Глава 3. От автора. Влюблённые.
Они долго гуляли по городу, желая уединиться — что свойственно всем влюблённым на свете — и каждый раз, когда казалось, что уж теперь-то им никто не помешает, каждый раз кто-то появлялся рядом. Им казалось, что люди специально подходили и смотрели, чем же они занимаются. И тогда они дёргались, и смущённо улыбаясь, отворачивались и смотрели каждый в свою сторону. Она предложила пойти в общагу, но он сразу же отверг эту идею – там уж точно ничего не получится! Наконец они зашли в подъезд какого-то дома, где решили, что им никто не помешает. Они тихонько разговаривали, нежно целуясь сначала с опаской, а потом всё более смело. Но и здесь им не было покоя.
Сначала какой-то мужик пошёл выгуливать собаку, Потом из лифта вышла какая-то женщина с девушкой, потом вернулся тот мужик… Он потащил её на улицу, придётся в кустах! Откуда-то снизу появились двое парней и пошли в сторону, громко обсуждая траханье с какой-то шлюшкой.
— Нет, так невозможно! — Не выдержал он,- За один вечер станешь дёрганным!
Она молча кивнула.
— Пойдём туда, — кивнул он на чёрный проём подвала. — Там нас никто не достанет.
Она пошла за ним, держась за руку, чтобы не упасть.
В подвале горел свет, и они его выключили, чтобы не привлечь любопытных. Они прошли немного вглубь, освещая путь зажигалкой, и скоро остановились.
Он обнимал её и шептал: «милая моя, люблю тебя!»
Она отвечала ему страстными поцелуями, подставляя лицо, шею, губы… Он целовал её, и этого ему уже было мало, страсть его требовала большего.
Он осторожно расстегнул лифчик, снял его через верх и вытащил из выреза платья левую грудь. Грудь была мягкой и в то же время упругой. Сначала он мял её руками, чувствуя, как всё её тело напрягается, как она страстно гладит его спину, а потом обхватил сосок губами, проводя по нему языком и пощипывая зубами. Сосок быстро напрягся, она уже прерывисто дышала, поглаживая его голову. Он вытащил вторую грудь, и ласкал сосок, пока и он не стал твёрдым. Она уже слегка стонала, прижимаясь к нему всем телом.
Правой рукой он гладил её спину. Потом медленно опустил руку на бедро. Через платье он ощущал рельефную резинку чулок, и это доставляло ему огромное удовольствие. Он гладил её попочку, немного напряжённую под его рукой и пока не решался залезть под платье. ТУДА он ещё к ней не лазил.
Он целовал её в губы, специально не отрываясь, чтобы не дать ей как-то сопротивляться, а рука его уже гладила ногу в капроне, постепенно задирая платье. Когда рука полезла к трусикам, и уже было нащупала их, она дёрнулась, пытаясь высвободить губы, но он крепко держал её, продолжая целовать. Он прижал пятерню к лобку, слегка поглаживая его, и тогда она попыталась убрать его руку. Он подчинился, решив не применять силу, но потом возобновил попытку, и на этот раз она уже руку не убирала. Он осмелел и, продолжая целовать её, просунул всю пятерню в трусики.
Она что-то замычала, не отрываясь от губ, но и не сопротивляясь. Он прижал ладонь к лобку и так и замер. Он хотел насладиться этой дозволенностью, этим новым ощущением. Он просто боялся пошевелить рукой, чтобы не спугнуть её, не потерять этот миг и не дать ей опомниться. Но она сама прижалась к нему, подставляя лобок пальцам: ну, что же ты? Предвкушая дальнейшее, им тоже овладела страсть. Он начал постанывать, как и она и просунул средний палец в щель. Влагалище было мокрым. Он нащупал клитор и щекотал его, пока не почувствовал дрожь в её теле.
Она стонала, закрыв глаза и откинув голову, подставляя для поцелуев шею, и он целовал её, не в силах более остановиться.
— Зачем ты так? — Шептала она. — Я ведь тоже человек, ну, не надо! Прошу тебя, не надо!
Он не обращал внимания на её мольбы, понимая, что это тоже правила игры. Так надо!
— Я люблю тебя, — шептал он, покусывая мочку уха, и она улыбалась. Уже без опаски встретить сопротивление, он засунул палец дальше во влагалище, чувствуя обильное выделение, и то, что она немного развела ноги.
Она уже открыто прижимала лобок к его руке, выпячивая вперёд таз. Её била мелкая дрожь, рот скривился гримасой наслаждения, руки лихорадочно гладили тело под рубашкой. «Уже можно», подумал он и начал стаскивать трусики.
— Не надо, ну зачем ты?
Но он прижимал её сильнее к себе, продолжая медленно, но упорно их опускать. Она чуть свела ноги, чтобы ему было удобнее, и когда трусики дошли до колен, они сами упали на землю. Носком туфли она откинула их в сторону и опять прижалась к нему. Он ощутил обнажённость заветной дырочки, её близость, сама мысль, что у рядом стоящей девушки под платьем ничего нет, влила в него необъятную радость, он понял, что ЭТО неизбежно! Душа его ликовала. Он верил в свои силы!
Она тяжело и прерывисто дышала.
— Хочу! — Прошептала она и начала расстёгивать ему брюки. Он помог ей справиться со змейкой на ширинке, девушка провела рукой по его члену, будто проверяя его твёрдость, и погладила курчавый лобок. Он немного отстранил её и развернул спиной к себе. Она наклонилась, опершись о стену, и развела ноги. И тогда он, нащупав мокрую от нетерпения щель, вставил головку члена во влагалище и, крепко держа спину, ввёл медленно и очень легко, чувствуя трение о его стенки из-за узости прохода. Ввёл до самого основания, получая при этом неописуемое удовольствие. Она протяжно застонала, изгибаясь, как пантера, и закатила глаза. У неё, как и у него, уже был опыт в подобных делах, и она отдалась новым ощущениям полностью и без остатка.
Глава 4. От первого лица. Милиционеры.
Вдруг свет погас. Я прислушалась и снова услышала голоса. Они приближались. «Неужели им было мал «, подумала я, решая куда спрятаться. Но нет, это были голоса парня и девушки. Сверкнула зажигалка. Они светили себе под ноги, пробираясь вглубь подвала. Пара остановилась метрах в четырёх-пяти от меня. Я притихла, ожидая дальнейшего и соображая, как же выбраться на улицу незамеченой.
Парень зашептал: «милая моя», и они начали целоваться. Чем больше я слушала, тем больше понимала, как они распыляются. Мне было приятно оказаться уже в роли зрителя, чем в роли действующего лица. Но жестокой злорадности не было. Просто обычный женский интерес.
Девушка уже стонала, просила не делать этого, но я-то понимала, как ЭТОГО ей хочется! Та не променяла бы эти мгновения ни на что другое! Застонал и парень. Послышался звук оттягиваемой резинки от трусиков. Потом какой-то шорох и что-то упало прямо мне на колени. На ощупь я поняла, что это женские трусики. Опять какой-то шорох, и всё стихло. Вскоре девушка застонала и в который раз за эту ночь я почувствовала похотливый зуд между ног! Мне захотелось оказаться на месте этой девушки, чтобы всё было уже по-человечески, приятно и красиво. Стоны и вздохи становились громче и сопровождались прерывистым дыханием.
Но тут-то и произошло самое невероятное. Вдруг вспыхнул свет и в проёме коридора появились два сержанта милиционера, за ними вошёл лейтенант, а дальше семенил уже знакомый мне Слон. Это походило на последнюю сцену в «Ревизоре». Парень только ввёл и так и замер. Потом резко обернулся и удивился больше моему присутствию, чем вошедшим милиционерам.
— Та-ак, и кто же из них она? – Присвистнул лейтенант, показывая резиновой дубинкой на нас троих. — Слон, ты говорил про одну… — он запнулся. – Слонов Алексей Михайлович, вы говорили про одну женщину.
— Так точно, товарищ лейтенант, – подтвердил Слон, — этих здесь не было. Я про ту рассказывал. — Он кивнул на меня.
Парень вытащил член и быстро натягивал джинсы. Девушка ещё тяжело дышала, но тоже опустила платье и стояла вся пунцовая. Я встала с корточек и чуть не упала: ноги отекли и стали ватными. В руках я держала трусики девушки, а полы плаща распахнулись так, что все мои прелести оказались выставленными на всеобщее обозрение. Оказавшись почти голой перед этими мужиками, в глазах которых не осталось ничего человеческого, одна только похоть, я смутилась. Боже! Эти похотливые козлы с видимым одобрением бесстыдно рассматривали меня, как какую-то вещь! Однако, это продолжалось недолго. Лейтенант подошёл ко мне и спросил, ни к кому не обращаясь:
— И что же она натворила? – Глазки его похотливо затуманились и вперились в мою толстогубую вульву, как два прожектора.
— Да занималась блядством! Совратила меня и путём обмана украла у меня деньги. – Как по учебнику выпалил Слон.
— Разврат нам не нужен! – Лейтенант с интересом меня рассматривал. – Сколько украла?
Я запахнула полы плаща и покраснела.
— Ну, сколько… — Потупился Слон. – Пятьсот… или тысячу.
— Так пятьсот или тысячу? – С усмешкой переспросил лейтенант.
— Тысячу. Да, тысячу! – Радостно вспомнил он.
Такого театра я ещё не видела! И главное, всё расставить по местам я была не в состоянии. Шла какая то обдуриловка! То, что творится у нас в стране!
— Ну, ты и пидор! – Только и проговорила я.
— Ах ты, сука! – Заверещал Слон и ринулся на меня.
— Стоять! – Гаркнул лейтенант.
— Этот подонок, — кивнула я на Слона, — меня изнасиловал. Их было двое, второго звали Колян.
— И куда же он вас изнасиловал? – Ехидно с усмешкой спросил лейтенант и ткнул резиновой дубинкой мне в промежность. — Сюда?
Я не ответила.
— Семёнов! – Крикнул мент, — обыщи её! Должна быть тысяча.
Ко мне подошёл сержант.
— Руки подняла! Быстро!
Я подняла руки. Полы плаща тут же разъехались, оголяя мои достопримечательности. Глазки у сержанта разгорелись
— А теперь встань лицом к стене, и помести руки на неё, — приказал он. Но я продолжала в замешательстве стоять. Тогда он сам развернул меня за плечи, поместил мои руки на стену и принялся с небывалым рвением выполнять команду. Свою ногу он вставил между моими ногами и одним порывом заставил развести их в стороны. Я почувствовала, что моя поза очень неуклюжа и унизительна.
— Я ничего не крала. В чём я виновата? – Снова попробовала спросить я, но он игнорировал мои вопросы.
Руки мужчины бегло ощупали меня сверху, задержавшись на грудях, скользнули вниз по животу до талии, затем в стороны и вверх до подмышек. Потом он повернул меня к себе и опять начал щупать меня от подмышек до талии.
Вдруг сержант резким движением раздвинул мои колени в разные стороны и ощупал область промежности, начиная от лобка и заканчивая ягодицами. Его руки были тяжёлыми и требовательными. Я чувствовала их прикосновение на своём теле, и это вызывало неприятные ощущения.
— Да брось ты, так мы ничего не найдем. Положи её! – Распорядился лейтенант.
— Наверное, ты прав. Так надёжнее, — согласился сержант.
Ко мне сзади подошёл второй сержант и, сунув руки подмышки, потянул вниз. Я даже ойкнуть не успела, как оказалась лежащей на спине. Тогда первый присел передо мной и, взяв меня за ноги, положил их себе на колени. Я оказалась, как в гинекологическом кресле. Обе мои ноги в чулках и туфлях были раздвинуты в стороны и лежали на коленях сержанта. Взявшись обеими руками за кружевной пояс, поддерживающий чулки, он оттянул его и проверил, не спрятано ли что-нибудь там. Затем, пропустив свою левую руку под коленями моих ног, он поднял и поджал их прямо к моей груди. Другой свободной рукой он «обласкал» мои бёдра, пройдясь вначале вокруг левого, затем правого бедра. Потом я почувствовала, как рука скользнули по промежности, прошлась по моей киске и по чулкам спустилась вниз к туфлям.
— Пусто! — Он выпрямился, приказал снять туфли и проверил их внутри. Ничего там не найдя, он кинул их мне, и когда они заняли соответствующее место, с напарником поднял меня на ноги. Проверил карманы плаща и выудил оттуда сотовый и какую-то мелочь – сдачу из магазина.
— Пусто, — удовлетворённо повторил он. – Только это, — и передал находку лейтенанту.
— Ладно, — тот подошёл ко мне. — Раздвинь-ка губы. Те, нижние… Срамные… По-жа-луй-ста! – По слогам серьёзно попросил он и присел на корточки перед моим лобком. Я раздвинула губы.
— Шире! – ткнул он дубинкой.
Я раздвинула, так, что чуть матку не вывернула. Из влагалища потекли остатки спермы. Не обращая на жидкость никакого внимания, он обе свои руки положил на внутренние поверхности моих бедер вплотную к промежности. Указательные пальцы задержались около входа в отверстие, как бы невзначай задели соседние места, затем медленно начали проникать внутрь. Я застонала от унижения, извиваясь всем телом, но пальцы его проникали всё дальше и дальше. Какое-то время он там с воодушевлением шевелил ими, потом наклонился ко мне ещё ближе.
— Гм, — усмехнулся он, — похоже, что у неё действительно денег нет. — Лейтенант приостановил своё движение и выдернул пальцы. — Иначе она сама бы их отдала. Я посмотрю между ягодицами, но, боюсь, что мы ничего не найдём. Развернись!
Я повернулась к нему задом.
— А теперь подними плащ и раздвинь жопу! – Он слегка ударил дубинкой по заду, но это было настолько ощутимо, что я взвизгнула.
Я задрала плащ, но раздвигать половинки не стала. Он обхватил своими ладонями мои ягодицы и раздвинул их в стороны так далеко, что мне показалось, будто он хочет разорвать меня пополам, и, никого не стесняясь, скользнул пальцем в анус. Я чуть не подпрыгнула – настолько это было неожиданно.
— Какая широкая дырочка! – Искренне удивился он. – Где ж ты так её разработала?
Лейтенант без смущения плотным скользящим движением ощупал всю область заднего отверстия, засунул палец на всю глубину и начал там им ворочать. Я завибрировала: появилось знакомое мне чувство. Покрутив там с полминуты, он вынул его и понюхал. Вот, человеческая натура! Ну, чем может пахнуть палец, вынутый из жопы!
— Видимо, она успела их перепрятать. Кто-то предупредил. Ладно, отвезём её в участок, там она расскажет всё сама.
Он сунул мне палец под нос.
— Оближи, сучка!
И это уже было! Я закрутила головой. Но у него был неоспоримый аргумент – дубинка. И моя ляжка это сразу почувствовала. Нога онемела, и я открыла свой ротик. Он сунул мне палец за щёку и начал там елозить. Когда я достаточно обсосала его, он вытащил его и обратился к остальным:
— Значит так, сейчас все едем в отделение и составляем протокол. А там, как повезёт.
Парень, уже успевший застегнуть джинсы, здорово побледнел.
— Товарищ, лейтенант, я хочу сделать заявление! Прошу вас!
— Какое заявление? — Удивился милиционер.
— Сугубо конфиденциально, пожалуйста!
Они отошли в дальний угол и стали шептаться. Оба сержанта с интересом рассматривали меня и девушку. Около неё валялся лифчик. Она попыталась его поднять, но один из сержантов наступил на него, заулыбавшись.
— Не стоит, милая, он тебе не понадобится.
Потом подошёл ко мне и кивнул на трусики, про которые я давно забыла, но продолжала держать в руке:
— Твои?
Я молчала. Он их вырвал из рук, поднёс к лицу и зачем-то понюхал. Ухмыльнувшись, он сунул их себе в карман.
— И тебе не понадобятся.
Парень в углу давал милиционеру деньги. Тот посчитал их, кивнул головой и что-то ему сказал. Парень тоже закивал.
— Я его отпускаю, он здесь оказался случайно. А вы, девушки, пожалуйста, покажите документы.
— Вы её отпустите? — Умоляюще кивнул парень на свою спутницу.
— Ты ещё не ушёл? — Прорычал лейтенант. — Даю минуту, а там пеняй на себя.
— Да, да, хорошо, — закивал он и скрылся в проёме.
— Ну, так что же, милые проститутки, документики, пожалуйста. – Он упивался своим всесилием и властью, данной государевой службой.
— У меня с собой нет.
— У меня тоже, — потупилась девушка.- И я не проститутка!
— Ну, что ж, это мы проверим, а пока придётся проехать в отделение до выяснения личностей.
— Вы только в институт не сообщайте! — Взмолилась девушка.
Милиционер хмыкнул и ничего не ответил.
— Но он меня изнасиловал! – Крикнула я, понимая никчёмность своих требований. Все здесь повязаны — Слон, Колян, милиционеры…
— Разберёмся, — проговорил лейтенант. – Документы покажи, сучка!
— А как же моя тысяча! – Обиделся Слон.
— Она отработает, правда? – Улыбнулся он в мою сторону. — Слонов, ты свободен!
— А как же… — Заблеял Слон.
— Держи! – Лейтенант кинул ему мой сотовый. — Свободен!
Телефон было жалко из-за записей, придётся долго восстанавливать, подумала я, ну, да Бог с ним!
Довольный Слон мигом исчез в проёме с телефоном. Лейтенант немного подождал, что-то обдумывая (он ещё пытался думать!) и кивнул на дверь:
— Идите!
Мы вышли во двор. На дороге стояла милицейская бело-синяя ГАЗель. Один из сержантов открыл сбоку дверцу и пропустил нас вперёд. Внутри по обе стенки были мягкие сиденья. Мы с девушкой сели рядом, лейтенант и сержант – напротив. Второй сержант занял место водителя, и машина тронулась. Вскоре сержант напротив не выдержал и пересел к моей соседке.
— Чем же вы там занимались, а? — Спросил он и положил ей на колено руку. Она вздрогнула, но руки не сняла. Только гримаса неприязни промелькнула на её лице, и она заискивающе улыбнулась.
Рука сержанта бесцеремонно полезла к ней под платье.
— Нет!.. Нет!..
— Ну-ка, раздвинь ноги! – Властно сказал он.
И тут девушка сорвалась. Что она закричала? То ли «нет», то ли «не хочу», то ли «не надо», то ли всё одновременно. Она присела на корточки и наклонила голову к коленям. Тогда сержант медленно, с оттяжкой, со всей дури залепил ей пощёчину.
— Ну, что, шлюха, тебе всё ясно? — Голос у него был хриплый от возбуждения. — Ты можешь кричать, визжать, но открытого сопротивления быть не должно, ясно?
Она обречённо кинула и села на место, криво улыбнувшись.
— Так что же вы, дома не можете этим заниматься? — Продолжил он, задирая ей платье.
— Отпустите! Пожалуйста!
— Конечно… Но позже…
Лейтенант с интересом наблюдал за ними, потом хмыкнул и взял меня за руку.
— Иди сюда, мы тоже побеседуем.
Он вытянул ноги и указал на колени:
— Садись сюда. Тот паренёк тебя раньше трахнул? — Он распахнул на мне плащ и заставил меня его снять Я положила плащ на сиденье рядом и повернулась к нему..
От милиционера воняло перегаром и луком, разговаривать с ним было противно, но что было делать? У них власть. Приходилось мириться. «Да, Боже мой, подумала я, одним больше, одним меньше!»
— Что вы хотите?
— О, только нежности! — Он поглаживал мою опухшую киску. – Какая она у тебя большая! И сахарная, да? Передком работаешь?
Как бы я ни противилась, но неприязнь отразилась на моём лице. Наверное, он это заметил.
— Будь со мной поласковей! Обними меня, крошка, будь как с мужем, не стесняйся!
Его пальцы теребили клитор.
— У меня нет мужа.
— Тем более! Скажи, как ты любишь меня и хочешь трахнуться.
— Я люблю тебя! И очень хочу трахнуться.
— Не так, сука! С выражением!
— Я очень люблю тебя, милый! Трахни меня, выеби меня, ну пожалуйста! Я очень хочу этого!
— Ну вот, другое дело! Заметь, ты сама попросила!
Правой рукой под плащом он обнял меня за талию, а указательный палец левой засунул во влагалище.
— Какая же ты мокрая. Вся течёшь. Хочется?
Я сняла с него галстук и до половины расстегнула рубашку, сунула под нее руку и гладила потное, волосатое тело, стараясь ублажить милиционера. Он похотливо улыбался, прикрыв глаза. Я посмотрела на девушку напротив. Она уже осталась в одних чулках (платье валялось на полу) и тоже сидела на коленях у сержанта спиной к нему. Брюки его уже были спущены, член внушительных размеров тёрся о лобок и упирался ей в живот, а сам он мял её груди. Девушка сидела бледная с искажённым лицом, но не сопротивлялась.
— Я не хочу… пожалуйста… — молила она, но его глаза уже пылали похотью и только сам акт мог остановить сержанта.
— Ну-ка, привстань, милая, — прохрипел сержант и прижался лицом к её спине. Изо рта у него текли слюни.
Она привстала, опираясь о его колени. Он сунул руку ей под зад, и средний палец вставил в анус, а указательным начал теребить губы. Девушка дёрнулась и чуть не упала.
— Ну-ну, — ласково промычал он. – Спокойно, сучка!
Правой рукой он начал вставлять член во влагалище, но это ему не удавалось.
— Не надо! — Одновременно и жалобно, и возбужденно пролепетала она.
— Слышь, Петрович, она не хочет! А сама течёт, как блядина последняя! – Он ещё раз попытался вставить член. — Ну-ка, сама его вставь!
Девушка правой рукой взяла пенис, левой раздвинула насколько можно было губки и вставила головку во влагалище. Тогда он с силой надавил ей на плечи, и она со стоном опустилась. Дрожь пробежала по её телу.
— Ой, Господи, о-ой, о-о-ой, а-ах, — стонала она и послушно задвигалась всем своим телом. Было слышно, как член сержанта с хлюпаньем входит и выходит из девушки. Она возбуждённо дышала.
— Хочу тебя, шлюха! – нарушил тишину стон сержанта. — Хочу тебя, давай шлюшка, давай, раздвинь еще шире ножки.
Она послушно сильнее раздвинула ноги. Он вдалбливал свой инструмент в девушку, как будто забивал гвозди.
— Нет! Не надо! Не хочу! — Стонала она, закатывая глазки и насаживаясь на его член.
— Хочешь! — Хрипел он. — Все бабы хотят, и ты хочешь.
Он крепко прижимал её к низу, не давая ей дёргаться и не вынимая члена из влагалища. Было видно, что он вот-вот кончит. Она тоже. Из глаз текли слёзы.
Зрелище напротив возбудило лейтенанта до высшей точки, да и, откровенно говоря, меня тоже. Его руки теребили мои волосы, гладили бедра… Вдруг его палец стал проникать в анус. Я была не готова к этому и попросила не трогать. Он кивнул, и я повернулась к нему и расстегнула ширинку милиционеру. Лобок его был полностью выбрит, отсутствие волос резко контрастировало с его остальной растительностью. Член уже стоял наготове, как солдат, готовый ринуться в бой, и только я, генерал, могла отдавать ему приказания… Он был толстый, но не слишком длинный, красный, изрезанный набухшими венами и горячий. И опять тело предало меня и уже ничто не могло меня остановить. Лейтенант уселся поудобней, я захватила его член своими губками и тут же резко села. Его стержень весь погрузился в мою плоть, что заставило его удивиться, он не ожидал, что я смогу его всего до миллиметра поглотить. Милиционер громко ойкнул и застонал.
— Хорошо-о-о!
Я чувствовала член влагалищем, его упругость, он точно подходил мне по размерам. Возбуждение, как наркотик, отбросило весь здравый смысл, мне было здорово и уже самой хотелось его изнасиловать, и чтобы он просил и умолял о пощаде.
С неистовой силой я насаживалась и вставала. Когда уже ноги устали, я начала сжимать стенками влагалища головку члена, доставляя неописуемое удовольствие мужчине.
— Ещё! Ещё! — Говорил он в такт сжиманиям.
Лейтенант скинул с меня плащ и бросил на пол. Пальцы впились в мою спину, оставляя ссадины, и на лице отразились муки блаженства. Его палец неистово теребит клитор, запах плоти… Хотелось, чтобы машина ехала и ехала… Он открыл рот и застонал. Я поняла, что милиционер кончает. Я так и осталась сидеть у него на коленях, не отпуская член, и прижавшись к его груди.
Девушка напротив уже без команды вставала и садилась, шумно выдыхая при каждом опускании. Сержант держал её за талию и в такт движениям двигал тазом, вгоняя член до самого основания. Он никак не мог кончить. От бесконечных приседаний у неё дрожали ноги. Она продолжала приседать, и с каждым заходом член всасывал губки и волосы. И всё же, как бы ей не было противно трахаться с незнакомым человеком, я видела, что она получает удовольствие.
— Не могу больше, — прохрипела она и тяжело опустилась.
— Потерпи, ещё немного-о-о! — Он захрипел и, не вынимая члена начал елозить им во влагалище.
Левую руку он тут же вытащил из зада и двумя руками с силой придавил девушку к себе.
— О-о-о-о! Я кончаю! – Зарычал он и задёргался.
Потом вынул пенис и откинулся телом назад. Из её влагалища тут же потекла сперма.
Я осторожно встала с лейтенанта и по ногам, уже в который раз, заструилась мощная порция семени.
— Не испачкай брюки, пизда! – Рявкнул он, и оттолкнул меня от себя.
Сержант посадил девушку рядом, поднял её платье и обтёр им обмякший пенис.
— Вот и всё, девочки, — тяжело выдохнул он. Девушка молчала, тупо уставившись в пол. Из расставленных ног на пол капала сперма сержанта. По её щекам покатились слёзы.
— Ну что ты, перестань, — Похлопал он по щеке и, поглаживая её живот чуть выше лобка, глубокомысленно изрёк:
— А пизду надо брить.
Подумал и добавил:
— Смотри, не залети. Нам проблемы ни к чему! Тебе ведь было приятно? Или нет?
Он схватил волосы на лобке и криво усмехнулся.
— Очень приятно. — Выдавила она и снова беззвучно заплакала.
Вдруг машина остановилась.
— Товарищ лейтенант, — повернулся к нам водитель. – Можно и мне? А то не могу уж!
— Можно Машку на возу… — Недовольно буркнул лейтенант. – А здесь — разрешите! Давай, только быстро! И купи водочки и пивка, вон магазин открытый. – Он кивнул на стоящий неподалёку продуктовый магазин, который действительно был ещё открыт. — Время поджимает, нас майор заждался.
— Я мигом! – Заулыбался сержант и посмотрел на меня. – Ты, выходи.
— Давай, давай! – Хлопнул меня по заду лейтенант. – Нехорошо обижать товарища. Ублажи сержанта.
Я спрыгнула на землю. По дороге изредка проезжали машины. Одна из них, поравнявшись с нами, притормозила и весело просигналила.
— Эй, иди сюда! – Послышалось оттуда.
— Проезжай! – Крикнул сержант и схватил меня за руку.
Машина проехала дальше с гиком и улюлюканьем.
Сержант потащил меня к дереву, которое со всех сторон освещалось фонарём. Он спустил брюки до колен и достал полувялый член.
— Соси, пизда!
Я села на корточки и обхватила голый зад сержанта. Он с силой прижал мою голову к себе так, что я чуть не поперхнулась.
— М-м-м!
— Соси, блядина! – Зарычал милиционер. – Быстрее! Мне ещё трахнуть тебя надо!
Я сосала, как могла, обволакивая язычком головку члена. Постепенно он набухал и твердел, увеличиваясь до необыкновенных размеров. Сержант стонал, прикрыв глаза, и с вожделением засовывал член до самой гортани.
Рядом остановилась машина, но из неё никто не выходил. Казалось, сержант её не замечал. Как не слышал и моих хрипов. Вдруг он быстро вытащил член, схватил меня за руку и с силой поднял. Тут же перевернул к себе спиной и наклонил, раздвигая мне ноги. Я двумя руками опёрлась о дерево.
— Может помочь? – Донеслось из машины, но милиционер ничего не слышал. Он хотел успеть. Он чувствовал, что вот-вот придёт развязка, да так не вовремя. А как хотелось бы продлить этот миг сладострастия!
Он всё же успел вставить и сделать пару качков. Член был необыкновенно длинным и причинял некоторую боль, когда сержант вгонял его до самого основания. И в то же время доставлял огромное удовольствие, доходя до матки и надавливая её.
Я задрожала, завибрировала всем телом, с хрипом застонала в очередной раз, растворившись в волнах оргазма. Я начала подмахивать насильнику, получая при этом неописуемое удовольствие, вновь и вновь окунаясь в блаженную негу наслаждения. Очередная волна подкатила к низу живота, огромная, бурлящая волна чего-то страшно-сильного. В какой-то момент я выпустила струю жидкости прямо на дерево, потом её раз… И вдруг услышала, как он захрипел, задрожал всем телом, со всего размаху прижался к моему заду и выпрыснул, нет, вдарил струёй по стенкам влагалища. Я это отчётливо почувствовала, этот удар горячей жидкости из молодого и ещё неопытного органа.
— Может помочь, сержант?
Рядом стояли двое подростков лет семнадцати и с интересом наблюдали за впечатляющей картиной моего грехопадения.
— Вы чего, охирели? – Удивился милиционер такой наглости. – Это следственный эксперимент.
Он ещё сделал несколько фрикций, некоторое время постоял, не вынимая члена, и сдавливая остатки семени в моё чрево, чувствуя при этом сокращения стенок влагалища и получая дополнительное наслаждение.
— Ещё, сучка, ещё! – Шептал он, закатывая глаза.
Я сокращала стенки из последних сил. Он мял груди и продолжал наваливаться на меня всем телом. Потом вытащил член, заставил обсосать его и застегнул брюки. У меня в очередной раз тут же потекло по чулкам. Спермы было так много, что я чувствовала её специфический запах. Она впитывалась в чулки и приятно холодила ноги.
— Ну, ты даёшь, сержант.
— Даёт она,- выдохнул он, — а я – ебу.
— Ну, так дай и нам!
Я выпрямилась и чуть не упала – закружилась голова. Сержант схватил меня за попку, выждал некоторое время, пока я приду в себя и повёл к магазину, не обращая внимания на парней, которые двинулись за нами.
— Может, я плащик накину? – Взмолилась я. Заходить в таком виде в магазин было стыдно, типичная девка из порнухи!
Сержант как-то странно на меня посмотрел и сказал, что блядям одеваться не надо и что ему, как представителю закона, всё разрешено.
— Послушай, шлюшка, если ты вдруг стесняешься, то соображай быстрее, это не дом моды, где на тебя будут зенки выпячивать, кому ты здесь нужна! Расслабься — и будешь совсем красавицей! — И он одобрительно цокнул языком.
Я молила Бога, чтобы мы никого не встретили, и пока шли до магазина мне везло. Дефилируя на каблучках, я чувствовала на голой попке руку милиционера. Он мял её всю дорогу и, дойдя до магазина, умудрился вставить палец мне в анус. Стало совсем не по себе.
Мы вошли в магазин, и пока шли до прилавка, из моего влагалища капала ментовская сперма, оставляя за мной след из капель. Продавщица, взглянув на нас, округлила свои глаза и тактично отвернулась. Сержант всё никак не мог угомониться, и пока она стояла спиной, дал облизать мне свой палец. Затем снова вошел мне в попку и, толкнул на прилавок, чтобы я уперлась об него руками и стал трахать меня пальцем, задавая продавщице вопросы про вкусовые качества водок. Честно говоря, в какой-то степени я кайфовала от его действий, меня наполняло смешанное чувство стыда и похотливого зуда.
Сзади раздался звонок колокольчика, я вздрогнула и поняла, что сейчас кто-то увидит мой откляченный зад с пальцем внутри. Это были те двое парней. Они стояли, перешептываясь сзади нас, и наслаждались видом моей попочки. Я опустила голову вниз, чтобы не встретиться с ними взглядом, а сержант, как ни в чём не бывало, продолжал выбирать водку, шевеля пальцем в моей попочке. Продавщица назвала сумму, и страж закона особенно глубоко всадил в меня палец.
— М-м-м-м-м-м! – Выдохнула я со стоном.
Она с отвращением посмотрела на меня, и я, прикрывая лицо одной рукой, проследовала за расплатившимся сержантом, палец которого на время покинул мой анус. Но тут же демонстративно вернулся в него перед самой дверью, так, что продавщица опять насладилась моим унижением. Когда мы вышли из магазина, он заставил меня наклониться, смочил два пальца в моем ротике и, разведя ягодицы, вошел ими в попку. Я застонала и выпрямилась. Мы так и шли до знакомого дерева, я чуть впереди, а он сзади меня с двумя пальцами в заду. Подростки сопровождали нас всю дорогу и, не стесняясь, обсуждали меня, предположив, что этой проститутке, наверное, хорошо заплатили за такой «следственный эксперимент».
Возле дерева сержант положил пакет с водкой на землю, заставил опереться о ствол и, вытащив пальцы, расстегнул ширинку.
— Ну что, блядь, попробуем в жопу.
Он плюнул мне на попку и размазал по кольцу. Я послушно стояла, ожидая его вторжения. В голове путались мысли, стыд вперемешку с диким возбуждением охватили меня. Я опустила голову, думая, что, наверное, это происходит не со мной, но когда он стал входить, я вернулась к реальности. Взвыв от нестерпимой боли, я тут же обмякла. Его член медленно проталкивался во мне все глубже, и, наконец, погрузившись полностью, он схватил меня за бёдра и начал фрикции. Постепенно боль отошла, уступая место восторгам оргазма. Милиционер стал размеренно трахать меня, и мне оставалось лишь громко стонать и подмахивать в такт попкой. Подростки стояли рядом и дружно онанировали, глядя, как у нас ловко получается «пися в попу». Это меня тоже заводило. Скоро сержант кончил, не так бурно, как в первый раз, но тоже с протяжными стонами. Застонали и ребята, получив от зрелища своё удовольствие.
Когда мы подошли к машине, сержант крикнул в дверь:
— Сергей Петрович, я всё!
— Хорошо, сержант, покури пока.- Прохрипело оттуда.
Я, шатаясь, подошла к двери. Сержант, который был в машине, облокотился о спинку сиденья и был без штанов, широко расставив ноги. Девушка стояла перед ним на четвереньках и сосала. Лейтенант пристраивался к ней сзади. Уперевшись головкой в анус, он пытался войти в неё, но она напрягалась, и он никак не мог пробить её. Тогда он пару раз хлопнул её по попе, завел руки назад и заставил девушку раздвинуть ими ягодицы. Она развела руками половинки, обнажая заднюю дырочку, и лицом полностью уткнулась в пах сержанта.
— Я сделаю всё, только не трогайте… Это больно!
Но её слова растворялись в воздухе, никем не услышанные. Порывистыми движениями лейтенант, наконец, пропихнул своего дружка и начал накачивать девушку, разрывая её больше и больше. Она кричала, плакала, стонала от боли, а он убыстрял движения по мере того как становилось свободнее.
Девушка корчилась от боли, и член сержанта всё время выскакивал у неё изо рта в такт его движениям.
— Больно! Ой, больно! – Стонала она, но ничего не могла поделать.
— Ничего, ничего, — склабился лейтенант, — уже скоро!
Постепенно она затихла. Врата боли и наслаждения были открыты, два чувства слились воедино…
— Да… Нет… Да! Д-а-а-а-а-а-а-а-а!
Движения офицера постепенно становились дёрганными, он будто вбивал гвозди. Наконец он напрягся и замер, изрыгая хрипы и стоны.
— Всё! – Выдохнул он. – Кончил.
Он вытащил своё орудие и с шумом опустился на сиденье. Так и остался сидеть со спущенными штанами, блаженно улыбаясь.
— Давай, давай, соси, блядина! – Шипел сержант, опуская и поднимая голову девушки. — Ну-ка, лезь сюда! – Крикнул он мне.
Я с трудом влезла в машину и подошла к нему.
— Раздвинь ноги! – Приказал он. Я чуть присела, разведя в стороны колени.
Он правой рукой провёл по лобку и вдруг резко засунул три пальца во влагалище. Я вскрикнула от неожиданности, ударившись головой о крышу. Он засунул ещё один палец и стал ими там шевелить.
— Бля, тут всё мокро! Семёнов, твоя работа? – Он вынул руку и поднёс её к моим губам. -Ну-ка, оближи, сучка!
«И опять это уже было», подумала я. Они что, сговорились давать мне облизывать пальцы! Я облизала их, чувствуя специфический запах спермы. Потом опять во влагалище – и ко рту, во влагалище – и ко рту.
Наконец он задёргался и придавил голову сосущей девушки к себе.
— О-о-х! – Выдохнул он. – Хорошо!
Он осторожно вынул член изо рта.
— Глотай!
Девушка замотала головой.
— Глотай, сука! Кому говорю! – Тут же схватил её за лобок и крепко сжал левой рукой. Она мучительно проглотила, вдруг задёргалась и подбежала к двери.
Высунувшись наружу, девушку вырвало. Лейтенант рассмеялся.
— Не пошла твоя сперма, Иваныч!
— Да и хуй с ней! – Иваныч блаженно улыбался. – Садись, блядина, чего стоишь! – Крикнул он мне. – Семёнов, поехали!
Машина тронулась дальше. Девушка кое-как надела платье Оно перекрутилось и прикрывало не всё, что должно было бы прикрывать. Теперь уже ехали молча, и минут через пять мы остановились.
Глава 5. От первого лица. В отделении.
— Куда мы приехали? — Спросила я, выглядывая в окно. Но на улице ничего не было видно.
— В тюрьму! – Засмеялся сержант. – Выходите!
Это было милицейское отделение. Мы зашли в здание. За окошком в дежурке сидел полусонный старший лейтенант. Увидев нас, он куда-то позвонил и вышел к нам в коридор.
— Ну что, Петрович, привёз? – Спросил он, ни к кому не обращаясь, внимательно разглядывая нас. – Ладно, идите чайку попейте, только смотри, чтоб Семёнов не перебрал как в прошлый раз! – Повернулся он к лейтенанту.
Он молча разглядывал нас и чего-то ждал. Наконец в коридоре показался толстый майор. Он был пьян, но шёл уверенной походкой.
— Привезли птичек.- Заулыбался он и подошёл ко мне. – Ты здесь старшая? Плащ сними!
Я сняла.
— О! Да ты уже готова! – Его глазки сразу затуманились. — Проститутка? С подружкой на пару работаешь? – Он оглядел меня сверху до низу, схватил меня за подбородок и притянул к себе. Дыша в лицо перегаром, он ехидно спросил:
— Кто ж тебя, красавица, так отъелдонил? Хотя, одним больше, одним меньше… — И повернулся к старшему лейтенанту:
— Паша, пускай подмоются, все обспусканные!
Тот отвёл нас в замызганный туалет и закурил.
— Даю пять минут. Время пошло.
Вода была ледяная, но выбирать не приходилось. Пока мы по очереди набирали воду в ладоши и мыли затраханные дырочки, тихонько познакомились. Девушку звали Татьяной, она была студенткой четвёртого курса.
— Что с нами будет? – Шёпотом спросила она. Я пожала плечами.
— Посадят в обезьянник до утра, а там выпустят.
«Если не оттрахают по полной, вон их сколько», подумала я, но промолчала. Старлей с интересом наблюдал за всеми нашими водными процедурами.
— Пизду лучше мой! Вон в волосне спермы сколько! Тебе говорю, сучка! – Кивнул он Тане. – А ты жопу ещё вымой! – Это уже мне, — сперма до сих пор вытекает! Наспускали тебе полный глычик! – И рассмеялся своей шутке.
Когда мы подтёрлись висевшим не первой свежести полотенцем (сегодня ночь полной антисанитарии), милиционер щелчком откинул окурок к унитазу и сказал:
— Пошли прошмандовки разбираться.
— Мы не прошмандовки! – Обиделась Татьяна. «Ещё расплачется, подумала я, привыкай, девочка, это – наша милиция, которая нас бережёт».
— Посмотрим, кто вы, — усмехнулся мент.
Мы прошли по коридору мимо нескольких дверей, и он открыл последнюю. Это была небольшая и пустая полутёмная камера. Вдоль стен стояло несколько двухъярусных кроватей с досками вместо панцирных сеток. В центре стоял большой стол с прикрученными к полу ножками. Он закрыл дверь, и мы легли на кровати с безысходностью во взглядах.
Минут через десять дверь с лязгом отворилась, и в камеру вошел толстый майор. Он был ещё более пьян, лицо покраснело и лоснилось от пота. Весь его вид вызывал отвращение и омерзение. За ним вошли ещё трое – старший лейтенант и двое из машины, в хорошем подпитии. Майор сел на кровать и бессмысленно уставился в одну точку. Потом пальцем указал на меня.
— Ты! Иди сюда!
Я подошла, не ожидая ничего хорошего. Внутри у меня всё напряглось. Казалось, тронь меня – и я лопну, как перетянутая струна.
— Дай сюда плащ! — Он протянул руку. И сдался им всем мой плащ!
Он его чуть не вырвал из рук и бросил себе под ноги. Обтёр об него туфли и с наглой ухмылкой воззрился на меня.
— Сядь на корточки. – Я продолжала стоять. – Ты чё, не поняла?
Пришлось сесть. Но так, как я была на каблуках, то присела я, широко расставив ноги – иначе сесть было невозможно. Естественно, всё моё достояние вылезло наружу, радуя ментовский глаз. Он громко икнул.
— А теперь, сука, пой «В лесу родилась ёлочка». – Милиционеры разом засмеялись, подыгрывая своему начальнику, и с интересом ждали продолжения. Я молчала.
— Пой, сука! – Прорычал он, наливаясь кровью, и потянулся ко мне. Одной рукой схватил за волосы, а другую руку просунул мне между ног, сжав всей пятерней низ живота, и дёрнул на себя. Я закричала и упала. И всё же успела ударить кулаком в пах. И по носу. Он схватился между ног и со стоном повалился на грязный пол. Милиционеры сначала оцепенели, а потом бросились ко мне. Двое держали меня с разных сторон за руки, а третий подбежал к майору.
— Юрий Иваныч, Юрий Иваныч, садитесь. – Он усадил майора на кровать, тот всё ёще держался за пенис.
— Ах ты блядина! – Стонал майор. – Зря ты так. Ну ладно. Ребятки, ну-ка, к бомжихам её!
Меня подхватили за руки, вывели из камеры и потащили по коридору. Открыли какую-то дверь в другом конце и бросили на пол.
— Можете развлечься! – Обратился в никуда один из моих конвоиров, и дверь за ними закрылась. Я подняла голову и осмотрелась. Это была точно такая же камера, откуда меня привели, такой же стол и железные кровати с досками для лежания. На одной из них сидели три женщины, явно бомжихи, и молча смотрели на меня. Полный габитус! Мне трудно было определить их возраст, что-то около моего, но выглядели они лет на сорок.
Я со стоном опустила голову, пытаясь отдышаться, и услышала, как ко мне подошла одна из них. Рядом со своим лицом я увидела далеко не новые и видавшие лучшие времена грязные туфли. Стоя надо мной, она спросила:
— Ну что, блядина, менты трахали? — Я кивнула. — Ну, раз так, значит ты — блядина, тогда и пользовать тебя будем по назначению. Повернись-ка на спинку.
Я тупо, ничего не соображая, повиновалась. Девушка встала надо мной, а потом присела над моим лицом, чуть приподняв короткую юбочку. Я увидела, что она без трусов. Прямо передо мной была ее попка, раскрывшиеся половинки ягодиц, и мокрое, как я заметила, влагалище, покрытое бурной растительностью. Вероятно, они втроём здесь развлекались, пока менты не потревожили их покой.
— Что уставилась? Давай, работай, — сказала она, видя мое замешательство. Из влагалища исходил сильный характерный запах, оно было мокрое, и я не могла заставить себя прикоснуться губами к этой истекающей женской плоти. Все-таки я ведь сама женщина, и я не могла так просто перейти грань.
— Ну, что же ты? — Опять уже требовательнее спросила сидящая надо мной девушка. — Давай, сучка, вылизывай. Ментов обслужила, теперь наша очередь. Эй, Алёна, научи ее быть повежливее.
Ее подруга — толстая блондинка подошла ближе и, примеряясь, хлестнула меня ремнём, который держала в руке, прямо между ног. Я взвыла от боли. Второй удар ремнём по моим половым губам, заставил меня завизжать. И вместе с этим визгом, я преодолела свой страх и отвращение, и впилась ртом в вагину брюнетки. Я лизала её клитор, вылизывала стенки влагалища, опять клитор… Девушке только этого и было надо. Она начала бурно кончать.
Жидкость из нее лилась прямо в мой подставленный ротик, и я была вынуждена всё гло-тать. Я глотала, лизала опять, и, вызвав новую бурю оргазма, глотала вновь.
Когда она удовлетворилась, настала очередь блондинки. Та легла сама на спину, широко раздвинув ноги. Мне пришлось встать на четвереньки и, уткнувшись лицом в ее промежность, вылизывать девушку в такой позе. Эта поза была даже удобнее для меня, меня не затопляла вытекающая из нее жидкость и я не захлебывалась в ее семени. Внезапно брюнетка, которая всё время стояла рядом, сильно ущипнула меня за левый сосок. Резкая боль и неожиданность смешались в одно, я взвыла, дернула головой и выгнула поясницу. Мой, собственный зад при этом соблазнительно поднялся вверх, и третья бомжиха не замедлила этим воспользоваться. Она стала у меня сзади и начала засовывать мне в анальное отверстие скрученный и вытянутый в трубочку ремень. Я начала дёргаться, но брюнетка села на меня, прижав меня к полу.
Не знаю, сколько прошло времени, помню лишь, что меня заставляли вылизывать вагины по нескольку раз, заливали выделяющимся соком и пальцами долбили мой анус и влагалище. Мне было противно и мерзко, но при непослушании ремень тут же опускался на моё бренное тело.
Когда дверь в камеру снова открылась, и вошли милиционеры, изрядно пьяные и весёлые, я лежала в той же позе, в какой они меня оставили.
— Всё нормально, начальник, — отчиталась брюнетка, и меня вывели в коридор.
Потом отвели в туалет. Я подмылась и тщательно умыла лицо. Один из ментов протянул мне какую-то дешёвую косметику, и меня заставили «поярче» накраситься, чтобы понравиться майору.
— Ну, точно – блядь! – Со смехом оценил он, и меня вновь отвели в камеру.
— Вот, товарищ майор, привели. – Доложили они майору.
— Ну, пришла, девочка-ромашка? Отпустили тебя уже? Что-то рано. — Он кивнул, тупо посмотрев на меня, и приказал привести Татьяну.
Когда её привели, я заметила, что платье у неё в нескольких местах было порвано, и накрашена она была так же ярко, как и я.
— На стол её, — показал пальцем на меня майор.
Меня положили грудью на столешницу, а ноги пристегнули к ножкам стола наручниками.
-Ту прошмандовку тоже, — кивнул майор на Таню, и её потащили к столу с другой стороны. Она кричала, вырывалась, но что могла противопоставить молоденькая девушка двум здоровым мужикам? Ноги пристегнули к столу. На руки Татьяны надели по наручнику, вторые браслеты защёлкнули на моих запястьях. Лицо её было в полуметре от моего. Теперь даже выпрямиться было невозможно. От ужаса и нереальности происходящего у меня перед глазами поплыли круги.
Теперь мне по-настоящему стало страшно. Я не могла поверить в реальность происходящего. Сержант, я разглядела его, тот самый, который трахал Таню в машине, он был явно неравнодушен к ней, задрал подол её платья до плеч и похлопал по попке. Потом подошёл ко мне.
— Ну, вот товарищ майор, все готово. – И резко запустил палец во влагалище.
Я закричала и тут же резиновая дубинка опустилась мне на позвоночник. Меня будто парализовало, я не могла даже дышать, не то, что кричать.
— Ебать тебя сейчас будем, — прохрипел майор мне в лицо. – Семёнов, принеси водки! Живо! И закуску прихвати.
Семёнов тут же убежал, стараясь быстрее выполнить желание начальника, и не дай Бог заставить его ждать!
Майор всё ещё тёр пах, сощурил глаза и криво улыбнулся.
— Ах ты, сука! – И с силой дал мне звонкую пощёчину.
Голова откинулась в сторону. Он схватил меня за шею своей огромной, волосатой лапой и резко притянул к себе, так, что моё лицо оказалось чуть ниже его пояса. Тогда он достал из брюк член и стал водить им по моим щекам и губам.
— Я сейчас с тобой поразвлекаюсь, — обрадовался похотливый кобель. — Чуешь, как пахнет? Для тебя берёг, сучка! — Глумился мент. — Бля, пиздец, это самая нежная ласка для моей залупы. Учитесь, пока я жив! — Прокомментировал он свои действия остальным, которые сгрудились возле нас и наблюдали за развитием событий.
— Не бзди, здесь все свои, — успокаивал меня майор, продолжая водить членом по моему лицу. – Сейчас я из тебя буду делать свою послушную тёлку, — и злобно заржал. – Не выпендривалась бы, всё было б нормльно!
Он протянул мне свою волосатую и вонючую лапу и приказал:
— Целуй руку, блядь. Каждый палец вылизывай.
Я с отвращением стала целовать его клешню. И вдруг резкая и хлесткая пощечина обрушилась на моё лицо. В глазах потемнело.
— Вылизывай с преданностью во взгляде, сука! — Последовал холодный и властный окрик.
— Во, так уже лучше, смотри мне в глаза и лижи каждый палец. Молодец, сучка, уже слюни пустила. Может у тебя уже и пиздища сок дала? Рано еще. Я тебе растяну её, не ссы, — и снова похабный и грубый смех. — Я резвиться буду, оторвусь тут с ребятами после тяжёлого дня. Устрою здесь порнуху, лучше всякого кина будет! – С этими словами он щёлкнул меня по щеке.
— Что, хочешь моего хуя? Отвечай блядь! — Проревел жеребец.
— Да, — тихо ответила я.
— Не слышу. Отвечай так: я шлюха и хочу хуй моего хозяина!
— Я шлюха и хочу хуй моего хозяина, — уже громко произнесла я. И вдруг поймала себя на мысли о том, что действительно хочу отдаться на растерзание этому грубому и вонючему самцу. Я уже почти чувствовал себя его подстилкой, его шлюхой и грязной девкой. От этой мысли меня всю затрясло.
— Что, заколотило от желания моего хуя? Отвечай!!! — Очередная пощечина, теперь уже двойная обрушилась на мои нежные, розовые щёчки.
— Да, меня всю трясёт от желания. Я же твоя шлюха! — Ответила я громко. Мне действительно захотелось ощутить его огромный член. Я почувствовала, как меня начало колотить от охватившей похоти и страха. Я боялась, что его отросток разорвет и рот, и анус, и влагалище, хотя за ночь там побывало их немало. И эти мысли доставляли мне огромное удовольствие.
В этот момент дверь открылась, и вошли Семёнов с коробкой в руках, а с ним и лейтенант из машины, еле стоящий на ногах. Я поняла, что праздник только начинается. Майор отошёл от меня. Они разлили водку по пластмассовым стаканчикам, залпом выпили и аппетитно захрустели огурчиками.
— Семёнов, ну-ка дай-ка им тоже. Анестезия не помешает, — раздобрился майор и протянул сержанту два полных стаканчика. Семёнов влил сначала Тане, потом и мне. Водка была вонючей, из дешёвых. Изо рта потекли слюни, хотелось заесть, но еды не давали. По телу разливалось тепло, в голове появился дурман. Майор подошёл ко мне и поднёс полувялый член ко рту.
— На, закуси, блядина.
Я его облизала. Хрен редьки не слаще! То же самое он сделал и Тане. Остальные наблюдали за этой сценой с неподдельным интересом.
— Юрий Иваныч, вдолбите ей! — Кто-то рассмеялся. – Что она целочку из себя строит!
Майор судорожно причмокнул языком, провёл рукой по моему лобку, как бы невзначай сунул палец в щель, и заулыбался:
— А она уже мокрая!
— Она давно мокрая, как только увидела вашего жеребца. Вставьте ей, товарищ майор!
— Мой хуй еще надо заработать. Ты, сука, должна завести меня. А завожусь я от твоих унижений.
Я краем глаза заметила, что милиционеры уже приспустили брюки и вовсю мяли свои члены. Видимо, изнасилования здесь были обычным явлением. Дело поставлено на поток.
По сравнению с членом этого самца у них они были просто игрушечные. Но я понимала, что именно меня он желал. Именно ОН своим инструментом будет лазить там, внутри моей похотливой дырочки, насаживая меня всё глубже и глубже.
Майор тем временем снял с себя рубаху.
Всё его тело было покрыто густой и черной волоснёй. Она была на груди, животе, руках. Лобок венчала целая шапка волос и даже яйца были очень волосатые.
— Ишь, раскраснелась вся. Что, понравилось, сучка? Отвечай!
— Да, мой хозяин, это для меня большая награда! – С трудом выговорила я.
Он крепко обнял меня и плотно прижался ко мне своим шерстяным телом. Он жадно целовал и лизал моё лицо и шептал мне на ухо всякие похабные и унизительные выражения. Потом отстранился от меня и снова подставил член к моим губам.
— А теперь заглатывай. Давай моя девочка, соси, соска вонючая.
Пощечина, еще одна.
— Соси, падла!
Я сосала неистово, стараясь всячески ублажить насильника. От члена воняло, но я сосала, пока он окончательно не отвердел. Действительно он был огромных размеров.
Наконец, майор оторвался, чтобы влить в себя очередную порцию водки. Сколько же входит в этого борова!
Я подняла голову и увидела старшего лейтенанта позади Татьяны. Он стоял с запрокинутой назад головой и громко пыхтел. Я перевела взгляд на опущенную, качающуюся голову девушки и мне стало дурно.
— Смотри, Семёнов, как надо работать, — тяжело дыша, произнес старлей, его руки крепко держали Татьяну за талию.
Майор подошел ко мне со стаканчиком, опрокинул его в себя и громко отрыгнул. Я с ужасом и в то же время с нетерпением ожидала атаки.
— А теперь, сучка, очко отклянчь, — проревел он.
Я выставила свою задницу на всеобщее рассмотрение. И сразу три пальца пронзили мой анус. Я взвыла от резкой боли.
— Да у тебя тут всё на мази! Мужики, эта блядь уже где-то разработала жопу!
Послышался всеобщий хохот.
— Юрий Иваныч, засадите блядине по самые орехи! – Выкрикнул кто-то заплетающимся языком.
— Сейчас рассчитаемся, — тут его крепкие руки так сильно развели мои ягодицы, что я вскрикнула. Он стал внедряться в уже открытые врата ощущений, вталкивая головку в дырку.
— Ну, девонька, ори, ежели больно будет. Тебя тут никто не услышит. Я разрешаю. Ори, дура!
Опять резкая боль. Еще более острая, разрывающая на части. Член насильника вошел весь. По самый корень. Он протаранил меня, как бревно таранит стену во время осады крепости. И я заорала.
— Потерпи, девонька. Попривыкни. Я пока повременю качать. Что ж мы не люди? Вот умница. Ща боль пройдет, девонька. И я тебя прокачаю.
Сколько прошло времени не знаю, но постепенно боль действительно прошла. Я почувствовала, как член заполнил весь мой зад. Внезапно мне стало сладко и тепло. Что творится! Только бы это не кончалось! Боль и наслаждение… тревожьте плоть мою! И я сама стала качать своей попкой, покрытой золотистым пушком.
— Спокойно, шлюха. Я тебе не разрешал проявлять инициативу. Мужики, а она уже захолонилась. Сейчас я тебя прокачаю. Ты теперь настоящая шлюха. Будешь бегать за мной как наркоманка.
И он начал свою работу. Он действительно знал свое дело. Дело трахальщика. Насильника молоденьких девочек. Он знал, как из девушки сделать свою похотливую давалку. Я посмотрела на Таню. Наши взгляды встретились. У неё в глазах стояли слезы.
Майор двигался во мне, как будто собирался проткнуть меня. Он с силой вколачивал в меня свой член так, что я билась лобком о кромку стола, и это доставляло мне боль.
— А теперь пой «В лесу родилась ёлочка», живо!
И я запела:
— В лесу родилась… ёлочка, в лесу… она росла, зимой… и летом стройная…
Петь было неудобно. Из меня просто вылетали обрывки фраз. Но, судя по хохоту, окружающим это понравилось. Я, наконец, почувствовала, что мент приплывает. И плотнее сжала его член своим задом. Майор кончал бурно, еще глубже войдя в меня. Я ощутила его теплое семя в себе. Какое-то время он прижимался ко мне, пока обмякший член не выскочил из зада со звуком. Тут же потекла сперма, стекая тонкой струйкой на чулки. Он отошёл от меня и кивнул на Таню:
— Иваныч, посмотри какой замечательный ротик у этой шлюшки. Иди, обработай его.
— А, можно я этой сучке тоже засажу? – подскочил ко мне Семёнов.
— Давай, если есть чем, — разрешил майор и смачно выругался.
Семёнов сзади прижимался к моим бедрам и долго не мог расстегнуть ширинку. Наконец он снял брюки с трусами, и я почувствовала, как он водит у меня между ног, не желающим вставать членом. Другой сержант, он же Иваныч, покачиваясь подошел к столу, на секунду задумался, потом скинул брюки, взобрался на стол и встал на колени между нашими с Таней головами.
— Только дернись, сука, пизду руками до горла разорву. Ты поняла меня? — заорал он, взяв Таню за подбородок. Все заржали.
Перед моим лицом были упругие ягодицы сержанта, я видела, как они вдруг напряглись и он весь немного подался вперед.
— Молодец какая, — нараспев произнес он,- всё понимает!
Потом обернулся ко мне:
— Ты научила?
Между ног Иваныча я видела, как двигается голова Татьяны, подбородок и её губы, обхватившие член. Сзади её накачивал старший лейтенант. У неё катились слезы, она была в полуобморочном состоянии.
Перед моими глазами продолжали сжиматься и разжиматься ягодицы сержанта, только теперь они были очень близко. Сзади Семёнов до боли щипал мои соски, и в этот момент я почувствовала, как его член начинает, как бы вползать в меня, преодолевая сопротивление вульвы. Милиционер тут же заработал тазом, вгоняя в меня пенис по самые яйца. Он почти, что лежал на мне и сопел в ухо.
Вдруг ягодицы Иваныча перестали двигаться, он опять обернулся ко мне.
— А ну-ка, помоги своей подружке.
Он чуть сдвинулся вбок, развернулся ко мне, взял меня за шею и прижал член к моим губам. Семёнов заржал. Я автоматически открыла рот и заглотила его инструмент на всю глубину.
— Соси, сука! — Заорал он, — соси, а то…
Он схватил меня за волосы и буквально насадил мою голову себе на член, я уперлась лбом в его живот. Сзади визжал Семёнов, то увеличивая скорость, то замедляясь. Я сосала. Я боялась, что меня вырвет, головка члена задевала мне горло. Сержант отстранил мою голову, достал член и снова приставил его к губам Татьяны.
— Открой рот сука! — Крикнул он. Потом всунул в открытый рот член и заржал. Мне стало противно, пред глазами все поплыло. И тут я увидела, как сержант вынул изо рта Татьяны член, из которого забила сперма прямо ей в лицо.
— Рот открой, шире, ещё шире, — орал он.
Сперма попадала в её рот, распространяя терпкий, специфический запах.
— Глотай, шлюха! – Хлопнул он по щеке рукой. С трудом она сделала глотательные движения и закашлялась: её голова дёргалась в такт фрикциям старшего лейтенанта. Тот увеличил темп, и хлюпающий звук, вылетающий из её дырочки вместе с хлопками об её зад, ещё явственнее стали разноситься по всей камере. Периодически он всей пятернёй звонко шлёпал её по заду, и вдруг как-то взвизгнул, захрипел, опустил голову и отстранился от Тани. Левой рукой он сжал её бёдро, а правой схватил член и направил на её ногу.
— Ох, хорошо! – Сперма вылетала порциями и стекала по чулкам. Он выдавил остатки на задницу, вышел из-за неё и встал сбоку.
— Смотри, как твоя блядина подмахивает. Вот сучка!
У него из ширинки торчал еще наполовину упругий, красный и влажный от спермы член. Тут Семёнов у меня за спиной издал какой-то вопль, часто-часто задышал, я почувствовала, что у меня между ног стало влажно. Он кончил и сразу остановился, немного постоял, не вытаскивая из меня свой агрегат, пока тот совсем не обмяк и не выскользнул сам.
— Какие молодцы, — сказал майор. — А ты что, хуй не мог достать, кто сейчас после тебя захочет туда лезть?
— Я полезу. – Ко мне нетвёрдо подошёл лейтенант со стоящим, как кол членом. – Нравится? — Он стал сзади, взял меня за волосы и притянул к себе. – Я начинаю!
И он начал. Сначала медленно, и даже, где-то ласково, поглаживая мои плечи, спину… потом темп усилился, удары стали всё сильнее, и вот я опять слышу за спиной дикое рычание и хлопанье его таза об мой зад. Спермы во мне так много, что я уже не чувствую боли, осталось одно отвращение…
— А-а-а-а! — Не унимается лейтенант, от его ударов дрожит даже стол.
Я чувствую в такой позе, как его член при ударах упирается в стенку моей вагины.
— Подожди, Петрович, сейчас мы ещё выпьем. Ты пока отстегни их, а то не доживут до утра. – Майор мял свой член, блаженно улыбаясь.
— Да, Юрий Иваныч, кончу и отвяжу.
Вскоре он кончил, спустив мне на спину. Ноги у меня совсем затекли, поэтому, когда лейтенант с Семёновым отстегнули меня от Тани и от ножек стола, я упала на пол. Меня положили на кровать, прямо на голые доски. Таню положили на спину там же на столе. Платье у неё было собрано где-то подмышками.
Милиционеры выпили и закусили. Громко рассмеялись, посмотрели в мою сторону, и ко мне с полным стаканом подошёл всё тот же Семёнов. Приподняв мою голову, он начал вливать в меня водку. Я стонала, отворачивала голову, боялась, что меня сейчас стошнит, но он вливал в меня, приговаривая:
— Пей, стерва, пей!
Водка разливалась и текла по щекам и шее и образовала под головой пятно. Но полстакана он всё же влил. Я закашлялась, Семёнов сунул мне в рот надкусанный огурец. Наверное, почувствовал, что без закуски меня может вырвать, а сунуть вместо неё в рот член он, благо, не сообразил. Водка почти мгновенно добавила хмель к тому ещё первому стакану и притупила реальность происходящего. Мне становилось хорошо. Точнее, всё равно. Я перестала ощущать ломоту в теле и лодыжках, где были наручники, я перестала ощущать жжение во влагалище и попочке. Я превратилась в замазку, из которой можно было делать всё, что угодно. Ну и ладно! Потерплю, ничего страшного! Мысли стали путаться, и я отключилась.
Проснулась от громкого смеха. Надо мной, склонившись, стоял майор. Одной рукой он мял мою киску, а другой – свой член.
— Ну, ты как, отдохнула, девонька? — По-отечески спросил он, засовывая в меня два пальца. Пора за работу.
Он похлопал меня по ляжке, оттянул резинку от пояса и отпустил её. Она звонко хлопнула по ноге.
— Несите её на стол. Будем делать бутерброд! – Он рассмеялся и отошёл в сторону.
Меня подхватили и поволокли к столу, на который лёг на спину лейтенант, свесив вниз ноги. Член его вздымался вверх. Меня перевернули лицом к нему, насадили на член и лейтенант с силой двинул тазом вверх. Он достал до самых моих глубин, уткнувшись толстой головкой в шейку матки.
-У-ух, бля-я-я! – Протяжно застонал он и тут же начал качать своими бёдрами, вгоняя в меня свой кол, каждый раз касаясь моей маточки… Я уже не стонала, я кричала, мне противно и безумно хорошо одновременно. Я начала подмахивать ему, и он усилил свои движения, даже не касаясь матки, а неистово долбя её. У меня кружилась голова, я уже не знала, какой раз я кончила.
В этот момент кто-то впился поцелуем в мою попочку. Я поняла, что сейчас меня трахнут, как настоящую блядь – во все щели. И эта мысль ещё сильнее возбудила меня! Тут мужик раздвинул мои ягодицы, упёрся головкой члена в мой анус и стал потихоньку входить в меня. Боже! Какой он большой и горячий! Я только ойкнула и обмякла всем телом. Тут же заработал лежащий на спине.
Я обернулась. Сзади стоял майор. Он входил в меня легко, глубоко и медленно. Я уже не чувствовала боли от сильного возбуждения. Они оба были во мне! И начали одновременно двигаться внутри меня. Они двигали членами точно в такт, отработанно и чётко, как будто делали это каждый день.
На стол влез сержант. Брюк на нём не было, только рубашка. Он стал на колени и подставил к моему рту резко пахнущий полувялый член.
— А теперь соси, шлюха, — приказал он.
Я подчинилась и припала к его члену, усиленно работая языком. Я облизала его потные яйца, затем вылизала все основание, и постепенно облизывая ствол, добралась до головки. После этого я стала заглатывать его член почти полностью до самого основания. Во мне уже были трое!
Как я тут кончила! Я так в жизни никогда не кончала! Они ускорили темп, внутри меня всё горело, с меня текло, я орала в голос, умоляя не останавливаться. Они трахали меня со всем неистовством, каким только могли, вгоняя в меня свои стволы насколько это было возможно. Необыкновенная волна экстаза поднялась от низа моего живота, заполняя меня всю до самого верха. Ещё один удар в матку, ещё одно движение в попке и я кончила. Истошный вопль вырвался у меня изо рта. Меня трясло, судорога сводила мне ноги, я совсем обессилела.
Сержант вытащил свой кол из моего рта и переключился на Таню. Её трахал старший лейтенант, на плечи которого были заброшены её ноги. Она вскрикивала от его толчков и с каждым вводом громко стонала. Сержант сунул ей в рот член, опёрся руками о стол и начал её накачивать.
Это был какой-то невероятный клубок из дрожащих, двигающихся и хрипящих тел. Кто-то сжимал мои щеки и держал голову. Майор всей тушей наваливался на меня… Через минуту я уже не понимала, что происходит, и где я нахожусь. Я превратилась в овощ и за всем происходящим наблюдала как бы со стороны. Лица всех были искажены страстью и неописуемым наслаждением.
В сильнейшем оргазме мужчины поочерёдно кончали. Сначала лейтенант, потом майор. Кричать больше не было сил, я только всхлипывала. Майор вытащил обмякший член, и я почувствовала, как из зада тонкой струйкой начала вытекать сперма. Лейтенант вылез из-под меня и вытер член о чулки.
Сержант продолжал накачивать Татьяну в рот. Я старалась не слышать её сдавленных стонов, в которых были и страх, и желание угодить. Потом сержант задрожал и, вытащив фаллос, сдавил его рукой. Сперма брызнула Тане в лицо, и потекла по шее, капая на стол.
Последним кончал старлей. Со всей силы он долбил Танино влагалище, с каждым вводом прижимаясь к ней.
— На тебе! На тебе, проблядь!
Наконец он замер, закатил глаза и задрожал. Таня закричала и как-то обмякла. Он вытер член о её тело и сел на кровать. Девушка еле слышно постанывала. Ко мне кто-то подошёл и стал вливать в меня водку. Я попыталась отвернуться, но сил сопротивляться не было. То же самое сделали и с Таней. Постепенно я куда-то уплывала. Сознание то возвращалось, то покидало меня. Перед глазами постоянно мелькал член, измазанный моей помадой. Кто-то сжимал мою грудь. «Хорошо, хоть этот не душит меня своим отростком», думаю, в очередной раз проводя языком по гладкому концу.
— Соси, соси!- И рука опять прижимает голову к члену. Через секунду он выдёргивает его из меня и в лицо брызгает солоноватая жидкость.
Дальше всё повторяется снова и снова. Меня вертят, как живую куклу. Я потеряла счёт, сколько раз они меня отъимели, сколько членов перебывало у меня во рту…
Вот в очередной раз меня, уже давно обессилевшую, трахают раком. Я уже давно не смотрю, кто сейчас ТАМ. Рот, как всегда, занят чьим-то скользким стволом. Я лежу на животе поперёк стола, руки свисают вниз, а в прямую кишку как будто вколачивают кол. Я не чувствую больше ничего. Эти стеклянные глаза… Члены, пытающиеся меня… Губы уже устали… Запах… Запах… Следующий наполняет меня…
…Я смотрела на Таню, лежащую рядом без движения на спине, её ноги постоянно заброшены на чьи-то плечи… Они всё время менялись. Игра в «Ромашку». Поелозив членом во рту, переходили к влагалищу или заду – кому как нравилось, переключались на Таню — влагалище, зад, рот… И так по кругу, до бесконечности…
Потом я полностью отключилась…
(Продолжение следует)
