Этот день ничем не отличался от остальных. С утра я оделся и пошел в школу. Были теплые, скорее даже по-летнему жаркие, весенние деньки. В такую погоду школа показалась мне наименее заманчивой идеей, но как оказалось потом, судьба приготовила мне небольшой сюрприз.
Я пришел в школу один из первых, так как вчера весь вечер отжигал с друзьями и не сделал уроки. Надо было их списать, а на это требуется время. В классе была только Ира. Я попросил физику. Она передала мне тетрадь. Я поблагодарил и скользнул по ней взглядом, словно сканер — от макушки но ножек, на которых остановился, так как имел к этому слабость. Ира — брюнетка, невысокая, но стройная. Она была одета в белую блузу, джинсовую мини юбку и черные кожаные туфли на шпильке и небольшой платформе, с открытыми пальчиками.
Над вырезом для пальчиков был черный кожаный цветок с камешками. Так как была весна, она решила сделать себе красный педикюр на своих маленьких и аккуратненьких ножках 36 размера, при виде которого у меня напрягся солдатик. Пока я писал физику наш маленький и душный класс наполнялся и становилось еще жарче. Все орали, слушали музыку, сплетничали. Раздался звонок на урок. Я собрал вещи и вышел из класса. Открыл дверь и натолкнулся на Лену, которая часто опаздывает, и этот раз не был исключением.
Она испугалась и уронила все что несла: тетради, учебники и пенал, который при падении взорвался фонтаном взевозможных ручек, карандашей, маркеров, резинок и прочих пишущих и не пишущих предметов. Я наклонился, чтобы помочь ей собрать все это. Я сел на корточки и наткнулся взглядом на ее обворожительные ножки, которые оказались у меня прямо перед лицом. Казалось, надо только чуть-чуть наклонить голову и высунуть язык… Я одернул себя и покраснел, слава богу я смотрел в пол и она не видела изменений на моем лице.
Собрав все вещи, я отдал их ей и пошел на уроки. Естественно ни о каких уроках я не мог думать. Лена — тоже брюнетка, среднего роста, но пониже меня. Сегодня она одела легкое фиолетовое платье и черные босоножки с открытой пяточкой и открытыми носочками, на высоком каблуке и маленькой платформе. На ремешке, который опоясывал пяточку была маленькая железнаю пряжка, которая меня заводила. У Ленки не было педикюра, но тем не менее ее загорелые ножки выглядели и без того очень эффектно! На всех уроках Лена сидит на первой парте в левом ряду, а Ира на первой в правом ряду. Я же сижу на второй посередине и могу спокойно наблюдать за своим фетишем.
За пару лет ежедневных наблюдений я заметил некоторые привычки девочек. Ленчик любит забрасывать ногу на ногу и мотать ступней из стороны в сторону или покачивать вверх-вниз. Если же было жарко, то она полуснимала туфельки и мотыляла ими на кончиках пальцев, оголяя подошву, которая имела очень сексуальный изгиб. Было бы у меня поменьше воли, я бы уже давно расцеловал ее ступни. Ира любила, упершись на каблуки, мотать носочками в разные стороны и с глухим шлепком, от которого мне хотелось упасть к ее ногам, опускать их на линолеум.
Или же вовсе снимать туфли и отодвигать их назад, и я чуствовал едва уловимый запах ее ножек, отчего впадал в эйфорию, будто она знала о моем маленьком секрете и расставляла ловушки. Так протекли все уроки. Толпы подростков с облегчением повалили в раздевалку переобуваться и идти домой. Я стоял и делал вид, что запутался в шнурках и пытаюсь их развязать, в то время как рядом со мной, смеясь, переобувались мои богини. Как только все вышли, я как очумелый бросился к их полочкам, дрожащими от возбуждения и волнения руками взял Ленины туфли и, недолго думая, поднес нос стельке. Запахло солоноватым запахом пота. Это окончательно вскружило мне голову и я принялся покрывать коричневую, с темными следами на месте пяточки и пальчиков, стельку поцелуями.
Тут я понял, что этого недостаточно, и начал вылизывать каждый сантиметр, стараясь ничего не пропустить. Особенное внимание я уделил отпечаткам, так как они были просто пропитаны потом ее ножек, отчего моя ширинка уже почти расходилась по швам. Покончив с этим, я запусти язык в отверстие для пальчиков и тщательно вычистил каждый уголок, ловля языком еще не высохшие пятна пота. Дальше я отполировал ремешок на пяточке и приступил к внешней стороне.
Я облизал все, что еще нуждалось в моем языке и, когда я передал управление своим телом от головы к головке, то понял, что я забыл про подошву и каблук. Я засунул шпильку себе в рот, но вся она не поместилась, хотя кончик каблучка уже косался моего горла. Я стал сосать каблук, хорошенько вычистив его конец. Затем я почистил ту часть, до которой не доставал. Проведя языком по головокружительному изгибу туфли, я оказался на подошве. Не смотря на то что Леночка носит эти туфли полгода, подошва была не очень грязная, но все равно нуждалась в моем уходе.
Мне доставляло удовольствие то, что теперь она будет носить идеально чистые босоножки, поэтому я работал над подошвой, пока та не обрела свои истинный белый цвет. Я аккуратно поставил босоножек на полку и оглянулся на дверь. Приходилось держать ухо востро, так как любой, кто пройдет рядом с раздевалкой, увидел бы меня, чего я очень боялся. Этот адреналин еще больше возбуждал меня, и, убедившись что все в порядке, я схватил вторую Ленину туфельку и засунул в рот весь носок, как можно глубже. Так я мог одновременно почистить все, что влезло. К сожалению, как я не рвал свои рот, но большую часть пришлось вылизывать. Я торопился, так как рядом стояли Ирины туфельки и я хотел успеть поработать с ними. Быстро, но все же тщательно, я закончил «мыть» вторую туфлю Лены и, поцеловав ее напоследок, аккуратно поставил рядом с первой.
Сразу же в моих руках оказалась Ирина обувь. Я в одно мгновение коснулся губами стельки и почувствовал сохранившееся тепло и пот ее ножек. Я с удвоенным энтузиазмом стал вылизывать ее туфельки, в точности повторяя все что делал в предыдущие разы, наслаждаясь этим божественным вкусом и запахом. Мои язык обследовал каждый уголок, ничего не оставив без внимания. Я уже заканчивал вторую Ирину туфельку, как почувствовал дискомфорт. Я с тревогой бросил взгляд на дверь и увидел там Лену, которая с интересом наблюдала за мной. Мое сердце похолодело и душа упала в пятки. Я подумал, что это сон. «Чем же это ты тут занимаешься, а?» — услышал я игривый голосок. Я понял, что это реальность и что я крупно попал. Я, покраснев как помидор, посмотрел на нее.
Были видно, что она только что пришла с улицы, так как по лбу текла маленькая капелька пота и говорила она с легкой отдышкой. От ее слов у меня начала кружиться голова. Я не знал что делать, но Леночка не заставила меня самому выходить из ситуации. Она резко подошла ко мне и поставила ножку на плечо. Она была в том же платье, а на ногах были малиновые босоножки на высокой пробковой танкете. «Ты не против того чтобы поухаживать еще за одной парой обуви?» — спросила она. Я не мог сказать ни слова и просто кивнул головой. «Ну что ты замер? Или ты стесняешься? Давай, приступай!» — Лене начинала наигранно злиться. Видно ей очень нравилось происходящее.
Я свернул губы трубочкой и с трепетом поцеловал ее большой пальчик. Она хихикнула. Я собирался поцеловать второй раз, но она убрала ножку с моего плеча и поставила на пол. «Мне так будет удобнее» — объяснила она. Я, все еще стоя на коленях, опустился на руки поднес губы к ее выставленной вперед ножке. Я не хотел ложиться на живот, потому что малейшее прикосновение к моему члену вызвало бы бурную реакцию, а мне не хотелось пачкать штаны. «Что ты делаешь? С такими темпами ты будешь расцеловывать меня до вечера! Высунь язык и начинай лизать!» — сказала она, легко пнув меня носочком в лицо. Это завело меня и я наконец вышел из ступора. «Помирать, так с песней» — подумал я и принялся лизать ремешки и танкету ее босоножек вперемешку с открытыми частями ее ножки.
Я был на седьмом небе от счастья. Я старательно лизал ее ножку, стараясь угодить Леночке. Она была горячей и мокрой от жары. Я старался проникнуть языком между обувью и ее ногой, чтобы полизать подошву, но она прижимала ступню к обуви и говорила: «Это тебе на десерт будет». Я был очень увлечен своим занятием. Но тут его прервала вспышка. Я поднял голову и увидел в ее руках телефон. «Не обращай внимания. Это лично для меня. На память» — ответила она на мои офигевший взгляд. «Это нечестно!» — возмутился я. «Будешь хорошо работать и наш маленький секретик останется тайной, так что не теряй времени на пустые разговоры» — отрезала она и подставила вторую ножку. Я решил довериться Лене, другого выбора у меня не было. Я начал чистить вторую ножку. Сначала я коснулся губами большого пальца и, насколько позволяет обувь, пососал его.
Тоже самое я сделал со всеми остальными пальчиками. И тщательно чистил пространство между ними. Дальше мои язык двигался вдоль свода стопы, вычищая каждую складочку кожи. Это вызвало у Лены смешок. «Щекотно» — сказала она. Я перешел к пяточке. Я открыл рот как можно шире, пытаясь поместить в него всю пятку. К моему удивлению, это получилось. Я обработал языком ее пяточку и начал медленно закрывать рот, ведя губами но ножке. Когда они сомкнулись, я завершил это сладким поцелуем. Сделав несколько таких подходов, я провел языком от пятки до мизинца и принялся лизать верхнюю часть ноги, которая была переплетена ремешками босоножек. Я уже не обращал внимание на вспышки телефона, но все же мое лицо каждый раз заливалось краской. «Теперь полижи танкетки. На них осталась уличная пыль.» — сказала Госпожа, так я мысленно называл Леночку.
Я бесприкословно выполнил приказ, водя языком по пробке, из которой они были сделаны. Тоже самое она попросила меня сделать и с первой ножкой. «Так, я вижу с этим ты справился. Идем дальше!» — сказала Госпожа и загадочно улыбнулась. Кончиком носка она поднимала мои подбородок до тех пор, пока я не выпрямился. Она скользнула по мне взглядом и, увидев мое выпирающее достоинство, смутилась. Но лишь на секунду. «Я вижу тебе тоже нравится.» — усмехнулась она и резко и сильно толкнула меня ножкой в грудь. От неожиданности я начал падать назад, но успел поставить руки. Леночка продолжала давить. Я решил не сопротивляться и лечь на спину.
В тот же момент она стала мне на грудь двумя ногами, держась рукой за шкафчики с обувью. «Я хочу, что бы они были как новенькие!» — сказала она и опустила мне подошву своей обуви прямо в рот, придавив губы, отчего на подошве остался мокрый поцелуй. «Нет. Так не пойдет.» — сказала она, — «Высунь язык!». Я подчинился. Она с изучающим взглядом стала водить подошвой по моему языку. «Нравится?» — усмехнулась она. Я просто кивнул, так как рот мой был занят делом. Лена лишь посмотрела меня презрительным взглядом и с самодовольной улыбкой сделала еще одну фотографию. Когда одна подошва обрела свои природный цвет, она вытерла с нее мои слюни меня, как об коврик, и, продолжая стоять у меня на груди, поднесла к языку вторую подошву.
Хорошо что я был довольно накачаный, иначе я бы не выдержал Госпожу, из-за чего она бы, наверно, разозлилась и эти фотки увидела бы вся школа. Я с двойным усердием принялся за вторую босоножку, пытаясь показать Леночке, что я без ума от ее ножек. Но она лишь бросила: «Продолжай в том же духе». Дорожная пыль уже, как песок, хрустела на зубах, но я продолжал выполнять приказ. Когда я закончил, о чем сообщил ей крепким поцелуем пальчика, она посмотрела на меня и с улыбкой сказала: «Ты хорошо постарался. Молодец… раб.» — и улыбнулась собственной выдумке.
Она слезла с меня и пинком перевернула на живот, поставив ноги перед моим лицом, приказала разуть ее языком. Трудно было это сделать и мне пришлось повозиться. Но в итоге я снял ее босоножки и заслужил одобрительный взгляд. «Если хочешь, можешь полизать их изнутри» — сказала она небрежно, наблюдая за моей реакцией. Я без промедления уткнулся лицом в босоножки и принялся вылизывать стельку, которой только секунду назад касалась ножка Леночки. Она поставила ногу мне на голову, придавив к обуви и сделал еще один снимок. Я лизал носочек круговыми движениями, потом не один раз провел языком вдоль и поперек подъема. Добравшись до открытой пяточки, я стал посасывать ее, стараясь впитать в себя весь пот, который оставила там Госпожа.
Та же участь ожидала второй босоножек. Все это время Лена придавливала меня ножкой к обуви. Вдруг я перестал чувствовать давление на затылке и оглянулся. Леночка босиком прошла до окна и, открыв его сделала вдох. Она согнула ножку назад и , повернув ко мне лицо, сказала: «Ну че стоишь? Лижи давай!». Я на четвереньках бросился к ее выставленной ножке и засунул в рот пальцы. Я то посасывал их все вместе, то по отдельности, то, взяв их в рот, лизал языком. Хорошенько поработав с пальчиками, я перешел к изгибу стопы. Мой язык внимательно прошелся по всем складочкам кожи, которые имели божественный кисловатый вкус пота Лениных ножек, который я уже хорошо знал, вылизывая ее обувь практически ежедневно на протяжении двух лет.
Потом перешел к пяточке. Я лизал ее языком и посасывал, засовывая в рот. То же самое ожидало и вторую стопу. Не успел я закончить, как услышал ее голосок:»Так, мне пора. Обувай меня и свободен. Не волнуйся насчет фоток. Никто об этом не узнает, если ты будешь послушным мальчиком, договорились?» Я кивнул в ответ. Она ушла. Я все еще стоял на коленях, не веря в произошедшее. Сердце вырывалось из груди. Впрочем не только сердце. Во рту чувствовался привкус пота. Я встал и пошел домой, размышляя об этой глупой ситуации, о том что о моей тайне теперь могут узнать все. Но тем не менее настроение у меня было приподнятое…Этот день ничем не отличался от остальных. С утра я оделся и пошел в школу. Были теплые, скорее даже по-летнему жаркие, весенние деньки. В такую погоду школа показалась мне наименее заманчивой идеей, но как оказалось потом, судьба приготовила мне небольшой сюрприз.
Я пришел в школу один из первых, так как вчера весь вечер отжигал с друзьями и не сделал уроки. Надо было их списать, а на это требуется время. В классе была только Ира. Я попросил физику. Она передала мне тетрадь. Я поблагодарил и скользнул по ней взглядом, словно сканер — от макушки но ножек, на которых остановился, так как имел к этому слабость. Ира — брюнетка, невысокая, но стройная. Она была одета в белую блузу, джинсовую мини юбку и черные кожаные туфли на шпильке и небольшой платформе, с открытыми пальчиками. Над вырезом для пальчиков был черный кожаный цветок с камешками. Так как была весна, она решила сделать себе красный педикюр на своих маленьких и аккуратненьких ножках 36 размера, при виде которого у меня напрягся солдатик.
Пока я писал физику наш маленький и душный класс наполнялся и становилось еще жарче. Все орали, слушали музыку, сплетничали. Раздался звонок на урок. Я собрал вещи и вышел из класса. Открыл дверь и натолкнулся на Лену, которая часто опаздывает, и этот раз не был исключением. Она испугалась и уронила все что несла: тетради, учебники и пенал, который при падении взорвался фонтаном взевозможных ручек, карандашей, маркеров, резинок и прочих пишущих и не пишущих предметов. Я наклонился, чтобы помочь ей собрать все это. Я сел на корточки и наткнулся взглядом на ее обворожительные ножки, которые оказались у меня прямо перед лицом. Казалось, надо только чуть-чуть наклонить голову и высунуть язык… Я одернул себя и покраснел, слава богу я смотрел в пол и она не видела изменений на моем лице. Собрав все вещи, я отдал их ей и пошел на уроки.
Естественно ни о каких уроках я не мог думать. Лена — тоже брюнетка, среднего роста, но пониже меня. Сегодня она одела легкое фиолетовое платье и черные босоножки с открытой пяточкой и открытыми носочками, на высоком каблуке и маленькой платформе. На ремешке, который опоясывал пяточку была маленькая железнаю пряжка, которая меня заводила. У Ленки не было педикюра, но тем не менее ее загорелые ножки выглядели и без того очень эффектно! На всех уроках Лена сидит на первой парте в левом ряду, а Ира на первой в правом ряду. Я же сижу на второй посередине и могу спокойно наблюдать за своим фетишем. За пару лет ежедневных наблюдений я заметил некоторые привычки девочек. Ленчик любит забрасывать ногу на ногу и мотать ступней из стороны в сторону или покачивать вверх-вниз.
Если же было жарко, то она полуснимала туфельки и мотыляла ими на кончиках пальцев, оголяя подошву, которая имела очень сексуальный изгиб. Было бы у меня поменьше воли, я бы уже давно расцеловал ее ступни. Ира любила, упершись на каблуки, мотать носочками в разные стороны и с глухим шлепком, от которого мне хотелось упасть к ее ногам, опускать их на линолеум. Или же вовсе снимать туфли и отодвигать их назад, и я чуствовал едва уловимый запах ее ножек, отчего впадал в эйфорию, будто она знала о моем маленьком секрете и расставляла ловушки. Так протекли все уроки. Толпы подростков с облегчением повалили в раздевалку переобуваться и идти домой. Я стоял и делал вид, что запутался в шнурках и пытаюсь их развязать, в то время как рядом со мной, смеясь, переобувались мои богини. Как только все вышли, я как очумелый бросился к их полочкам, дрожащими от возбуждения и волнения руками взял Ленины туфли и, недолго думая, поднес нос стельке.
Запахло солоноватым запахом пота. Это окончательно вскружило мне голову и я принялся покрывать коричневую, с темными следами на месте пяточки и пальчиков, стельку поцелуями. Тут я понял, что этого недостаточно, и начал вылизывать каждый сантиметр, стараясь ничего не пропустить. Особенное внимание я уделил отпечаткам, так как они были просто пропитаны потом ее ножек, отчего моя ширинка уже почти расходилась по швам. Покончив с этим, я запусти язык в отверстие для пальчиков и тщательно вычистил каждый уголок, ловля языком еще не высохшие пятна пота. Дальше я отполировал ремешок на пяточке и приступил к внешней стороне.
Я облизал все, что еще нуждалось в моем языке и, когда я передал управление своим телом от головы к головке, то понял, что я забыл про подошву и каблук. Я засунул шпильку себе в рот, но вся она не поместилась, хотя кончик каблучка уже косался моего горла. Я стал сосать каблук, хорошенько вычистив его конец. Затем я почистил ту часть, до которой не доставал. Проведя языком по головокружительному изгибу туфли, я оказался на подошве. Не смотря на то что Леночка носит эти туфли полгода, подошва была не очень грязная, но все равно нуждалась в моем уходе. Мне доставляло удовольствие то, что теперь она будет носить идеально чистые босоножки, поэтому я работал над подошвой, пока та не обрела свои истинный белый цвет. Я аккуратно поставил босоножек на полку и оглянулся на дверь.
Приходилось держать ухо востро, так как любой, кто пройдет рядом с раздевалкой, увидел бы меня, чего я очень боялся. Этот адреналин еще больше возбуждал меня, и, убедившись что все в порядке, я схватил вторую Ленину туфельку и засунул в рот весь носок, как можно глубже. Так я мог одновременно почистить все, что влезло. К сожалению, как я не рвал свои рот, но большую часть пришлось вылизывать. Я торопился, так как рядом стояли Ирины туфельки и я хотел успеть поработать с ними. Быстро, но все же тщательно, я закончил «мыть» вторую туфлю Лены и, поцеловав ее напоследок, аккуратно поставил рядом с первой. Сразу же в моих руках оказалась Ирина обувь.
Я в одно мгновение коснулся губами стельки и почувствовал сохранившееся тепло и пот ее ножек. Я с удвоенным энтузиазмом стал вылизывать ее туфельки, в точности повторяя все что делал в предыдущие разы, наслаждаясь этим божественным вкусом и запахом. Мои язык обследовал каждый уголок, ничего не оставив без внимания. Я уже заканчивал вторую Ирину туфельку, как почувствовал дискомфорт. Я с тревогой бросил взгляд на дверь и увидел там Лену, которая с интересом наблюдала за мной. Мое сердце похолодело и душа упала в пятки. Я подумал, что это сон. «Чем же это ты тут занимаешься, а?» — услышал я игривый голосок. Я понял, что это реальность и что я крупно попал.
Я, покраснев как помидор, посмотрел на нее. Были видно, что она только что пришла с улицы, так как по лбу текла маленькая капелька пота и говорила она с легкой отдышкой. От ее слов у меня начала кружиться голова. Я не знал что делать, но Леночка не заставила меня самому выходить из ситуации. Она резко подошла ко мне и поставила ножку на плечо. Она была в том же платье, а на ногах были малиновые босоножки на высокой пробковой танкете. «Ты не против того чтобы поухаживать еще за одной парой обуви?» — спросила она. Я не мог сказать ни слова и просто кивнул головой. «Ну что ты замер? Или ты стесняешься? Давай, приступай!» — Лене начинала наигранно злиться.
Видно ей очень нравилось происходящее. Я свернул губы трубочкой и с трепетом поцеловал ее большой пальчик. Она хихикнула. Я собирался поцеловать второй раз, но она убрала ножку с моего плеча и поставила на пол. «Мне так будет удобнее» — объяснила она. Я, все еще стоя на коленях, опустился на руки поднес губы к ее выставленной вперед ножке. Я не хотел ложиться на живот, потому что малейшее прикосновение к моему члену вызвало бы бурную реакцию, а мне не хотелось пачкать штаны. «Что ты делаешь? С такими темпами ты будешь расцеловывать меня до вечера! Высунь язык и начинай лизать!» — сказала она, легко пнув меня носочком в лицо.
Это завело меня и я наконец вышел из ступора. «Помирать, так с песней» — подумал я и принялся лизать ремешки и танкету ее босоножек вперемешку с открытыми частями ее ножки. Я был на седьмом небе от счастья. Я старательно лизал ее ножку, стараясь угодить Леночке. Она была горячей и мокрой от жары. Я старался проникнуть языком между обувью и ее ногой, чтобы полизать подошву, но она прижимала ступню к обуви и говорила: «Это тебе на десерт будет». Я был очень увлечен своим занятием. Но тут его прервала вспышка.
Я поднял голову и увидел в ее руках телефон. «Не обращай внимания. Это лично для меня. На память» — ответила она на мои офигевший взгляд. «Это нечестно!» — возмутился я. «Будешь хорошо работать и наш маленький секретик останется тайной, так что не теряй времени на пустые разговоры» — отрезала она и подставила вторую ножку. Я решил довериться Лене, другого выбора у меня не было. Я начал чистить вторую ножку. Сначала я коснулся губами большого пальца и, насколько позволяет обувь, пососал его. Тоже самое я сделал со всеми остальными пальчиками. И тщательно чистил пространство между ними. Дальше мои язык двигался вдоль свода стопы, вычищая каждую складочку кожи. Это вызвало у Лены смешок. «Щекотно» — сказала она.
Я перешел к пяточке. Я открыл рот как можно шире, пытаясь поместить в него всю пятку. К моему удивлению, это получилось. Я обработал языком ее пяточку и начал медленно закрывать рот, ведя губами но ножке. Когда они сомкнулись, я завершил это сладким поцелуем. Сделав несколько таких подходов, я провел языком от пятки до мизинца и принялся лизать верхнюю часть ноги, которая была переплетена ремешками босоножек. Я уже не обращал внимание на вспышки телефона, но все же мое лицо каждый раз заливалось краской. «Теперь полижи танкетки.
На них осталась уличная пыль.» — сказала Госпожа, так я мысленно называл Леночку. Я бесприкословно выполнил приказ, водя языком по пробке, из которой они были сделаны. Тоже самое она попросила меня сделать и с первой ножкой. «Так, я вижу с этим ты справился. Идем дальше!» — сказала Госпожа и загадочно улыбнулась. Кончиком носка она поднимала мои подбородок до тех пор, пока я не выпрямился. Она скользнула по мне взглядом и, увидев мое выпирающее достоинство, смутилась. Но лишь на секунду. «Я вижу тебе тоже нравится.» — усмехнулась она и резко и сильно толкнула меня ножкой в грудь. От неожиданности я начал падать назад, но успел поставить руки.
Леночка продолжала давить. Я решил не сопротивляться и лечь на спину. В тот же момент она стала мне на грудь двумя ногами, держась рукой за шкафчики с обувью. «Я хочу, что бы они были как новенькие!» — сказала она и опустила мне подошву своей обуви прямо в рот, придавив губы, отчего на подошве остался мокрый поцелуй. «Нет. Так не пойдет.» — сказала она, — «Высунь язык!». Я подчинился. Она с изучающим взглядом стала водить подошвой по моему языку. «Нравится?» — усмехнулась она. Я просто кивнул, так как рот мой был занят делом. Лена лишь посмотрела меня презрительным взглядом и с самодовольной улыбкой сделала еще одну фотографию.
Когда одна подошва обрела свои природный цвет, она вытерла с нее мои слюни меня, как об коврик, и, продолжая стоять у меня на груди, поднесла к языку вторую подошву. Хорошо что я был довольно накачаный, иначе я бы не выдержал Госпожу, из-за чего она бы, наверно, разозлилась и эти фотки увидела бы вся школа. Я с двойным усердием принялся за вторую босоножку, пытаясь показать Леночке, что я без ума от ее ножек. Но она лишь бросила: «Продолжай в том же духе». Дорожная пыль уже, как песок, хрустела на зубах, но я продолжал выполнять приказ. Когда я закончил, о чем сообщил ей крепким поцелуем пальчика, она посмотрела на меня и с улыбкой сказала: «Ты хорошо постарался. Молодец… раб.» — и улыбнулась собственной выдумке.
Она слезла с меня и пинком перевернула на живот, поставив ноги перед моим лицом, приказала разуть ее языком. Трудно было это сделать и мне пришлось повозиться. Но в итоге я снял ее босоножки и заслужил одобрительный взгляд. «Если хочешь, можешь полизать их изнутри» — сказала она небрежно, наблюдая за моей реакцией. Я без промедления уткнулся лицом в босоножки и принялся вылизывать стельку, которой только секунду назад касалась ножка Леночки. Она поставила ногу мне на голову, придавив к обуви и сделал еще один снимок.
Я лизал носочек круговыми движениями, потом не один раз провел языком вдоль и поперек подъема. Добравшись до открытой пяточки, я стал посасывать ее, стараясь впитать в себя весь пот, который оставила там Госпожа. Та же участь ожидала второй босоножек. Все это время Лена придавливала меня ножкой к обуви. Вдруг я перестал чувствовать давление на затылке и оглянулся. Леночка босиком прошла до окна и, открыв его сделала вдох. Она согнула ножку назад и , повернув ко мне лицо, сказала: «Ну че стоишь? Лижи давай!».
Я на четвереньках бросился к ее выставленной ножке и засунул в рот пальцы. Я то посасывал их все вместе, то по отдельности, то, взяв их в рот, лизал языком. Хорошенько поработав с пальчиками, я перешел к изгибу стопы. Мой язык внимательно прошелся по всем складочкам кожи, которые имели божественный кисловатый вкус пота Лениных ножек, который я уже хорошо знал, вылизывая ее обувь практически ежедневно на протяжении двух лет. Потом перешел к пяточке. Я лизал ее языком и посасывал, засовывая в рот. То же самое ожидало и вторую стопу. Не успел я закончить, как услышал ее голосок:»Так, мне пора. Обувай меня и свободен. Не волнуйся насчет фоток.
Никто об этом не узнает, если ты будешь послушным мальчиком, договорились?» Я кивнул в ответ. Она ушла. Я все еще стоял на коленях, не веря в произошедшее. Сердце вырывалось из груди. Впрочем не только сердце. Во рту чувствовался привкус пота. Я встал и пошел домой, размышляя об этой глупой ситуации, о том что о моей тайне теперь могут узнать все. Но тем не менее настроение у меня было приподнятое…
