С тех пор, как меня в 12 лет грубо изнасиловали трое взрослых мужиков, со мной стали происходить странные вещи. Я почему-то не могла получить удовольствия от секса с мужчиной, если тот не брал меня грубо и жадно, удовлетворяя моим телом свою похоть. Тогда меня неизменно настигал оргазм. Потому то взаимоотношения с мужчинами у меня не складывались. Стараясь получить от них свое, я постоянно нарывалась, провоцируя своим поведением и видом акты насилия с их стороны. Так что к 35 годам я оставалась по-прежнему одинокой старой девой, не смотря на весьма привлекательный и аппетитный внешний вид: пышная женственная фигура, крутые налитые бедра, длинные стройные ноги, грудь 4-го размера еще сохраняющая форму, симпатичное личико с гладкой кожей, пухленькими щечками, припухлым ротиком и ярко-голубыми всегда накрашенными блядскими глазами. И все это великолепие венчала сверху копна рыжих, хоть и крашеных волос, собранных в задорно торчащий вверх хвост.
Да, я была конченная шалава и поблядушка, но без грубости со стороны мужчин не могла от них ничего получить для себя. Со временем это стало проблемой – все реже на меня кидались страстные мачо и горячие горцы. Им уже нужно было помоложе беленькое мясцо, а вызывающее поведение с моей стороны могло окончиться просто избиением без продолжения в виде насильного секса. Так что одиночество был мой удел.
Вот так я сидела вечерочком дома опять одна, уже задолбавшись затянуть какого-то очередного страстного мачо к себе в постель. Чтобы тот сильно и страстно овладел моим телом и доставил мне удовольствие. Однако какое-то предощущение наполнило вдруг мое гладкое ладное тело сладкой истомой. Я вдруг ясно осознала, что таки да – сегодня мною овладеют! И будет это невероятно и незабываемо. Даже так – первый и последний раз в моей жизни. И такая была в этом уверенность, что это сегодня пренепременно произойдет, что я торопливо принялась готовить себя к предстоящему. Сама не зная где и как это будет. Для начала я нанесла макияж на свое блядское лицо: ярко накрасила красной помадой губы, нанесла тональный крем на кожу, тени на веки, подвела глаза и накрасила ресницы тушью, зачесала свои рыжие волосы, заколовши их снова в хвост на голове. Потом достала свое самое эротическое кружевное черное белье, надела его на свои пышные телеса: на упругие груди лифчик и на крутые бедра трусики, натянула на ноги тончайшие черные полупрозрачные чулки со стрелками – швом сзади, проверив, чтобы шов идеально ровно был по ножке сверху вниз.
И обула на ножки черные туфельки с округлыми мысками на небольшой платформе и высокой тонкой шпильке. Оглядев себя довольно в зеркале, я решила, что ни один мужчина не пройдет мимо такой аппетитной куколки, как я. Остается его только раздразнить, чтобы тот набросился на меня, как голодный зверь на сочный кусочек свежего мяса. Я была готова к употреблению и ждала только, когда же появится настоящий ценитель моей красоты и моего тела. Накинув на плечи легкий полупрозрачный красный пенбюарчик, я уселась в кресло, закинув ногу за ногу и, покачивая изящной туфелькой, подпризадумалась. А чего это я так уверенна в том, что кто-то прийдет и что-то произойдет. Никаких предпосылок к такой уверенности вроде бы не должно было быть.
Вдруг мою задумчивость неожиданно прервало гулкое деликатное покашливание, как бы привлекающее мое внимание. Я подняла голову и… мои ярко накрашенные глаза широко открылись от удивления – прямо передо мной в неярком ореоле какого-то туманного сияния материализовывалась высокая под потолок комнаты и массивная фигура, все более четко проступающая. Когда наконец она обрела четкость и как бы материализовалась полностью, я с удивлением разглядела здоровенного типа в черном строгом костюме с белой сорочкой и галстуком на могучей шее и… с крокодильей головой. Да-да! Именно крокодильей головой с огромной метровой пастью, усеянной острыми зубами, зеленоватой крокодильей кожей и выпуклыми глазами на макушке.
Как у настоящих крокодилов. Кисти огромных рук его, выглядывающие из-под белоснежных манжет сорочки, тоже были обтянуты самой что ни на есть крокодильей кожей. Но вполне человеческие по форме, только очень крупные. Такими кистями он вполне мог обхватить меня за талию и с легкостью поднять, подумалось мне. И от этой мысли какая-то сладкая истома наполнила всю меня. Какими были остальные части его тела, не было видно под изящно сидящем на его фигуре костюмом и туфлями богатырского размера. Мне пришло вдруг в голову, что он напоминает мне какого-то древнеегипетского бога.
Еще раз гулко прокашлявшись, этот материализовавшийся в моем доме монстр проговорил утробным басом:
— Добрый вечер, сударыня.
— Добрый вечер. – только и нашла что сказать я, продолжая недоуменно таращится на него.
— Вы наверное несколько удивлены моим таким вот неожиданным и нежданным появлением, хотя, как мне кажется, все же чего то такого ждали. Не так ли?
— Удивлена? Это еще мягко сказано! А кто вы?
— Разрешите представиться – Себек. – чудище любезно поклонилось, шаркнув огромной ногой по полу. – Это мое имя такое.
— Марина. Очень приятно. – просто ответила я.- Ну а все же? Кто вы и что вас сюда так сказать привело?
— Я в некотором роде магическое существо, мня даже богом почитали во времена оные, но не теперь правда, не теперь…. А привело меня к вам ваше же желание, которое удивительным образом совпало с моим желанием.
— Какое еще мое желание? – притворно удивилась я, а у самой уже под ложечкой засосало от представления, как этот монстр натягивает меня…. Интересно, какой у него размер? Наверное больно будет…. И сладко….. Ах, как сладко!!!!
— Ваше желание отдаться и мое желание покушать.
— Не поняла. Так вы что на ужин сюда пришли, что ли?
— Именно. И вы, как я погляжу, уже приготовили себя…
— Не поняла. – перервала я его. Смутная догадка промелькнула в моей голове – он меня не трахать заявился, а съесть! – Вы что хотите сказать? Я не готовила… и мне нечем вас накормить… И вообще….
— Ну полно те! Что вы так разволновались? Ну конечно я пришел, чтобы вас съесть. Вы ведь всегда хотели отдаться, не так ли?
— Так я не хотела и даже не думала…
— А вы подумайте, подумайте хорошенько – не этого ли вы всегда и хотели? А я со своей стороны обещаю вам небывалое наслаждение от самого так сказать процесса. Вы мне отдаете на съедение свое аппетитное, сладенькое, соблазнительное тело. Я наслаждаюсь вами, а вы наслаждаетесь от ощущений того, что я использую вас так сказать прямо и недвусмысленно и при том без грубости и ужасов боли. Если вы не будете трепыхаться, кричать и пугаться, я не причиню вам боли и просто проглочу целиком. И при этом вас и мне будет приятно. Только вам надо не бояться.
— Ну а если я не согласна и буду кричать и бояться?- спросила я дрожащим голосом, но не от испуга, а от небывалого возбуждения и волнения. Мне такого еще никогда не предлагали и мне почему-то так хотелось это испробовать…
— Тогда будет страшно, больно, некрасиво и грубо. И поверьте, ни мне, ни вам неприятно. Я люблю, чтобы мои жертвы хотели этого и трепетали у меня на зубах от вожделения и желания отдаться, а не от страха и боли.
— А что совсем не будет больно? – спросила я, начиная мелко подрагивать всем своим телом. Аппетитным телом не в переносно, а в буквальном смысле. И этот смысл еще больше возбуждал меня и заставлял дрожать от волнения всю от кончика туфель до макушки.
— Не совсем, немного будет. Я сильно вас на зубы брать не буду и сильно сжимать челюсти тоже не буду. Так, самую малость. Но вы ведь любите боль?
— Да, если самую малость.
— Ну вот видите как хорошо. И вы уже вполне приготовили себя к употреблению.
— Это как это?
— Я люблю кушать красивых девушек. Подающих себя в лучшем виде. А вы приготовились к этому – накрасились, приоделись, тем более мне нравятся девушки в чулках и туфлях на каблуках… когда я их в таком виде глотаю.
— И часто так? – слегка кокетливо спросила я.
— Бывает
— И всегда они сами хотят так?
— Конечно
-А если отказываются?
— Тогда им не очень приятно. Даже скорее очень неприятно, как и мне.
— Так что же, мне деваться некуда, что ли получается?
— Можно сказать и так – у вас остается одна дорога – ко мне в пасть. И как вы ее выберете, такой она и будет.
— Ну раз уж деваться, кроме как вам в пасть некуда, то что уж там. Хотелось бы получить напоследок при этом удовольствие. – сказала я, томно потягиваясь и демонстрируя монстру свое тело. Свое гладенькое, славненькое, аппетитное и такое желанное для него тело. – А как это все будет? Ну что мне там делать?
— Да ничего особенного. Просто встаньте передо мной и снимите с себя все белье, оставив только чулки и туфельки. Я вас в них съем. Так будет аппетитней.
— Не сомневаюсь. В общем небольшой сеанс стриптиза жертвы напоследок.
— Ну насчет жертвы не стоит так уж драматизировать.
— Тогда радостной закуски. Или я и основное блюдо тоже. Три в одном так сказать. А компот?
— Ну не так уж вы и не рады, — пробурчал монстр, присаживаясь на диван, жалобно скрипнувший под его тушей. – вон как сияете. Я ведь к кому попало не хожу на ужин.
— И много таких как я? – вновь игриво спросила я.
— Вы вообще неповторима и уникальна. И на вкус, надеюсь тоже.
— Ну а все же?
— Мне хватает…
— На трехразовое питание?
— Ага. В год…
— Не густо…
— А мне больше и не надо.
— Значит аппетит уже нагуляли. Ну и как вам я? – спросила я, вставая с кресла и скидывая с себя пеньюарчик, скользнувший по моим бедрам мне под ноги, переступившие его тут же в шажке навстречу монстру.
Тот гулко сглотнул слюну своей крокодильей пастью
— Что, слюнки уже на меня текут? – проворковала я, снимая лифчик с грудей и отбрасывая его за спину, при этом изогнув спину так, чтобы получше выпятить свои аппетитные пышненькие груди. Проведя по ним руками, спросила, — Ну и как вам эта грудинка?
— Очень аппетитно! Очень! А вкусно то как будет… — проурчал монстр, захлебываясь слюной.
Я еще сделала к нему шаг и, заманчиво виляя бедрами, стянула с них трусики, упавшие по моим ножкам, обтянутым черными чулочками, прямо на туфельки. Перешагнув через трусики и откинув их небрежно в сторону кончиком туфли, я оказалась перед самой пастью монстра в одних чулках и туфлях, с улыбкой глядя ему прямо в пасть, приоткрывшуюся прямо перед моим лицом. Монстр достал лапой-рукой из кармана костюма большой белый платок, встряхнул его, разворачивая, и протянул мне:
— Не поможете повязать салфетку. Боюсь запачкать сорочку вашими соками.
— С удовольствием, — проворковала я, беря из его лапы платок-салфетку и повязывая его склонившуюся ко мне шею своими нежными ручками, не забывая поглаживать ими его шею и голову. Но вот платок повязан, я готова, монстр тоже по-видимому готов, потому что поднялся на ноги и навис надо мной распахивая пасть. Я заглянула в нее: светлорозовое небо, окаймленное острыми большими зубами на кромке челюстей, темная широкая глотка, куда мне суждено было вот-вот исчезнуть, пышущая жарким дыханием, распахивается надо мною. Его жаркое дыхание овевает мое трепещущее тело, слюна срывается с челюстей и кончиков зубов, попадая мне на плечи и груди.
— Я готова, — дрожащим от волнения голосом сказала я. – Приятного аппетита!
Монстр молча надвинул на меня сверху пасть и схватил ею мое тело. В меня впились его острые зубы, пронизывая мою нежную гладкую кожу многочисленными укусами. Сладкая боль от них волной прокатилась по моему затрепетавшему телу.
— Ах! – только смогла воскликнуть я, когда мое тело в пасти чудовища оторвалось от пола и оказалось зажатым в его челюстях, задирающимися вверх. Когда мои ножки уперлись каблучками туфелек в потолок комнаты, я уже почти висела в пасти чудища над его глоткой, удерживаемая на весу его вонзенными в мою трепещущую плоть зубами. Сейчас, сейчас он меня проглотит – подумалось мне в этот миг. И эта мысль как будто спустила мой глубоко интимный механизм моей сути наружу в виде накатившего на меня сильнейшего оргазма, подобного которому я никогда ранее не ощущала. И вообще вся моя жизнь в этот миг показалась мне лишь жалкой прелюдией к предстоящему акту моего поглощения и уже происходящей его прелюдии: мое тело в пасти чудовища такое соблазнительно-аппетитное, зажатое зубами чудища так, что только ножки в чулках и туфельках на высоких каблучках были снаружи пасти. Меня всю трясло от невиданного наслаждения, когда мое трепещущее тело вдруг оказалось свободно от сжатия челюстей пасти зверя, резко разжавшего их.
Зависнув на миг, я упала вниз головой прямо в распахнутую широкую темную пышущую глотку монстра, провалившись в нее по самые бедра, оказавшиеся шире зева глотки. Так мое тело оказалось по бедра в глотке, а ножки уже все в смыкающейся пасти, только кончики туфель наружи. Монстр натужно глотнул, заглатывая мои бедра. И вот все мое тело уже скользит внутри его по скользкой, теплой мокрой пещере пищевода в его ненасытную пустую утробу. Мои ножки напоследок покачали туфельками этому свету, исчезая в глотке монстра, захлопнувшего наконец-то пасть. Последний лучик света померк при этом для меня, уже полностью провалившейся в утробу чудища и уютненько в ней устраивающейся своим еще трепещущим от неслыханного наслаждения телом. Поджимая коленки ножек, выскользнувших напоследок из пищевода, к груди и охватывая их руками, я замерла в мягкой влажной теплой утробе чудовища, съеденная, проглоченная им целиком, ощущая сквозь стенки утробы, как монстр довольно и сыто оглаживает своими руками-лапами свой раздутый от моего тела живот и куда-то идет, тяжело переваливаясь от тяжести моего тела в его утробе.
«Наверное идет переваривать меня» пронеслось в моей уже сонной голове последняя внятная мысль, когда я, проваливаясь в сладкое небытие, наконец-то замерла в животе чудовища полностью удовлетворенная и довольная, заливаемая обильно сочащимся со стенок утробы едким желудочным соком, уже начинающем растворять в ней мое съеденное тело как кусочек сахара в стакане горячего чая. «Я таю» — это последнее, что я помню в этой своей жизни….
