В жопу – это больно. Когда болт нетерпеливого любовника проникает в анал, взламывая колечко сфинктера, из глаз даже брызгают слезы. Смазка и игрушки в попке, конечно, помогают, но полностью не решают проблему болевых ощущений в первые мгновения траха. Потом становится легче, возбуждение делает свое дело, попка привычно расслабляется, и дело, обычно, заканчивается бурным оргазмом, по крайней мере, у меня. Но сперва – боль.
Проблема со мной в том, что я люблю эту боль, именно первые секунды проникновения, со стонами и мычанием сквозь закушенную губу, со слезами, с ощущением того, что тебя — рвут. Хочется испытывать ее вновь и вновь.
За год, что прошел с первого траха, моя попка перепробовала всякого, от ручки туалетного ёршика до здорового надувного дилдо. Меня страпонили, пихали в анус различные предметы. Но все равно с настоящим горячим мужским членом ничто не сравнится по ощущениям. Тут не только соматика, как говорит мой любимый, но и психология: раздвигая свою детскую попку для взрослого мужчины чувствуешь себя по настоящему уязвимым и доверяешь, как никогда. А боль – это жертва, без которой нет и наслаждения. Иногда, перед еблей, я прошу выдрать меня ремнем: тогда ощущения получаются особенно сильными. Может быть я мазохист?
Я перевернулся на спину, и мой членик, изнывающий от утреннего стояка, уперся в простыню, приподняв ее. Еще пребывая в полудреме, я начал поглаживать его и теребить. Сегодня пятница, особенный день, сегодня я буду давать ЕМУ, любимому и несравненному, тому, кто меня приручил. От этой мысли возбуждение прокатилось по телу горячей волной, на лбу выступила испарина, а пальцы с силой оттянули вниз нежную кожу члена, залупив розовую головку. Меня аж выгнуло вперед. Я сбросил простыню и заработал правой рукой в быстром темпе, надрачивая свой небольшой, но твердый как железо хуй. Сейчас, мой хороший, уже скоро! Шлепнул по отростку открытой ладонью, — член лишь слегка покачнулся, — и, крепко сжал возле головки. Давай! Да ! Оууу! Горячая струя семени ударила из хуя, залив бедра, липкие капли потекли по пальцам и я непроизвольно их облизал.
Уфффф! Некоторое время я лежал, раскинувшись на скомканных простынях и переводил дыхание. Сквозь шторы врывался свет раннего весеннего утра, и мое юное тело купалось в нем. На языке был солоноватый вкус спермы, пока что моей собственной, но то ли еще будет: день только начинается!
Тихонько пиликнул будильник: пора вставать. Я поднялся, чувствуя наполняющую тело бодрость: хорошая дрочка – лучшая утренняя зарядка. Лучше только секс. Как был, голенький, я прошлепал босыми ногами в ванную и уселся на унитаз: организм требовал облегчения. Справив потребности, встал под тугие струи душа, тщательно намылился, скользя ладонями по коже, затем отвернул головку душа и осторожно ввел конец шланга в анал. Теплая вода почти мгновенно наполнила прямую кишку, расперла изнутри и я вновь скорчился над унитазом. Так надо: грязные попки никто ебать не будет! Теперь немного ароматного жидкого мыльца- промыть попку….вот так, моя хорошая…потерпи еще немного…
Двигая пальцами в тугой пещерке ануса, я глянул на себя в зеркало: симпатичный темноволосый мальчик с тонкими чертами лица, очень нежной белой кожей, припухшими железами на груди, сочными, как у девочки, губками и чуть заметным пушком на лобке. Над членом, который уже вновь начал вставать. Куда, шалун? Некогда сейчас!
Вернувшись в комнату я поспешно оделся, сунул в рюкзак, под учебники собранный с вечера пакет, и жуя на ходу бутерброд выскочил из квартиры: пора в школу
Как я и говорил, все началось год тому назад, с того, что матушка решила учить меня музыке. Видите ли, ее когда-то учили и мне, поэтому, тоже надо. Но учить меня решили не в школе и не в кружке, а у частного педагога, очень хорошего, которого ей посоветовал кто-то из друзей. Зовут его Арсенсен Михайлович (а меня, кстати, Олегом зовут, или Олесей, — как когда). Это был рослый, могучий мужчина с какой-то совершенно особенной харизмой. Не знаю, как объяснить, но как только я его увидел, то сразу понял, что ЭТО со мной случится. Когда после первого нашего урока он, прощаясь со мной и с матерью , положил мне на плечо свою горячую, крепкую руку, я уже знал, что принадлежу ему.
Мои первинки Арсен Михайлович сорвал уже на следующем занятии, когда я пришел в огромную петербургскую квартиру старого фонда уже один, без матери. Не скрою, мне было страшно, я трясся, как осиновый лист и в то же время все прибавлял шагу. Пришел раньше назначенного срока и пол часа гулял под окнами, затем позвонил в подъезд. Урок прошел как в тумане, хотя мы, сидя за фортепиано, честно отрабатывали музыкальные упражнения. Через час учитель спросил.
— Устал?
— Устал, — шепнул я.
— Встань.
Я послушно поднялся, а Арсен Михайлович встал у меня за спиной и начал массировать мне плечи. Он мял их своими сильными ладонями, а я чувствовал спиной тепло его тела, вдыхал особенный мужской запах пота , туалетной воды и чего-то еще, непередаваемого. В какой-то момент я прижался к нему спиной и попкой и ощутил крепкий бугор на брюках моего наставника, а он уже не массировал, а просто гладил меня: плечи, руки, грудь, живот… как бы невзначай мужская ладонь скользнула ниже , проехалась по гениталиям и нащупала моего напрягшегося дружка. Пуговица на штанах расстегнулась словно сама собой, а красивые тонкие пальцы учителя скользнули внутрь, под резинку трусов, оттянули ее, освобождая мой напряженный , влажный от соков член, охватили его и начали осторожно подрачивать, скользя по особенно «горячей» точке, под уздечкой.
Я научился дрочить в 10 лети в свои 13 дрочил по три – четыре раза на дню, но тут было совсем другое, особенное чувство: сильный опытный мужчина держал меня за самое чувствительное место и манипулировал им смело и настойчиво, словно так и было нужно. Я полностью отдался этой силе.
Другая рука уже ласкала и пощипывала мои соски, задрав футболку к шее. В какой-то момент мужчина повернул меня. Я стоял перед ним с задранной футболкой, приспущеенными штанами и торчащим члеником и Арсен Михайлович, наклонившись, стал целовать меня в губы, сначала осторожно, пробуя их на вкус, а затем агрессивно, засунув язык мне в рот. Я задохнулся от волнения и неожиданных ощущений. Голова шла кругом. Я был словно пьяный. Мой дружок упирался в бедро мужчины и пока мы целовались я стал тереться головкой о его брюки.
Оторвавшись наконец от моего рта, мужчина взял меня за руку и повел за собой. Я послушно шел следом, как был, с приспущенными штанами и задранной майкой. Мы вошли в соседнюю комнату, где стояла огромная застланная постель. Чуть подтолкнув меня под попку, Арсен Михайлович уверенно направил меня к траходрому. «Тут все и случится», — понял я, но сил и желания противиться не было. Сильные мужские руки обхватили сзади за бедра и опустили на край кровати. Он прижался ком мне сзади и я чувствовал как его возбужденный хер, сдерживаемый только тканью брюк, упирается мне в ягодицы и елозит по ним, в то время, как пальцы ласкали мой скользкий, истекающий смазкой колышек.
Потом зашуршала одежда: мой учитель быстро сбросил с себя все, потом потянул мои брюки вместе с трусами и наконец освободил меня от этой, уже ненужной части гардероба, Майку я скинул сам, и перевернулся на спину. Он склонился надо мной, такой огромный, красивый и сильный….кажется, мои ножки сами раздвинулись, как у похотливой девчонки, открывая доступ к сокровенному и в меня вошел палец. Одним движением. Я задохнулся от нахлынувшего чувства но мне тут же закрыли рот долгим поцелуем, пока палец мужчины массировал и расширял попку, готовя ее к дефлорации. Затем он вдруг встал и повернулся к прикроватной тумбочке, скрипнул ящик… презерватив и смазка – то, что требовалось сейчас. Я отодвинулся к середине кровати и распахнутыми глазами смотрел, как он повернулся, сна его громадный вздыбленный хуй, обтянутый прозрачным чехлом презерватива на котором блестели жирные капли лубриканта. Сейчас это произойдет!
Он согнул и широко раздвинул мои ноги , подхватив их под колени, так, что попка полностью раскрылась. Вот головка мужского члена приблизилась к розочке ануса и уперлась в нее. Нет! Да!…Сделай же это, наконец !!!
И тут мужчина вошел в меня. Головка члена толчком преодолела упругое колечко… Боль. Короткая вспышка боли.
— Ау!
Но мой любовник был опытен и взламывал далеко не первую попку, так что на мой вскрик он не обратил внимания. Да и поздно пищать, когда хуй уже в жопе. Выждав несколько секунд, учитель вошел на всю длину своего здоровенного хера, раздвигая девственную плоть. Он просто ворвался в мое тело, вызвав болезненный стон.
-Ааа…ааа..ааа!
И вновь страстный поцелуй с чужим языком чуть ли не до самых гланд, а затем он начал двигаться, трахая меня в зад. «Это происходит…меня ебут…во мне ходит здоровенный мужской хуй и ебет мою жопу…» — метались сумбурные мысли, сквозь боль в раздираемом анусе.
— Аа…ааа…да..да….ааа! – вырывалось у меня, а из глаз брызгали слезы, но я не хотел, чтобы он останавливался.
«Трахай меня!…. Трахай сильнее!!» — вот, что я думал и чего хотел в этот миг, навсегда прощаясь с анальной невинностью. И мужчина словно слышал мои мысли, наращивая амплитуду и усиливая толчки. Он тоже был перевозбужден. «Я тебя дико захотел с первой же секунды нашей встречи» — скажет он потом. Ну, как и я его. А хуй все долбил мою попку и вдруг начал пульсировать, увеличиваясь в размерах: Арсен Михайлович кончал. Но фрикций он не прекратил , и ухватился за мой изнывающий мокрый писюн, который тут же взорвался семяизвержением. Я кончал и кончал, задыхаясь от восторга и стыда за этот восторг, и в этот миг, я думаю, сломался окончательно, полностью сдавшись чужой воле….
Потом мы просто лежали переводя дух. Я перевернулся на живот и он мягко гладил мою спину. Голова слегка кружилась, а перед глазами плыло. Арсен Михайлович первым нарушил молчание.
— Как ты?
— Нормально…больно чуть-чуть.
— В туалет хочешь?
-Угу.
В туалет я хотел. Попку саднило после траха, а в животе словно все перемешалось.
— Левая дверь в конце коридора. А с права ванная с душем.
Я встал и меня слегка повело, ноги ослабли, но я устоял и как был, голенький и босой пошлепал по коридору. В туалете торопливо сел на стульчак и животик сразу схватило спазмами. Член Арсена Михайловича, как говорится, все гавно из меня вышиб и теперь я корчился над унитазом, стараясь выдавить из себя все, что было. Срать растраханной жопой — это тоже было больно. Так вот почему он ебал меня в гандоне! Чтобы не испачкаться! Как стыдно…. Я чувствовал себя необыкновенно грязным в этот момент: сперва тек, кончал как сучка от траха в жопу, все залил, теперь срусь тут… и запах…у него весь презик, наверное, в моем говне…
Потом я залез под душ. Струи теплой воды омывали мое тело, унося боль и смятение. Наконец удалось привести мысли хоть в какой-то порядок. Раньше секс с мужчиной был лишь одной из многих моих подростковых фантазий. Не скрою, я иногда смотрел порнуху с милыми трансиками, которых ебут здоровенные мужики и даже представлял себя на их месте. Даже вводил себе в попку различные предметы вроде пальцев и фломастеров, но это было иногда и совсем не то…а вот сейчас, сейчас меня по настоящему выебал взрослый мужчина и мне понравилось. Это уже не шутки, не фантазии, это на самом деле. И что теперь? Уйти? Остаться? Я никому ни за что не расскажу, значит мне все равно придется приходить сюда и заниматься с НИМ музыкой. Он будет рядом и…и я снова ему дам. Это просто неизбежно.
Я вспомнил как его горячие ладони раздвинули мне бедра…здоровенный хуй…мгновенную острую боль первого проникновения…и у меня снова встал. Глупо обманывать себя: я хочу, чтобы он снова меня взял, и снова, хочу, чтобы трахал меня каждый раз. На что я готов? Мои руки прошлись по телу… оно в его власти полностью. А значит я принадлежу ему, моему учителю…моему господину.
Член встал по стойке «смирно», словно белый флаг над павшей крепостью, подтверждая мою полную и безоговорочную капитуляцию.
— Господин, я ваш…. я ваша сучка. – Прошептал я чуть слышно, сквозь шелест воды в душе. Я сказал это в слух, и хоть никто не мог меня слышать, но слова были сказаны.
Значит нужно идти и показать ЕМУ , что я ЕГО, что готов ЕМУ служить, что ОН может делать со мной все, что захочет и как захочет.
Я еще раз промыл попку шампунем, насухо обтерся и выскочил в коридор. Арсен Михайлович сидел в гостиной, в кресле, накинув на себя халат. Увидев меня, приветливо улыбнулся и я подошел к нему. Мне казалось совершенно естественным стоять вот так, голым и возбужденным перед чужим взрослым мужчиной.
— Ну, как ты себя чувствуешь?
— Все хорошо. Вам понравилось? – Я спросил и вдруг испугался: а вдруг ему не понравилось? Вдруг я для него просто грязный и неловкий мальчишка?
— Да, очень. Ты замечательный. – Улыбнулся он. Камень с души.
— А вы … вы хотели бы еще?
— Сейчас или потом?
— Когда захотите…
— Тебе ведь было больно.
— Это ничего, — я замялся, — я хоть сейчас…ничего что больно…и совсем не больно, вот.
Он снова улыбнулся и погладил меня по щеке. Пальцы скользнули по шее, груди и остановились на животике.
— Если хочешь снова прямо сейчас, то тебе придется мне помочь.
— Да.
Он распахнул полы халата, показав свое внушительное хозяйство.
— Тогда поласкай меня. Ротиком. Давай.
Ну да, все верно, он хочет , чтобы я ему отсосал. Если я теперь его девочка, то так и должно быть: все девочки сосут хуй своим мужчинам. Это нормально, надо сосать.
С этой мыслью я опустился на колени и осторожно взял его член в руку и поцеловал, потом еще и еще. Член быстро набух, увеличился в размерах…я осторожно двинул рукой, обнажив крупную розовую головку и стал лизать ее, словно ванильное мороженое. Бросил взгляд на мужчину: он сидел полуприкрыв глаза и ему явно нравилось. Мой язычек заработал активнее, а потом мужская ладонь легла мне на затылок заставляя принять член в рот. Он был большой и я отсасывал эту здоровенную сардельку усердно, как мог. В какой-то момент показалось, что учитель ебет меня в рот, как в жопу и тут он меня отстранил.
— Все, все малыш… теперь хочу твою попку. Давай на кровать. Становись на четверенечки.
Я с готовностью принял коленно-локтевую позу. Сейчас это будет снова: боль и наслаждение. Арсен Михайлович не заставил себя ждать и вошел в меня без долгих прелюдий. Этот трах был совсем другим, яростным и долгим, со сменой поз. Я не выдержал и кончил с долгим стоном, залив простыню, а учитель все долбил мой анал, пока наконец и он не разрядился со стоном и рычанием.
Потом мы отдохнули и стали одеваться. Уже в дверях он спросил:
— Ты будешь моей киской?
— Я буду — кем вы захотите, — ответил я совершенно честно.
Я приходил на занятия к Арсену Михайловичу по вторникам и субботам. Честно говоря, сперва я думал, что мы будем тратить все наше время на секс, но учитель заявил, что ему платят за мое обучение музыке и если в этом не будет прогресса , то наши встречи быстро закончатся. С этим я не мог не согласиться, так что после приветственного поцелуя в прихожей мы шли заниматься музыкой и занимались без дураков. Арсен Михайлович был требовательным преподавателем. И только после урока мы переходили к ебле, либо на кровати, либо прямо у рояля.
Наши отношения развивались, открывая мне все новые грани сексуальности. Уже в следующий раз после нашего первого траха, Арсен Михайлович велел отсасываать ему до оргазма и заставил все проглотить. «Хорошие девочки должны это любить», — пояснил он. В первый раз было довольно стремно, не скрою, но я заставил себя повторять это упражнение раз за разом и через некоторое время вошел во вкус, находя в проглоте чужой спермы не малое удовольствие.
К тому же мой учитель подарил мне полупрозрачные женские трусики-стринги и велел приходить к нему именно в них. Это стало частью ритуала посещения учителя и здорово меня заводило. С какого-то момента я стал заниматься музыкой голым, только в этих стрингах, и к концу занятия мой возбужденный членик забавно торчал из них.
Вообще я оказался очень похотливым мальчишкой и сам себе удивлялся. Учитель говорил, что встречал мало детей с такой сильной сексуальностью, а ведь он чпокал почти всех, кто у него занимался. Причем, по его собственным словам, детей, что мальчиков, что девочек, он трахал только в попку. Ебал он и мамок некоторых своих учеников, но их-то брал, конечно, во все дырки и некоторых также лишал анальной девственности.
Так вот, сидя за роялем голенький, в этих блядских женских трусиках, с попкой, которая чесалась в предвкушении анального траха я, конечно, вертелся и отвлекался от музыки. Учитель сердился, и даже шлепал меня по попке, а в конце концов пригрозил выпороть. Это предложение, внезапно, дико меня возбудило.
Это была новая ступень моего подчинения господину и новый шаг к наслаждению через унижение и боль. В конце концов, я сам практически упросил Арсена Михайловича перейти к практике телесных наказаний за нарушение дисциплины и плохое прилежание. Раньше меня не пороли . Помню, как встал на четвереньки и приподнял голую попку , чтобы принять наказание, как свистнул ремень и хлестнул мое тело, как зад обожгло болью…. Раз, другой, третий… Из глаз брызгали слезы, я тихонько вскрикивал и это было чем-то похоже на первый трах. А потом, всыпав мне ударов десять, Арсен Михайлович без всякой подготовки вставил мне и я почти тут же брызнул, кончив без рук на паркет. А он продолжал меня ебать, а потом поставил на колени и кончил мне в ротик.
С тех пор учитель довольно часто меня наказывал то ремнем, то просто ладонью по жопе. И, надо сказать, это пошло на пользу нашим занятиям музыкой. Уже через пару месяцев я усвоил нотную грамоту и начал как-то музицировать, что ужасно обрадовало мою мамочку.
Успехи в музыке шли попутно моему сексуальному развитию и где-то через пол года я уже вытворял такое, чему сам удивлялся. В ход пошли всевозможные сексигрушки, игры с завязыванием глаз, фиксацией моего тела в разных позах, контролем оргазма и дыхания. Учителю очень нравилось, например, когда я изображал пёсика, ползая на четвереньках с ушками, в ошейнике и виляя хвостиком, вставленным в попку. Я даже научился делать «королевский минет» с трахом прямо в горло, хоть меня и тошнило первые разы.
Как-то раз Арсен Михайлович спросил, мог бы я, ради него, отдаться другому мужчине. Я ответил утвердительно почти не размышляя. И он поймал меня на слове. Вскоре мне пришлось съездить к какому-то его важному другу, мужчине лет сорока. Мы встретились в консерватории. Он завел меня в учебный кабинет и там я ему отсосал, а потом он поставил меня раком, спустил штаны и трахнул без особых прелюдий.
Кончил он довольно быстро и этот секс ничем особым мне не запомнился кроме двух вещей: я впервые давал кому-то кроме учителя и еще, когда я выходил, тот мужчина отдал мне конверт для Арсена Михайловича. По дороге я в него заглянул: там были деньги. Я честно отдал их учителю в руки. После этого он тоже меня отымел, очень нежно, а я лизал ему яйца и анус и был счастлив.
С тех пор практически каждую неделю, обычно по пятницам, я посещал «важных друзей» моего учителя, которые забавлялись со мной разными способами, а я потом приносил ему деньги. Таким образом, мое служение господину (он мне позволял иногда так себя называть) перешло на новый уровень. Теперь я был не только его «киской», то есть личной сексуально игрушкой, но стал еще и проституткой, зарабатывающей ему деньги.
Это была моя вторая жизнь, в которой я был не просто мальчиком-подростком, школьником, занимающимся музыкой с частным педагогом, а развратной «девочкой» с членом, похотливой малолетней шлюхой, полной постыдных тайн.
Продолжение следует…
Elvin <vanechka-andy1982@mail.ru>
(Орфография-пунктуация и стиль автора сохранены.
Текст дан в оригинале.)
