Бет и Лин — тринадцатилетние близнецы, за которыми меня попросили присмотреть во время выходных с пятницы до понедельника. В пятницу утром их мать, Дебби, привела их ко мне. Она сказала им, чтобы вели себя хорошо, и если они не будут слушаться, то я имею полное правое наказать их, как посчитаю нужным. Как только Дебби ушла, дети начали играть и смотреть телевизор.
В то утро я работала в саду, а дети бегали туда-сюда, резвились, в общем, занимались тем, чем обычно занимаются дети в их возрасте. Где-то минут через тридцать-сорок, я поймала себя на мысли, что стало слишком тихо. Я зашла в дом, чтобы поискать их. Телевизор работал, что их рядом не было. Я пошла в их комнату и была ошеломлена увиденным.
Бет сидела за моим столом и играла с моей косметикой. Это было то место, где им нельзя было быть. И Лин. Ходил по комнате в моем новом шелковом лифчике, одетом поверх его одежды. Я очень сильно рассердилась.
Я ворвалась в комнату и спросила, не приходила — ли им мысль, что нельзя было трогать мои личные вещи. Оба ребенка чуть из кожи не выпрыгнули при моем появлении. Я подняла Бет со стула и заставила Лин снять мой лифчик. Взяв обоих за руки, я повела их в ванную, где вымыла лицо Бет от косметики. Затем повела обоих в другую комнату.
Усадив их на диван, я принялась ругать их за то, что они взяли мои вещи без спроса. Я сказала им, что это равносильно краже. Я сказала, что вечером они будут наказаны, что я собственноручно выпорю их, и им нельзя будет смотреть телевизор. Дети начали хныкать. Я сказала, что они это заслужили, и что упрашивать меня бесполезно. Я спросила, порола — ли их Дебби, и они оба кивнули в ответ. Я спросила чем. И они ответили, что рукой и расческой. Я сказала, что буду использовать обе эти вещи.
Позвав их ужинать, я продолжила свои нравоучения. Я спросила их, как Дебби наказывала их, и услышала, что Дебби порола их друг перед другом, перед тем как отправить их в душ, а затем спать. Я сказала, что сегодня они заслужили такого же наказания. Во время всего ужина они с беспокойством смотрели на меня. Когда мы закончили, я сказала им, чтобы они умылись и пришли в мою комнату на порку.
Через некоторое время они вошли в мою комнату с опущенными головами. Спросила, понимают ли они, почему будут наказаны и готовы ли принять наказание. Оба ответили, что просят прощения за то, что взяли мои вещи, и что больше никогда не будут этого делать. Я спросила, кто будет первым. Никто не пошевелился. Я сказала, чтобы Бет подошла ко мне. Бет начала хныкать, слезы появились у нее на глазах. Она медленно подошла ко мне. Я взяла ее шорты и опустила их вместе с трусиками на самые лодыжки. Я положила ее животом на свои колени. Держа ее одной рукой, другую руку я положила на ее круглую попку.
Она начала кричать ее до того, как я сделала первый удар. Я опустила руку прямо посередине ее немного вздернутых кверху ягодиц. Я продолжала не слишком сильно шлепать ее рукой по голой попке. Ее ноги дергались в такт моим ударам, она кричала о том, как ей больно. Я сделал не менее тридцати шлепков по ее ягодицам, затем начала растирать их и бедра. Бет перестала кричать после этого. Выбрав момент, я нанесла удар по внутренне стороне бедра. Я остановилась только когда нанесла не менее пятнадцати шлепков по каждому.
Бет вся сжалась и неистово рыдала. Я заметила, что Лин прямо между ног Бет, прямо на ее покрытое легким пушком влагалище. Бет все еще рыдала, и ее ноги были бесстыдно разведены. Я выбрала расческу и сказала, что она получит еще некоторое количество шлепков, затем начала шлепать расческой по ее голой попке. Не очень сильно, но, оставляя красную полосу при каждом ударе, я сделала десять ударов. Бет сильно кричала в самом конце, поэтому я начала рукой растирать ее теперь довольно красную попку и бедра. При этом я заметила, что губки ее девственного влагалища очень сильно увлажнились.
Когда она успокоилась, я велела ей встать и спросила, усвоила ли она полученный урок. Она сказала, что усвоила. Я сказала, что она теперь может посмотреть, как я буду пороть Лина. Я сказа Лину подойти ко мне, он же стоял и не двигался. Я сказала, что сейчас сниму ремень, но заставлю подойти ко мне. Он попросил меня не снимать с него трусы. Я сказал, что буду пороть его по голой заднице, как и делал это с Бет. После это он нехотя подошел ко мне. Я расстегнула молнию на его штанах, при этом заметив, что его член стоит. Я сказала ему, что не надо расстраиваться из-за того, что его член возбужден. Затем я увидела, почему он не хотел, чтобы я снимала с него трусы. На нем были мои трусики.
