Возле киоска, напротив остановки генерала Потапова, мирно беседовали две длинноногие брюнетки. Евгений, по-хозяйски прищурившись, обратился…
– Девушки, мы – свидетели Иеговы. Вам не кажется, что сегодня люди почему-то отдаляются друг от друга?..
Девушкам так не казалось, но взгляд незнакомца был настолько суров, что они утвердительно замахали головами.
Через пару минут его руки скользили по их аппетитным бедрам, а сам Женя, шагая вразвалку, вдохновлённо общался.
Моё сближение проходило несколько иначе, точнее сказать, обо мне совсем забыли, и я плёлся следом, комкая в зубах давно потухшую сигарету. Время от времени бросал остроты, после чего разговор прекращался, и воцарялась неловкая пауза.
Одну звали Леной, другую – Катей. Одеты они были стильно… ботфорты, юбки, блузки… У каждой сумочка через плечо, на пальцах – кольца, а в.
Ушах – серьги. Накрашены тоже со вкусом… ярко-красная помада, тени…
Лена выглядела девушкой образованной… ей нравилась Ахматова,
Катя – чуть скромнее. Она призналась, что занимается торговлей и на той неделе закупила двенадцать пар турецких сапог, продала семь, а какая-то Танька, взяв столько же, продала девять, но только потому, что у неё две точки на базаре, а у Кати – лишь одна, и что у Таньки есть муж, а ей, Кате, всё приходится делать одной, а одной тяжело, вот если был бы муж, тогда…
Закончила она риторическим вопросом…
– Что я, дурнее Таньки?..
Мой друг любезно подхватил…
– Нет, Катя, ты гораздо умнее.
Последняя одарила его чарующей улыбкой.
Пройдя метров двести, мы очутились в мегамаркете «Треугольник». Просторный зал пестрел изобилием товаров и обслуживающим персоналом в синей униформе. Я купил книгу Гёте «Фауст», Женя – шампанское и вазелин…
Распивая на ходу бутылочку игристого, он постоянно внушал…
– Поймите, девушки, наш дом – ваш дом!
Те в ответ шутили…
– Пропишете нас?
– Конечно! Мы ведь с серьёзными намерениями…
… Напарник сразу потащил Катерину в спальню. Я же культурно предложил Лене пройти на кухню.
За чашечкой кофе завели разговор о возвышенном. Вспомнил все стихотворения, которые знал наизусть. Чтобы произвести впечатление, затронул творчество Сергея Есенина. Лена – Анны Ахматовой. Увлечённо жестикулируя, цитировала…
… к розам хочу, в тот единственный сад,
Где лучшая в мире стоит из оград…
Я расстегнул ширинку.
Она прервалась и посмотрела на меня в недоумении…
– Ты чего?..
Из соседней комнаты донеслись голоса…
– Я тебе что, проститутка!?
– Нет, милая, конечно же нет!..
Ухмыльнувшись, снял брюки и почесал пах…
– Вот… так и живём!
Зрачки Елены округлились, руки потянулись к занавеске и стали неуверенно теребить её кружевные края. Упал карниз. Я не придал этому особого значения и по-прежнему стоял перед девочкой в трусах.
– Лена, любви хочу.
Обрадовавшись своей находчивости, игриво засмеялся, но меня не поддержали… Нужно было сгладить допущенную оплошность. В голове вертелось два варианта… еще раз продекламировать «Белеет парус одинокий…» или разлить коньячку. Выбрал второе…
Алкоголь подействовал адекватно… девушка уже не глядела волком, а наоборот, время от времени подмигивала левым глазом. Я понял намёк по-своему и взял её за левую грудь. К моему удивлению, она попыталась вырваться, однако, я, в свою очередь, ухватился крепче. По физиономии Лены пробежал нервный тик.
– Ты чего?
Не уловив вопроса, задал в ответ…
– В смысле?
– Зачем грудь сжимаешь?
Девушка от души залепила пощёчину. Мне ничего не оставалось, как смутиться.
– А что тут такого? – я всё ещё старался сохранить лицо.
– Грудь то – не твоя!..
Пришлось убрать руку. «Сумасшедшая», – подумал про себя, но вслух сказал…
– Логично.
Несколько секунд мы молчали. Я барабанил по столу пальцами, она жевала бутерброд с салями и что-то искала у себя в сумке. За стеной слышались эротические вздохи. Эх, Жека… Молодец какой! Видит курочку в первый раз – и уже оседлал!..
Нарушила молчание Лена…
– Знаешь, вчера в библиотеке была…
– Правда? – я попытался изобразить максимальную заинтересованность. – И что там?
– Чоссера хотела почитать, но, к сожалению, его уже разобрали.
Понимающе кивнул. Затем решил поумничать…
– Это тот, который – Джефри?
– Да.
– Тоже нравится?
– Нет, просто так, для эрудиции…
Мои познания о средневековой литературе быстро исчерпались – и наш диалог снова захлебнулся. А спиртного больше не осталось… Бутерброды с салями Лена тоже все съела… Вечер зашёл в тупик. Наконец, мне всё это надоело – и я встал из-за стола…
– Ты куда пошёл, кобелина?
– Женю проведать.
Вопрос был задан настолько неожиданно, что только после того, как ответил, я осознал, что меня обозвали. Обернувшись, смерил Лену циничным взглядом. Она снимала с себя одежду.
– Ты что творишь?
Девочка спокойно продолжала стягивать с себя колготки.
– Любви хочу, Егор.
Ещё минуту назад я подбежал бы к ней и с радостью предложил свою помощь, но сейчас во мне заговорила гордость…
– Извини, детка… я – не раб своего члена!
Лена парировала просто, зато весьма колко…
– А чьего члена ты раб? – и расстегнула блузку.
Не нашёлся, что ответить.
– Мне кажется, Егор, – она добралась до лифа, – ты очень закомплексованный мальчик…
Бюстгалтер упал на пол – и моему взору открылась обнажённая грудь девушки (левая – в красных пятнах). Мысленно оценил её в четыре балла по пятибальной системе.
– Это ещё почему? – я немного засуетился.
Практически невидимым движением рук Лена разобралась с застёжками – и трусики сами сползли по красивеньким ножкам.
– Потому, Егорка, что девушка к тебе в гости пришла, а ты ей всё о стихах да о стихах…
Она подошла к плите и поставила чайник. Пока зажигала конфорку, я пристально рассматривал формы сзади. Целлюлита нет. Отлично!
– Чайку решила вскипятить?
– Нет, кофе. – Лена заманчиво улыбнулась. – Люблю выпить чашечку после здорового секса…
Задумался.
– Хорошо, давай только стол разгребём, – и я убрал первую тарелку с объедками.
– Зачем!? Разве тебе не нравится, когда два тела сплетаются в порыве страсти – и всё летит кругом, падает?.. – девушка с надеждой ожидала моего вердикта.
– Нет. Ни к чему это. Да и посуду жалко. Хочу, чтоб по-деловому всё было!
Пройдясь по столу сухой тряпкой, хлопнул в ладоши.
– Ну, вот и готово. Наклоняйся…
… Мы занимались сексом. Параллельно я курил папиросу и считал родинки на её спине, а Лена, повизгивая, рассматривала свой маникюр. Свистел чайник.
– Слышишь, у нас кофе уже закончился. На замену – только цикорий.
Сделав последнюю затяжку, выкинул бычок в умывальник.
– Жлоб!!!
Мне всегда нравилось это слово… в нём столько экспрессии. Однако, тогда оно прозвучало довольно мерзко. Я отодвинул девушку в сторону, обиделся и выключил газовую плиту.
– Пошутить нельзя?..
Вытерев полотенцем вспотевший лоб, одел футболку. Девочка не унималась…
– Эй, ты, ещё давай!..
Вошёл голый Женя.
– А что вы тут делаете?
– Цикорий завариваем…
Я закрыл за собой дверь в ванную. Пока умывался и чистил зубы, с кухни донеслись звуки борьбы, потом снова… эротические вздохи. Вот, значит, как в жизни бывает! А мне всегда казалось, что Лена – моногамна. Эх, Жека! Гад!..
Некуда было деться – и я побрёл в спальню. На кровати под одеялом лежала Катя и читала какой-то дешёвый журнал. Ненавязчиво примостился рядом. Девушка не сопротивлялась, а даже, наоборот, подыграла мне, сгруппировавшись в нужную позу…
Благодать. Наконец-то и на моей улице праздник! Жаль, что рядом нет видеокамеры. Я сегодня явно в ударе! Ну, просто самец! Ха-ха! Как она стонет!!! Ух! Завидуйте мне! Как же прекрасна Катерина, царапающая в беспамятстве обои! У неё, наверное, оргазм. Да, точно оргазм! Или, может, всё-таки притворяется?.. Нет, где уж ей… Оргазм! Он самый! Видишь, Катенька, это тебе не сапогами торговать!.. Хе-хе-хе! А Женечка пусть с Леночкой мучается, стишки ей рассказывает… Ладно, буду заканчивать. Устал я. Сколько можно, в конце концов?! Ты тоже, поди, не железная! Правда, Катюша? Вот то-то и оно! Перекур, крошка!.. Мне в душ пора…
… Девушки ушли рано утром. Евгений, наступая на использованные презервативы, принялся заваривать кофе (он достал откуда-то пару пакетов). Получается, я действительно жлоб!
– Как тебе Катя?
– А тебе Лена?
Почти синхронно друг другу ответили…
– Нормально.
Вышел на балкон. Ярко светило солнце, стучал колёсами трамвай. Плюнул вниз. Слюна полетела по замысловатой траектории и упала на фуражку стоявшего возле подъезда милиционера. Тот моментально среагировал, подняв голову. Засёк. Вскоре в нашу дверь позвонили…
Женя, ещё ничего не подозревающий, весело засмеялся…
– Опять кто-то просится. У тебя ещё силы остались, братан?
Я печально покачал головой, а потом обречённо посмотрел на друга…
– Кажется, теперь наш черёд нагибаться, – и после короткой паузы добавил, – иди, Евгений, открывай..
