Просыпаться утром всегда трудно. Особенно для меня. И на это раз было все тоже самое.
– Вставай.
– Сейчас, мам.
– Спасибо. Просыпайся.
Ох ты! Это не мама – это наставница. Утро застало меня у Адари в облике Вальрисы. А как же родители? Что они думают? Наверное, волнуются? Сон пропал в одно мгновение. Вскакиваю на кровати готовая бежать, но Адари останавливает меня одним движением руки.
– Не спеши.
– Мне надо домой! Что скажут родители?
– Успокойся. Все нормально. Я внушила родителям, что с тобой ничего не происходит. Они все будут воспринимать как должное.
Такая постановка вопроса меня не радует. Зачем воздействовать на маму и папу?: Но с другой стороны, если бы они столкнулись со всеми моими проделками, то наверное заработали бы не один инфаркт, да и по больницам и прочим организациям побегали бы изрядно. Потом от всего этого не отделаешься: Отпустило:
– Все будет хорошо, – утешает Адари. – Прими душ и идем завтракать.
Поверю. Многое, что говорила Наставница, оправдывалось. Накинем халатик, ноги в тапки и в ванную. Моемся аккуратненько. Сейчас проблема с волосами нам не нужна, а те как назло лезут, куда попало. Надо было их связать. Сколько же мороки у этих девчонок.
Кончики все-таки намочил. Ну и пусть. Зато от душа бодрее себя чувствую. Теперь вытираться, снова в халатик и тапочки, а затем на кухню. Пахнет вкусно. Адари умеет готовить.
– Что у нас сегодня за планы? – интересуюсь, устраиваясь за столом.
– Ты в школу пойдешь, – смеется Наставница.
Как не интересно. Там сейчас будет большой кавардак по поводу моего бегства. Надо будет отдуваться за все это.
– А может, пропустим школу? – с надеждой спрашиваю ее.
– Ты можешь жить здесь сколько захочешь. Но мне почему-то кажется, что тебе не захочется полностью зависеть от меня или кого-то другого.
Тут она права. Я хочу жить сама, а не постоянно слушать приказания, иди туда, принеси то, не трогай это – как собачка на поводке.
– Судя по твоему поведению, – продолжала Адари, – ты в большей мере Валик, который стал прелестной Валей. Я верю, что ты будешь чудесной девушкой, но у тебя доминанта Валентина. А он живет в реальности этого мира, и развитие его пока соответствует старшекласснику. Чтобы идти дальше, надо развивать в себе способности, как Валика, так и Вали.
И здесь не обошлось без нотаций. Однако Наставница права, от школы не отвертишься. Придется идти. В знак протеста я превратился в Валика, но, тем не менее, завтрак доел с не меньшим аппетитом. Адари наблюдала за мной.
– У тебя остались видны атрибуты, – заметила она.
Такого я и сам не ожидал. Оказывается мои вчерашние занятия по пропихиванию сквозь отказы атрибутов, не пропали даром. Они теперь воспринимали меня как свою хозяйку. А как насчет взаимодействия? Мысленно дотрагиваюсь до одного из атрибутов Тянусь в контакт и передо мной распахивается окошко. Не долго думая, я отдаю приказ скрыть атрибуты и убеждаюсь что их не видно. Снова вступаю в контакт: Ура!!! Сработало!!!
– Осваиваешься? – улыбается моей ребячливости Адари.
– Угу, – обиды на нее уже нет.
– Ну тогда переодевайся, забирай портфель и беги домой. Как раз успеешь собраться в школу.
– Сейчас. А откуда портфель?
– Думаешь, оставим тебя в беде?
– Спасибо.
– Воспитанная девочка, – рассмеялась Адари.
– И послушная, – шучу на это раз я.
– Это мы посмотрим, – грозит пальцем Наставница. – У нас еще много впереди.
Что удивительно, я совсем не против продолжить свое бытие Вальрисой, и обучение тоже: Это даже становится интересно.
– Когда прикажите прибыть, для дальнейшей стажировки.
– Можешь сегодня погулять, а завтра заходи. Могут появиться срочные дела.
– Хорошо.
Переодевание много времени не заняло. Захватил портфель и на выход.
– Я пошел.
– Счастливо, Валик.
– Тебе тоже.
Дом встретил меня своей родной обстановкой. Мама собиралась у себя в комнате.
– Не опаздывай, – напомнила она, заслышав мои перемещения.
– Да, мам.
Она не чувствовала себя обеспокоенной, а я по-прежнему относился к ней как маме. От этого настроение у меня поднялось. Минутное дело переложить учебники и тетради в портфеле. И я уже на пути в школу.
– Мам! Я побежал.
– До свидания, Валик.
В школе дела обстояли довольно странно. Никто из учителей не то что упрекнул меня за вчерашнюю выходку, но даже не спрашивали о ней. Одноклассники отнеслись ко мне обыденно. Был ли ты или нет вчера, убегал с урока или нет – это твои проблемы, а мы посмотрим, что произойдет.
Более участливы были Серега с Мишкой. На первой же перемене они забросали меня вопросами о моем состоянии и предложили посильную помощь в дальнейших срывах уроков, так как вчера после моего столь экстравагантного выхода, учительница скрылась у директора минут на двадцать. Затем заявился мужик, объяснил что у меня кое что произошло, что потребовало срочного ухода, забрал портфель и скрылся в неизвестном направлении на машине. Последнее наводило на мысль о перспективах моего пребывания в стенах данного заведения. Поэтому ребятам очень хотелось узнать, как можно симулировать с толь высокими покровителями.
Пришлось напрячь свои способности отшучиваться и юлить. Рассказывать правду было нельзя, лгать не хотелось, а внимание ребят было приятно. Хорошо иметь друзей.
На следующей перемене к нам присоединились и девчата. Разговор от моей персоны перекочевывал на наши дружеские отношения и при подаче Сереги на более интимные темы. Это заставило меня призадуматься, что неплохо бы активизировать нашу дружбу, особенно в плане отношений между полами. Ребята уже давно были не против, и особого сопротивления у девчат не замечалось. Нужен был толчок. Способна ли Вальриса в образе Валика дать этот импульс? И нужен ли он? Не превратиться ли это в их Взятие? Такой поворот дела мне не нравился. Мне нужны были друзья, открытые честные друзья и подружки, с которыми можно было поговорить, довериться и оказать помощь. Если можно обойтись без подчинения тогда можно и попробовать.
Разговор с Оксанкой произошел уже, когда мы возвращались домой.
– Что произошло, Валик?
– Ты же знаешь, когда я осознал что произошло, то был настолько шокирован, что сорвался с места:
– Мне кажется, что здесь что-то не то, – не дала закончить официальную версию Оксанка.
– Почему ты так думаешь, – насторожился я.
– Я чувствую, что это связано с другим, – призналась она.
– Да нет: – начал я.
– Мне показалось, что в тот момент ты был тот и не тот одновременно, – продолжала Оксанка, не давая мне возразить. – Словно в тебе было два человека.
– Ты начиталась фантастики.
– Нет, Валик. Фантастика здесь ни при чем. Я думаю, что Галина Александровна была права. Это сказывается твое второе я.
Такой оборот стал неожиданностью. Насколько Оксанку ввели в курс дела? И почему она обратила внимание на слова женщины именно в данном случае? Неужели Оксаночка является и так чувствует меня? Было бы грех ее обманывать. И говорить правду тоже опасно. Что тогда? Искать серединку, та которая является золотой? Полуправда и недомолвки?
– Да, – соглашаюсь я.
– Что? – не поняла сразу Оксанка.
– Это действительно проявление моей второй ипостаси.
Она вопросительно смотрела на меня, ожидая внезапной перемены.
– И сильно она проявляется? – в ее голосе чувствовалась осторожность.
– И да и нет, – уклонился я от ответа.
– Ты ничего не помнишь?
– В том то и дело что я полностью все прекрасно помню.
– Не контролировал себя?
– Как говориться был полностью дееспособен.
– А как же это проявлялось?
Ох уж это женское любопытство. Впрочем, недавно и я в таком же обличье интересовался многими вопросами. Надо быть терпеливее и терпимее.
– Я словно поменялся внешне, – бросив взгляд на Оксанку, отмечаю, что та с интересом слушает меня. – Внутренне я остался такой же. Все понимал и осознавал, вел себя точно также как и сейчас, но вторая половинка накладывала свой отпечаток.
– Я не понимаю. Ты был прежним и другим?
– Это трудно объяснить, – вздохнул я.
Метров двадцать мы шли молча.
– Ты, в самом деле, оставался прежним?
– Я был самим собой, – нашел я выход. – И думал о тебе, – добавил внезапно даже для себя. Отчасти это была правда, если вспомнить наш с Зорой конфликт.
– Правда? – в глазах Оксанки промелькнула радость.
– Да.
Самое простое подтверждение показалось мне оптимальным в данном случае.
– Тогда ты мне нравишься в обоих своих проявлениях, – сообщила она мне, чем озадачила еще больше. – Галина Александровна говорила, что ты будешь: – она замялась, – одинаков ко мне во всех случаях.
Да она влюблена в меня по самые уши. Восторг охватил меня.
– Конечно, буду. На руках тебя буду носить, – от избытка чувств я схватил ее и прижал к себе.
– Отпусти дурак. Люди вокруг, – и когда я ее отпустил, добавила. – За тобой нужен присмотр в обоих твоих ипостасях.
– Истину глаголете, Моя Леди.
– И я это сделаю.
– Что именно?
– Присмотрю за тобой. – Она чмокнула меня в щеку и скрылась в подъезде.
Ближе к вечеру, когда с повседневными делами было покончено, я отправился во двор к ребятам. Серега и Мишка играли в теннис.
– На вылет, – потребовал я.
– Отдохни, – огрызнулся Серега. Видно в этой партии ему доставалось.
Я устроился на скамеечке, возле стола и наблюдал за мельканием шарика. Серега проигрывал с минимальным счетом. При желании с его стороны это было поправимо, только вот Мишка всегда играл аккуратно. Его манера игры иногда выводила из себя, и противник начинал нервничать.
– А где девчонки?
– Дома сидят, – ответил Мишка, отбивая шарик.
– Маринка их подзуживает, – добавил Серега. – Черт! – пропустил он очередной удар.
– Собирают очередной девичник.
– Что они там делают?
– Сходи, посмотри, – предложил Серега.
– Если превратишь меня в девчонку, обязательно схожу, – пообещал я. – А что бы ты сделал, если бы смог превратиться в девчонку.
– Сексом занялся, – не задумываясь, ответил Серега.
– А еще?
– И еще раз. Чем еще заниматься девчонке?
Ребята разыграли очередную подачу. На этот раз очко проиграл Мишка.
– А наши не хотят.
– Чего не хотят? – не понял Мишка.
– Следовать теории Сереги, – пояснил я.
– Ничего раскрутим, – пообещал тот, выполняя подачу.
– Ты только языком работаешь.
– Больше – меньше, – предупредил Мишка.
– Подавай. – Шарик запрыгал по столу.– Я языком работаю где нужно.
– Так тебя можно поздравить?
– Почти.
– Не идет?
– Партия, – поймал шарик Мишка.
Я встал и забрал ракетку у Сереги. Разыграли подачи. Я пропустил очко, и подачи перешли к Мишке.
– Светка не против. Нутром чую. Подставляется, как только может.
– Они все подставляются. Томка тоже любит это делать, – признался Мишка.
– О Маринке я молчу. Та залезет во все дыры. А как Оксанка?
– Аналогично.
Полуправда не ложь.
– Может их подтолкнуть? – предложил я.
– Каким образом.
– Тут нужна умная голова.
– Мишка, колись, Как можно раскрутить девчонок на разврат?
– Надо завести. Уменьшить самоконтроль, возбудить.
– Умник. Проще говоря, напоить и показать порнушку.
– И заинтересовать чем-то, увлечь игрой
– Идея. Светлая голова.
Я уже проигрывал. Начал то я без разминки, а Мишка уже отыграл с Серегой, и к тому же выиграл.
– Организуем вечеринку. Без предков, – начал разрабатывать план Серега. – У кого есть возможность?
– Мои на субботу и воскресенье едут на, – доложил Мишка.
– Спаситель. Беру на себя снабжение: выпивка, закусь. Мишка как твоя коллекция порнушки?
– Цела, если родители не перепрятали.
– Валька, с тебя наглядный материал.
– Притащу журналы.
– Мишка, выдашь планчик – как и когда что делать. Потом обсудим. Идет?
– Угу.
Разрыв в счете оставался неизменным. И то дело.
– Ребята, замолкли, – скомандовал Серега. – Оксанка идет.
В это время я пропустил последний мяч.
– Партия, – невозмутимо провозгласил Мишка.
– Моя очередь. Валька отвлеки Оксанку. Мы тут обмозгуем дальше.
– Уговорил, черт красноречивый.
Серега занял место у стола, я же направился навстречу Оксанке.
– Променад перед ужином? – встретил я ее вопросом.
– После, – поправила она меня.
Оксаночка была в хорошем настроении. Двигалась она спокойно, с присущей ей грацией. Короткая маечка, оставляющая обнаженным живот с пупочком, летние штаны, босоножки на каблучке, через которые виднелись ножки в чулочках, говорили, что Оксаночка вышла прогуляться, а не заниматься физическими упражнениями.
– Значит, двигаться надо осторожно, чтобы не растряслось.
– Вот ты меня и проводишь. Осторожненько.
– Как прикажете.
– Приказываю.
– Прошу, – подставляю ей локоток.
– Мерси, – она взяла меня под руку.
– Куда вас сопроводить?
– Идем к ларьку, купим конфет.
– С удовольствием.
Мы направились со двора к остановке, где и располагались наши торговые точки.
– Опять о сексе говорили?
– Почему сразу о сексе?
– О чем еще может говорить Серега? – рассмеялась Оксанка.
– О спорте.
– Ой не надо. Когда он занимается спортом, то о нем молчит как рыба.
– Да разве теннис это спорт?
– А что по твоему?
– Игра.
– Спортивная.
– Сдаюсь.
– То-то же. Не будешь задаваться.
– Тебя не правильно нарекли. Надо было не Оксаной, а Василисой.
– Премудрой?
– И Прекрасной.
– Я уже привыкла к Оксане.
– Тогда пусть будет Оксана Прекрасная.
– Подлиза.
– Оксана Прекрасная и Премудрая.
Мы добрались до киоска, и Оксанка стала выбирать сласти. После непродолжительной паузы она вновь взяла меня под руку, держа во второй кулечек.
– Я все думаю, как люди живут в таких домиках.
Остановка находилась на разделе между многоэтажками, где проживала Оксанка и частным сектором, где обитал я. Оксанка рассматривала дома, укрывшиеся в зелени деревьев за заборчиками.
– Нормально. Всю жизнь провел там.
– Покажешь мне?
Простое любопытство? Напрашивается в гости?
– Хочешь прогуляться?
– Угу, – у не во рту как раз оказался очередной кусочек конфеты.
– А то могу и в гости пригласить.
– Было бы здорово посмотреть на твою берлогу.
– Приготовься встретить там противное и ужасное.
– Ой, ой, ой. Какие мы грозные.
– Идемте Леди. Посмотрите, как живут ваши подданные.
– А я то думала, что там живут рыцари, которые в конюшне содержат белых коней.
Я перевел Оксанку через дорогу, и мы направились к моему двору.
– Если конечно покопаться, то можно найти белую кобылку. Необъезженную и строптивую.
– Пожалуй, достаточно будет и одного рыцаря.
– Вот насчет рыцарей здесь напряженная обстановка. Их как вид изживают.
– За что же?
– За преданность.
– В смысле предавать?
– Какие вы злые на язычок.
– Какие рыцари – такой и язычок.
– Это намек?
– Конечно. Как же вас еще заставить быть внимательнее к даме.
– Намек понял. Прошу, – я распахнул калитку перед Оксанкой, пропуская ее вперед.
– Что-то у вас тут тихо.
– А никого нет. Родители ушли к соседям на день рождения.
– Так ты один остался.
– Угу, – я отпер дверь дома и провел Оксанку внутрь. На пороге мы разулись. Я отдал свои тапочки Оксанке, а сам остался босиком.
– Так, где тут твои апартаменты?
– А вот сюда красавица. Жилище холостяка, – я указал ей свою комнату. – Кофейку не желаете?
– Давай.
– Располагайся, и чувствуй себя как дома.
