«Драмкружок»
В школе у нас был драмкружок. Поскольку мальчишек в него ходило мало, мужские роли часто приходилось играть девчонкам. Во времена описываемых событий мы ставили «Ромео и Джульетту». Мальчиков у нас было всего трое, и Зоя Александровна, наш руководитель, поручила им роли взрослых мужчин – Монтекки, Капулетти и Эскала, веронского князя. Вообще, даже некоторых персонажей пришлось сократить, поскольку актеров не хватало.
Джульетту играла Юлька из седьмого «Б», а Ромео пришлось играть мне, чему я несказанно обрадовалась. Юлька, не по годам развитая девочка, была негласно признана школьной красавицей, многие мальчики были от нее без ума. Однако подступиться к ней никто не мог – она слыла колючей недотрогой. Если честно, Юлька мне тоже очень нравится, хоть я и девочка. Меня с самого раннего детства тянуло к девчонкам. Еще в детском саду я стаскивала трусики с одной девочки, которая мне очень нравилась, трогала ее гениталии и сравнивала со своими. А воспитательница нас ругала и говорила, что это стыдно. А я думала, чего тут стыдного? Если бы я была мальчиком – то да, но я же девочка! Хотя я часто ругала Природу-мать за то, что она не создала меня мальчиком.
Позже, когда я подросла, я узнала про грех, за который Господь покарал Гоморру. Ну и что? Да, я лесбиянка, что же меня теперь, убить что ли? В школе я почти все переменки торчала в туалете и смотрела, как девочки снимают трусики. У нас не было сидений на унитазах и не было дверок на кабинках. Девочки становились на унитазы ногами и оправлялись в позе орла. Некоторые спускали трусики лишь до колен, некоторые – до щиколоток и высоко задирали юбки. Все-таки хорошо, что я не мальчик, а то бы у меня не было сюда доступа.
Пока я была малолеткой, старшие девочки меня гоняли: чего, мол, тут околачиваешься, поссала – и проваливай. А с прошлого года я начала курить. Я дымила не затягиваясь, только для того, чтобы оправдать свое присутствие в туалете. И у меня жутко кружилась голова от дыма и от увиденных девчачьих писек.
Но я отвлеклась, теперь снова о драмкружке. У меня появился повод пригласить домой Юльку, чтобы отрепетировать с ней какую-нибудь сцену. Причем, сцену можно обыграть достаточно эротичную, с обниманиями и поцелуями. Конечно, ко мне в дом иногда заходили подруги, но, во-первых, не все меня сводили с ума, а во-вторых, со второго класса я перестала просить их показать мне что-нибудь и дать потрогать, поскольку это и на самом деле становилось неприличным. А мне с некоторых пор страстно хотелось довести другую девчонку до оргазма, себя-то я уже почитай каждую ночь доводила сама, этому я в одиннадцать лет научилась.
Итак, мы с Юлькой договорились порепетировать у меня. Сначала мы прошли сцену с балконом.
– Джульетта, ты как день! Стань у окна, затми луну соседством! Плат девственницы жалок и невзрачен! Он не к лицу тебе, отдайся мне немедля!
– Погоди, погоди, – перебила мой монолог Юлька. – Там не было такого.
– Ну и что? Они же потом переспали. Это в спектакле не показывают, во времена Шекспира не делали эротических сцен. А мы сделаем, как по-настоящему было. Им же кормилица устроила тайное свидание. Вот давай, будто бы я влез к тебе на балкон, а ты…
– А я тебя страстно обнимаю!
– Да. Нам такую сцену легко сыграть, мы же девочки и друг друга не стесняемся, правда?
Говорила я, а сама уже стаскивала с Юльки платье. И мы обе в азарте целовались и раздевали друг дружку, пока не остались в одних носках. Развитая Юлька могла уже похвастаться фигурой почти взрослой девушки. Она возбуждала меня, Юлька заметила это по моим выделениям.
– А ты мастурбируешь? – спросила она.
– Ага, – помявшись, призналась я. – А ты?
– И я. А давай вместе?
– Давай. А потом я тебе. А ты – мне.
– А ты знаешь, как это называется?
– Ну и что? Подумаешь, как бы ни называлось, лишь бы нам обеим приятно было, правда?
А мои пальцы уже ласкали ее клиторок, а ее ножку я обхватила бедрами и терлась о ее коленку. И оргазм наш был острым и долгим.
После этого мы с Юлькой стали частенько что-нибудь «репетировать». Мы даже сами придумывали сюжет, который заканчивался постельной сценой, где я играла роль мужчины, а Юлька – женщины. Юлька оказалась большой выдумщицей, а я, наконец, воплотила с ней все свои фантазии, я удовлетворяла ее и язычком, и пальчиками, и ножкой. Мы даже терлись друг о дружку клиторами, но получалось плохо, приходилось все равно держать между нами чью-нибудь руку. Только вводить никакой предмет Юлька в себя не разрешала, она берегла свою целку.
Однако спустя некоторое время Юльке наших игр показалось мало.
– А ты видела, как мальчишки дрочат? – спросила она.
– Не видела. Но представляю. Зажимают в кулаке и делают вот так: – я показала, как.
– Вот бы посмотреть. Я слышала, у них сперма далеко вылетает. Может до потолка достать. Или вон до той стены.
– Нет, до потолка вряд ли. Хотя, кто его знает. Если сильно возбудится…
– А давай проверим?
– Как ты проверишь, у нас у обеих дырки!
– Парня позовем. Юрку, например.
– Ну, хорошо, позовем. Как ты его дрочить заставишь? А вдруг он не согласится, а потом возьмет и всей школе расскажет, чем мы тут занимаемся, и еще его хотели заставить.
– А мы репетировать будем. А потом, как бы невзначай…
– А вдруг он наоборот, воспользуется этим, да еще нас обеих вы…ет?
– Фиг ему! Мы его так задрочим, что у него неделю стоять не будет.
В это время мы в драмкружке собирались ставить «Каменного гостя». Юрка играл статую командора, я дона Гуана, а Юлька – дону Анну. Мы пригласили Юрку пройти финальную сцену.
– «Я, командор, прошу тебя прийти, – произносила я свою реплику. – К твоей вдове, где завтра буду я, И стать на страже во дверях, пока ее я буду трахать. Что? будешь?»
– Погоди, как трахать? – удивился Юрка. – У Пушкина этого нет.
– Есть. Это потом цензура вырезала. А в оригинале было.
– Ну ладно, хорошо. «Да, буду!»
– Ты должен кивнуть и все.
Юрка кивнул. Мы оставили его в коридоре, а сами с Юлькой пошли репетировать сцену свидания.
– Ах, если б вас могла я ненавидеть! Однако ж надобно расстаться нам, – произносила Юлька свои слова.
– Когда ж опять увидимся?
– Не знаю. Когда-нибудь.
– А завтра?
– О, дон Гуан, как сердцем я слаба…
– В залог прощанья мирный поцелуй!
– Какой ты неотвязчивый! На, вот он.
Мы с Юлькой начали целоваться. В процессе я ее раздевала, а, раздев почти догола, начала раздеваться сама. Боковым зрением я видела, что Юрка подглядывает за нами.
– Что там за шум? – произнесла Юлька свою реплику. – О, скройся, дон Гуан!
– Нет, не могу… Эй, статуя! – крикнула я Юрке. – Ты будешь входить или нет?!
– А что, можно? – донесся из-за двери хриплый шепот.
– Блин! Нужно!
Юрка вошел смущенный и красный. В том месте, где ширинка, брюки были характерно оттопырены. Конечно, ведь я была в лифчике, трусах и колготках, а Юлька – вообще в одних трусах.
– Ну, – продолжала я, – статуя, хватай меня за руку! Да нет же, правую давай!
Юрка торопливо вытащил из кармана руку и протянул ее мне.
– О, тяжело пожатье каменной десницы
Хоть он и обтер ее, она все равно была влажная и липкая.
– Так, – сказала я и бесцеремонно запустила свою руку в его карман.
Там было все мокро, а в кармане – дырка. Значит, он дрочил прямо через карман.
– Юлька, все пропало, он уже кончил.
– Кончишь тут с вами, – оправдывался пристыженный Юрка, – когда вы такое вытворяете.
– Ну вот, а мы хотели, чтобы ты при нас тут подрочил.
– Так бы и говорили сразу, а то – репетиция, репетиция.
– А еще можешь? – спросила Юлька.
– Смогу. Немного погодя. А что?
– Тогда сиди и возбуждайся, – велела я. – И не вздумай кончать, пока мы тебе не скажем. А мы сейчас с Юлькой тоже по разику.
– Так вы чего, лесбиянки?
– Только догадался?
Мы с Юлькой разделись совсем. И Юрке велели раздеться. У него член еще был напряжен. Он торчал не прямо, а загибался вверх.
– Это оттого, что ты дрочишь? – ехидно спросила Юлька.
Юрка смутился.
– Всегда так было. А дрочить я недавно стал. Когда в Интернете порнуху посмотрел.
– Ну, вот смотри теперь здесь, – я начала делать Юльке куннилингус.
Юрка смотрел, и рука его стала непроизвольно теребить член. Я оторвалась от Юльки, и мы обе уставились на него.
– Давай, – сказала я. – Только вверх, в потолок направляй.
Сперма взлетела не так высоко, примерно на полметра.
– А мы думали, выше подлетает.
– Это потому, что я второй раз. И еще утром. А когда долго не спускаешь, бывает и выше.
– Вот давай, готовься к следующей репетиции. До послезавтра тебе достаточно будет?
– Вполне.
И мы стали репетировать втроем. Оказывается, присутствие мужика в лесбийском обществе не так уж и плохо. Даже – наоборот, возбуждающе.
vzhar@bk.ru
Комментарии закрыты.