Еще не было девяти часов, как уже все собрались и с нетерпением ждали продолжения рассказа доктора.
Николай Васильевич раскрыл свою толстую тетрадь, разложил остро отточенные карандаши и приготовился записывать.
Доктор же точно так же, как и в первый раз, просматривал свой дневник, записную книжку, какие-то заметки, записки, готовясь к продолжению увлекательного рассказа, а вернее, повести, и при этом такой повести, которую вряд ли кому доводилось слышать.
Доктор приводил в порядок свои заметки. Повесть его была ведь основана на правдивых событиях, записанных самим и с такими особенностями, которых ни в каком романе не прочтешь.
Терпеливо в полном молчании мы ожидали продолжения повести.
— Ну как? Слушать будете? — спросил доктор, оторвавшись на минуту от своих бумаг.
— Вы что же? Издеваетесь над нами? — сказал Дмитрий Павлович.
— Ну, слушайте.
И доктор начал:
— Как уже я говорил, после того, как кухарка уехала на ночь в деревню, мы остались с Галчонком в квартире вдвоем. и вечером улеглись в кровать…
Мы лежали обнаженные под одеялом, тесно прижавшись друг к другу. Я лежал на левом боку, левой же рукой обвил Галчонка за шею и плечо, а правой поглаживал ее ягодицы. Было упоительно сладко. Я положил головку члена на ее лобок — венерин холмик, и продолжал гладить ее теплую задницу. Мне не хотелось спешить, хотя я чувствовал, что она томится желанием, что она хочет меня.
— Помнишь, — спросил я ее, — ты говорила, что знвешься с мужчинами недавно. В городе после отчима ты была близка с кем-нибудь?
Она, уткнувшись личиком мне в грудь, тихо прошептала:
— Да
— Расскажи, как это было.
— Нет, вы будете серчать на меня.
— Ну что ты! Я же знал, что ты имела сношения с отчимом, и не сержусь. Мне будет только приятно знать и услышать от тебя все…
— А что знать?
— Ну, с кем и как ты имела сношение в городе?
— Стыдно вспомнить…
— Ничего. Расскажи. Когда первый раз было?
— На четвертый, кажись, день, как я пришла в город. Было темно уже и я шла в ночлежку. Возле парка меня нагнал какой-то гимназистик, молоденький. "Девочка, — говорит, — хочешь полтинник?" А сам озирается вокруг и весь красный, стыдился… А я говорю: "Давай", — а сама смеюсь. "А дашь?" -спрашивает. "А что ты хочешь?" — говорю. Он еще пуще покраснел. "Идем, — говорит, — вон туда, в кусты…". "Идем", — говорю. Пошли. А он все озирается по сторонам. Зашли в кусты. Он обнял меня и поцеловал… зачали тыкаться… Вот и все.
— Легли на травку? — спросил я, сжимая Галчонка.
— Нет,трава мокрая была.Мы стояли…
— Неудобно было?
— Знамо, что не на кровати. Попервоначалу он совершенно не попадал-то.
— А высокого росту?
— Чуть пониже меня, полненький такой, приятный…
— Он тебе еще нравится?
— Не знаю…
— Платье он на тебе сам поднял? Или ты ему помогала?
— Сам. Сперва он стал гладить меня рукой поверх платья по животу и промеж ног. А потом забрался под платье. Расстегнул себе штаны и сразу шишкой своей мне в сюку начал тыкать…
— У него большая шишка? Трогала ты ее рукой? — спросил я, целуя взасос шею Галчонка.
— Трогала… шишка у него тонкая, но длинная.
— Такая, как у меня?
— Нет… много тонче и покороче… но-таки длинная.
— Пробрала тебя? — спросил я, теснее прижимая ее к себе.
— Не знаю…
— Но все-таки ты спустила?
— Не знаю…, — а затем чуть слышно добавила: — Да…
Я лег промеж ног Галчонка и вдвинул головку члена в ее влагалище, которое тотчас же сжало ее… Изогнувшись, я поцеловал ее возле ушка и спросил:
— А он сразу задул тебе шишку? — Нет, сперва тыкал как попало, — в живот, в ноги и все быстро, быстро… Потом присел немного, а потом-таки задвинул.
— И долго он тебя?
— Долго… но часто переставал.
— Как так?
— А так. С пяток минут он так быстро, быстро подвигает, а потом оторвется и шепчет: "По-годи… я погляжу, нет ли кого, и…" — пойдет походит кругом кустов, озираясь во все стороны. — А что ты делала?
— А я стояла и ждала.
— И хотела…?
— Раз начали уж…
