Мы выследили ее в парке. Какая глупость молоденькой и сладенькой девушке гулять одной. На первый взгляд ей было около 15 лет, темно-серые глаза с хитроватой искрой, тонкие губы, парочка миниатюрных изящных грудок, светло-русые волосы чуть ниже плеч. Она была в темно-синем топе, и джинсах. Её сексуальный пупок весело смотрел на окружающий мир, подразнивая всех своим великолепием. Изящные, длинные ноги, молодые свежие ягодицы, одним словом идеальная жертва.
Толстой (этот ник он получил за вытатуированную на левом плече надпись «Непротивление злу насилием) подошел к ней наставил на нее волыну, и заставил молчать и не дергаться в то время пока Пал делал инъекцию. Паломар, воткнул в белую кожу иглу, и через 5 минут бесчувственное тело было в машине. Мы отвезли ее в свой тайный подвальчик на моей даче. Заставленный различными инструментами пыток, подвальчик произвел на жертву шокирующее впечатление. На стенах висели кнуты, плетки, щипцы, иглы, шипы, штопоры, ошейники, и. т. п.
Здесь была дыба, некоторая пародия на гинекологическое кресло, козлы, Y и X-образные кресты, просто цепи свисающие сверху. Мы приковали свою жертву к большому низкому столу. Она потихоньку пришла в себя, попыталась выбраться, но не ту-то было, кандалы мешали ей даже пошевелится, ноги у нее были широко раздвинуты, руки широко разведены поза была неудобной. Глаза девчушки налились ужасом «Сладенькая ты наша – растягивая слова произнес я, знаешь почему ад у Данте гораздо достоверней, по сравнению с раем. Этот вопрос с детства меня мучил и знаешь я тебе даже немножко завидую, потому что ты скоро приблизишься к разгадке! Это твой ад. Наслаждайся им.»
Из ее глаз вырвался поток слез, а из ее рта полились булькающие, жалобные слова. Она умоляла нас отпустить ее, обещала, что никому не расскажет, что ее родители дадут нам денег. «Заткнись детка – крикнул я, поверь мне у меня денег не мало. И запомни здесь хозяин я, и ты играешь по моим правилам. Отложи себе на подкорку, говорить тебе можно только, когда тебя спрашивают?
– Поняла?
– Да
– Как тебя зовут?
– Аня
– Сколько тебе лет?
– 15
– Ты девственница?
– Да
«Не раздевайте и не трогайте ее, растянем удовольствие» – приказал я Толстому и Паломару.
«Yes sir» – хором ответили они. А теперь наступила пора подыскать вторую жертву.
Этот объект мы увидели в центре. Она – явная фэшн-виктим. Возраст – 17-18 лет, не очень высокая, довольно-таки худенькая, очень узкие бедра, синие глаза, пристальный взгляд. Волосы – рыжие, прикольная короткая стрижка.
Мы выследили ее до дома, зашли за ней в подъезд далее тот же вариант что и с Аней, ствол-укол-подвал.
Мы приковали нашу рыжую подругу к перекладине, снизу цепями приковали ноги к полу. Вскоре она очухалась. Я разъяснил ей, что здесь играют по моим правилам и спросил… «Как тебя зовут?»
– Настя – дрожащим голосом ответила наша жертва.
– Возраст?
– 18
– Девственница?
– Нет.
Я залепил ей рот, лишний базар нам ни к чему. Теперь завершительный аккорд. Эту девочку мы присмотрели месяц тому назад, Паломар поехал навещать свою бабку. В этой перди, он обнаружил удивительное создание, 12-летняя девчонка, настоящий, лесной цветок. Дочь пауперов, ее мамаша, наверное, сама не помнила от кого она ее родила. Рядом с домом у них бегало 6-7 детей от 4 до 14, ходили они все в каком-то рванье, питались исключительно подножным кормом. Маманя нашей пташечки трезво рассудила, «Одним больше, одним меньше, какая разница? А вот ящик водки ей никогда не помешает. Сделка была заключена, мы купили Юлю – существо забитое и запуганное, она без колебаний подчинилась приказу матери. Как она хороша просто ангелочек, длинные светлые волосы, тонкие черты лица, испуганный взгляд огромных голубых глаз. Из-за постоянного недоедания она была очень худая, груди уже чуть-чуть набухли, но все же она была невинным ребенком с взглядом забитого кролика.
Мы пригнали ее на машине в уже известный вам подвальчик и заперли в маленькой клетке, где Юля не могла ни встать в полный рост, ни лечь. «Ну, ты просто Жанна» – сказал ей Паломар.
«So I begin» – заявил я и срезал топ на Ане, увиденное зрелище обрадовало меня, аккуратненькие коричневые соски, то, что надо. Толстой довольно потер руки. Из Аниных глаз сквозил страх, чистый страх. «То ли еще будет сестреночка» подбодрил я ее. Срезать джинсы было более проблематично, теперь Аня осталась в одних черных трусиках. Я наладился созерцанием полуобнаженной, беспомощной девушки, и срезал ее последний предмет одежды, начал поглаживать лобок. «Потрогайте!» – призвал я Паломара и Толстого разделить мои ощущения «Не кажется ли вам что этот лобок пушист до чрезвычайности». Надо это исправить. Аккуратненько, Толстой здесь все нежно это не твоя щетина, осторожней, ничего не задел? Вот и славно! «Запомни!» – сказал Ане «в целях гигиены лобок необходимо брить!». Аня мелко задрожала всем телом, когда моя рука ощупала ее свежевыбритый лобок.
Посмотрим, как ты изнутри, мой член проткнул ее, какое удовольствие трахать запуганную девственницу, ни одна проститутка экстракласса не доставит такого удовольствия. Я закурил сигарету, с усталым видом посмотрел на Аню, стряхнул ей в рот пепел, который она покорно проглотила.
«Теперь займемся Настей» – заявил я, «разденьте ее». Паломар и Толстой при помощи ножа, ножниц и собственных рук обнажили Настю. Маленькие и упругие груди показались на свет. «Настя у нас барышня опытная, не то, что Аня, ей, наверное, требуется что-нибудь, посерьезней, что бы получит удовольствие» – сказал я.
– Точно. – подтвердил Толстой, «рекомендую rez-5»
Я надел на член насадку rez-5 с небольшими пластмассовыми шипчиками, смазал ее вазелином и вогнал в тело Насти. Судорожный крик вылетел из Настиного горла «Нет!!».
«Да! Да! Да!» – твердил я и продолжал совершать возвратно-поступательные движения. Настя стонала от боли, издавала вскрики и нечленораздельные звуки. Я вынул из нее свой член, снял насадку и заставил Настю облизать ее.
Облизав, жертва стала умолять нас отпустить ее, но мы были упрямы.
«Да у тебя здесь просто заросли» – возмутился я и ткнул указательным пальцем в Настин лобок, похоже, одной бритвой здесь не обойдешься. «Пал подай мне плоскогубцы»-при этих словах Настя отчаянно забилась, но тщетно плоскогубцы вырвали смачный кусок ее лобковых волос. Крик раненой навылет волчицы пронеся по подвалу, «Что ты орешь, ведь не больно еще» – строго сказал Паломар. Я тем временем вырвал второй клок лобковых волос, на лоне появились капельки крови. Еще один клок и жертва просто захлебывается в собственных рыданиях. «Тихо, тихо все закончилось, больше больно не будет» – успокоил я ее «остальное мы сбреем. Ведь ты хорошая девочка не будем огорчать тебя». «А, Анюта я гляжу у нас совсем заскучала. Паломар подай мне плеть!». Я взял плетку и ударил Аню в промежность. На лобке появилась красная отметина. Жертва застонала. Для удобства мы пересадили нашу вяло сопротивляющуюся жертву на «гинекологическое» кресло, только на нем все приковывалось. «Much better now» – сказал я, сжимая в руках резную рукоятку плети и любуясь видом Аниной беззащитной промежности. Крепись девочка, я собираюсь подогреть твою пещеру любви! Удары следовали один за другим, Пал, и Толстой с восхищением глядели на меня, наверное, я напоминал берсерка. Какое удовольствие мучит слабую, беспомощную жертву. На Анин вой уже никто не обращал внимания. Мой член вошел в мягкую, разогретую плеткой женскую плоть. Волна блаженства накрыла мое тело, оргазм прошел электрическим током по позвоночнику и потряс все мое существо. Каждая клеточка моего организма тряслась от радости. Мой подвиг повторили Пал и Толстой, урча от наслаждения, они вгрызались в девичье тело. В это время я глумился над Настиной грудью, оттягивал ей соски, выкручивал их, все-таки противная вещь женские сиськи. Когда Анино тело освободилась, во мне проснулось горячее желание воспользоваться ее анусом. С огромным трудом мой орган проник в эту тесную пещерку, ее анал отпускал мне горячие поцелуи, а мои в это время похотливо ощупывали ее ягодицы. Вскоре лавина спермы затопила Настину прямую кишку.
Усталость дала о себе знать, я почувствовал себя шахтером, пахавшим целый день в забое.
Алексей Стаханов имеет каждый день 2 баб в рот и одну в задницу, когда у него запой он имеет 5 баб в зад. Иногда друг привозит ему кокаин из Москвы, в эти дни он употребляет 3 баб в рот и 1 просто в п… у. А теперь внимание вопрос, сколько баб за год Алексей Стаханов имеет в рот, сколько в зад, сколько в п… у, если 120 дней в году у него запой и 30 дней он употребляет кокэйн?
Полуразвалясь в кресле с сигаретой в зубах и бокалом Salty Dog в руках, я наблюдал за манипуляциями Толстого, он взял электродрель и укрепил на кончике весьма умело изготовленную из грубой резины имитацию мужского полового члена. Толстой нажал на кнопку и этот резиновый фаллос закрутился. Пал приковал Настю к «козлу», она лежала на животе, а руки ноги были зафиксированы внизу на ножках «козла». Толстой похлопал Настю по ягодицам, засунул палец в задний проход. Глумливо показав своей жертве будущий инструмент пытки, он смазал его. На Настино лицо было жалко смотреть. Это было не лицо, а просто маска с выражением боли, страха и ужаса. Прическа растрепалась, лицо от слез было мокрым. «Вибромассажер для внутреннего массажа запускается» – крикнул Толстой и ввел бур-фаллос в анал своей жертве. Почувствуй мощь высоких скоростей детка!
Я закрыл глаза, и затянулся сигаретой. Слушая безумные крики Насти, я представлял себе как резина безжалостно трет молодое Настино анальное отверстие. «Все на сегодня хватит» – подумал я – «Пойдем спать» – сказал я своей команде. 8 часов, спокойного, крепкого сна никогда не повредят. Мрачные мысли одолели меня при пробуждении. Как я ненавижу женщин. Сколько вреда эти мерзкие создания принесли искусству и, культуре. Везде где мужчина создавал, хоть что ни будь значимое, появлялись эти пиявки с одним желанием, присосаться, опорочить, уничтожить. Женщины это трусливые создания с врожденной склонностью к гуманизму и гедонизму, неспособные к творчеству из-за убогости и ограниченности мысли.
С такими чувствами я спустился в подвал.»Что грустите девицы? Как провели ночь?» – мои вопросы остались без ответа. Интересно можно заснуть в гинекологическом кресле? Я сделал жест рукой в направление Насти, Пал и Толстой сняли ее с козел, и прикрепили к железному столу. Руки и ноги были сведены, жертва лежала на животе, выставив свои маленькие упругие соблазнительные ягодицы. Мои руки сжали рукоятку хлыста. Обработка Насти началась с худых рук, медленно переместилась на плечи, удары хлыста секли ее спину оставляя за собой красные следы разрушения. Всему свое время, хлыст дошел дот ягодиц, как приятно было сечь беспомощно извивающееся женское тело. Какая буря боли сейчас внутри Насти. Ниже, ниже теперь ноги. Ляжки, икры все получило свою долю страдания.
– А теперь, мизерабельное создание мы сыграем с тобой в интересную игру, попка-дикобраз. Наивная игра наверное ты играла в нее в детском садике?
Толстой, протянул мне коробочку игл длинной с указательный палец, иглы были не очень толстыми. Я занес иглу, и насладясь мгновением вонзил ее в трепещущую, розовую плоть. Настю дернуло, будто разряд электрического тока пробежал по ее членам. Я погладил ее ягодицы, любуясь одиноко торчащей иглой. Удар еще удар, превращение Настиной попки в подушечку для булавок шло медленно с причинением наибольших страданий обладательнице столь превосходной попки. Цель игры была достигнута; Настины ягодицы действительно напоминали дикобраз. Мы с Толстым (Паломар нам помочь не мог т. к. не выносил вида крови) вытащили иглы, заботливо протерли раны ваткой смоченной соленной водой и чисто по гурмански присыпали молотым красным перцем. Наш объект, однако был недоволен проявленной заботой. Со свинской неблагодарностью это существо протяжно выло. «Девушка вам срочно необходимо освежиться, рекомендую очистительную клизму. Все врчи гомеопаты рекомендуют. Кишечная микрофлора нуждается в регулярном промывании». Доктор народной медицины, господин Паломар тут же сделал нужный раствор, довел уксусную кислоту до такой концентрации, которая гарантировано, не растворит кишки жертве, зато пожжет там все основательно. Толстой ввел в Настин многострадальный анус резиновый шланг. Я любуясь Настиным лицом крикнул… «Поехали!». Какую гамму чувств я увидел, когда Толстой повернул крантик. Из Настиного рта вылетали, беззвучные, хрипящие звуки, лицо исказилось, деформировалось. Это было нечеловеческое лицо! Оно постоянно менялось, морфировалось. Можно даже сказать пульсировало, на нем образовывались уродливые складки, оно сжималось и разжималось. «Давай детка! На рекорд идешь» – издевался над ней Толстой.
Продолжение следует..
