«Драмкружок»

В школе у нас был драмкружок. Поскольку мальчишек в него ходило мало, мужские роли часто приходилось играть девчонкам. Во времена описываемых событий мы ставили «Ромео и Джульетту». Мальчиков у нас было всего трое, и Зоя Александровна, наш руководитель, поручила им роли взрослых мужчин – Монтекки, Капулетти и Эскала, веронского князя. Вообще, даже некоторых персонажей пришлось сократить, поскольку актеров не хватало.

Джульетту играла Юлька из седьмого «Б», а Ромео пришлось играть мне, чему я несказанно обрадовалась. Юлька, не по годам развитая девочка, была негласно признана школьной красавицей, многие мальчики были от нее без ума. Однако подступиться к ней никто не мог – она слыла колючей недотрогой. Если честно, Юлька мне тоже очень нравится, хоть я и девочка. Меня с самого раннего детства тянуло к девчонкам. Еще в детском саду я стаскивала трусики с одной девочки, которая мне очень нравилась, трогала ее гениталии и сравнивала со своими. А воспитательница нас ругала и говорила, что это стыдно. А я думала, чего тут стыдного? Если бы я была мальчиком – то да, но я же девочка! Хотя я часто ругала Природу-мать за то, что она не создала меня мальчиком.

Позже, когда я подросла, я узнала про грех, за который Господь покарал Гоморру. Ну и что? Да, я лесбиянка, что же меня теперь, убить что ли? В школе я почти все переменки торчала в туалете и смотрела, как девочки снимают трусики. У нас не было сидений на унитазах и не было дверок на кабинках. Девочки становились на унитазы ногами и оправлялись в позе орла. Некоторые спускали трусики лишь до колен, некоторые – до щиколоток и высоко задирали юбки. Все-таки хорошо, что я не мальчик, а то бы у меня не было сюда доступа.

Пока я была малолеткой, старшие девочки меня гоняли: чего, мол, тут околачиваешься, поссала – и проваливай. А с прошлого года я начала курить. Я дымила не затягиваясь, только для того, чтобы оправдать свое присутствие в туалете. И у меня жутко кружилась голова от дыма и от увиденных девчачьих писек.

Но я отвлеклась, теперь снова о драмкружке. У меня появился повод пригласить домой Юльку, чтобы отрепетировать с ней какую-нибудь сцену. Причем, сцену можно обыграть достаточно эротичную, с обниманиями и поцелуями. Конечно, ко мне в дом иногда заходили подруги, но, во-первых, не все меня сводили с ума, а во-вторых, со второго класса я перестала просить их показать мне что-нибудь и дать потрогать, поскольку это и на самом деле становилось неприличным. А мне с некоторых пор страстно хотелось довести другую девчонку до оргазма, себя-то я уже почитай каждую ночь доводила сама, этому я в одиннадцать лет научилась.

Итак, мы с Юлькой договорились порепетировать у меня. Сначала мы прошли сцену с балконом.

– Джульетта, ты как день! Стань у окна, затми луну соседством! Плат девственницы жалок и невзрачен! Он не к лицу тебе, отдайся мне немедля!

– Погоди, погоди, – перебила мой монолог Юлька. – Там не было такого.

– Ну и что? Они же потом переспали. Это в спектакле не показывают, во времена Шекспира не делали эротических сцен. А мы сделаем, как по-настоящему было. Им же кормилица устроила тайное свидание. Вот давай, будто бы я влез к тебе на балкон, а ты…

– А я тебя страстно обнимаю!

– Да. Нам такую сцену легко сыграть, мы же девочки и друг друга не стесняемся, правда?

Говорила я, а сама уже стаскивала с Юльки платье. И мы обе в азарте целовались и раздевали друг дружку, пока не остались в одних носках. Развитая Юлька могла уже похвастаться фигурой почти взрослой девушки. Она возбуждала меня, Юлька заметила это по моим выделениям.

– А ты мастурбируешь? – спросила она.

– Ага, – помявшись, призналась я. – А ты?

– И я. А давай вместе?

– Давай. А потом я тебе. А ты – мне.

– А ты знаешь, как это называется?

– Ну и что? Подумаешь, как бы ни называлось, лишь бы нам обеим приятно было, правда?

А мои пальцы уже ласкали ее клиторок, а ее ножку я обхватила бедрами и терлась о ее коленку. И оргазм наш был острым и долгим.

После этого мы с Юлькой стали частенько что-нибудь «репетировать». Мы даже сами придумывали сюжет, который заканчивался постельной сценой, где я играла роль мужчины, а Юлька – женщины. Юлька оказалась большой выдумщицей, а я, наконец, воплотила с ней все свои фантазии, я удовлетворяла ее и язычком, и пальчиками, и ножкой. Мы даже терлись друг о дружку клиторами, но получалось плохо, приходилось все равно держать между нами чью-нибудь руку. Только вводить никакой предмет Юлька в себя не разрешала, она берегла свою целку.

Однако спустя некоторое время Юльке наших игр показалось мало.

– А ты видела, как мальчишки дрочат? – спросила она.

– Не видела. Но представляю. Зажимают в кулаке и делают вот так: – я показала, как.

– Вот бы посмотреть. Я слышала, у них сперма далеко вылетает. Может до потолка достать. Или вон до той стены.

– Нет, до потолка вряд ли. Хотя, кто его знает. Если сильно возбудится…

– А давай проверим?

– Как ты проверишь, у нас у обеих дырки!

– Парня позовем. Юрку, например.

– Ну, хорошо, позовем. Как ты его дрочить заставишь? А вдруг он не согласится, а потом возьмет и всей школе расскажет, чем мы тут занимаемся, и еще его хотели заставить.

– А мы репетировать будем. А потом, как бы невзначай…

– А вдруг он наоборот, воспользуется этим, да еще нас обеих вы…ет?

– Фиг ему! Мы его так задрочим, что у него неделю стоять не будет.

В это время мы в драмкружке собирались ставить «Каменного гостя». Юрка играл статую командора, я дона Гуана, а Юлька – дону Анну. Мы пригласили Юрку пройти финальную сцену.

– «Я, командор, прошу тебя прийти, – произносила я свою реплику. – К твоей вдове, где завтра буду я, И стать на страже во дверях, пока ее я буду трахать. Что? будешь?»

– Погоди, как трахать? – удивился Юрка. – У Пушкина этого нет.

– Есть. Это потом цензура вырезала. А в оригинале было.

– Ну ладно, хорошо. «Да, буду!»

– Ты должен кивнуть и все.

Юрка кивнул. Мы оставили его в коридоре, а сами с Юлькой пошли репетировать сцену свидания.

– Ах, если б вас могла я ненавидеть! Однако ж надобно расстаться нам, – произносила Юлька свои слова.

– Когда ж опять увидимся?

– Не знаю. Когда-нибудь.

– А завтра?

– О, дон Гуан, как сердцем я слаба…

– В залог прощанья мирный поцелуй!

– Какой ты неотвязчивый! На, вот он.

Мы с Юлькой начали целоваться. В процессе я ее раздевала, а, раздев почти догола, начала раздеваться сама. Боковым зрением я видела, что Юрка подглядывает за нами.

– Что там за шум? – произнесла Юлька свою реплику. – О, скройся, дон Гуан!

– Нет, не могу… Эй, статуя! – крикнула я Юрке. – Ты будешь входить или нет?!

– А что, можно? – донесся из-за двери хриплый шепот.

– Блин! Нужно!

Юрка вошел смущенный и красный. В том месте, где ширинка, брюки были характерно оттопырены. Конечно, ведь я была в лифчике, трусах и колготках, а Юлька – вообще в одних трусах.

– Ну, – продолжала я, – статуя, хватай меня за руку! Да нет же, правую давай!

Юрка торопливо вытащил из кармана руку и протянул ее мне.

– О, тяжело пожатье каменной десницы

Хоть он и обтер ее, она все равно была влажная и липкая.

– Так, – сказала я и бесцеремонно запустила свою руку в его карман.

Там было все мокро, а в кармане – дырка. Значит, он дрочил прямо через карман.

– Юлька, все пропало, он уже кончил.

– Кончишь тут с вами, – оправдывался пристыженный Юрка, – когда вы такое вытворяете.

– Ну вот, а мы хотели, чтобы ты при нас тут подрочил.

– Так бы и говорили сразу, а то – репетиция, репетиция.

– А еще можешь? – спросила Юлька.

– Смогу. Немного погодя. А что?

– Тогда сиди и возбуждайся, – велела я. – И не вздумай кончать, пока мы тебе не скажем. А мы сейчас с Юлькой тоже по разику.

– Так вы чего, лесбиянки?

– Только догадался?

Мы с Юлькой разделись совсем. И Юрке велели раздеться. У него член еще был напряжен. Он торчал не прямо, а загибался вверх.

– Это оттого, что ты дрочишь? – ехидно спросила Юлька.

Юрка смутился.

– Всегда так было. А дрочить я недавно стал. Когда в Интернете порнуху посмотрел.

– Ну, вот смотри теперь здесь, – я начала делать Юльке куннилингус.

Юрка смотрел, и рука его стала непроизвольно теребить член. Я оторвалась от Юльки, и мы обе уставились на него.

– Давай, – сказала я. – Только вверх, в потолок направляй.

Сперма взлетела не так высоко, примерно на полметра.

– А мы думали, выше подлетает.

– Это потому, что я второй раз. И еще утром. А когда долго не спускаешь, бывает и выше.

– Вот давай, готовься к следующей репетиции. До послезавтра тебе достаточно будет?

– Вполне.

И мы стали репетировать втроем. Оказывается, присутствие мужика в лесбийском обществе не так уж и плохо. Даже – наоборот, возбуждающе.

vzhar@bk.ru