В тот год все сложилось до странности прозаично. 12-летний сын уехал почти на месяц в школьный лагерь и мы оставались с мужем в пустой трехкомнатной квартире. Я уже предвкушала некоторые удовольствия семейного времяпрепровождения, которые невозможно представить себе в присутствии чада. Не подумайте ничего такого, все более или менее невинно – вроде хождения голышом друг перед другом, или хорошего покрикивания во время секса. Несмотря на то, что я замужем за Всеволодом уже почти полтора десятка лет, я все еще стесняюсь и его, да и честно признаться себя. Зачастую ловлю себя на том, что сдерживаю себя в сексуальном отношении, не нахожу полного удовлетворения, и оттого нервничаю, злюсь без повода. И вот, наконец, такой шанс – пустая квартира на несколько дней (спустя пять дней должен был приехать из провинции племянник мужа, точнее, сын его двоюродного брата), а мы оба в отпуске.
Теперь вообразите мое состояние, когда вдруг раздается телефонный звонок, и Всеволода вызывают в командировку на какой-то забубенный объект на Севере. Быстренько побросав вещи в чемодан, он собрался, и помчался в аэропорт на служебный рейс. Я осталась одна, и во всем случившемся дальше могу винить лишь судьбу и работу мужа. Хотя смотреть на это можно с разных сторон, и я до сих пор не знаю, винить судьбу или же благодарить.
Мне уже почти 35, и, несмотря на то, что я все еще не уродина, но четко отдаю себе отчет в том, что лишний десяток килограмм никого не красит, а тем более женщину. Намек на талию у меня, конечно, еще есть, особенно если посмотреть сзади. Сзади я, кстати, вообще выгляжу очень неплохо. Рост у меня небольшой, но грудь и попа не маленькие. Ноги у меня все еще мускулистые, спина жиром не заплыла, а шея достаточно высока. Чтобы подчеркнуть ее, я коротко постриглась, и высветлила прядками темно-каштановые волосы. Рассматривать себя в зеркало после ванны я могу еще с удовольствием, теша себя надеждой, что найдется немало мужчин, которые готовы заинтересоваться такой фигурой.
В молодости у меня было несколько серьезных увлечений, да и сексуальных приключений доставало. Не буду сейчас даже вспоминать об этом, дабы не затягивать повествование, скажу лишь одно, в течение восьми лет я хранила мужу супружескую верность, не знаю уж даже и почему. Характер у меня достаточно экспансивный, «это дело» мне нравится, но сочетание работы и воспитания вынудило меня ограничиться лишь очень узким кругом общения – собственным мужем.
Первые пару дней я просто наслаждалась тишиной в пустой квартире. Но затем досуг с телевизором стал мне просто досаждать. И вот через пять дней раздался звонок в дверь, и я впервые увидела Романа. Он стоял на пороге и смущенно улыбался. Он был сантиметров на 20 выше меня, стройный, но достаточно мускулистый. Ему к тому времени едва-едва стукнуло 15. Он приехал купить что-нибудь приодеться перед переходом в лицей у себя в областном центре, и двоюродный брат заранее договорился с Севой, что он будет сопровождать пацана при закупках. Но так как муж уехал, то Роман оставался на моем полном попечении.
Уже в первые часы его пребывания в моей квартире я почувствовала за собой нечто странное. Мне уже не хотелось ходить по комнатам, в чем попало. Зайдя в свою спальню, я сбросила халат и облачилась в почти новый тренировочный костюм. Более того, я навела на лице небольшой «марафет» и вернулась в гостиную совершенно другой женщиной, и внешне, и внутренне. Я сразу решила сократить дистанцию с Романом, уж больно он стеснялся и меня, и незнакомой обстановки. Взятый мною шутливый тон оказался верным, через несколько минут мальчик осмелел и ответно начал шутить. Окончательно холодок был растоплен бокалом «Рислинга», которым я сдобрила ужин «За знакомство», теперь я для него была просто Маргаритой, тетей Марго, уже без отчества.
Честное слово, я не желала ничего такого, ведь все-таки он был моим родственником. Но мне было приятно ощущать его взгляд на себе. Я чувствовала себя настоящей женщиной. Ему казалось, что он рассматривает меня не заметно, но я отмечала каждый его взгляд. Когда я пару раз случайно задела его бедром, проходя мимо него, он мучительно краснел и сбивался с разговора.
Спать я его расположила на диване в гостиной. Раздевшись в своей спальне, я накинула длинную ночную рубашку, и кинулась в ванную. Знакомая дорога вела через большую комнату. Я совсем забыла про Романа и только когда возвращалась назад, впервые поймала его прямой взгляд и поняла, что это выглядело несколько экстравагантно. В полосе света из спальни наверняка мое голое тело просматривалось через абсолютно прозрачную ткань. Смутившись, я влетела в свою комнату и некоторое время не могла отдышаться. Теперь краска стыда заливала мои собственные щеки. Я легла в постель, но заснуть не могла достаточно долго. В голову лезли самые разные мысли.
Утром на следующий день, в субботу, я решила не обращать внимания на вечернее происшествие. Пусть он думает, что ему угодно о нем. Может быть, я меня привычка такая, и я завтра вообще перед ним голая пройду!
Наскоро позавтракав, мы отправились с ним на рынок «Динамо». Я была одета в джинсы и светлую кофточку, так как день обещал быть жарким. Народу вокруг было полно, все куда-то спешили, нас подхватил поток и понес. Мы выбрались с рынка через несколько часов, усталые, но довольные. Купить удалось практически все. Троллейбус подошел почти сразу же, и мы заскочили на заднюю площадку. Толпа, влетевшая в салон вслед за нами, тут же заполнила его без остатка. Я прижалась спиной к поручню у окна, а Роман как истинный кавалер прикрыл меня от давки. Но что он мог сделать? Нас сдавило как хороший бутерброд. Как только я притерпелась, то ощутила, что у этого момента кроме неудобства есть еще и симпатичные черты. Моя грудь расплющилась о грудь Романа, живот касался его бедер. Рука его, вцепившаяся в поручень за моей спиной, прошла под моей рукой, прижавшись к боку и груди. Троллейбус подкидывало на неровной мостовой, и наши тела то соприкасались, то вновь оказывались свободными. В этом ритме я заметила, что движения Романа не так хаотичны, как движения машины – он старался прижаться ко мне, касаясь меня то оттопыренным лобком, то ногами, то сжимая руками. В его возрасте это было вполне нормально. Мне даже страшно представить себе иногда, что ему хочется женщину практически всегда, и днем, и ночью. А тут такой повод: в толпе тетка, мол, и не заметит, что ее потискали.
Но он ошибся. Постепенно я почувствовала, что вхожу в экстаз. Мне уже самой хотелось обнять мальчика. Может быть виновата жара, или слишком яркое солнце, но через пару остановок я, неожиданно для себя, сжала его руку, в которой у него были сумки с покупками своей ладонью. Его глаза удивленно расширились, и мне показалось, что он сейчас вырвется и убежит. Я ему ответила спокойным взглядом, и, отпустив его руку, обняла его за талию. Наши тела окончательно соприкоснулись. Он склонил голову к моей, и я чуть не захохотала. Он не смог найти в себе смелости поцеловать меня прямо в губы, и чмокнул в щеку около уха. Затем его губы потихоньку добрались до уха. Я ощутила его возбужденное дыхание. Он что-то умоляюще шептал мне на ухо, касаясь его раковины и волос вокруг уха.
Нет, он не должен был делать этого! Каждая из нас обладает своей собственной эрогенной зоной. Для меня такой зоной было именно ухо. Я возбуждаюсь тут же, мгновенно, неудержимо. Я почувствовала, что мои ноги слабеют, а тело инстинктивно выгибается в пояснице. Я плотнее обхватила Романа за пояс, а голова моя уперлась в его плечо. Господи, он ведь еще мальчик! А я так хочу его!
Я боялась взглянуть на него, но чувствовала, что он все больше возбуждается. Правая рука с сеткой держала меня за бедро, левая рука прокралась за спину, и пальцы ее танцевали вокруг замочка бюстгальтера. Его член весьма ощутимо разбух, и прижимался к моему животу. Как бы ни была тонка ткань блузки, но мне хотелось, чтобы ее не было, чтобы член скользил по моей голой коже.
Еще немного и я бы совсем потеряла голову. Но вовремя остановиться меня заставила мысль о том, что если Роман в результате моих движений кончит прямо в штаны, то это будет для него слишком большим конфузом. Приподнявшись на цыпочках, я достала его ухо, и шепнула:
– Рома! Потерпи, давай доедем до дома!
Я постаралась, чтобы мои слова не стали для него холодным душем, чтобы в них звучало скорее обещание, чем отказ. И мне это удалось. Роман закивал головой, а глаза его продолжали блестеть, хотя он и слегка отодвинулся от меня. Когда мы вошли домой, я, закрыв дверь, некоторое время стояла, прислонившись к ней спиной. Я старалась успокоить себя тем, что ничего особого не произошло. Но передо мной у вешалки стоял Роман. Он уже скинул сумки и разулся, и теперь вопрошающе смотрел на меня. В его позе, с опущенными руками, было что-то жалкое, просящее. И я поняла, что если откажу ему сейчас, то он воспримет отказ слишком тяжело. И я приняла решение так, как будто нырнула с разбегу в воду. Да, я отдамся ему сегодня же!
После принятия решения стало гораздо легче, и план начал складываться сам собой.
– Роман, ты пока разбери покупки, я пойду помоюсь.
Когда я оказалась в ванной, то включила теплый душ на полную мощность. Тщательно вымыв волосы, я намылила все тело. Особое внимание я уделила своей пещерке, которой, вполне возможно, придется поработать сегодня, как следует. К счастью, аптечка была здесь же в ванной, и, широко расставив ноги, я ввела себе противозачаточную свечу.
Быстро вытершись полотенцем, я высушила волосы феном, и накинула халатик на голое тело. Его шелк приятно холодил вставшие соски, а еще мокрые волосы на лобке выглядывали в его разрез. В таком виде показываться перед Романом было еще рано. Я спряталась в кухне и оттуда крикнула:
– Роман, теперь иди мыться ты.
Когда он зашел в ванную (кстати, не закрыв за собой задвижку, наверное, подумал, что я присоединюсь к нему), то я прошмыгнула в спальную.
Теперь передо мной стоял важный вопрос: как одеться? Даже если я у него не первая, то запомнить этот вечер он должен на всю оставшуюся жизнь. Прежде всего, белье. Из потаенного ящика платяного шкафа появилась пара умопомрачительного фиолетового – сиреневого цвета.Опрыскав дезодорантом все тело с ног до головы, не пропуская ни одной щелочки, я упаковалась в кружевное безумие. Несмотря на интенсивный цвет, белье было практически прозрачным, и хотя формы его полностью охватывали и бедра, и грудь, на самом деле все мое богатство было на виду. На ноги решила надеть белые носочки, поверх домашние босоножки. Мысль о комбинации также была отвергнута с ходу. Я решила одеть темно-серое платье, слишком плотное для теплого вечера, но зато с большими пуговицами спереди снизу до верху. Его так удобно будет расстегивать молодыми пальцами!
К счастью, еда была готова заранее, и оставалось только расставить ее на столе, романтично украшенном свечой. Задернув плотные шторы, я села на стул, и, налив в бокал светлого вина, ожидала своего кавалера с подобающей месту и времени улыбкой. Наконец Роман показался в гостиной. Он был в тренировочном костюме, но, несмотря на то, что мне эта одежда не нравится, я невольно залюбовалась красотой юноши. Тост гость весьма галантно поднял за женскую красоту.
Выпив этот, а затем и второй бокал до дна, я почувствовала себя намного легче. Угрызения совести, если они и были, отошли куда-то в сторону. Мне захотелось приласкать Романа, погладить его короткие волосы, ощутить руками кожу его лица. Слегка выдвинув ногу вперед, я толкнула его под столом, и Рома воспользовался этим моментом, чтобы захватить мою ногу в плен. Он сжал ее своими лодыжками и тихонько потирал, рассматривая меня через стекло бокала.
Засмеявшись, я сбросила туфлю, и слегка дернула ногой. Роман опустил руку под стол, и, подхватив мою ступню, поставил ее на свои колени. Скинув вторую туфлю, я поставила и вторую ногу рядом с первой. Теперь Роман ласкал мои ступни своими руками, растирая их прямо через носочки. Это было и щекотно и приятно. Я даже пододвинула зад по сиденью на стуле, чтобы быть поближе к нему, а сама пока достала кусочек лимончика. Наши глаза не отрывались друг от друга, и, казалось, что воздух вокруг нас сжимается и густеет.
Капля лимонного сока, когда я сжала корочку, брызнула мне на грудь. Вместо того чтобы просто стереть ее, я устроила из этого целое представление. Распахнув ворот платья, я обнажила треугольник кожи, и круговыми движениями пальцев втерла ее в кожу, а затем звучно пососала мокренький палец. Одновременно моя нога раздвинула его бедра и устремилась к его промежности. Сквозь слой одежды я почувствовала его вздыбившийся ствол.
– Ну что, Рома, – прошептала я внезапно севшим голосом, – не пора ли нам перейти к более тесному общению.
В ответ он сжал мои щиколотки и облизал пересохшие губы. Вырвав ноги из плена, я встала, и задула свечу. Во внезапно сгустившемся сумраке, я бросилась к нему, и наши губы слились в поцелуе. Я, как в лихорадке, ощупывала его плечи и голову, его объятия тоже были судорожны и хаотичны. У меня перехватило дыхание от волнения, и я отскочила от Ромы на противоположный конец комнаты. Я оказалась рядом с торшером, и совершенно без всякого предварительного плана, включила его. Торшер осветил комнату приятным, камерным светом. Его оранжевый абажур оставлял в темноте большинство подробностей, но и не оставлял нас в кромешной темноте. Я еще не успела отнять руки от шнурка выключателя, как Роман оказался рядом, и обнял меня сзади. Его руки оплели меня, а губы впились в шею. Поле нескольких поцелуев, каждый из которых был длиннее и глубже, он высунул язык и стал облизывать раковину моего уха. Мне стало понятно, что до кровати мы сегодня, вероятно, не доберемся.
Вцепившись в его руки, я обмякла в этих объятиях, и наслаждалась ощущением оглушающего восторга, которое постепенно заполняло меня. Ноги мои ослабели, и я как безвольная кукла повисла на его руках. Он позволил мне опуститься навзничь на ковер, а сам присел рядом.
После столь бурного натиска я ожидала, что он и дальше возьмет инициативу в свои руки, но он лишь слегка приподнял тяжелый подол платья, и гладил руками оголившееся бедро. Пришлось мне самой приниматься за дело. Слегка согнув ногу, я, рисуясь, расстегнула нижнюю пуговицу, затем еще одну чуть повыше и еще одну. Теперь платье держалось лишь на двух верхних. Плавным движением рук я распахнула полы платья и дала ему полюбоваться на нижнюю часть своего тела. Роман смотрел на открывшееся зрелище остановившимся, удивленным взглядом.
– Мне бы хотелось, чтобы ты завершил это. – Попросила я его шепотом, слегка коснувшись кончиками ногтей его плеча.
– Да-да. – Кивнул он, дернув кадыком, и спустя пару секунд я лежала перед ним, как только что открытая конфетка – практически голышом лежала на собственном платье. И он устремился ко мне как ребенок к сладостям. Мне казалось, что его руки ощупывают меня одновременно со всех сторон, а губы непрерывно ласкают лицо и шею. От удовольствия я закрыла глаза, и лишь интуитивно помогала ему, когда он вынул меня из платья, приподняв за плечи. Я тут же обвила его шею руками и впилась в его губы жадным долгим поцелуем. Я могла бы висеть так безумно долго, но почувствовала, что он слабеет и задыхается.
Пришлось выпрямиться и встать на колени, и он устремился к полушариям груди, скрытым плотным лифчиком. Он облизывал их, а затем начал покусывать прямо через ткань. Было и больно, и щекотно, и вместе с тем приятно. Я придерживала его руками за плечи, а его руки змейками скользнули мне за спину, и проворно пробежали по краю одежки. Нащупав застежку, он некоторое время возился с ней, пытаясь расстегнуть. Насколько просты эти крючки в руках женщины, и как приходится с ними возиться мужикам! Слабый щелчок, я почувствовала, что грудь освободилась от сдерживающих оков лифчика.
Опустив руки и тряхнув плечами, я позволила бюстгальтеру упасть на пол. Несколько секунд совершенно обалдев, он глядел на мое богатство, а затем обхватил их ладонями снизу, слегка приподняв. От этого живого прикосновения его шероховатых ладоней к моей бархатистой коже, я почувствовала, что груди ощутимо напряглись, а соски резко увеличились.
Закинув руки за голову, слегка откинувшись назад, я подставила свои большие сиськи под его жадные ласки. Рома самозабвенно кружил по белой поверхности грудей руками. Рот его устремился сначала к одному соску, потом к другому. Завершилось все тем, что он оказался между сиськами и языком обрабатывал пространство между ними. При этом он ощутимо толкал меня языком в грудину, и с каждым толчком я отклонялась все дальше назад, пока, не потеряв равновесие, мягко не легла спиной на ковер.
Он последовал за мной, и оказался на мне сверху. Извиваясь как змея, он сполз вниз, и я почувствовала сквозь его тренировочные штаны напряженный член. А он, продолжая ласки языком, добрался до пупка, и теперь тщательно вылизывал его. Вдруг я почувствовала, как его гибкие пальцы проникли в мои трусики. Он старался сделать это незаметно, но я поняла, что настает решающий момент. Рома собрался содрать с меня трусы, и через несколько минут я меня станет на одного любимого мужчину больше!
Подняв ноги вертикально вверх, я позволила ему стащить остатки моего белья, при этом он наткнулся на носочки, и долго гладил их. Но когда он попытался поцеловать их, я, застеснявшись, вырвала ноги из его рук, и, разведя их «ножницами», раскинулась перед ним в полной беззащитности. Немного повозившись с одеждой, он сбросил ее, и упал на меня сверху, придавив к полу тяжелым телом.
Его член слепо тыкался ниже, чем нужно, пытаясь найти дорогу. Раздвинув ноги, я ухватила его рукой и направила куда надо. Когда мои большие срамные губки обхватили его головку, он мне не показался уже таким маленьким. Рома, как видно, с самого начала решил взять быстрый темп. Подкидывая задом, он упрямо запихивал в меня свою палку, с тем же методизмом с каким молотобоец вбивает сваю в твердую землю. Дойдя до конца, он затих, осваиваясь с обстановкой, и затем заерзал на мне, шевеля и руками, и ногами, и, конечно же, им. Не скажу, чтобы это было особенно приятно, так как амплитуда движений была небольшой, движения однообразные, а мальчик, похоже, зациклился на своих ощущениях.
Мне вдруг захотелось обострить ситуацию. И я продемонстрировала свое тайное оружие, которое приводило в экстаз всех моих знакомых – умение сильно сжимать стенки влагалища, так что оно обхватывает мужской член как плотный чехол. Я напрягла мышцы и изо всех сил стиснула ствол Ромы. Рома даже застонал от наслаждения. Его тело напряглось, а активность движений возросла. Я слишком поздно сообразила, что имею дело не с опытным мужчиной, и что сейчас произойдет непоправимое.
Его лицо как-то странно сморщилось, и он на секунду замер.
– Я, кажется, кончаю, – хриплым голосом сообщил мне Рома.
О Боже, он собирался кончить прямо сейчас! У меня даже сердце зашлось от возмущения и разочарования. Я не успела завестись, а он!
– Не надо! – прошептала я, но было поздно.
Он ударил струей в меня, и тут же его пенис покинул мое влагалище, продолжая извергать семя. Я почувствовала клейкую влагу на бедрах, и попыталась в панике сдвинутся вниз, поймать его член, но Роман уже отодвинулся, сев на корточки, и напряженно смотрел в сторону. Проще всего было выгнать его с позором, ведь он фактически соблазнил меня, и, в результате никакого удовольствия. Но ведь он еще совсем мальчишка. Я пододвинулась к нему поближе, и положила руку на его бедро.
– Ну что ты волнуешься? – спросила я, чувствуя неожиданную почти материнскую нежность к мальчику.
– Тетя Рита, – едва слышно произнес он, – Вы, наверное, не захотите больше делать это со мной. Мне так стыдно, я не знаю, зачем мы…
Его плечи затряслись. Я поняла, что он готов заплакать. Вскочив на колени, я бросилась к нему, и обхватила за голову, прижимая его к груди.
– Дурачок, – мягко сказала я, – это обычное дело. Такое происходит со всяким мужчиной.
Он прижался щекой к левой груди, и соском я ощутила влагу на его ресницах.
– Но вы ведь не получили удовольствия.
Вот как! Он оказывается, это почувствовал. Тогда парень еще стоит усилий. Я сжала его щеки ладонями и повернула лицом к себе.
– Если кто и виноват в этом, малыш, так только я сама.
Наклонившись, я легонько поцеловала его в губы, в нос, в глаза.Слизнула слезинки с щек и почувствовала, что он успокаивается.
– Поцелуй меня! – попросила я его.
Роман как будто ожидал этого сигнала! Вскочив, он пылко обнял меня и до боли впился в мои губы.
– Давай еще, что ли, выпьем винца, – предложила я.
Я не стала стыдливо одеваться, чтобы не спугнуть его, не внушить ему еще большего смущения и недоверия к собственным силам. Мне требовалось подхлестнуть его, и я решила воспользоваться всеми доступными способами. Встав, я прошла к столу, как можно развратнее раскачивая бедрами. Получилось так, что самой стало совестно. Я чувствовала, что взгляд его прикован к моей колыхающейся попе. Раздвинув ноги, и вытянув тело почти параллельно столу, я налила две рюмки, зная, что теперь он смотрит на щель между моими ногами. Не менее демонстративно вернувшись назад, я осторожно присела рядом с ним. Протянув ему бокал, я произнесла, чокнувшись с ним:
– За нас с тобой, милый! Пей, пей!
Он, судорожно вздрагивая кадыком, выпил вино до дна и отставил бокал. Я сделал то же самое, и первая потянулась к нему губами. Некоторое время мы целовались, и я почувствовала, как огонь желания снова побежал по его жилам. Он стал обнимать меня гораздо крепче и увереннее, а я сильнее притиснулась к нему всем телом. И вдруг он резко схватил меня и опрокинул через себя на ковер.
– А-ах! – вскрикнула я.
Мы перекатились с ним в обнимку по ковру, я при этом сильно ударилась об пол локтем, и он оказался на мне. Приподнявшись на руках, он стоял надо мной в позе «пьющего оленя». Его торс был приподнят на вытянутых руках, и мне прекрасно были видны его напрягающиеся грудные мышцы, а, слегка подняв голову, я могла наблюдать в свете торшера как в темноте промежутка между нашими телами скрывается в моей пещерке его ствол. На этот раз член его практически сразу нашел дырочку.
Мне захотелось победно закричать, когда я почувствовала его уверенное скольжение по передней стенке влагалища. Он ходил там как заведенный, и натирал меня как наждаком. Чтобы усилить впечатление, я подняла ноги на его талию и, крепко обнимая его ногами, начала подаваться ему навстречу. Наши лобки стукались, встречаясь между собой, а крупные капли его пота падали на мою разгоряченную кожу. Мне захотелось закричать что-нибудь невразумительное, но я лишь стиснула зубы и замотала головой из стороны в сторону, дыша также тяжело, как и он.
И тут случилось нечто неожиданное для меня.
– Я люблю тебя! – произнес он едва слышно.
Но что такое эти слова во время «упражнений»? Что за ними скрывается? Мне не нравится кидаться ими налево и направо. Тем более в такой ситуации, которая пока ничего, кроме стыда и разочарования у меня не вызвала. «Он любит меня!» – меня, развратную тетку, которую можно походя трахнуть на полу в ее же квартире? Я притянула его к себе и шепнула на ухо:
– Не говори так. Лучше скажи: «Я хочу тебя».
Рома кивнул, и, продолжая забивать в меня член, все громче и громче начал произносить:
– Я хочу тебя. Я хочу тебя! Я хочу тебя!! Я хочу тебя!!!
В его криках было что-то первобытное. От них я заводилась все больше и больше. Крепко ухватившись за собственные сиськи, я стискивала их до боли, язык конвульсивно бегал во рту, бедра сжимались, подаваясь ему навстречу. А он продолжал бессвязно орать, бешено наяривая своим инструментом внутри меня. Выгнувшись, я ждала, когда же произойдет неизбежное, а он все продолжал и продолжал. Голая спина отчаянно ерзала по жесткому ворсу ковра, но боль, которую я при этом испытывала, лишь подстегивала меня. И вот, наконец, оно свершилось. Он без сил упал на меня, член при этом неудачном движении вырвался из плена, и оросил мои бедра струей, правда, уже меньшей.
– Рита! Любимая! – произнес упрямый парень, стискивая меня в объятиях.
Но мне было не до спора с ним. Подняв ноги ему на бедра, вцепившись пальцами в его плечи, так, что на них наверняка останутся синяки, я переживала оргазм такой небывалой силы, какого у меня не было уже года три-четыре. У меня буквально все помутилось перед глазами, и я пришла в себя только через несколько минут.
Мы лежали на полу. Он обнимал меня за шею, а я ногами обхватила его талию. Наши потные тела практически слиплись друг с другом. Меня переполняло чувство полного умиротворения. Мне хотелось, чтобы этот момент продолжался вечно.
– Так бы вцепилась, и не отпускала! – в сердцах сказала я.
Рома тихо засмеялся, и в этом смехе уже было больше самодовольства, чем боязни меня. Выпустив меня из объятий, он лег рядом со мной. Рука его продолжала блуждать по моему телу.
Миновав грудь, она прошла по животу, и вот уже коснулась пружинящих волосков лобка.
– Хочешь, я поласкаю тебя там ртом, – несмело предложил Роман, и его указательный палец скользнул к моему лобку.
«Похоже, что он окончательно онахалился», – подумала я, но сопротивляться не стала. Если хочет, пусть попробует, какова на вкус женская дырка.
Мы поднялись с пола, и я расположилась на диване, спиной вниз, опираясь головой и шеей в его спинку, Широко раздвинув ноги, я приподнялась на цыпочки. Поза, эта, хотя и несколько напряженная, полностью открывала ему мои прелести, а мне позволяла рассматривать его и получать полное удовольствие.
Он упал на колени межу моими ногами и несмело потянулся вытянутыми, как для поцелуя, губами, к моей писечке. Сначала я почувствовала его дыхание на нежной коже вокруг промежности. А вот и легкий поцелуй прямо в мои срамные губы. И еще один, чуть повыше. Вот он, кажется помогает себе рукой, пытаясь нащупать мои чувствительные точки.
Его пальцы сжали выступающую складочку, причиняя мне невыразимое наслаждение. Слегка поласкав этот язычок, они устремились в мою щелку, расширяя вход. Рома зашевелил пальцами, и увлажненная поверхность вагины ответила хлюпаньем.
– Языком, языком! – вне себя от возбуждения попросила его я.
– Хорошо! – прошептал мой мальчик и приник ртом к моей пещерке.
Мои нижние губы и его верхние сошлись в страстном поцелуе. Его язык острым кинжалом проник в меня. Роман изображал своим шалуном половой акт, а я в ответ щедро орошала его своим соком. Для того чтобы позволить языку глубже проникнуть в меня, я закинула ноги ему на плечи, и, опираясь пятками на его ключицы, подпихивала его голову к своей промежности. Рома старался вовсю.
При этом я скорее почувствовала, чем увидела, что он пытается рукой взбодрить своего «молодца», пытаясь придать ему силу для дальнейших подвигов. Он не хотел заканчивать сношение, хотя был уже достаточно удовлетворен. Такое стремление нуждается в награде. И я решила перенести боевые действия на территорию противника.
Присев на диване, и схватила его руками за плечи, попросила:
– Встань, пожалуйста.
Он вскочил навытяжку, и его причиндалы оказались как раз напротив моего лица. Пенис, как я и ожидала увидеть, все еще висел, будучи в полунапряженном состоянии. Мешкать не следовало. Придерживая его руками за талию, я потянулась к его промежности. Высунув язык, я поддела его головку снизу и подтолкнула ко рту. Размером с хороший грецкий орех, она приятно прилегала к губам, и я мягко заглотнула ее, смачивая своей слюной. Язык придерживал ее, отталкивая шкурку назад, и я не спешила, по опыту зная, что этот момент для мужчины наиболее волнителен. Для начала я провела язычком по той ложбинке, что соединяет шкурку с головкой, затем, вращая головой, я ощутила твердость наконечника со всех сторон. И, наконец, позволила члену Романа скользнуть в мой рот до предела.
Сразу стало трудно дышать, но я не сдавалась. Редко кто может устоять против хорошего миньета. Беда только, что если это не первый акт, то приходится попотеть до завершения. Роман реагировал как положено. Не прошло и минуты как член его встал навытяжку. Пришлось вытягивать голову вверх, и забирать его в рот, втягивая сверху. Я старалась делать это неоднообразно. Слегка вращая головой, помогая себе языком я обрабатывала отросток со всех сторон.
Через пару минут, устав от однообразных движений я выпустила ЕГО изо рта, и ринулась к яичкам. Приподняв их на руке, я широко раскрыла рот, и забрала их внутрь. Языком и небом я ощущала их морщинистость и тяжесть.
Сосать их было трудно из-за большого размера, и я просто катала их по рту, слегка прижимая зубами. Но и этого было достаточно. Я подумала, что Рома сейчас упадет в обморок. Он вытянулся на цыпочках, вся фигура была напряжена, а ягодицы, в которые я вцепилась попутно изо всех сил, до царапин, просто окаменели. Волшебным образом лишь шевелился член, стукая меня по носу и лбу. Отпустив облизанные яички парня, я ткнула язык в ложбинку между ними и членом, и затем, с сильным нажимом, провела своей «бритвой» от корня к уздечке. И вот снова передо мной его головка, красная, набухшая. Я беру ее в рот и посасываю как шарик мороженого. Руки мальчика, до того блуждавшие без дела, оказались у меня на голове. Он гладит мои волосы и прижимает лицо к члену.
И вот на конце члена выделилась капелька жидкости. Языком я ощутила ее специфический вкус. Рома был близок к извержению. Тут же он решительно оттолкнул мою голову прочь. Я разжала губы и отпустила милый отросток.
– Я сейчас кончу тебе прямо в рот, – произнес он тихо.
Подняв голову, я взглянула ему в глаза, и поняла, что он еще не настолько развращен, чтобы совершать такое, и будет, наверное, шокирован, если я продолжу свое действо.
– Мне так захотелось сделать это для тебя! – сказала я так, чтобы мои слова выглядели извинением. Незачем было разрушать его иллюзии, бессмысленно доказывая прямо сейчас, что это не извращение, а такой же способ любви, как и любой другой, а может быть и приятнее.
Я толкнула его к дивану, и через секунду он уже лежал в той же позе, чти я перед этим – навзничь на спине, расставив ноги на полу. Член его был напряжен и прижат к животу. Развернувшись, я перекинула ногу через него и села на него сверху. Поймав руками его член, я направила его вверх, и раздвинула пальцами вход в свое нутро. Головка расширила мои губки и устремилась внутрь, до самого конца. Губами я ощущала, как спутались волосы на наших лобках, а горловину матки приятно щекотала его головка.
Для начала я, медленно вращая тазом, заставила его пенис ощутить всю мою письку.Затем очень осторожно привстала на цыпочках так, чтобы он едва касался самого входа в горловину моей пещеры. Его зрачки расширились, он ожидал неизбежного продолжения. И я не обманула его ожидания. Резкий рывок, и пенис исчезает во мне целиком. Теперь опять слегка поводить бедрами, чтобы он прочувствовал мои движения и им, и лобком, и ногами. И опять вверх. И еще раз, и еще! Еще, еще, еще! А теперь быстрее, без пауз, вниз и вверх.
А он руками ухватился за мои сиськи, и крутит их, мнет и рвет. Кажется, что соски сейчас оторвутся напрочь, как лоскутки, но пусть продолжает! Пусть! Когда уже больше не было сил терпеть его ласки, я схватила его руки, переплетя пальцы с его, и продолжила свои упражнения несколько иначе. Я постепенно стала отклоняться назад, сначала головой потом грудью, затем талией и наконец сплетенными бедрами. Он придерживал меня, а я парила в воздухе в метре над полом, и его отогнутый член впивался в меня как кол. Я уже не могла в таком положении высоко подскакивать вверх, но приподняв одну из ног на диван, и стиснув ею талию Романа, я могла почти свободно ерзать по его члену взад и вперед.
В тот момент, когда казалось, что нас охватит агония страсти, когда я все дальше откидываюсь назад, держась только за его руки, когда он скрипел зубами всякий раз как его член начинал входить в мою вагину, растирая мне все пространство передней стенки от клитора до матки, я вскочила с него. Разочарование его было неописуемо, он подскочил на диване как ужаленный, и вопросительно смотрел на меня. Дразня его, я подняла руки к прическе, поправляя ее. Бедра мои сами собой зашевелились, изображая подобие восточного танца. Медленно перебирая ногами, я развернулась спиной к нему, и оттопырила попку. Интенсивно сокращая мышцы бедер, я заставила ягодицы танцевать. Широко расставив ноги, я наклонилась вперед, и взглянула на Ромочку между ног. Его реакция была просто непередаваема. Взгляд его окостенел, а рука, не контролируемая более разумом, дрочила член.
Не в моих планах было, чтобы он снова кончал на воздух. Я опустилась на пол, опираясь на ковер локтями и коленями, и призывно приподняла попку, напрягая ягодицы. Второй раз повторять приглашение не пришлось. Мой жеребчик соскочил с дивана и устремился ко мне.
Он вошел в меня сзади, и я почувствовала его член до конца. Он скользил во мне как по маслу. Мне хотелось выть от восторга, я закусила губу почти до крови, и начала поддавать ему в ответ, раскачиваясь на руках. Роман азартно дергал меня за талию, надевая на себя так, что мои сиськи мотались по кругу как заведенные. Его яйца, уже значительно провисшие за время наших «безумств» колотили меня по клитору, и это лишь добавляло восторга. Дотянувшись рукой, я сжала их изо всей силой, и ответом мне был стон, в котором было больше наслаждения, чем боли. Роман плотно прижался к моим бедрам низом живота, и, вздрагивая, кончил. Вместе с горячей струей, оросившей меня внутри, ко мне пришло завершение. Горячая волна охватила меня с ног до головы, я вся дрожала, а моя «пещерка» мерно тикала, сжимая начавший ослабевать член юноши.
– Боже, как хорошо! – вскрикнула я.
Ответом мне был вздох Романа.
– Прекрасно! – сказал он, и рухнул всем телом мне на спину.
Руки мои подломились, и теперь я лежала под ним, а он, не останавливаясь, гладил мои плечи теплыми руками, и что-то неразборчиво шептал, целуя в шею. Это было божественно приятно – кончить вместе с партнером, и получить от него после этого благодарную ласку. Не знаю, кого как, а меня иногда зло разбирает, когда Всеволод, муж, кончает, и тут же брык на бок! Здесь же было не так. Хотя и совсем молодой, но парень, похоже, был неплох.
Он ласкал меня еще пару минут, а затем начал подниматься. Член его мягко выскользнул из влажной темноты. Я уже подумала: «Все. Вечер закончился», но это было не так. Поднявшись на колени, Рома вцепился в мои бедра, и потянул на себя. Мне снова пришлось становиться «раком». Теперь в ход пошли его руки.
Для начала он ухватился за лобок между моими широко расставленными ногами, затем пальцы живо скользнули во все еще мокрую пещерку, и некоторое время шевелились там, как маленькие змейки. Это было очень приятно, и почувствовала, что снова нахожусь «в полной боевой». По мере того, как он проникал все глубже пальцами, я все больше сатанела. Пальцы впились в ковер, а глаза сами собой в блаженстве закрывались.
Выйдя из вульвы, рука его начала подниматься все выше. Я бешено терлась об нее промежностью, чувствуя, что уже вся горю от возбуждения. И вдруг его палец скользнул к отверстию моей попки и сразу скрылся в нем целиком. Не выдержав, я заорала во весь голос. Это было блаженство высшего разряда! Тело мое требовало, чтобы палец продолжал свое путешествие, но я воспротивилась. Пригнув голову к низу, я сожалением соскользнула с него.
Для меня мужской член в заднице не был новинкой. Пара моих старинных приятелей побывали там (и неоднократно, надо признать!). Но мне не хотелось предстать перед этим безусым юнцом уж совершенно развратной особой. Однако, то, что я так остро среагировала на проникновение в анус, не могло ускользнуть от него, и наверняка он попытается повторить попытку вторжения. Я решила, что больше не буду поворачиваться к нему задом во избежание инцидентов. Однако для завершения вечера стоило предложить мальчику что-нибудь необычное.
Я снова легла на ковер спиной, а Рома расположился, стоя на коленях, передо мной. Для начала я немного поласкала его член рукой. Он был весь мокрый от его и моих выделений. Мне понадобилось некоторое время сжимать его и яички для того, чтобы Роман вновь возбудился. Разумеется, это была не та железная твердость, с которой он впервые проник в меня, но тем не менее. Я слегка развернулась, и поджала одну ногу под себя. Другой я призывно помахала в воздухе. Роман подхватил ее и задрал себе на плечо. Я еще немного помогла ему, и вот уже моя попа оторвалась от пола и я опираюсь лишь на лопатки, прижатые к ковру и ногу, согнутую в колене.
Роман слегка отогнул член книзу и вставил его между моих мокрых губ. Удерживая меня за ногу, он переступил через меня, и я оказалась зажатой между его ногами. Началось нечто невообразимое. Его член, хоть и мягко, но настойчиво скользил во мне, когда парень двигался вниз, а затем он подтягивал меня вверх за ногу и снова давал опуститься вниз. То ли от остроты необычности позы, то ли от пережитого за вечер, но я достаточно быстро кончила. Тем не менее, Роман продолжал. Похоже он завелся, и его движения становились все яростнее и порывистее. Когда он в последний раз дернул меня вверх, рыча сквозь стиснутые зубы, и член его содрогнулся, выстреливая последние капельки спермы, я почувствовала огромное облегчение.
Роман упал рядом со мной на ковер. Еще несколько минут мы целовались, а затем он затих, упираясь головой в мою грудь. Хотя натертую ковром спину и саднило, я боялась даже пошевелиться, чтобы не разбудить его. Мне было очень и очень хорошо в тот момент. Мое внимание привлек слабый серый свет в окне. Наступало утро. Выходит, мы почти без перерыва занимались любовью всю ночь. Боже, как я устала, и как мне было хорошо! Роман спал в моих объятиях, ткнувшись головой в мою обнаженную грудь. Я поцеловала его в растрепанную макушку, и расслаблено вытянулась рядом с ним на боку. И вдруг, меня пронзила мысль, от которой я чуть было, не засмеялась. Я ведь так и осталась в носочках, не раздетая до конца. Но сил дотянуться до пяток уже не было и так я и заснула, кажется, улыбаясь…
Пять дней и ночей безумного секса была у нас впереди. Мы перепробовали все мыслимые и немыслимые позы. Я стала его преподавателем на дому и получила весьма благодарного ученика. Он брал у меня уроки секса, и еще ни одни школьные занятия не приносили столько удовольствия и ученику, и учителю. Но всему хорошему рано или поздно настает конец, и поезд его застучал колесами в темноте. На губах стыл, обуваемый ночным ветерком его поцелуй, а в душе копошились мысли. Грех это был или нет? Племянник, мальчик, в отсутствие мужа. Любая узколобая дурища обвинит меня в развратности. Но куда девать чувство удовлетворения, заполняющее меня до краев? Я буду помнить о нем всю жизнь, даже если мне придется понести наказание за этот грех.
