ИГРА ПЕРВАЯ.1975 год. Или, «как я провел лето».
В конце лета, после того, как меня отказались оставить в пионерском лагере на третью смену, и недельных упорных боёв с бабушкой, я был отправлен на дачу к тетке и двоюродным брату с сестрой.
Андрею и Свете было 19 и 17 соответственно. В свои 10 я их не никак не интересовал и на основании джентльменского соглашения, скреплённого железной клятвой «без ЧП», был предоставлен сам себе.
Не знаю почему, но во всем дачном поселке не было, не то что ни одного мальчишки моего возраста, а вообще детей. Поэтому на третий день всей этой зеленой тоски я уже обдумывал план побега в город, где в родном дворе можно было достаточно насыщенно провести не только остаток каникул, но и как я тогда думал — всю жизнь.
И вот когда наткнувшись на неё, сидящую на траве возле соседней дачи среди кукол, пасочек, каких-то тарелочек, стульчиков, тряпочек и прочих девчачьих прибамбасов, я был готов составить компанию кому угодно…
— Что это у тебя, — спросил я. С чего-то же надо было начинать…
— Это мои дочки Танечка и Катечка, а это их подружки Оксаночка, Леночка…- остальных она перечисляла уже мне в спину.
Вот попал да? Один совсем один на почти целый месяц, и эта мелюзга со своими танечками, манечками, …бррр…
— А, как тебя зовут? Поиграй со мной, — услышал я, уже сделав несколько шагов.
— Во что? — меня развернуло. Возможно, мне захотелось ещё раз увидеть эти огромные голубые глаза.
— В дочки-матери, — она была удивлена, как я не понимаю, — как тебя зовут? Сколько тебе лет?
— Сережа, мне десять, — накинул я четыре месяца.
— Ия. Мне только шесть с половиной, но я уже иду в школу, — с гордостью сказала она.
— Это скучно, — я вспомнил о своей неприступности.
— Пожааалуйста, давай поиграем… Ты будешь Папой, — попросило второе «одиночество».
Я был кем угодно: космонавтом, ковбоем, индейцем, «нашим», немцем, но папой я еще не был.
— А как это? — я не верил, что это говорю.
— Ну, сначала мы должны познакомиться.
— Уже.
— Ну не так. Красиво, как в кино…
И мне стало действительно интересно. Половину дня мы провели в знакомстве, сватовстве потом у нас была свадьба, меня заставили целоваться… Эта мелюзга знала такую массу всяких житейских подробностей, что мне и в голову не приходило.
К обеду, когда мы уже «купили» детей (Ия абсолютно точно знала, что детей покупают, «…Ну как щенков, только не на базаре, а в роддоме»), пошел дождь. На крыльцо вышла молодая женщина с ослепительно белыми волосами и позвала:
— Ира зайди в дом, — и, глянув на меня, добавила, — можешь пригласить своего кавалера.
— Меня зовут Виктория Владимировна, — почему-то я сразу назвал её для себя «Королева».
— Сережа.
— Я знаю. Мы с твоей тётей съездим в город до ужина, а вы пообедайте, и пока дождь поиграйте в спальне.
Покормив нас на веранде, Королева, сев в «ладу», с тетей Таней уехала.
Я встал из-за стола и направился к крыльцу.
— Мама сказала играть в спальне пока дождь, — прозвучало за спиной.
— А кто такая, твоя мама?
— Мама директор в магазине, а папа в МИДе.
«папа в МИДе» было произнесено со значением, причем от папы и МИДа веяло одинаковой важностью.
«Нет «Королева» больше подходит», подумал я, » а что «в МИДе? Тётя Таня тоже в МИДе. Подумаешь!»
Не знаю, почему я слушался, может потому что в чужом доме.
— Ладно, пошли.
Мы покормили, выкупали и уложили спать «детей», смотрели телевизор.
— А теперь мы будем спать, раздевайся и ложись на кровать, — сказала Ия.
— Я не хочу спать.
— Ну, понарошку, мама и папа всегда так делают когда уложат детей, — «всегда так делают» был главный аргумент, с которым я уже не спорил.
— Хорошо.
Мы забрались на широкую, старую, металлическую кровать с шариками, покрытую розовым шелковым, кое-где потертым розовым, шелковым покрывалом.
Она сняла платьице и сандалии. Я снял кеды и шорты, оставшись в трусах и носках.
