Это случилось летом в деревне, куда я приезжал каждое лето и проводил там все каникулы:это пора моего беззаботного детства и незабываемых наслаждений. Весь мир мне казался таким благоуханным, радостным и незабываемым, что я потом долго не мог привыкнуть к занятиям в школе. Казалось бы, возьму и напишу историю произошедшую со мной, но не так это просто, а тем более, если оно насыщенно сексуальностью.
Всех почти это интересует больше, чем простенькая деревенская мелодрама. А мне хочется рассказать о своих сексуальных похождениях, и чтобы красиво описать свое либидо, приходится применять самые чувственные краски и различные нюансы своей исповеди. Сам понимаю, что трудно найти нужные слова и передать такое в рассказе, и если кто-то был в такой ситуации как я, то поймет меня.
В деревне летом было всегда многолюдно от детворы, потому что старались своих детей отправить в деревню к родственникам, чтобы на домашнем молоке подкормить своих отпрысков. Вот и я так же оказался в этот период в деревеньке у родной сестры мой матери, ее звали Валерия. Ей это имя не нравилось, и она себя называла Варя, и все в деревне её так и величали. Она жила одна в своем доме, мужика не было, я приезжая к ней, по возможности, помогал ей по хозяйству. Из живности у нее кроме кур и одной козы ничего не было.
Мне очень нравилось отдыхать в деревне, и не только летом. Мне не надо было никакого моря или пионерского лагеря, с их режимом и порядками, и в этот год меня это миновало. Пару раз попадал в детский лагерь, когда учился в начальных классах, а когда перешел в 4класс, только тогда и узнал, что можно дрочить, и как надо это делать, научил этому мой сосед по кровати. Пожалуй, я долго бы еще познавал сексуальный мир, если бы не попал тогда в детский лагерь. В нашем отряде были мои одноклассники и несколько ребят с других классов. Постепенно ребята привыкли к лагерной жизни, и когда мы собирались в палате и рассказывали всякие небылицы. Больше старались рассказать о своих сексуальных историях и похождениях, так перед сном заканчивались наши дни.
Я приметил, что мой сосед по кровати Таир, каждый раз, как только все засыпали, начинал себе дрочить. Он успел научить этому занятию почти всех, но к совместной мастурбации звал сначала соседа по кровати Сережку, а затем стал звать и меня. Этим занимались все мальчишки и те кто вообще не представлял что это такое, к концу смены во всю набирались практики. У меня спермы еще не было, как и у многих моих товарищей, но когда почувствовал сладостное удовольствие от мастурбации, старался снова насладиться.
У Таира была сперма (малафья), только у него мне и удалось увидеть и понять какая она на самом деле. Но когда у самого появилась, то ощутил такое чувство, что потерял рассудок и какое-то время не мог дотронуться до своего писуна. Было так щекотно, по телу сразу мурашки и у меня изо рта выливалась слюна, такое бывает при сладостных снах, подушка от нее была мокрой.
Учеба во всех школах из-за жары закончился в этот год на неделю раньше, это нас очень радовало. Я окончил школу с хорошими отметками. Меня сразу отправили в деревню к тете. Я сразу привык к обстановке, и потекли мои деньки с убывающими деньками лета. В тетином дому у меня была кровать в прохладной светелке, и я мог переждать в ней жару и после посещения деревенского пруда в тихий час крепко поспать.
Когда тетя уходила на работу, и я знал, что ее долго не будет, то я раздевался догола, и до ее прихода был предоставлен своим сексуальным увлечениям. Не поверите, но моему неуемному эротизму не было предела, я старался испробовать только такие поиски удовлетворения, чтобы получить неописуемый оргазм. Секс стал составной частью в моей жизни, и пусть даже только с собой. Мой писун превращался в стойкого солдатика, розовой и уже оголенной головкой (залупкой) касался живота. Это был наивысший пик моего возбуждения.
Дружок звенел и при прикосновении был очень чувственный, головка становилась лиловой, моё тело было воздушным и пронизано до последней клеточки сексуальностью. Мозг наэлектризован только похотью, и ничего другого для меня в эти минуты не существовало. Я давно понял, что мне это очень нравится и только в этой деревенской обстановке я получаю наслаждение… Запахи один из моих рецепторов и они наполняют мое тело. Смегма привлекает своим запахом и очень сильно дает толчок возбудимости, а при том что при ней у меня очень сильный получается оргазм. Испытывал не раз на себе и никак не считал это гигиеническим опасением.
От неё было покраснение крайней плоти и хотелось взяться за член, но только стоило довести дело до оргазма, как на время терял сознание – такое было часто. Не знаю, какие бактерии создавали этот творожок, но они мне, явно, не вредили. В зеркало видел все, что творилось с моим телом, свое существо я не узнавал, оно просто было развратным и непредсказуемым. Так я сочетал свою сексуальную жизнь с повседневными обязанностями по уходу за огородом и живностью.
Только к вечеру деревенская жизнь оживала, пастухи Николай и Никита пригоняли колхозный и личный скот. Доярки шли на ферму, чтобы расставить и отдоить группы своих коров. Деревенские мальчишки и девчонки помогали загнать скотину по своим дворам, а до этого им обязательно нужно было полить грядки. У всех были большие огороды, и воды требовалось много. У моей тети было несколько грядок, и мне приходилось каждый день ведрами таскать воду из пруда, который был посреди деревни, и поливать их. День за днем длились мои каникулы, я посещал клуб, в котором в восемь вечера крутили фильмы.
В начале июня в деревне отмечали праздник деревни, в это время все родственники стремились побывать на нем. Два дня продолжалось попойка, пока не была выпита вся водка и самогонка. Готовились всегда к этому событию в деревне очень основательно и ждали гостей: запасались разными яствами, которыми можно было побаловать гостей. Из городов тоже везли всякие продукты и подарки, чтобы доказывать деревенским, что — не лыком шиты …
В каждый дом приезжало много гостей и родственников, и во время празднования отовсюду звучали гармошки, и слышен был смех и говор, меня радовало, что деревня на этот небольшой период оживала. К вечеру постепенно деревенский люд и гости объединялись на площадке возле клуба, где в большом хороводе с плясками лились, в основном, частушки. Пожалуй, нет такого фольклора, где бы так метко и ёмко не отображалось сущность человеческого жития и пороков, как в народных частушках. Частушки с матерком и подобающими изречениями веселили публику, хохот стоял на всю Ивановскую. Вообще в деревне можно слышать мат-перемат из всех окон и дверей, и мне приходилось привыкать к матерным словам. Вот несколько таких частушек, которые запали в мой мозг. Они все были сексуального направления и запоминались легко…
***
Я миленка угостила
Первою редисочкой,
— Не скупись ты — просит милый
– Угости и писечкой.
***
Я и лошадь, я и бык,
Я и баба, и мужик.
Для товарок я — кобёл,
Для шофера – женский пол.
Эту частушку любила петь на всех вечеринках и праздниках мать моей знакомой, которая рожала очень часто от соседнего старика, которому было за семьдесят, она работала дояркой на колхозной ферме.
***
Полюбила парня я,
Оказался без Хуя.
На хуя мне — без хуя,
Когда с хуем — до хуя.
Особенно запомнилась мне такая частушка, где у меня даже в штанах начинало шевелиться.
***
На горе стоит точило,
Под горою — кабачок.
Обезьяна хуй дрочила
В свой мохнатый кулачок.
Частушек было так много и разных, что запомнить их было просто невозможно, некоторые слова были неразборчивы или не слышны, но я старался догадаться в чем — смысл. Хохот и смех слышен был даже в соседних деревнях, а народ прибывал и вставал в круг, чтобы поделиться своими частушками.
Мы молодая поросль еще не баловались выпивкой, а больше какими-нибудь сладостями. Некоторые ребята уже пробовали крепкие напитки (в основном самогон), из них был мой двоюродный брат Витька, он жил в этой деревне и ему перепадало со стола, когда никто не видел. Но всему приходит конец и этому веселью тоже…
День за днем начиналось лето, и я наслаждался отдыхом, не забывая помогать родным. Вечером посещал клуб, мне и здесь удалось отметиться. Тогда завезли фильм, который был до 16, но нужен был план по кинопрокату и нас несовершенных — впустили. Я первый раз увидел на экране голую женщину, фильм был старый, черно-белый, но, плёнка рвалась часто. Это был прибалтийский фильм, бабки в зале охали от срама, но молодым было очень интересно и забавно. Тогда у меня вскочил дружок так, что требовалось срочно снять напряжение, и я отдрочил прямо на живот в трусы. Мне было несколько неприятно переносить сырость в трусах, но сам оргазм был неописуем.
Наверное, рядом все почувствовали, чем я занимался, все были заинтригованы фильмом. Мужики курили прямо в зале, и дымовая завеса висела над головами. Чьи-то колкие реплики звучали на весь зал, и тогда их встречали всеобщим одобрением или смехом. Старая кинопленка часто рвалась, и пока киномеханик ее склеивал, приходилось выходить на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха. Я смог еще раз подрочить за околицей в яблоневом саду, что был рядом с клубом. Девчонок в деревне не было по моему вкусу, а то, и совсем — малолетки, и мне приходилось дрочить таким способом. Хотя у меня с девочками были сношения.
Моя жизнь изменилась, когда в деревню приехал мой двоюродный брат Санька. Он остановился у другой родной нашей тети, в этой же деревне и посетил меня и тетю, когда узнал, что я уже в деревне. Он всегда мне нравился, он был на несколько месяцев младше меня, но я его всегда считал своим ровесником, хотя он учился на класс ниже.
Как только он появился, то мы сразу пошли купаться на пруд, который был недалеко от нашего дома. Это уже был вечер, на пруду никого не было, мне самому нравилось купаться в это время, когда вода прогревалась до парного молока. Нам не пришлось надевать плавки, и мы нагишом попрыгали в воду. Я сразу заметил его хуёк и тело, которое я не видел с прошлого лета. Я медлил с раздеванием, так как стеснялся брата, но понял, что все равно надо что-то делать и стянул трусы.
Смотрел так, чтобы ему не показалось, что я смотрю на его достоинство. Он был красив сам собой, природа его одарила статной фигурой и мальчишеской красотой. Черные, как смоль, волосы кудрями свисали ниже плеч, и были заметны его покрытые пушком ляжки. На фоне черного кучерявого лобка выделялся его писун. Залупка была закрыта крайней плотью, но очень соблазнительно смотрелась. Меня всегда привлекали мальчишеские писуны, и мне нравилось на них смотреть. У меня только постепенно показались волоски ниже пупка, и уже с девяти лет прибавлялись. Я дрочил писун постоянно, когда накатывала на меня похоть, перед сном обязательно и только тогда я мог крепко уснуть.
Утром, понежившись в теплой постели, и когда писун стоит солдатиком, мог его погонять до оргазма. Он у меня ровный, и без различных отклонений, 16 сантиметров в длину, и мне никогда не хотелось другого. Он у меня такой чувственный, что прикосновение к нему меня ввергало в такую похоть, что готов был творить что угодно. Крайняя плоть чулочком слезала с ярко-малиновой головки, и мое тело становилось таким трепетным, что все во мне перевоплощалось.
Санька нырнул раньше, а я за ним, старался коснуться его и у меня получалось. Я еще только привыкал к нему и не хотел показывать свою возбудимость, я ещё не знал, как понравится ему моя такая выходка. Мозг был забит только тем, чтобы соблазнить его на секс и не опозориться.
Я первый раз понял, что он мне очень интересен и, только надо вынудить его на половое влечение. Мы плавали туда-сюда, ныряли и догоняли друг друга. Я наблюдал за тем, как его белая попка пропадала и выныривала из воды, и мне так захотелось ухватиться за его писун или погладить попку, с каждой попыткой он ускользал. Оказалось, что и он сам был настроен на такое же желание. И когда я нырнул, то почувствовал, что его рука ухватилась за мою мошонку. Я испугался, что мне будет больно, и что захлебнусь, я тут же вынырнул, но успел ухватиться за его петушка. Момент был такой нелепости, что отступать было некуда, и я стал щекотать его мошонку. Санька никак не сопротивлялся мне, а наоборот стал дрочить. Я понял, что стесняться мне не нужно и обнял его. Мы снова рухнули в воду и стали уже хвататься и догонять друг друга неснесняясь.
Уже смеркало, заглох доносившийся с фермы гул от работы компрессора, нагнетающего воздух при дойке коров доильными аппаратами. В округе воцарилась тишина, и уже послышался стрекот сверчков. Мы стали вылезать из воды, первым был Санька, а я за ним. Подъем на берег был крутым, я успел рассмотреть его попку, когда он карабкался вверх. В это время щечки ягодиц разошлись, и я отчетливо увидел волосатую промежность. Вода стекала с его тела и белоснежной попы по мускулистым ляжкам и ниже, это меня сразу возбудило. У меня стал быстро набухать дружок. Санька уже сидел на траве, и когда я поднялся наверх, он заметил, что со мной произошло.
— Смотри у тебя встает, — произнес он с восторгом. Я понимал, что мне не спрятаться и пропел-проговорил частушку, которую недавно заучил.
***
Просыпаюсь в семь часов –
Нет резинки от штанов.
Вот она, вот она,
На хую намотана!
Санька смеется, и ему понравилась моя частушки, и он еще раз ее пропел сам.
***
На столе стоят цветочки:
Синенький и аленький…
Ни на что не променяю
Хуй большой на маленький.
И при нем провел по своему твердому стволу, как это делаю при дрочении. Моя залупка полностью вышла наружу и заблестела от воды. Мне уже не терпелось дрочить, я провоцировал на это и своего кузена.
На светлом небе уже показался полумесяц, красным закатом осветился горизонт, а мы продолжали перепевать частушки. Он повторял мои, и нам было весело. Я решил его повалить на траву, мы стали кататься по траве притираясь к друг дружке. Я почувствовал, что его дружок быстро ожил и торчал уже колом.
***
Мы не сеем и не пашем,
Мы валяем дурака –
С колокольни хуем машем,
Разгоняем облака.
Пропел я ему очередную частушку и почувствовал, как он заходил подо мной и стал совершать движения и тереться бедрами. Я близко в самое его ухо пропел очередную частушку-эротушку.
***
Жил на свете старый дед,
Делал сам себе минет.
Возле каждого куста
Он имел себя в уста.
И пропел ему в своем изложении следующую непристойность.
***
Вот уж вечер настает,
Солнце книзу клонится…
Мальчик мальчика ебёт,
Хочет познакомиться.
В частушке мальчик девочку, конечно, трахал, а я такую придумал формулировку. Саньке это понравилось, но я признался ему, что это мой вымысел и не подумай, что такое могли петь в деревне. Такая частушка располагала нашему теперешнему положению….
Он взял в кулак моего дружка, и мне так стало трепетно, мурашки пробежали по телу, я давно мечтал, чтобы так получилось. Я не знал, что мне делать и как себя вести: осмелев в один миг я ухватился за его писун и просунул его между бедер. Он был твердый и скользкий, смазка смочила мою ладонь. Меня пробрал неописуемый мандраж, что я готов был в этот миг отдаться ему на растерзание.
Я чувствовал, как его писун движется в моей промежности и я старался еще сильнее сдвинуть ляжки, чтобы он при трении получил наслаждение и при этом мог еще и спустить
.
….будет еще много сексуальных приключений
( Ждите продолжение)
