звуки, когда я вводил туда член.
— Раздолбал мне писечку – запинаясь от тяжелого дыхания прошептала мама – давай спускать.
Она ускорила темп подмахивания, и снова с каждым толчком в неё, её тело сковывали приятные истомы, пока оно вовсе не застыло в верхнем положении приняв в себя мой член на всю его длину. Громкий сладострастный стон заполнил спальню, а приятные волны истомы унесли нас высоко, оторвав от реальности жизни. На этот раз мама после оргазма, насладившись подергиванием сокращающихся мышц половых органов, как только я слез с неё повернулась ко мне своей мягкой попкой и придерживая мою руку на своей одной сиське, тут же заснула. Заснул и я, вернее провалился в яму и очнулся только когда начало светлеть в спальне, все в той же позе прижавшись к маминой заднице с одной её сиськой в руке. Правда член уже стоял расположившись в расщелине между мягких ягодиц.
Первая мысль которая пришла мне в голову, это то что мама уже проспалась и теперь повторения секса с ней не будет, мало того, она может раскричаться, что я воспользовался её нетрезвым состоянием и вступил с ней в половую связь. Однако все мои опасения были напрасны, мама тоже зашевелилась почувствовав мое пробуждение и по инерции еще сильнее прижалась ко мне задницей при этом её рука сильнее прижала мою к сиське. Это меня воодушевило, и я даже попытался рукой поправить член чтобы войти в её влагалище сзади, но мама выпрямила ноги сделав это невозможным.
— Я писать сильно хочу — проговорила она и соскользнула с кровати вырвавшись из моих объятий.
Мама не только сходила в туалет, но и посетила ванную, я уже не надеялся, что она снова вернется ко мне в кровать. Однако вскоре она вошла в спальню совсем обнаженной сняв с себя даже ночную сорочку. И снова юркнула ко мне под одеяло прижимаясь всем телом к моему.
— Молодожёны наверное меньше трахаются, чем мы с тобой – проговорила она смущенно улыбаясь – знала бы Катька, как мне повезло.
Все снова повторилось как и во второй раз только лишь с той разницей, что начали мы со страстных поцелуев, и с нежных ласк маминых сисек с подсасыванием её отвердевших сосков. Третий оргазм за ночь был хоть не таким продолжительным, но все же приятным и опустошающим наши тела.
В результате неудавшегося маминого свидания, я стал её любовником. Трахались мы первое время по несколько раз за ночь, потому как спал я теперь с мамой в одной кровати, словно наверстывая упущенное время. Теперь моя мама не была озабочена и не испытывала сексуального голода, ей хватало секса со мной. Правда был у нее однажды секс с другим мужчиной в это время, но это уже другая история.
