Он шел по пятам от самой остановки, кажется его я заметила еще в автобу-се, откуда он взялся. Вид был гопника, новый стиль у молодежи, не спортивные, косят под него, спортом у них и не пахнет, только одеваются в спортивную одежду, да еще эти капишенчики, которые скрывают лицо. Этот стиль появился в про-тивовес спортивным группировкам с мускулами и бритой головой, так называе-мым рекетерам.
Эти ребята в основном шли в ГПТУ, по-видимому на больше у них не хватало знаний и стремлений. Они конфликтовали с родителями которые не могли им ничего дать, кроме отговорок, нет денег, виновато правительство. Наверное, этот конфликт и заставил их объединятся против всех, а потом они вы-родились в собачьи стаи, что сейчас и представляют из себя. Я их всегда недо-любливала, есть у меня в классе несколько таких типов, с ними не возможно раз-говаривать, ничего не хотят от жизни, нет стремления, цели, а есть желание иметь все и сразу, но в то же время ничего не делая.
У них нет правил, только одно правило стаи, нет слов, только слюни. И вот, что странно ведь многие из них относятся к семьям очень даже благополучным, с хорошим достатком, и прекрасным воспитанием родителей, но их чада, почему пошли по другому пути.
Он шел не отставая, я ощущала его взгляд на спине, было неприятно, он держался и не близко и не далеко, так, что бы не потерять меня из виду. Этот район я знала не плохо, было светло и по этому ничего плохого кроме того, что он преследовал меня, я не ожидала. У светофора он подошел почти в плотную, кра-ем глаза я видела его, к нему подошел еще такой же. Тот, что подошел, был по-старше, его скрюченная фигура говорила о том, что ему примерно семнадцать лет, и то как он вел с первым означало, что он старше первого по рангу в стае.
Я перешла дорогу, поднялась по крыльцу и скрылась в здании. Они не реши-лись в него зайти, там была охрана, да и они там бы просто выделялись как бе-лые вороны из стаи, сегодня было общегородское совещание учителей химии ко-торым я и являлась вот уже более пяти лет. Этот предмет мне нравился со шко-лы, его можно было назвать колдовством, порой ученые создавая тот или иной элемент сами порой не знали получится это у них или нет, на практике порой по-лучали совершенно иной результат и потом ломали голову, а почему так. Для ме-ня химия была наукой которую можно было как математику разложить по состав-ляющим, по кирпичикам, у которых имеются свои грани и которые могут подойти только к определенным кирпичикам. Это головоломка со множеством решений и разным результатом. Это прекрасно.
Совещание закончилось поздно, через неделю начинался учебный год, в классе у меня была одна девочки Алиса, кажется она уже лучше меня разбира-лась в химии, сейчас я пытаюсь настроить ее на деловой лад, что бы посвятила свою жизнь науке, но вот родители другого мнения, да и она тоже, для нее химия это просто увлечение, но как она потрясающи решает задачи, какие создает фор-мулы, можно просто любоваться тем как она проводит лабораторные работы. Крайне жаль если она свой талант химика сменит на журналистику, отец и мать работают на телевидении вот и тянут ее туда же.
Я спустилась с крыльца и ни о чем не задумываясь пошла обратной дорогой. На улице было тепло, это лето вообще было теплым и сухим, вот и сегодня вечер был теплый. Наверное Валера уже пришел домой, это мой муж, мы поженились с ним уже как два года, всего лишь месяц бурной, головокружительной любви, и вот мы уже стояли в загсе и целовались. Детей мы пока решили не иметь, а хотелось, но надо было встать на ноги, купить квартиру, закрыть долги и потом уже. Мы много раз думали об имени нашего будущего ребенка, он хочет девочку, а я маль-чика.
Сейчас Валера договорился со своим начальником, ну не совсем начальник, а начальник над начальником, он верил в способности Валеры и по этому выде-лил заем из своего кармана, предприятие не может давать ссуды сотрудникам, но он дал на два года и без процентов. Я этому так радовалась. Теперь мы оформили документы на ипотеку и вот уже три месяца живем в новой квартире. Наверное моему счастью не было предела, когда я в первые переступила порог своей квар-тиры. Но надо отдавать долги и как можно быстрей. Возможно мы поступили оп-рометчиво, у нас не было задела по финансам, наши расчеты строились на то, что повысят зарплату, что мы будем больше работать и тогда все будет нормально, мы впишемся в график расчетов, но пока это не так хорошо получалось. Вот и приходится сейчас Валерику работать по вечерам, да и я планирую осенью взять репетиторство, а если удастся то и дополнительные часы.
Я шагала быстро по темнеющим улицам, кое, где уже включили фонари, про-хожих было много. Каким-то пятым чувством я почувствовала волнение, может я, что-то забыла, подумала я. Перебрала в голове все, что должна была сделать, но ничего такого не было и все, же это чувство не покидало меня, а наоборот возрас-тало. Я поняла, что в спину мне кто-то смотрит, стало не по себе, я повернулась, но никого не увидела. Редкие прохожие шли по своим делам и были заняты свои-ми мыслями, я пошла дальше. Переходя улицу, я заметила на углу того самого гопника, что привязался за мной, я сделала вид, что его не заметила и прошла мимо. Я шла и все мои чувства перешли в слух, я вслушивалась, идет ли он за мной или нет. Ответа я не находила, но взволнованность постепенно начало сме-няться паникой, мне даже захотелось побежать, но по чему я должна поддаваться этому чувству. Я шла как шла, делая вид, что все отлично, но сердце колотилось. Вон вдалеке пробежал еще один такой же. Проходя мимо одного из дворов, я за-метила там целую стайку подобных, вот крысятник, подумала я.
Я хотела свернуть на улицу, что вела к остановке, но мне навстречу, в метрах двадцати, попались еще двое, их глаза зыркнули в мою сторону. Я сделала глупость и что бы не встретиться с этими двумя перешла на другую сторону ули-цы. Я почувствовала, что поддалась панике и начала уже метаться. Надо успоко-ится.
Лохматые ветки деревьев свисали прямо над головой, пахло свежескошен-ной травой. Я шла и слушала цоканье своих каблуков, цок, цок, цок. Сердце успо-коилось, зря я это вообще так переживаю. Нам всегда кажется, что происходит, что-то ужасное с кем-то, но не с тобой, падают самолеты, но ты не в нем, где-то ураган, сносит дома, но тебя там нет, наводнение, а ты дома на тахте, под плетом. Всегда, что-то происходит, но не с тобой, даже героиней и то ты не можешь стать, статистика не позволяет, не в твою пользу играет. Это просто страхи.
Я шагала по улице среди деревьев и думала, о всякой ерунде, лишь бы ду-мать, лишь бы занять чем-то голову. Внезапно с левой стороны, что-то мелькнула, не успела я, что-то осознать как меня кто-то с силой толкнул в плече. Я потеряла равновесие и начала с огромной скоростью, неумолимо падать на стену дома. В друг появились руки и подхватили меня остановив мое тело буквально в санти-метре от кирпичной стены. Потом руки дернули меня назад, я повалилась, меня подхватили под мышки, кто-то схватил мои ноги, кто-то за тело и понесли как куль во двор. Я открыла рот для крика, но поняла, что уже не могу кричать, чья-то рука с силой сдавливала мои губы, мои руки не слушались, их крепко держали, я попы-талась рвануться, но кроме как заставить извиваться свое тело я не могла.
Стон страха и безысходности овладел мной. Меня волокли множество рук, перед глазами мелькали окна, фонари и в друг все прекратилось, захлопнулась дверь, а потом то, что я не могла представить в самом ужасном сне. Я преврати-лась в один из элементов статистики, где с кем-то это происходит. Меня положили на стол, сбоку горела лампа, расплывшиеся лица и множество рук которые нача-ли с проворностью меня раздевать. Поняв, что происходит, я напрягла все силы, замотала головой, хотелось во, что бы то ни стало крикнуть, позвать на помощь, но руки вдавили мою голову буквально в стол. Руки были разведены в стороны и крепко прижаты, на ногах кто-то сидел. Я барахталась как только могла, я не сда-валась, но рук было много. Они методично снимали с меня одежду, они не рвали ее, расстегивали пуговицы, удерживая меня от резких движений, они вытаскивали мои руки из рукавов, снимали юбку и все остальное.
Настал момент, когда я осталась голой на этом столе, меня держали руки, мое тело все еще дергалось, но смысла уже не было, из нутрии пробивала дрожь и мое сознание было окутано страхом, будущее для меня пропало, оно зависело уже не от меня. Я перестала дергаться, постепенно ко мне начал возвращаться здравый смысл, что случилось, почему тогда ждут, ведь все очень просто. Скорей бы все кончилось, скорей бы.
Постепенно руки начали отпускать меня, сперва ноги, потом тело, затем от-пустили рот. Я глубоко вздохнула.
— Если обещаешь не кричать, отпустим руки.
Непроизвольно я кивнула, ведь они могли продолжать держать, что им ме-шало. Они отпустили мои руки. Теперь я лежала на столе одна и боялась поше-велиться, посмотреть в их сторону.
— Все хорошо? – спросил кто-то, вопрос был адресован мне, я почему-то поня-ла это.
Что за идиотский вопрос. Я кивнула, что да. Открылась дверь, сквозняк про-шел по моему телу, я услышала как множество ног стали выходить из комнаты, потом дверь закрылась. Наступила тишина, стало еще страшней, чем когда они раздевали, теперь моя голова была свободна и в нее лезли всякие мысли, именно от них мне было страшно.
— Можешь сесть.
Я пошевелила руками, а потом, стараясь сохранить остатки самообладания и достоинства села. Я понимала в каком положении нахожусь, хотелось прикрыться, заслонить себя, но моя гордость не позволила сделать этого, я только глотнула, подняла голову и посмотрела ему в глаза.
Он был тощим, не тот, что преследовал меня, нет, ему было лет 15, может чуть больше, совсем юный, но глаза были дерзкими, наглыми, волосы гладко при-чесанны, в пиджачке с галстуком, ну простой пай мальчик, только не глаза, они все комкали. От того, что я увидела, мне стало еще страшней, этот юнец, как мои ученики, рука невольно закрыла грудь.
Не произнося ни слова он начал обходить стол, я ощущала его взгляд, не-ловкость, это глупо сказать, что я ощущала неловкость, заговорить с ним, поста-раться убедить, но о чем, он знает, что делает, что хочет, а что хочу я, вырваться от сюда и забыть, что со мной произошло, да именно это сейчас я хотела, но больше всего, хотелось, что бы он вышел у меня из-за спины, лучше видеть его взгляд, чем гадать, что он там делает.
Набравшись мужества я пошевелилась, ничего не произошло, ни кто на меня ни крикнул. Я убрала руку от груди, руки слегка дрожали, надо успокоится иначе я постоянно буду думать о спасении как о чем-то не сбывшемся. Я поправила при-ческу, стало легче, руки потянулись к груди, я вовремя их остановила и опустила на стол, дрожь в теле и в руках прошла.
— Что вы хотите? – еле слышно произнесла я, я понимала нелепость своих слов, но надо было что-то делать, пытаться.
Ответа не последовало, шорох одежды, шорканье каблуков по песчаному по-лу и его тень на стене вот и все, что было его ответом. Я ждала, это время тяну-лось так мучительно, казалось, что все кончено, мне хотелось в это верить, но я понимало, что все это только мои иллюзии, все худшее наверняка впереди, и стоило мне это осознать как мое тело начало сжиматься, спина согнулась, руки прикрыли грудь, зачем, я этого не хотела, они сами это сделали, мне стало страшно, очень страшно.
— Не бойся, — в этой пустой комнате его тихий голос прозвучали как сквозь ру-пор, я вздрогнула, если бы на мне были волосы как у кошки наверняка они бы встали дыбом – ни кто ничего тебе плохого не сделает – боже мой о чем он гово-рит, а что они делали, в салочки играли со мной – уже через десять минут ты бу-дешь идти домой – его голос был спокойным, даже мягким, я вся перешла во вслух – тебе надо сделать только одно – невольно внутри я вся сжалась, я боялась услышать то о чем уже многократно думала – удовлетворить моего друга – я повернула голову в его сторону, но побоялась взглянуть ему в лицо – он юн, даже слишком и по этому не привередлив в женских чарах и ласках, ему нужно просто секса, – мое тело вздрогнуло – да ладно трястись, просто секс и все, вам-то это не знать, ни кто ни кого не заставляет, но если нет то… — он посмотрел на дверь, я наверное поняла о чем он хотел сказать, там их было много и я ни могла им никак противостоять, из сложившейся ситуации я понимала, что это лучший выход, но убедить себя в этом не могла и все же с большим трудом, но я кивнула – ну вот и прекрасно, не надо лишних слов, — он пошел к двери – да еще забыл сказать, если он не будет тобой доволен, то потом следующий и так до тех пор пока кто-то из тех кто тебя будет… — он многозначительно замолчал как бы давая мне осознать сказанное им – не будет полностью удовлетворен тобой, понятно – последнее слово он крикнул, оно многократно эхом отразилось от стен и потонуло внутри меня, я кивнула.
Он стукнул кулаком по двери, краем глаза я увидела как она распахнулась кто-то вошел в комнату.
— Она твоя, — это было как приговор, как указание к действию – только не долго, нам некогда, мы ждем тебя.
Только последние слова меня успокоили, значит один, а потом они уходят, значит я смирилась с тем, что предстоит сделать, пусть так, лишь бы быстрей, пусть, что будет, что я могу сейчас сделать, что…
— Че ты сидишь? – он стоял передо мной, я даже не заметили как он подошел и встал, он не смотрел мне в глаза, он смотрел мне между ног, я сжала ноги – не строй из себя девочку, ты давно не она – его наглый тон, он был чуть моложе во-жака их стаи, неряшливый вид, но дорогие джинсы, его одежда кричала своей до-роговизной, его слова меня убивали, ни кто не смел со мной в таком тоне разго-варивать, ни кто – долго мне ждать пока ты соизволишь… — и сделал не пристой-ный жест бедрами как будто занимается с кем-то сексом, мог ли он вообще с кем-то заниматься сексом, щенок.
Он схватил мою руки и буквально сдернул меня со стола, я слетела с него и с рудом удержавшись на ногах, стукнулась плечом о стену.
— Ложись, — и ткнул пальцем в пол.
— Что? – мой голос был похож на шипенье.
— Ложись, мне некогда, — он дергался, он не мог стоять на месте как будто хотел в туалет и с нетерпением ждал момента, что бы все завершить и убежать.
— Что? – за чем-то переспросила я.
Он на секунду остановился, было видно, что ему с трудом давалось стоять на месте.
— Мне позвать? – и показал рукой на дверь.
Это шакал, шестерка, он боится сам принять решение, он ищет покровитель-ства и готов на все, что бы иметь его, такая тварь может на много. Я отрицательно покачала головой.
— То, то же, — и в довершении сказанного, как бы показать свое превосходство добавил – ложись.
Я посмотрела на пол, это был бетонный пол покрытый толстым слоем песка, щебня и мусора. Я сделала шаг от стены, присела, потом села и осторожно легла на спину. Камни впились мне в спину, но я не хотела подавать виду, что мне больно, это не важно. Он подошел к моим ногам. Его наглый взгляд перекосил и без того отвратительно лицо, но после этого оно стало похожим на маску садиста.
— Раздвинь, — не было смысла переспрашивать, я раздвинула ноги, — еще, — я еще шире раздвинула их, камни впились мне в поясницу, я стиснула зубы, — еще! – приказал он, я раздвинула их как можно шире, что бы не слышать больше его приказов, хотелось, что бы все закончилось как можно быстрей, по этому я уже начала мечтать о том, что бы он взял мое тело, удовлетворил свою юношескую по-хоть, застегнул штаны и убрался бы от сюда.
Он хихикнул, снял джинсы, аккуратно положил их на стол, затем плавки, встал между моих ног на колени, взял в руки свой стрючек и тут посмотрел мне в глаза.
— Не смотри на меня, — его голос был как шипение змеи, я подняла глаза в по-толок, он был темный, лампа слепила меня, хотелось закрыть их, но я не могла этого сделать, я хотела все видеть. Его тело упало на меня, стало тяжело дышать, камни очень больно впились в меня, что бы не закричать, я сжала покрепче че-люсть, стало легче, но боль была ужасной, она пронизывала меня на сквозь.
Как он вошел в меня я не помню, боль пожрала меня, он начал дергаться, каждое его движение убивало меня. Мои глаза готовы были вылезти из орбит, камни впивались прямо в копчик, в позвонки, я как можно сильней сжала челюсти, что бы не дать возможность проронить ни звука. Он взял мое безвольное тело, он потешался на домной, он хихикал, всаживая в меня свой стрючек как можно дальше, как будто ему это поможет. Тупая боль пронизывала мое тело на сквозь, я не заметила как он выскользнул из меня, встал на колени и ругаясь в мой адрес начал онанировать. Я не слышала его слов, я чувствовала только боль, его рот от-крывался как в немом кино, но я читала по губам его слова, они были грязными и унизительными. А потом его скрючило как поганку, затрясло мелкой дрожью, а после он затих. Он выпрямился, глаза счастливо смотрели на меня, но рот гово-рил о другом, он прогнулся в мою строну и тут его горячая сперма потекла мне на живот. Я вздрогнула от отвращения, как будто меня обожгло, согнув ноги я от-ползла в сторону, подальше от него, ладонь начала счищать с кожи его вонючую, клейкую жидкость и вытирать ладони об стену.
Не посмотрев на меня, он встал, широко зевнул, встряхнул свои джинсы, оделся, подошел к двери распахнул ее и тихо произнес.
— Я все.
Голос был тихим, я еле услышала его, вошел его вожак, он пристально по-смотрел на меня, потом на него, он что-то спросил, но я не расслышала его, но услышала шипящий голос своего насильника, он ныл, скулил, жаловался как буд-то его обидели, не дали сладкого. Вожак стоял молча и слушал его, потом похло-пав по спине открыл дверь, выпустил его и плотней закрыл ее. Мне снова стало страшно, я сжалась. Не смотря на меня он обошел стол, поколупал пальцем в стене, а потом быстро подошел ко мне и присев на корточки спросил.
— Что произошло? – взгляд был спокойным, уверенным, он как учитель спра-шивал нерадивого ученика, — почему? – я было открыла рот, что бы объяснить, ученик спрашивал у учителя – почему? – снова переспросил он, мне нечего было ему сказать, встав он добавил – Я просил только одного, что бы он был доволен, а что я получил… — он развел руками в стороны как бы ища ответа, мне не хотелось ему ничего говорить, он не стал бы слушать, ему ни это надо, ему надо показать свое превосходство, результат ясен, я ждала, — и так мне позвать – и посмотрел в сторону двери – от страха я отрицательно замотала головой – тогда будь так добра сделай, что я прошу, больше повторять не буду, — и нагнувшись ко мне спросил – Договорились? – его взгляд был противным и злым, я кивнула.
Он вышел, ни кто не заходил, было страшно и отвратительно, но надо было решиться, я уже сделала шаг, позволила напугать себя, изнасиловать и снова страх, надо решиться и закончить, а потом забыть, если смогу, да смогу, смогу, смогу. Я встала, посмотрела на свои ладони, они не тряслись, глубоко вздохнула и стала смотреть на дверь. Не важно кто там войдет, совершенно не важно, важно одно, что бы он был доволен, это важно и я постараюсь это сделать, что мне для это надо, да впрочем, ничего, просто не думать ни о чем плохом. И тут у меня мелькнула мысль «удовольствие», я повторила ее несколько раз. Да действи-тельно удовольствие, вот, что надо не ему, а мне получить. От этого принятого решения я ехидно улыбнулась, стало легко, как все просто, я должна получить больше чем он того хочет, это моя компенсация за страх, мой урок и мое желание. Тело выпрямилось. Я гордо подняла голову, стряхнула со спину песок и прилип-ший мусор, посмотрела сверху на свою грудь и стала ждать. Сама удивилась не самой мысли, а принятому решению.
Дверь отворилась почти без шумно, я даже этому удивилась, сперва никого не было видно, темный проем, там выключили свет или все ушли, я не знаю, хо-телось бы в это верить, какое-то время я ждала неподвижно, ни кто не шел. Я ждала, но так не могло продолжаться вечно, я понимала, что это не конец, что он так просто не отстанет от меня, тогда оставалось ускорить процесс, или стоит ждать. Пока я размышляла над этим, в дверном проеме показался силуэт. Раз-глядеть его мне мешала горящая по среди комнаты лампа, он расплывался и гла-за слепило. Единственно, что я смогла разглядеть то, что он принадлежал моло-дому мальчику, то есть уже юноше, с облегчением я вздохнула. В данный момент я больше всего боялась, что придет, кто-то более взрослый, а значить тот кто имеет больше сексуальный опыт и тогда не известно, чем бы снова все кончи-лось.
Я с облегчением вздохнула. Если это такой же, как тот, что уже был у меня, сейчас я уже была частично готова к этому. Он стоял в проеме и не шевелился, наверное, рассматривает меня, мне стало не ловки, надо действовать и поста-раться держать контроль. Какой контроль? О чем это я вообще говорю, кого хочу обмануть? Себя! И все же надо, что-то делать, он стоит и не шевелится.
Я набралась смелости и сделала первый шаг, мой первый шаг чуть ли не стал последним, я наступила на камень, и он больно впился в ступню. Я услышала свой голос, как я ойкнула, но тут же переступив на другую ногу, удержала от падения свое тело. Улыбнувшись сама себе, я сделала следующий шаг. Под но-гами было множество острых камней, осторожно ступая я продвигалась к двери, туда где в полутени стоял этот юнец.
Обходя лампу, постепенно я смогла рассмотреть его. Ему было не больше пятнадцати лет, было видно, что он спортсмен, сквозь одежду проступали мышцы. Спортивный костюм, который мне не по карману, кроссовки, не белые как любит большинство фигурантов подобной толпы, а ярко желтые, такими пользуются ко-гда бегают по улице, они отлично отражают свет от автомобильных фар, он дей-ствительно спортсмен. Прически нет, просто короткая стрижка и футболка. Я не говорю про глаза, я их сперва не увидела, они частично были в тени.
— Заходи, — попросила я его.
Видно, было, что он чего-то боится. Сейчас мне не хотелось говорить лишних слов, я не знала, что творится в той темной комнате, она меня пугала, хотелось скорей захлопнуть за ним дверь. Я подошла к нему и увидела его глаза, они были растеряны, на какой-то момент я потеряла обладание, может все это зря и он то-же здесь не по своей воле. Но, что бы это не было, надо закрыть дверь.
Я подошла к нему вплотную, взяла его за ладонь и потянула ее на себя, он сделал шаг, потом еще, осторожно я закрыла за ним дверь. Глубокий выдох, слег-ка прикрыла глаза, сердце колотило, но дверь уже закрыта, а значит, ни кто не бу-дет подсматривать, мне легче, я подошла к стулу, что одиноко стоял у стены, взяла его и прислонила к двери так, что бы он упирался ребром в ручку. Теперь так просто не войти, может это не весть, какой замок, но все же, внезапно войти не удастся.
— Тебя как зовут? – спросила я, хотя я знала наверняка, что ответа не получу.
Я отошла от него в сторону, краем глаза посматривая на него, я начала ос-матривать помещение. Ничего кроме стола и того перекошенного стула.
— Не говори ничего, просто мне немного страшно, — и помолчав несколько се-кунд продолжила — ты знаешь почему я здесь? – мне показалось, что он кивнул – Ты этого хочешь?
Ответа не было, в душе появилась маленькая надежда, что мне удастся до-говориться с ним, в какой-то момент, я ощутила свою наготу и стало стыдно, что стою вот так перед мальчиком возраста свих учеников. Я повернулась к нему спи-ной.
— Да, — тихо произнес он – да хочу.
В груди гулко стукнуло, а потом сердце замерло, спустя несколько секунд оно гулко заколотилось, не быстро, но так сильно, что стало трудно дышать. Я с трудом старалась успокоить сердцебиение, такое иногда у меня бывало, но редко, тогда я начинала заниматься дыхательной гимнастикой и помогало, но сейчас я не могла этого сделать.
— Может не стоит, — глотнув воздуха, я добавила – зачем тебе это?
Ответа не было.
— У тебя есть девушка?
— Да.
— Ты ее любишь?
— Да.
— Она об этом знает?
— Да.
— А она тебя любит?
— Да.
— Ты хочешь на ней потом жениться? – зачем я устраиваю этот допрос, может, что бы понять его мотивы или оттянуть время.
— Думаю, что да.
Он отвечал просто, голос был не громкий, в голосе не было интонации, и я не могла понять говорит ли он правду или играет со мной.
— Зачем ты пришел в эту комнату? – зачем я вообще задаю эти вопросы, от них мне самой становится все трудней и трудней, я начала терять уверенность в себе.
— Зачем тебе мои ответы?
— Хочу понять.
— Понять, что? Почему я здесь?
— Да, ты знаешь, почему я здесь оказалась, — я повернулась к нему лицом, мне казалось, что у нас начался разговор, в котором я могу выйти победителем.
— Знаю, но это не имеет значения, — и помолчав добавил – сейчас должна была быть очередь Хруста, ты не знаешь его, — он замолчал, он дал понять, что он здесь вне очереди, — я купил тебя у него.
— Что? – еле выдавила я из себя.
— Купил, и дорого.
— Меня продают, может на меня еще играют, — я не знала, стоит ли удивляться.
— Да.
— Боже, — я закрыла ладонями рот, — зачем ты меня купил, хочешь поиграть?
— Нет, про тебя давно говорили, что ты опытная и берешь наставников, но только одного и сегодня выбираешь, кого взять, кто первый тебе понравиться тот твой ученик.
— Ученик в чем? – в голове все началось путаться, что за чем, какие наставни-ки, в чем опыт.
— Ты обучаешь сексу.
Я была поражена его ответом, мне создали легенду и теперь они там ждут решения, если конечно его словам стоит верить. Это означало только одно, что я так просто от сюда не выйду.
— Их там много?
— Да.
— Сколько?
— Это не важно.
— Почему? Для тебя может нет… — а в прочем о чем это я говорю.
— Я хочу быть лучшим.
— В чем?
— Я хочу стать учеником? – он робко посмотрел мне в глаза.
— Если я откажу? – мне хотелось знать неизбежный ответ.
Он помолчал, опустил глаза и сказал.
— Тогда вы будите выбирать из других, пока вам кто-то не понравиться, — но тут же добавил – но я хочу, что бы вы выбрали меня.
— Почему тебя? – я не могла до конца понять всей игры, кто кем играет, то, что меня используют, это понятно, но в игре ли все остальные и только вожак знает правила игры или это только видимость игры.
— Потому, что я хочу знать как это, научится по настоящему.
Во, что он верит, что я его научу сексу, и возьму в ученики, что за бред боль-ного воображения, а если я ему сейчас все расскажу, он поверит в мои доводы. Я стояла и думала, в голове все смешалось, и тут я поняла одно, я действительно в данной игре всего лишь игрушка и благодаря мне вожак подымает свой авторитет в стае придумав эту историю и он хочет, что бы она была правдивой и не допустит ее искажения. Тогда зачем мне все говорить, или попробовать, сказать, что беру его, меня устраивают его доводы и пусть он скажет, что ему все понравилось со мной и тогда все кончено. Но кончится ли это тогда. Я не знала ответов, но я решила попробовать этот шанс.
Подходя к нему я еще раз спросила.
— Дак зачем тебе все это?
Он сразу же заговорил, как будто ждал этого.
— Я люблю ее и хочу быть у нее первым и что бы она это помнила всегда, всю жизнь.
— Глупенький, — я подошла к нему в плотную, мышцы просвечивали сквозь ткань, подошла к нему со спины, — она и так тебя будет помнить всю жизнь, потому, что ты будешь первым.
От него исходило какая та уверенность, ее не было видно, но руки, голова, и что-то больше, что я не могла понять, что?
— Ты ни с кем еще не занимался этим? – я стояла за спиной у него и смотрела на него. Возбужденное тело, я это чувствовала, тело самца, молодого самца, роб-кого, не уверенного в себе. Его как пластилин можно лепить. В душе екнуло, и по-тянуло струну, быть первой, струна натянулась.
— Нет, – тихо ответил он.
Струна запела, и все в душе развернулось на изнанку. Я стояла в нереши-тельности, хотелось сказать, что его используют, а меня просто насилуют, но сло-ва застряли в горле.
— Что ты сейчас хочешь? – я наверное не поверила себе, этому вопросу, я ли-хорадочно искала ответ, оправдание. – Что ты сейчас хочешь от меня?
Зачем я повторила вопрос. Я знало одно, что там за дверью их еще много и они не упустят возможности поиграть со мной, но тогда может быть все по друго-му, я боялась этого и по этому, в поисках оправдания для себя решилась.
Стоять вот так стало не возможно, тяжело, решение давило на меня. Я по-смотрела на его спину, коснулась ее пальцами. Я чувствовала его мышцы, они были напряжены. Он хотел меня, но сейчас я хотела его наверное больше, но не могла себе в этом признаться, не могла даже об этом подумать. Только по этому я каждый раз искала оправдания для того, что бы не рассказать все как есть, по крайне мере я была бы чиста в душе, не телом, им можно завладеть, но душа.
Я коснулась его шеи, плеч, меня тянуло его тело.
— Раздевайся! – скомандовала я.
Его не пришлось долго ждать. Через несколько секунд его одежда бесфор-менной кучей лежала на столе. Скорей бы это все кончилось, скорей бы.
— Ложись, — и я показала на стол, — на спину.
Он неуклюже взгромоздился на стол, а потом лег на спину положив по швам руки.
— Запомни одно, я не хочу тебе делать удовольствия, ты это сам сможешь, я только тебе помогу это получить, — я смотрела на его тело, на то как он робко пы-тается рукой положить на место набухающий его стручок, как еще можно было его назвать, по другому я и не знаю, просто стручок вот и все. Со временем он будет таким же как его мышцы, сильным и уверенным, но сейчас нет, он сам боится и это передается его органу. – Оставь его в покое, он знает, что делать, — сказала я и убрала его руку, а потом положила ее на стол.
Своими пальцами я провела по его животу, а потом по его распухшему члену. Не смотря на свой достаточно большой размер, он был слабым, мягким, вялым, я испугалась, что он может потерять свою мужскую способность уже через несколько секунд, неуверенность его хозяина передавалась ему.
— Не все сразу, — я взяла его в ладонь и слегка сжала, пульс крови начал уда-рять мне в ладонь, я разжала пальцы, он стал немного больше, но надолго ли, я начала переживать за исход. – В тебе есть ритм, прислушайся к нему и ты услы-шишь его, не думай сейчас обо мне.
Я села на стол, потом встала перед ним на колени, его юный стручок, на-бравшись силы торчал буквально вверх, я улыбнулась. Подняв колено я села ему на живот, чуть подвинувшись назад и наклонившись в перед, я взяла его мужской орган и направила в себя. Я ощутила его горячую плоть сразу же как только он коснулся моего тела, осторожно выпрямившись, я села на него. Он жег из нутрии. Сглотнув и посмотрев ему в глаза я спросила.
— Ты чувствуешь меня?
— Да, — тихо ответил он.
— Что ты чувствуешь?
— Не знаю, не могу объяснить, я…
Он хотел еще, что-то сказать, но я положила ему палец на губы.
— Слова сейчас излишни, слушайся тела своего, — и в ответ я немного припод-нялась на коленях, как бы соскальзывая с него и немного наклоняясь в перед.
В этот момент я почувствовала как он раздувается во мне, я ждала, рано, он становился все больше и больше, он выталкивал меня, я приподнялась еще не-много. Он смотрел на меня непонимающими глазами, не мог понять, что с ним происходит. Я приподнялась еще немного, взяла его руки и положила себе на по-яс, почувствовав под собой мое тело они сразу же сжали меня. Я хотела еще при-подняться, рано, но его руки перестали меня слушаться, он дернул их вниз, я по-старалась удержаться, но я не могла сравниться с его силой, он рванул еще раз и посадил меня на свой кол. Я вскрикнула от боли. Мое тело затряслось от судороги которая исходила из нутрии, было больно и тяжело дышать. Не хотелось шеве-литься, хотелось, что бы все успокоилось, унялась боль, и тут я ощутила, что он сдувается, в буквальном смысле сдувается.
Я посмотрела ему в глаза, они были испуганы, я постаралась улыбнуться, но не смогла, было еще больно. Во мне он таял, я это понимала, еще немного и будет все кончено, я испугалась, испугалась за себя, что подобная боль будет про-должатся еще многократно, и я еще много раз буду садится или ложится, это не имело значения, но это будет уже не он, а те следующие, нет я этого не хочу, не могу допустить хотя бы сейчас.
— Не переживай, это я, ты не виноват, — я привстала, он выпал из меня как сду-тый шарик, поняв, что произошло я замерла от отчаяния, набравшись храбрости я сказала – ты был великолепен, просто я не ожидала немного этого.
— Что? — шепотом спросил он.
Сейчас я уже смогла улыбнуться, я села ему на колени и взяла в ладони то, что только, что доставило мне боль.
— Он оказался немного великоватым для меня, — в его глазах появилась искор-ка удовольствия, — с этим надо быть осторожным, когда ты чувствуешь его внутри меня, почувствуй когда ему становиться тесно, освободи его, дай ему свободу, потом коснись меня, но тихо, осторожно входи, ни когда не заходи так глубоко, это вторая опасность, мое тело должно привыкнуть к нему, мне это сделать трудней, тебе легче.
Я держала в руке его слегка здувшийся, но все еще в рабочем состоянии стручок. Я опять села на него, он провалился во мне, но сейчас стоило мне только немного приподняться, как он выскальзывал из меня. Я несколько раз пыталась начать все сначала, но результат был прежним, он не желал набирать силы, он не мог. Нужно все поменять.
— Теперь сделаем наоборот, я ложусь, а ты сверху.
Он делал все как я говорила, я сжимала ноги как можно сильней, что бы удержать его, но результат оставался прежним, он резко делал движения и тогда его слабеющий член выскальзывал из меня, я испытывала настоящую досаду, но не могла ничего поделать, он просто слабел.
— Ты устал, может в следующий раз? — что я могла сказать, это физиология и я тут бессильная, даже хотелось заплакать, боже мой я готова была заплакать от того, что он не мог меня с моего согласия изнасиловать, что за идиотизм со мной творится, что?
Он слез с меня, и встал около стола. Мне казалось, что еще немного и я в правду заплачу, но заплачу уже от страха, что он выйдет от сюда и зайдет уже другой и так до тех пор пока кто-то из них не получит того чертово удовольствия. Ненасытные самцы, переростки. Я перевернулась на живот и подогнув под себя колени закрыла лицо руками.
Во мне был страх. Через какое-то время я ощутила его руку у себя на спине, он гладил меня, я напряглась. Его руки гладили мою поясницу, спину и ягодицы. Я повернула голову в его сторону, он не смотрел на меня, все его внимание было приковано к ягодицам.
— Встань за мной.
Он обошел стол и стал за мной. Я слегка приподняла бедра чуть выше, за тем еще и еще выше, а потом выпрямила руки и посмотрела назад. Его взгляд блуждал по мне, что он мог видеть, мне было все равно, мне хотелось, что бы он завершил начатое.
— Если будешь готов, подымайся ко мне, — я опустила голову и слегка раздви-нула ноги в коленях, в этот момент мне хотелось стать пошлой, развратной, что бы его юношеская плоть запульсировала и готова была взять меня. Я еще сильней раздвинула ноги в коленях и прогнулась в спине.
Его ладони легли мне на ягодицы, забегали по ней, осторожно массируя мое тело. Я почувствовала, что он готов.
— Подымайся, — он пристроился сзади – не спеши, — еще чуть больше прогнув-шись в талии я взяла в руки его стручок, он так и не набрал прежней силы, но все же был достаточно увесистым, и все же я боялась, что у него может опять ничего не получится, а если сейчас ничего, то тогда все будет кончено. – Не спеши, я все сделаю за тебя.
Я обильно смочила пальцы слюной и смазала ею, всю борозду начиная от копчика и до разбухшей щелки. Затем еще раз смочив слюной пальцы я увлажни-ла ею его стручок и направила его прямо в отверстие между ягодицами. Он понял меня. В этот раз он осторожно входил в меня, я старалась расслабится как могла, не все удавалось, но я не вскрикнула ни разу пока он входил и пока он ловил свой ритм, а потом я почувствовала даже гордость, что смогла обуздать этого юного жеребца.
Кончив, он не вышел из меня до тех пор пока мужские силы не покинули его и его стручок не повис безвольно. Он аккуратно меня положил, выпрямив мои ноги, я не шевелилась, не могла, где-то была боль, где-то радость наслаждения, где-то страх, а где-то и стыд. Все смешалось, я с трудом понимало, что происходит, я лежала на столе в полной тишине. Я собралась с мыслями и постаралась вспомнить как давно это было, тело замерзло, пробежала дрожь, я открыла глаза. Яркая, ослепительная лампочка горела прямо над глазами, я прикрыла глаза ладонями, прислушалась. Откуда-то доносился голос диктора, телевизор работает, шум машин, гудок автобуса, чьи-то голоса, детские голоса, играют, что это? Я села.
В комнате ни кого не было, дверь была закрыта, на столе рядом со мной ле-жала аккуратно сложенная моя одежда. Неужели все кончено? Подумала я. Я со-скользнула со стола, тупая боль прошлась по телу, но это было ничего по сравне-нию с тем, что я свободна. Хотелось как можно быстрей покинуть эту комнату, убежать, забыть, наверное меня уже потерял Валера, что я ему скажу, что? Хотя знала на свой вопрос ответ, и он был с самого начала, ничего не скажу, ничего, это моя тайна которую надо забыть.похоронить.
Я оделась как можно аккуратней, застегнула босоножки и подошла к двери. Мной снова овладел страх, а вдруг там кто-то есть, вдруг. Я зажмурилась и рва-нула дверь на себя, она открылась с оглушительным скрипом. Темнота, только с боку чуть светилась щель от приоткрытой куда-то двери. Я быстро подошла к ней и замерла. Сквозь щель я увидела улицу, по ней шли прохожие, ехали машины. Что это? Неужели все это время я находилась в двух метрах от улицы, я не знала этого, но почему, почему не слышала ничего. Я приоткрыла дверь, она скрипнула, рядом пробежали две девочки с собачкой на поводке. Что со мной случилось, что, хочу ли я сейчас об этом думать? Я хочу только одного как можно скорей уйти от сюда. Я распахнула по шире дверь и вышла на освещенную улицу и зашагала на остановку.
Как будто ничего не было, я просто пропала на час, ничего не было, только нудящая боль в теле, говорило о другом, и все же ничего не было, я просто за-держалась на совещании, вот и все.
* * *
Как часто в нашей жизни происходят моменты, которые нам так хочется за-быть, и чем сильней нам этого хочется, тем больше мы начинаем понимать, что это не возможно? Как часто мы совершаем неблагопристойные поступки, которые как нам кажется порочат нас, а если бы их не было, что бы мы получили в замен, тишину, чистый листок, пресный вкус, радовались бы мы тогда этому? Что мы по-лучаем в ответ, когда наша душа разрывается от принуждения, когда ее терзают, мнут, насилуют, можем ли мы сами переступить свое я и совершить тоже в ответ, как месть, как возмездие или просто как желание? Можем ли мы определить, что нам хорошо, а что нет, не испытав этого, не почувствовав боль и обиду, страх и отчаяние, а может это не то, что мы думаем, тогда, что это?
Елена Стриж
19.08.2007 г.
08.01.2008 г.
