«Я же лесбиянка, болван!»
Он пожал плечами: «Ну, а я – гей. Главное то, что и ты, и я хотим детей, а наше дерьмовое правительство навряд ли разрешит нам усыновить кого-нибудь. Придется делать своих».
«Фу, только не это».
«Ладно уж, брось это. Помню, ты сама мне рассказывала, как трахнулась с одним парнем на своем выпускном».
«Никогда я такого не говорила».
«Уже забыла? В тот вечер Клэр задержалась на работе, и ты упилась к чертикам, а потом начала мне рассказывать про свое счастливое детство».
«Ну», – она критически ткнула в него пальцем, – «мне все равно это не понравилось».
«Да и пусть. Кого это волнует. Дети. Вот, что сейчас важно».
«Ладно, я подумаю об этом».
– —————————
«Все в порядке, я поговорила с Клэр. Мы согласны».
«Прекрасно. Стив тоже в обойме. Теперь надо решить, какие гены мы будем соединять».
«Чего-чего?»
«Ну, то есть кто с кем?»
«Бросим жребий?», – нерешительно предложила она.
«Давай. Итак, наша общая цель – родить двух детей. Каждая из вас выносит по одному».
«Фу, что за выражение. Ну ладно, пусть это будет звучать так».
«Бросай монетку, посмотрим, кто достанется тебе. Другого получит Клэр».
«Если – орел, тогда – Стив».
«В самый раз, он бы сделал такой же выбор».
Монетка закувыркалась в воздухе и, упав на пол, закатилась под стол.
«Вот она.. Орел».
«Хорошо. Ты уже говорила с гинекологом об искусственном оплодотворении?»
«300 сотни баксов на попытку. Платите вы!»
«Черт возьми. Откуда я их возьму».
«Ну, точно уж не я дам. И вообще это твоя идея».
«Вот дерьмо. Лишних денег у нас скоро не появится».
«Есть и другой путь».
Он замотал головой. «Ну уж нет. Стив ни за что не пойдет на это. Он хорошо относится к женщинам как к друзьям, но даже мысль от том, что ему придется увидеть тебя обнаженной вызовет у него отвращение».
«Как тактично. У него такое чувство персонально ко мне или ко всем женщинам?»
«Ко всем вам. Представляешь, нам пришлось отказаться от нашего любимого любриканта лишь потому, что дурочка продавщица ляпнула, что он настолько же хорош, как натуральная смазка женщины. После этого случая на него было просто страшно смотреть всякий раз, когда он брал в руки тот злосчастный тюбик».
«Хорошо, пусть тогда просто ляжет на спину и закроет глазки».
«Я же тебе говорю, ничего не получится».
– —————————
«У нас ничего не получилось».
«Как я и говорил».
«Он даже не захотел раздеться! Демонстративно закрыл глаза и состроил ужасную рожу. Задница!»
«Как я и говорил».
«Да, ты все говорил!»
«Ну?»
«Что, ну?»
«Я могу попробовать эту затею с Клэр».
«Хм. Я должна тебе кое-что сказать».
«Ты о чем?»
«Она не хочет…»
«Не хочет иметь детей?»
«Нет, дело не в том. Она просто не хочет быть первой. У нее сейчас хорошая работа с хорошими бабками, ее вид много значит, и это не подходящий момент, чтобы забеременеть».
«Как классно. На самом деле все это просто означает, что она не хочет детей. Другие вещи для нее значат больше».
«Ну, это уже не твое дело».
«Ладно. А что касается Стива, то он не то чтобы отвергает тебя, он отвергает влагалище вообще».
«Вот спасибо, теперь я чувствую себя гораздо лучше».
«На здоровье. Но мне кажется, наш план летит ко всем чертям. Полное дерьмо».
«Это точно».
«А я хочу детей. Вот, ведь дерьмо».
«Двойное дерьмо».
Повисло тягостное молчание.
«Знаешь», – начала она, и тут же замолкла. С минуту ее глаза бессмысленно смотрели сквозь чашку кофе, стоящую на столике. «Не то чтобы я тоже хочу быть отвергнутой, хотя бы и во имя отвращения к влагалищу, но все-таки, почему бы тебе ни сделать столь очевидное предложение?»
«Сделать с тобой? То есть, тебе? Я имею ввиду, сделать предложение тебе?»
«Ты очень догадливый».
Он пожал плечами. «Но жребий пал на Стива. В любом случае, если бы ты захотела, чтобы это был я, ты бы соврала насчет монетки».
Она прикусила губу. «А я и соврала. Выпала решка. Но, понимаешь, Стив как-то больше похож на девушку. Я думала, что смогу представить себе, что он еще не оформившаяся девчонка».
«С очень большим клитором».
«Ну, я решила представить себе, что это будет типа страп-он. А если честно, ты мне всегда больше нравился. Но.. ты такой волосатый. Словно на тебе растет шерсть».
«А я вроде слышал, что тебе нравится шерстка на пизде».
«То другое дело… И вообще, я предпочитаю называть это «киской».
Напряженное молчание. Наконец:
«Стив всё, да Стив. Да он вообще тут каждый день воском себя обдирает».
Она взяла его за руку. «Ладно, не обижайся. Я не хотела тебя оскорбить».
«Я понимаю».
«По любому, хорошо, что мы рассмотрели и этот вариант». Она погасила окурок. «Уф!»
«Между прочим…»
«Что», – она подняла на него голову.
«А у нас я это предпочитаю называть «веселенькой дырочкой».
Она усмехнулась.
– —————————
«Все накрылось», – сказала она.
«Что все?»
«Дети. Клэр и я… ну, мы разошлись».
«Аналогично. Стив еще ничего не сказал, но по его виду уже и так все ясно».
«Она нашла себе подругу, которая не думает ни о каких детях».
«А Стив по-видимому ищет того, кто не заставляет его раздеваться перед женщиной».
«Прости».
«Прости меня тоже. Вот ведь дерьмо, а?»
«Дерьмо в квадрате», – подтвердила она.
Он налил в стаканы. «Черт! Шняга!»
«Ты будешь хреново влиять на детей. Весь этот ненорматив».
«Но, я думаю, ты подправишь его лексику».
«Или ее лексику».
«Ну, за ребенка, которого у нас никогда не будет».
Дзинь.
Они опрокинули, и он налил по новой.
«Я сказала ей, что сегодня я готова, что создать новую жизнь, а она взяла и ушла».
«Стив слишком труслив, чтобы уйти до того, как у него появится кто-нибудь другой».
«Ну, за бывших».
«Давай».
Появилась новая бутылка.
«А ты знаешь, ты начинаешь походить на симпатичного парня», – обрадовал он ее.
«А ты то! Даже после трех бутылок ты будешь продолжать выглядеть гориллой. Ну… в лучшем случае, самкой гориллы».
«Ты хочешь ребенка?», – спросил он с внезапно прорезавшейся сквозь алкогольный туман серьезностью.
«А ты хоть знаешь, как удовлетворять женщину? Потому как, если мы собираемся делать это больше одного раза, я хочу поиметь и удовольствие».
«Я точно знаю, что для этого «веселенькая дырочка» не годится».
«Неплохо для начала». Она налила по новой. «Слава Богу, что у вас, геев, всегда под рукой смазка».
«Эй!», – сказал он.
«Что?»
«Я люблю тебя».
«Ой, ну только не начинай…» Но она уже улыбалась.
