Предупреждение:
Если Вы не являетесь совершеннолетним, а так же если по соображениям нравственности Вам не хотелось бы читать описание эротических сцен, то, пожалуйста, не читайте этот текст.
Примите все меры, чтобы указанный текст не могли прочитать несовершеннолетние дети.
ПОЖАЛУЙСТА, ОБРАТИТЕ ВНИМАНИЕ, ЧТО ЭТОТ РАССКАЗ ЯВЛЯЕТСЯ ВЫДУМКОЙ.
Хотя вся эта повесть является плодом фантазии автора, тем не менее, описанные в ней факты имеют под собой реальную основу.
Глава 1.
В КВАРТИРЕ НА ЛИТЕЙНОМ.
— Ну что, наверное, мне пора? — спросил Павел Эдуарда, который прибежал из другой комнаты с трубкой сотового телефона в руке.
— Да, можешь идти. Внешнее наблюдение доложило, что вроде ихняя баба подъехала. Вышла она одна, так что все чисто. Но номер машины сфотографировали.
— Эдик, ты что, думаешь, она на своей тачке приехала? Наверняка бомбилу кого-нибудь остановила. Ее Элен зовут, да?
— Да, Паша. Жучки не забыл? А то с девчонкой закувыркаешься, а прослушку установить забудешь, вот здорово будет. Шеф от злости ошалеет.
— Не волнуйся, Эдик, не забыл. Ну я пошел.
— Эх, Паша, завидую я тебе. Когда же меня на такие задания пошлют? — Эдуард похлопал Павла по плечу, открывая дверь. — Ну, не пуха ни пера!
— К черту
Павел вышел из дверей и пошел вниз. Лифт, как всегда не работал. Он быстро сбежал вниз, открыл металлическую дверь подъезда и вышел на улицу. Мокрый осенний снег противно лез в лицо, а промозглый ветер задувал под полы пальто, холодя ноги. Щелкнув сигнализацией, он поскорей открыл дверь своей черной BMW и сев в машину завел двигатель. Ехать нужно было буквально километр, до Московского вокзала.
Он вылез из теплого салона машины, и подняв воротник пошел к вокзалу. Это место на подходе к поездам пригородного сообщения у Павла никогда не вызывало доверия, особенно в вечернее время. Нравы были здесь отнюдь не нравственными. Ряд ларьков с дешевыми товарами «В дорогу», из которых всегда раздавалась громкая музыка, жирные слипшиеся пирожки, продаваемые опухшими женщинами в грязных белых халатах, игровые автоматы, бомжи, пьяницы, а главное характерный кислый запах, присущий вокзальным помещениям. Павел остановился около газетного киоска и стал разглядывать журналы. Он ждал. К нему, как было договорено, должны подойти. Павел хотел, было по привычке закурить, и потянулся за сигаретами, но раздумал, — не хотелось доставать из прогретых карманов руки. Тут неожиданно его тронули за локоть. Он обернулся. Женщина лет 30-40 улыбаясь, посмотрела на Павла оценивающим взглядом.
— Мне кажется, Вас Павлом зовут? — она подошла к Павлу, и потянув за руку отвела за палатку.
— А Вас Элен?
— Да. Вы давно меня ждете?
— Да нет, пару минут.
— Тогда слушайте. Удовольствие стоит 400 баксов. Деньги надо отдать вначале. Можно сейчас.
— Нет, давайте, сначала приедем к Вам. Там и расплатимся.
— Боишься, что кину? Если боишься, то можешь со мной. Будет гораздо дешевле, и деньги в конце возьму, а тут, извини, деньги вперед, — она положила незаметно руку на ширинку брюк Павла..
— Вот еще, с тобой я и за двадцатку спать не буду. Я, вон на улице, моложе да и подешевле тебя найду..
— А я тебя спать со мной предлагаю, только если боишься, — сказала женщина уже не так заискивающе, убрав руку. — Я тебя с моей дочкой познакомлю. Такая девочка — пальчики оближешь: ножки стройные, бедра узенькие, пальчики прозрачные, а грудки — просто мед.
— Небось, такая же, как и ты.
— Если всего боишься, не надо было договариваться. Короче, давай вперед 200 — тогда увидишь! — грубо сказала женщина. — Охота мне была из-за тебя в такую погоду здесь торчать. Сидела бы дома. Короче будешь платить?
Павел нехотя вынул из бумажника 200 долларов и вложил ее в руку женщине, а она открыв сумочку, сунула их между отделениями и удовлетворенно сказала:
— Ну вот, другой разговор. Пошли к твоей машине. Здесь ехать недалеко — по Литейному.
Ехать было действительно недалеко — минут пять, не больше. Они остановились во дворе старого здания. Павел, закрыв машину, вошел в подъезд вслед за женщиной. Его рука инстинктивно нащупала в кармане баллончик с парализующим газом — всякое может случиться. Поднявшись на лифте на 5-й этаж, женщина подошла к двери и своим ключом открыла входную дверь. Подтолкнув Павла вперед, она прошептала:
— Иди, не бойся ты. Я сейчас ухожу, а там тебя не съедят, — и она, открыв дверь в комнату позвала жестом его к себе.
Павел заглянул внутрь комнаты. Тихий блюз шел из колонок, стоящих на старом серванте. Телевизор, магнитофон, картины, хрусталь — все говорило о том, что квартира не являлась обычным притоном, а была вполне обжитой. Противоположная дверь в комнату открылась, и из нее вышла голубоглазая девочка небольшого роста, даже можно сказать маленького, облаченная в кимоно до самого пола.
— Лена, — протянула руку девочка
— Павел — ответил он, — Или просто Паша.
— Ну, что, не обманула я тебя? — спросила женщина, и потянув Павла обратно в коридор тихо сказала. — Как договаривались, плати еще 200 баксов, и она твоя. Причем, на весь вечер. Машину твою посторожит наш человек.
Павел, теперь уже без малейшего сожаления, отдал в руки женщине деньги и с нетерпением ждал, пока захлопнется дверь и щелкнет замок. После он повесил на вешалку куртку, и вошел обратно в комнату.
Девочка была очаровательной. Золотистые волосы были подвязаны красной лентой, губы на лице подкрашены не слишком жирно, но личико у нее было совсем детское.
— Теперь мы одни, — словно с сожалением сказала девочка, глядя на Павла широко открытыми ясными глазами, — Вы, наверное хотите выпить чего-нибудь?
— Можно немного водки, или лучше стаканчик вина.
— Тогда я сейчас…, — Лена упорхнула на кухню, и там зазвенела стаканами.
— Сколько же тебе лет? — спросил он, стоя в дверях кухни и разглядывая обстановку.
— Скоро одиннадцать будет, — ответила Лена, наливая вино в стакан, — А что? — она повернулась к нему с полным красного вина стаканом.
— Да ничего. Мне нравятся молоденькие девочки, как ты. — Павел отпил глоток из стакана. — Вино, кстати, хорошее.
— Идемте в комнату, — она легонько подтолкнула его в коридор.
Лена плотно закрыла дверь и оперлась спиной на косяк. Полы длинного кимоно распахнулись, показав стройную худую ножку в тонких кожаных сапожках, выше них обтянутую розовыми чулками. Она закинула руку за голову и развязала ленточку на волосах, от чего те рассыпались золотым ручьем по ее плечам. Кимоно подчеркивало стройность тела девочки, но скрывало от глаз все остальные прелести. Стоя посредине комнаты и любуясь девочкой, Павел почувствовал, как руки его задрожали от предвкушения. Смотрелась она очень соблазнительно, хотя, в действительности, оставалась еще совсем ребенком. Лена первой нарушила создавшееся молчание. Она сделала погромче музыку и, вплотную подойдя к Павлу, склонив голову, положила обе руки ему на грудь:
— Давай потанцуем, — предложила она.
— Давай, моя кисонька, — ответил он.
По комнате лилась спокойная мелодичная музыка. Лена обняла Павла — она была ему ростом но грудь, и он почувствовал ароматный запах волос. Руки на пальцах унизанные дешевыми кольцами, обнажились до плечей, и на них Павел увидел браслеты. Она прижалась к нему всем телом, руки ее стали развязывать ремень на брюках, а он почувствовал, как она настойчиво стягивает их. Он помог ей, и они упали на ковер. Павел перешагнул через них. Той же рукой девочка развязала пояс на кимоно и освободилась от него. Кимоно упало рядом с брюками Павла. Только теперь можно было увидеть девочку во всей ее красе, как ее описывала та женщина. На девочке было темно-коричневое ажурное трико из капрона, сквозь которое просвечивало ее смуглое тело. Оно кончалось на плечах бретельками с двумя розами, прикрытыми золотым каскадом волос. Маленькая юбочка красного цвета едва закрывала бедра, готовая взметнуться вверх. Розовые чулки- сетка с золотым узором завершались подвязками, уходящими под юбочку. Между чулочками и юбочкой соблазнительно выглядывал неприкрытый никакими одеяниями просвет тела и, конечно, кожаные сапожки, доходящие ей почти до коленок на высоком каблуке являющиеся, почему-то атрибутами проституток. Сквозь капроновое трико просвечивали соски на едва набухшей 10-летней груди. Сзади трико своим глубоким разрезом открывало всю нежную спину девочки, почти до самой юбочки. Просунув руки под рубашку Павла, прижимаясь к нему, Лена продолжала танцевать. Проведя большими пальцами рук по ее тонкой шее, Павел отодвинул волосы, и положил обе руки на спину девочке.
«Да, такая своим видом и мертвого соблазнит», — подумал он вслух.
Девочка улыбнулась и переместила руки на его грудь, покрытую волосами. Одну за другой расстегнула она пуговицы на рубашке Павла и прижалась щекой к его груди. Павел не заметил, как Лена расстегнула молнии на своей красной юбчонке, и увидел это лишь тогда, когда она отойдя на шаг, взялась руками за ее край, стянула, открыв взору узенькие блестящие трусики, представляющие собой два треугольных куска материи стянутые но бокам резинками. Трико ажурными кружевами кончалось чуть ниже того места, где начинался треугольник трусиков.
— Ну как, теперь Вам больше нравится? — спросила Лена,
Павел молчал, чувствуя, как от увиденного стриптиза бешено начало биться сердце.
— Ну, чего, же Вы молчите? Или что-то не так? Я Вам не нравлюсь?
— Это просто потрясающе! — протянул Павел. — Ты уже сейчас меня возбудила. Посмотри на мою «куколку» в трусах. -Павел показал пальцем на возбужденно вздымающийся холм трусов.
Лена улыбнулась, довольная произведенным эффектом.
— Может Вы хотите покурить, Павел. Я сейчас принесу, — Лена провела рукой по этому холму и, хихикая, скрылась за дверью.
Через полминуты она вернулась, покачивая бедрами и неся сигареты. Этой полминуты было достаточно, чтобы Павел прилепил микрофон с обратной стороны шкафа.
— Павел, а Вы в душ сходили?
— Нет еще.
— Сходите обязательно. Мне не надо, я помылась, пока Вас ждала.
Павел быстро зашел в душ, размотал шланг, и вымыв свои мужские «причиндалы», насухо вытерся полотенцем. На это ушло не больше 5 минут. Он немного подумал, одевать трусы, или выйти к девочке совсем голым, и решил все-таки одеть — приятней если девочка сама будет их снимать в интимной обстановке. Выйдя из ванной, он плюхнулся в кресло и взял сигарету. Лена села на коленья Павлу и обняла его рукой за шею, выпустив дым ему в лицо. Он тоже притянул девочку к себе. Лена закатив томно глаза, приоткрыв рот с ровным рядом зубов, потянулась с поцелуем навстречу губам Павла. Их губы встретились и долгий поцелуй с крепкими объятьями чуть не довели дело до пожара — сигарета Лены выпала на пушистый ковер..
— Меня Элен убьет, — вскочила девочка и подняла сигарету с ковра. — Тут один раз двое ребят подрались из-за того, кто первым будет. Я им сказала, чтобы они одновременно со мной ложились. Но вазу разбили, и я получила от Элен хороших тумаков.
— А разве Элен не твоя мать? — словно не зная правды, выразил удивление Павел. — Нет, что ты. Мои родители разбились на машине еще год назад, а Элен очень хорошая женщина. Она мне денег дает, эту квартиру тоже дала. У нее много таких, как я, в разных местах живет.
Лена села на ручку кресла и затянулась. Она с мягким треском расстегнула на сапожках молнии — сначала на одной ноге, потом на другой. Закинув одну ножку на другую она откинулась в объятия Павла положив одну руку ему на плечо, а другой поглаживая его шею и грудь, слегка нажимая ладошкой. Рука Павла бродила под коричневым трико по нежному телу девочки в том месте, где трусики представляют собой резинку. Два блестящих сапога упали на пол двумя глухими ударами, съехав с ножек. Почти одновременно мужчина и девочка затушили свои сигареты в пепельнице и опять их сковали крепкие и страстные объятья. Одной рукой Лена залезла под свое трико и расстегнула пояс, на котором держались ее синие чулочки в крупную сетку, обтягивающие ее стройные ножки. Пояс она отбросила на середину комнаты рядом с кимоно, брюками и юбочкой, краснеющей на зеленом ковре. Девочка высвободилась из объятий Павла и подтянув сначала одну ножку к себе, стала скатывать словно вторую кожу, чулок с ноги. Потом подтянула другую и сделала то же самое. Чулки упали темными кучками рядом с сапожками. Теперь девочка оставалась лишь в своем трико и блестящих как у циркачки трусиках. На икрах ног и на плечах ее были плотно обтягивающие металлические браслеты.
— Теперь Вам еще сильнее охота? — спросила Лена и надавила ладошкой на то место, где трусы Павла вздымались холмом.
— Очень хочу, — ответил Павел и впился в ее губы, ощущая языком ее маленький язычок и ряд ровных зубов.
Лена встала на пол:
— Пойдем скорее в спальню.
Лена без сапог была ростом ему чуть выше живота. Держась за руки Павел и девочка вошли в ту дверь, откуда вначале появилась она. Спальня была зашторена, и горели синим светом в одном углу и красным в другом два ночника. Посередине комнаты стояла большая великолепная кровать с пологом из тюля. Она была застелена свежими белоснежными простынями и розовым одеялом. В углу комнаты стояла видеосистема «Sony». Павел закрыл за собой дверь за которой лилась музыка. Десятилетняя девочка стояла около кровати и расстегивала крючок под розой на трико. Когда Павел подошел к ней вплотную, она раскрыла навстречу объятия, а он поднял и он поставил девочку на край кровати. Она расстегнула второй крючок на темно-коричневом трико, а правой рукой расстегнула молнию сзади, где кончается глубокий вырез на спине, и оно, уже ни чем не удерживаемое на ее прекрасном детском теле, упало к ногам. Теперь Павел видел Лена во всей ее порочной красоте обнаженного тела 10-летней проститутки. Все в нем было противоречиво: детские черты, стройность, мягкость, детская угловатость, и в тоже время порочность, развратность, манеры, одежды и сексуальная откровенность. Ее плоская грудь со слегка набухшими сосками, пупок на нежном животе, узкие и худые бедра, маленькие округлые ягодицы, тонкие стройные ножки с накрашенными ноготками и браслетами на икрах, золотистые волосы — все это возбуждало в мужчине острые эротические чувства. Лена прижалась к Павлу и, поглаживая его плечи, зашептала на ухо, видимо заученный текст:
— Павлик, мальчик мой, ты такой сильный, здоровый, у тебя такой большой и горячий член, — ее коленка стала совершать кругообразные движения по той части тела Павла, которая спрятана в трусы. — Я от тебя изнемогаю. Пощупай, у меня уже все мокро под трусиками.
Она взялась обеими руками за резинки трусиков и стянула их до коленок. Одной рукой она залезла в трусы Павла, а другой взяла его руку и прижала к слегка выступающему лобку, безволосому и влажному от выделений. Рука Лена гладила возбужденный член Павла с влажной головкой от сгустившегося желания. Павел обнял Лену одной рукой и стянул с себя трусы, которые упали на пол, обнажив торчащий член. Она стянула с себя свои блестящие трусики и осталась совсем голенькая, только обручи-браслеты на руках и ногах, больше ничего не осталось на теле десятилетней девочки — проститутки. Она потянула за собой в кровать Павла, легко опускаясь на одеяло. Лежа на боку, она вытянулась в струнку, прижимаясь всем телом к нему, зажав член между коленок. Долгий поцелуи запечатлел Павел на устах девочки. Она повернулась на спину и раздвинула широко ножки, слегка согнув их в коленьях:
