Мне было тогда почти 15 лет. Май, конец учебного года, все уже отдыхают и бегают на улице, а у меня впереди экзамены в школе за восьмой класс. Я учил и повторял то, что не знал. К нам в гости приехали родственники по отцу и с ними был мой сродный брат Колька. Он был на год младше меня, а если быть точнее, на год и 8 месяцев. Его родители, погостив у нас пару дней, уехали навестить другую родню, а Колька остался у нас. Мои родители утром уходили на работу, да и мой родной брат тоже подрабатывал, себе на мопед хотел накопить. Одним словом мы оставались на домах. Я любил поспать и всегда вставал Кольки. А так как я уже много лет, оставаясь дома один, любил раздеваться и ходить голым, то сейчас я не мог этого делать, так как не знал, как Колька отреагирует и наябедничает ли кому. Ну, я и решил его проверить.
Вечером, когда мы разбрелись по своим кроватям и Колька уже задремал, я снял свои трусы и забросил их за кровать, чтоб утром не сразу достать. Спал я под простынёй, так как было уже жарко, и мы днём часто купались на озере. Уснул я быстро и даже утром не слышал, как все ушли. Колька ещё спал и я проснувшись и прислушавшись, на услышал ни звука и понял – мы одни. Я небрежно утолкал в ноги простынь и частично оголив ягодицы и ноги, лёжа на боку, стал, как бы делать вид что сплю. От предвкушения и ожидания неизвестно чего, мой член возбудился, хотя он и так уже торчал и мочевой просился, чтоб его освободили. Но терпеть ещё было можно, да и Колька вот-вот должен был проснуться и я не ошибся. Вскоре я услышал, как он стал потягиваться. Потом скрипнула кровать и он, соскочив с неё, мимо меня выбежал из комнаты и убежал на двор в туалет. Я немного повернулся, чуть приоткрыв свой торчащий член и притворяясь, стал похрапывать. Вскоре послышались шаги, и скрипнула дверь.
Колька вошёл и сделав пару шагов замер возле моей кровати. Я не мог видеть ни его взгляда и выражения лица и уже устал лежать еле дыша. Возбуждение нарастало и член, выпрямившись, мог шлёпнуть о живот в любой момент. Я немного повернул голову, как бы меняя позу, и это видно спугнуло Кольку. Снова раздались шаги, и скрипнула кровать. Он ещё долго лежал и как я понял, рассматривал меня. Снова полежав в неудобной позе минут десять-пятнадцать, я снова пошевелился и дрыгнув ногой ещё больше сдвинул простыню и открыл торчащий член для пущего обозрения. Мне очень хотелось посмотреть на Кольку и на его реакцию, но я решил повременить. Как только брат вышел, я как бы проснулся и протирая заспанные глаза сел на край кровати. Посидев так минуту вытащил из-за кровати трусы и натянув их поплёлся в туалет. Брат был на кухне и не видел меня. Когда я вошёл в дом, он окинул меня взглядом и сказал.
— Проснулся?
— Ага, ещё бы поспал, да ссать захотел – ответил я.
Член уже не стоял и я сев рядом с ним, налил себе квасу и попил.
В течении дня я много раз ловил на себе взгляды Кольки, но он молчал и ничего не говорил. Я тоже молчал и делал вид, что не знаю, что он меня видел и пялился на мой член. После этого дня я стал каждое утро просыпаться чуть раньше, как только все уходили и придавая себе необычные позы и делая вид что сплю, ждать когда проснётся Колька. Действия брата были предсказуемы и однообразны и он каждое утро после посещения туалета рассматривал мой торчащий член и то как я сплю голым. А спустя дня четыре, я не выдержал и перед сном затолкал трусы так далеко, что сразу их достать было нелегко. Когда Колька насмотрелся на меня и ушёл на кухню, я соскочил с кровати и как был голый, выбежал во двор и прямо в туалет. Услышав топот, Колька вышел следом, но я уже был в домике и закрыл за собой дверку. Сделав все дела, я крикнул ему.
— Колян, принеси мои трусы, они под кровать завалились.
— Я чё обязан тебе их таскать – ответил он.
— А как я домой то пойду – спросил я.
— Как в тувзик(туалет) шёл, так и назад – ответил он и сев во дворе на скамейку, даже не собирался уходить. Мне это было и нужно.
Я открыл туалет и вышел голышом во двор. Член уже опал, и болтался между ног, шлёпал, то об одну, то о другую. Колька искоса посматривал на меня, но не сказал ни слова и я не спеша отыскал трусы и надев их пришёл на кухню.
На другой день всё повторилось, но я уже не спрашивал его принести мне трусы, а просто сам шёл голышом и найдя их надевал на себя. Видно мой такой образ немного встряхнул брата и уже на другое утро, как только скрипнула калитка и все ушли, я убрал простыню и притворившись сонным лежал голым с торчащим членом поглядывая на проход в комнате между кроватями. Услышав как встал Колька, я прищурился и стал наблюдать, хотя бы увидеть то что смог бы и был удивлён. Колька подошёл ко мне, посмотрел и убедившись что я сплю, вернулся на свою кровать, чем то там пошуршал немного и вот на удивление мне прошёл мимо меня сверкая своими голыми ягодицами посматривая на меня, не проснулся ли я случайно. Я не подал виду и он вышел во двор. Его не было минут пять, а когда он вернулся, быстро пробежал мимо моей кровати и пошуршав натянул свои трусы и ушёл на кухню. Я был в шоке и не знал что делать. Сказать прямо ему, что мол давай ходить голыми, я не мог. Вдруг он поймёт не так и решил не спешить .
Так продолжалось ещё дня два, а потом просто получилось как нельзя лучше. Колька убежал во двор голышом, и его не было уже больше десяти минут. Я уже не мог терпеть, и тоже соскочив с кровати, выбежал во двор голышом и сразу к туалету. Дерг за ручку, а он закрыт.
— Вылезай, я тоже хочу – сказал я ему.
— Я ещё не всё – услышал я встревоженный голос брата и отбежав в сторону освободил свой мочевой прямо на стену в сарае. Потом с облегчением выдохнул и уже не спеша вернулся в комнату и пал на кровать. Колька вошёл минут через пять. Лицо было красным, а руки прикрывали пах.
— Что, тоже голышом бегать в тувзик понравилось – спросил я.
Но Колька молчал и прошёл мимо меня молча стал натягивать свои трусы. Я понимал что если сейчас тоже натяну трусы, то всё останется как прежде, а может после сегодняшнего дня он больше не решится и будет всегда ходить в трусах. Я встал и как был голым, пошёл на кухню и достав из холодильника газировку, налил себе и с бокалов вышел во двор. Посидев так минут пять и выпив воду, я вернулся обратно и увидел что брат уже немного остыл и краска с лица куда то делась. Он посмотрел на меня и продолжил пить свой утренний чай. Я сел напротив и спросил его.
— Может пойдём искупаемся?
— Пошли – ответил он немногословно.
Я встал и вышел во двор. Он, ничего не сказав, вышел за мной следом. Я, пройдя через двор, открыл калитку в огород и направился к озеру, осторожно ступая между грядками.
— Ты что так пойдёшь – окрикнул меня тихо Колька, чтоб как бы никто его не мог услышать.
— А что, не хочу мочить одежду – ответил я.
— А если кто увидит – спросил брат.
— Кругом камыши, да и утром тут никто не купается – объяснил я.
Я даже не остановился и не оглянулся, а уверенно продолжил свой путь в сторону озера. У забора осмотрелся по сторонам и открыв калитку бегом помчался по тропинке средь камышей прямо на мостки и прыгнул в воду. Колька пришёл следом через минуту. Накупавшись мы друг за другом вылезли на мостки. С меня вода только капала, а с Колькиных трусов текла ручьями по ногам.
— Отожми, а то все ноги будут в грязи, пока через огород будем идти.
Колька огляделся и стянув трусы стал отжимать их. Как только он отжал их, я выхватил их у него из рук и бросился домой. Он стал кричать и просить отдать трусы, но я уже был в огороде и ничего не слышал. Уже во дворе, когда я сел на скамейку, вбежал запыхавшийся брат и с таким обиженным взглядом, молча, выхватил у меня свои трусы и стал надевать, а потом молча, ушёл в комнату. Я понял что он обиделся и посидев пару минут, пошёл мириться.
— Ладно, не сердись, — сказал я стоя голышом с боку и положив руку ему на плечо.
Колька молчал, и я тогда добавил следом.
— Если хочешь, я за тебя какую-нибудь работу по дому сделаю.
Раз мы оставались на домах, нам давали хоть и немного, но делать кое-что по дому, и самым тяжким было таскать воду с озера на полевку к вечеру.
Колька поднял голову и посмотрел на меня продолжая сидеть на кровати.
— Ты воду вместо меня будешь таскать – сказал он как то несвязно.
— Ладно, договорились – ответил я. Я и до их приезда всегда воду носил один. Сейчас мы носили вдвоём по двадцать ведер каждый. Конечно, Кольку никто не просил об этом, он сам вызвался помогать и его мать отвела ему эту норму помимо других мелочей, с которыми я всегда справлялся один или с родным братом, который сейчас с утра до вечера был с отцом на работе на МТМ.
Я подошёл к своей кровати и взял свои трусы, чтоб одеть их и приступить к работе.
— Без них – сказал Колька.
— Что без них – переспросил я повернувшись к нему.
— Таскай воду без трусов – сказал брат.
Я замер в недоумении и даже не ожидал от него этого. А потом бросил трусы и взяв вёдра отправился на озеро. Колька тоже пошёл со мной и сев на заборе на углу, стал наблюдать за мной. На озере никого не было и я без проблем быстро в течении часа заполнил обе бочки водой всё время бегая на озеро голышом и мой член и яйца болтались в разные стороны когда я бежал туда, и покачивались в такт шагов, когда я шёл с полными вёдрами уже не спеша.
— Всё, теперь ты не сердишься – закончив носить воду, спросил я.
— Нет – ответил Колян.
— Тогда пошли, пожуём – позвал я его в дом, и мы сели завтракать, хотя на часах было уже около десяти часов.
После этого случая у нас всё пошло как нельзя лучше. Мы оба спали голышом и утром ходили и дома и во дворе и даже на озеро. Я хотел ещё рассказать Коляну про свои прогулки в поле и в лесу, но не успел. Приехали его родители, и мои дядя с тётей и нам пришлось одеваться, а вскоре они уехали. Перед отъездом Колька пригласил меня к себе в гости, и я пообещал ему, что как только сдам оставшиеся экзамены. Мама и отец были не против.
Теперь я учил билеты и считал каждый день и вот аттестат о восьмилетнем образовании у меня на руках, и я уже сижу в автобусе, и он везёт меня в соседнюю область, где живёт Колька. Мама позвонила им, и Колька уже встречал меня на остановке. Мы смеясь быстро дотащили мою небольшую поклажу до дома и бросив сумку на пол я поздоровался с дядей и тётей. Они ещё были в отпуске. А через два дня вышли на работу. Отец Колькин вскоре уехал в командировку, а мама его работала в магазине и всегда приходила после 20-00. Одним словом мы были сами по себе и наши приключения продолжились.
Спали мы всегда без трусов и по дому и во дворе тоже ходили голышом. Работу, которую поручали по дому Коле, мы быстро делали вдвоём, а потом просто развлекались. Ведь впереди было ещё полтора месяца каникул.
Дом у них стоял почти на краю посёлка, второй или третий с краю. Озера или речки конечно рядом не было, а за огородом рос высокий бурьян и репейника и крапивы. А в нескольких метрах за ним сразу начинался лес.
Проделав с Колькой узкий проход среди крапивы и репейника, мы стали иногда ради интереса выходить голыми за пределы огорода и даже доходить до опушки леса. Колька поначалу боялся, что могут кто-то увидеть, но когда я это легко и просто проделал несколько раз, он решился. После этого я ему рассказал, как я у себя дома тоже голышом бегал в лес и даже вокруг озера. Он очень удивился и спросил.
— А когда я к тебе приеду в следующий раз, покажешь?
— Конечно – ответил я.
За три недели, я уже хорошо знал близлежащий лес и хорошо в нём ориентировался. Мы вдвоём уже без боязни уходили довольно далеко. Но смелости уйти дальше в незнакомом лесу у нас не хватало, и поэтому в основном мы были или дома или просто болтались вблизи по опушке леса. У меня были часы, и мы старались к приходу тёти или Колькиной мамы быть уже дома и что-то делать сидя в одежде. Тётя приходила уставшая, а так как дома было всё сделано, она готовила нам еду на завтра и отдыхала. Одним словом, как только она ложилась спать, мы снова раздевались и уже лёжа в кроватях, болтали о своих мальчишечьих проблемах. Получалось так, что из 24 часов, мы находились в одежде всего часа полтора.
Когда шёл дождь, мы веселились и радостно прыгали и скакали голышом во дворе пол каплями дождя и нередко падая, пачкались и марались. Потом отмывались, рассказываю друг другу о своих впечатлениях. Вскоре приехал дядя, и нам пришлось ограничить свои похождения. Он мог в любое время появиться дома. Остаток каникул прошёл скучновато и вскоре я уехал домой и долго вспоминал про Кольку и про то, как и с чего всё началось.
На следующее лето Колька отпросился и приехал ко мне. У нас всё было так же, за исключением того что мой брат родной уехал работать в город и у нас уже не жил. Так что мы в комнате с Колькой были вдвоём и с вечера раздевались сразу до нага, и так и спали. Утром мои родители уходили на работу, и мы были предоставлены сами себе. Я показал Кольке лес и как и где я там бегаю голым. Ему это понравилось и мы часто с ним уходили в лес голышом вместе. При всё том, что мы ещё и успевали выполнять все задания, которые мне давали мои родители. Когда я понял, что Колка не расскажет обо мне никому, я открыл ему свою маленькую тайну и он был очень удивлён. Я был старше его и у меня член был по возрасту больше чем у Коляна, а потом и по физиологии и развитию он тоже вырос у меня 21,5см и он всегда удивлялся, когда член у меня вставал. Я достал из своей тумбочки спичечный коробок и из него вытащил несколько шнурков.
— А это зачем – спросил Колька.
— Сейчас увидишь – ответил я, и на его глазах обмотав мошонку, предварительно оттянув яйца, завязал концы шнурка на узел. Кожа на мошонке натянулась как воздушный шарик.
— Не лопнет – спросил Колян.
— Нет конечно – ответил я как знаток в этом деле.
Затем я взял второй шнурок, и так же обмотав его у самого основания члена, стянул его туго и завязал на узел. Вены на члене немного вздулись и член ещё больше напрягся.
— Ничего себе – удивился он.
— Ну что, идём погуляем – сказал я.
— А тебе не больно – поинтересовался Колька.
— Нет, было поначалу немного, теперь привык уже, даже приятно – похвалялся я.
Мы пересекли огород и вскоре уже шли по лесной дороге. Мой член постоянно покачивался так вальяжно и тяжело при каждом шаге, а брат посматривал то на него то на дорогу. Погуляв с полчаса, я развязал и убрал шнурки, так как член уже стал синеть.
— Хочешь попробовать – спросил я у Кольки.
— Нет, я боюсь – ответил он.
— Ну смотри.
Немного погуляв, я снова решил перетянуть. Сесть в лесу было негде и я решил стоя навалившись на дерево спиной. Колька стоял и смотрел за каждым моим движением. А когда осталось только затянуть узел, я сказал.
— Может, поможешь, а то вроде занозу засадил, тянуть больно.
— Давай – ответил он и взяв за концы шнурок стал тянуть в разные стороны затягивая узел всё туже и туже.
— Не больно – спросил он.
— Нет, тяни сильнее – ответил я.
Тогда он, взяв поудобнее концы шнурка, стал тянуть изо всех сил, даже лицо покраснело, а член в месте перетяжки сжался аж вдове и стал таким тонким.
— Так нормально – спросил он.
— Ага – ответил я.
Колька завязал второй узел и отошёл в сторону и со стороны посмотрел на творение своих рук. Тогда он впервые прикоснулся слегка к моему члену. Я был просто счастлив, и было так здорово. Мы шли домой и болтали, а член то и дело шлёпался, то по ногам, то по животу.
— А тебе точно не больно – снова спросил Колька.
— Нет, я тебе уже сказал об этом – ответил я.
— И часто ты так перевязываешь? – спросил он.
— Когда есть желание это сделать. Всяко бывает – ответил я.
— А долго так можешь ходить – снова спросил он.
— Где то около часа или полутора часов – ответил я.
Мы шли и разговаривали, и я отвечал на интересующие Кольку вопросы, а их у него было много. Между делом он всё время посматривал на мой уже начинающий синеть член и яйца и сказал.
— Серёга, он у тебя потемнел.
Я улыбнулся и рассмеявшись объяснил, что так всегда бывает и мы пошли дальше. Когда подходили к дому, мы осмотрелись по сторонам и прячась в камышах без проблем забежали в свой огород и потом попали во двор. Там я и развязал шнурки с уже изрядно посиневшего члена и яичек. Колька наблюдал за мной и как только я убрал руку, он тут же ойкнул.
— Что такое – спросил я.
— У тебя на письке синях. Вот такой – и он сделал из пальцев круг диаметром сантиметра три и показал мне. Я наклонил голову и посмотрел. Синяк был и не очень то уж и страшный. Я уже и не помню, сколько их у меня было.
— Это пустяк, через несколько дней и следа не останется от него – сказал я.
— А тебе не больно его – спросил брат.
— Синяк что ль? Нет конечно – ответил я.
После этого раза мы стали каждый день, пока мои родители были на работе, уходить голышом в лес и так бегать, как когда то жили первобытные индейцы, и изучать близлежащие леса и перелески. Кольке понравилось перетягивать мне член и яйца и я сам, провоцируя его в данной ситуации, просил помочь мне в этом. Он с неимоверной щепетильностью обматывал и член, и мошонку у самого основания, и потом завязывал узлы. Колька был небольшого роста, но коренастого телосложения, не то, что я выше его на голову и худощавый, как верста Коломенская. Силёнка хоть и небольшая, но в руках у него была, и этого хватало, чтоб туго затягивать шнурки и завязывать узел, сдавливая мошонку и член в месте перетягивания на столько, сколько это было возможно.
Конечно, он не мог чувствовать то, что ощущал я и делал это так, словно боялся что если развяжется узел, то это будет что то такое непростительное. Сам же я перетягивая себе член или яйца, не мог туго затянуть. Срабатывал инстинкт самосохранения, и потом я чувствовал хоть чуть-чуть болевые ощущения и не мог затянуть туже. Колька же ничего этого не чувствовал и не знал даже на собственном примере, что при этом можно чувствовать и ощущать, так как никогда этого не делал и поэтому завязывал по привычке, словно мешок наполненный картошкой или ещё чем то, чтоб не просыпался. А потом я сам ему сказал, чтоб он затягивал потуже и поэтому, наблюдая за ним, старался терпеть и это мне легко удавалось.
После того, как Колька заканчивал и прятал оставшиеся кончики от шнурков, мы просто бегали и болтали о всякой ерунде и это отвлекало меня от того что мой перетянутый член торчит и качается и синеет, что происходило и с моими яйцами. Иногда даже доходило до того, что я или Колька случайно ударяя по моему члену во время игры или бега, и я не ощущал этого удара. Член уже начинал неметь и я переставал чувствовать и приходилось быстро развязывать всё и освободив член, массировать его пока не восстановится кровообращение. Одним словом я просто дрочил его, разгоняя застоявшуюся в нём кровь. Да и Колька тоже часто при мне дрочил свой член, и мы делали это друг перед другом уже не стесняясь.
И вот как то вечером мои родители позвали нас и объявили.
— Мы завтра едем в гости на юбилей в город и вернёмся только послезавтра ближе к вечеру. Вы остаётесь на домах. Вот список всего, что вам нужно сделать — и отец подал мне бумагу, в которой было больше десятка перечисленных пунктов наших дел.
— Хорошо, мы всё сделаем, можете не волноваться – ответил я.
Мама приготовила нам еду на два дня и поставила в холодильник и велела нам не голодать, а есть вовремя. Мы пообещали и ушли в свою комнату и полушёпотом, пока родители не спали, стали придумывать, чем себя занять это время. Мы оставались дома одни.
Утром я проснулся раньше обычного и слышал, как родители собирались и тихо ушли, чтоб нас не разбудить. Как только скрипнула калитка и следом за ней задвижка, я встал и голышом выбежал в комнату и выглянул в окно. Отец и мама уже были далеко и шли в сторону остановки. Я ещё некоторое время наблюдал, и как только отошёл автобус, и на остановке никого не было видно, я выбежал голым во двор и стал прыгать и веселиться. Услышав меня, вышел Колька с торчащим писюном.
— Ты что шумишь – спросил он.
— Мы одни – ответил я тихо, чтоб случайно никто с улицы не услышал нас.
Быстро перекусив и сделав первые по списку дела, мы голышом побежали на озеро и стали к вечеру таскать воду. Наполнив обе бочки, мы упали на траву во дворе и раскинув руки и ноги в стороны выдохнули и я спросил.
— Ну что, в лес идём?
— Ага – ответил Колька.
Я достал шнурки и стал копаться, делая вид, что перетягиваю, и что-то у меня не получается.
— Помочь – спросил Колька.
— Давай, у тебя лучше выходит – сказал я.
Колька улыбнулся и присел рядом.
— Как, потуже и по слабже – спросил он.
— Как хочешь, мне всё равно – ответил я.
Колька так ловко стал оборачивать шнурок вокруг мошонки и завязывать узел за узлом, сдавливая всё туже и туже, и вот мои яйца уже оттянулись от тела сантиметров на десять, и кожа на них так натянулась, что готова вот-вот лопнуть. Заправив кончики, он перешёл к члену, и так же точно и быстро перетянул его у самого основания, затянув со всей силы, сколько мог. Я понял, что он это сделал специально, чтоб проверить меня. Сколько я смогу вытерпеть и сказал.
— Ну что, пошли.
— Айда – весело ответил я и мы, пробравшись к озеру, уже через 10 минут бегали по лесу.
Несколько часов мы бегали и прятались в лесу и когда проголодались, вернулись домой. Пообедав и переделав всё, что не было сделано, я спросил брата.
— Ты хочешь ночью пробежаться голым?
— Не знаю – ответил он.
— Смотри, а то другого случая не будет – снова стал я его агитировать.
— А ты раньше бегал так – спросил Колян.
— Постоянно, когда родители куда-то уезжали – ответил я.
— Тогда я согласен – ответил он и мы стали готовиться и придумывать, куда нам бы идти.
Я знал, что он струсит идти далеко и решил обмануть его. Ночь была тёмная и луна светила только чуть-чуть. Дорогу можно было видеть не более чем на десять-пятнадцать метров и я рассчитывал на это, так как знал все полевые и лесные дороги.
До вечера мы никуда больше не ходили. Только отдыхали и бегали во дворе и по дому голышом. Колька ещё несколько раз перетягивал мне член и яйца и наблюдал, как они меняют цвет. Толи ему это нравилось или просто было интересно, я не знаю. Вечером мы полили все грядки и накормили всех домашних животных, и стали ждать, когда стемнеет.
После одиннадцати вечера, стало уже смеркаться и мы не дожидаясь, пока ещё было видно кое что, вышли к озеру и обойдя вокруг огородов по зарослям камыша, оказались на полевой дороге ведущей за деревню .
— Ну что, в какую сторону идём – спросил я.
— Туда и Колька показал в направлении вокруг озера на другой край нашей деревни.
Мы огляделись по сторонам и пошли. Дорогу было видно и кругом тишина, и мы негромко разговаривая, шли всё дальше и дальше. Вот и озеро осталось позади, и крайние дома исчезли в темноте, а мы всё шли и шли.
— А мы не заблудимся – забеспокоился Колян.
— Я тут все дороги знаю – похвалился я, и он успокоился.
Пройдя через лес мы вышли на накатанную дорогу разделяющую огромное поле засеянное пшеницей. Оно было очень большое и по площади больше чем наше озеро чуть ли не в несколько раз.
— Видишь поле, тут и заблудиться то негде. Идём через него? – сказал я.
— Ну пошли – согласился Колька.
Мы шли через огромное поле, словно пересекали неглубокое море воды в котором было по колено. Так болтая и отвлекая его от дороги, я завёл его в лес на другой стороне поля и по лесной дороге через час а может и больше, мы вышли к деревне.
— Это что, уже наше село – спросил он.
— Нет, это другое село, наше в той стороне – и я показал рукой в обратном направлении.
— А далеко это отсюда до нас – спросил он взволнованным голосом.
— Километров пятнадцать – ответил я.
— Пошли обратно, а то не успеем, скоро начнёт светать – испугался Колька.
— Да мы и так и так уже не успеем. Так что давай отдохнём – предложил я.
Мы сели на поваленное дерево и стали осматриваться по сторонам. В основном вертелся Колька, боялся, что вдруг его кто-то увидит. Я просто сидел и отдыхал. До деревни было метров триста и было слышно как во дворах то там, то там лают собаки. Начало светать, и было уже видно и лес и дорогу метров на сто вперёд. Из носка вылез и показался чуть-чуть коробок, в котором лежали шнурки, чтоб перетягивать член.
— Не потеряй – сказал Колька.
Я вытащил коробок и вынул из него два шнурка и повертев их в руке посмотрел на брата.
— Что хочешь перемотать – спросил он.
— Неудобно в носке таскать, косточку на ноге трёт – ответил я.
Колька взял коробок и затолкал в свой носок.
— Точно неудобно – вытащив обратно и подав мне сказал он.
— Если хочешь, вяжи, я что-то устал уже – ответил я.
Колька взял коробок и стал перетягивать как всегда, поначалу яйца а потом член. Тянул он толь с досады толь от усталости и ещё непонятно чего довольно сильно и туго, но я ничего не сказал. Когда он закончил, я встал и посмотрел на оттопыренные яйца и торчащий член.
— Ну что сидишь, пошли обратно – позвал я его.
Пока мы шли по лесу он всё время спрашивал.
— Серый, а нас точно никто не увидит.
— Нет конечно, я тут всё знаю – отвечал я.
Вот и огромное поле. Было уже светло и всё кругом было видно. Сзади послышался шум машины. Мы спрятались в кустах лесной вишни и стали ждать. Минут через пять мимо проехала машина, и в ней сидело несколько человек, а вскоре сзади послышался шум трактора. Переждав, мы пошли по опушке вокруг поля в обход и спустя час пути, услышали, как впереди пилят дрова.
— Хотят до жару успеть – пояснил я.
— А вдруг они нас увидят – снова спросил Колька и посмотрел на мой член и яйца.
— Серёга, он у тебя синий при синий.
Мы быстро развязали и пошли дальше, обходя все преграды стороной, и уже ближе к полудню были дома, голодные и уставшие.
— А здорово мы прогулялись – сказал я.
— Ага – еле слышно ответил Колька.
К приезду родителей мы успели всё переделать и пообедав валялись на кроватях.
— Молодцы мальчики – сказала мама, когда они вошли в дом.
— Мы старались – ответили мы в один голос и переглянувшись, добавили.
— Ещё как старались. – и улыбнулись.
Только мы знали, что означает эта улыбка. После этого приключения я как то утром сидел на стуле во дворе и держа в руке деревянную 30сантиметровую линейку, щёлкай ей по головке своего члена. Колька увидел это и спросил.
— Тебе что не больно?
Я посмотрел на него и попросил его чтоб он никому не рассказывал и когда он поклялся, я рассказал ему ещё один свой секрет. Он конечно не поверил мне и чтоб не быть болтуном, я тут же решил ему доказать. Подав ему линейку, сказал.
— Шлёпай сам и смотри.
Колька взял линейку за один конец, а второй оттянул, что линейка прогнулась дугой, и опустил прямо на головку члена. Раздался шлепок. Колька аж сам вздрогнул, а я просто сидел и смотрел на него и на свой член, с которого он тут же убрал линейку.
— А по яйцам тоже не больно. – спросил он.
— Пробуй – ответил я.
Колька чуть меньше снова согнул линейку и ударил шлепком по яйцам. Я чуть вздрогнул, но не отстранился.
— У нас в школе одному пацану девчонка коленом по яйцам заехала, так он полчаса на корточках просидел – сказал он.
— Мне тоже больно, если сильно ударить, а так терпимо – научился терпеть – ответил я.
— И что совсем бывает не больно – поинтересовался Колян.
— Бывает и совсем – ответил я.
Мой член уже стоял, и Колька оттянул край линейки и сбоку шлёпнул по оголённой головке. Раздался шлепок, но я как сидел, так и остался сидеть. Я заметил что ему это интересно и лёг на траву во дворе и развёл пошире ноги.
— Так тебе будет удобнее – сказал я ему.
Колька сел рядом у меня между ног и стал линейкой шлёпать по члену и по яйцам. По яйцам он шлёпал не так сильно, зато члену доставалось на полную, и он стал краснеть от шлепков.
— Может пойдём искупаемся, а потом продолжишь, если тебе интересно – сказал я.
— Пошли – ответил Колька, и мы побежали на озеро.
На озере рядом никого не было, и Колька сам предложил перетянуть мне яйца и член. Я согласился. Я лёг на мостки а он, стоя в воде, туго перетянул мне всё и мы стали купаться, а потом вернулись во двор и он, взяв линейку, стал прицеливаться. Я не стал уворачиваться и подставил ему перенапряжённый член. Несколько шлепков попали прямо по головке, а следующий чуть смазался и кожа на головке лопнула. Проступила кровь и Колька перепугался.
— Не дрефь, сейчас всё будет нормально – успокоил я его.
Быстро развязав всё, я сорвал лист подорожника и обернул им ранку, а потом обхватил рукой и стал держать. Просидел я так минут двадцать и когда убрал руку и лист, кровь уже не сочилась.
— Вот видишь. Всё нормально – сказал я.
— А раньше у тебя так было – спросил всё ещё взволнованным голосом Колька.
— Было конечно и много раз и посильнее – гордо ответил я.
Остаток дня прошёл без особых приключений. Я рассказал Коляну ещё несколько своих историй и показал, чем я пробовал шлёпать себе по члену. Это его сильно удивило, но он ничего не сказал. На другой день, когда мы проснулись, то дома никого уже не было. На столе лежала записка. Я тут же посмотрел на свой член и показал Кольке.
— Смотри, почти и следа не осталось, небольшая полоска и всё. Так что можно ещё попробовать. Если конечно ты хочешь. – сказал я двусмысленно.
Колька хоть и привык к моим выпадам и словечкам, но иногда смущался и в этот раз вижу, что у него покраснели уши.
— А если снова лопнет – спросил он вдруг.
— Ну и что, заживёт за ночь и всё – ответил я.
Колька покрутил головой как будь то в уме что то считал и спросил.
— А не перетягивая ты тоже шлёпал по письке?
— Конечно, если хочешь, то попробуй – предложил я.
Колька согласился и когда я сел на скамейку, а мой член стал болтаться между ног, он стал поначалу линейкой по нему шлёпать, а потом взял шириной сантиметра три и толщиной полтора гладкую и ровную рейку из осины и шлёпнул ей. Хотя это уже не шлепок получился, а лёгкий удар.
— Так неудобно – сказал он.
Во дворе стоял деревянный стол, на котором мы всё делали на улице и овощи резали и картошку мыли, одним словом всё, что было можно. Я стал рядом и положил уже полу возбуждённый член прямо на крайнюю доску стола.
— А так удобно будет – спросил я.
Коля примерился и сказал.
— Так да – и приподняв рейку, тут же опустил её на член.
Раздался частично шлепок и по члену и удар концом по доске стола. Мы ещё по экспериментировали по-разному, и потом с синяком на члене пошли купаться. А когда мы вернулись, и сделав то что нам было велено, Колька сам предложил отшлёпать перетянутый член, как тогда, когда он лопнул.
— Ты хочешь, чтоб он лопнул – спросил я.
Колька пожал плечами и ничего не сказал. Было понятно, что он что то хотел но не решался сказать и я тогда сам предложил ему.
— Слушай, Колян. Если что хочешь, то говори и не молчи, я догадываться не умею и всегда говорю прямо. Если хочешь, как было первый раз, так делай как тебе надо, я же тебе уже давно сказал, тяни и вяжи, как хочешь и шлёпай тоже.
Я ещё не успел договорить, как он кивнул, и я понял, что он ещё не привык к моим чудачествам. Я достал шнурки и протянул ему, а потом на стол положил линейку и рейку и ещё пару гладких и деревянных предметов, круглую скалку и широкий ремень.
Колян взял шнурки и стал перетягивать яйца, а потом и член. Потом взял линейку и нанёс по головке несколько шлепков, но вчерашнее не повторилось и тогда он подозвал меня к столу и положив на стол мой перевозбуждённый член, взяв в руки ремень, стал шлёпать по нему. Удары были иногда обжигающими, а иногда ничего не значащими. После нескольких ударов он взял скалку и примерив ударил по члену. Частично удар пришёлся на член, а частично на стол. После второго и третьего удара он приноровился и скалка уже не доставала стола а полностью ударяла всем весом и поверхностью по члену. После этого последовал ещё удар и кожа на члене лопнула. От того что сработал природный инстинкт и кровь сразу не выступила, Колян успел ещё дважды ударить и по члену и по головке, кожа на которой от перевозбуждения аж блестела на солнышке и конечно же сразу лопнула. Коля бросил скалку и побледнел. Из двух месть стала сочиться кровь. Я посмотрел на него а потом на член и успокоил его. Быстро развязав шнурки я попросил принести его воды и он полил мне на член а я всё аккуратно промыл.
— Вот видишь, ничего страшного – и взяв в руки широкий ремень подал его брату.
— Если не веришь, то попробуй сейчас ремнём.
Он взял его а я отошёл в сторону и прогнувшись назад выпучил живот и полу торчащий член. Коля размахнулся и шлёпнул по головке.
— Ещё давай – командовал я.
Коля ударил ещё и ещё, и ремень плотно и мягко прилегал то, к члену охватывая полоску посередине, то по головке накрывая её полностью. И только после шестого или седьмого удара я остановил его, так как шлепки становились всё сильнее и сильнее и так как он не понимал, что ощущаю я, мог бы перебить мне его или раскровить совсем.
— А теперь давай лечить его будем и я взяв член в руки стал лить на него воду и отмывать. К двум небольшим рассечённым ранкам добавились ещё несколько. Кровь медленно выступала. Сорвав два больших листа подорожника, я обмотал член и закрепил листья, чтоб они не упали и не сползли. Теперь вместо члена у меня была зелёная круглая трубочка, и было прикольно на неё смотреть.
— Ну, вот и всё, сейчас кровь свернётся и листья можно убрать, а ранки сами затянутся – сказал я.
— А синяк сильно большой, он скоро пройдёт – спросил Колька.
— Ну, неделю как минимум, а то и две, но не обращай на них внимания – ответил я и успокоил брата.
Потом я рассказал, как я однажды увлёкся и так отдубасил свой член, что он был весь синим и потом, ждал, чуть ли не месяц и боялся, чтоб этого никто не заметил. А сейчас тем более никто ко мне в трусы заглядывать не станет, разве только ты и я хлопнув Кольку по плечу пошёл в дом и лёг на кровать.
— А тебя в таком виде никто не видел – поинтересовался он.
— У меня есть друг Димон, он видел много раз – уже не скрывая признался я зная что об этом Колян никому не скажет.
— А он где живёт?
— Если хочешь, познакомлю. В двух домах от меня живёт – объяснил я.
— А почему он к тебе не приходит – не понимал Коля.
— Просто я ему сказал, что ко мне приехал ты и мне пока некогда, буду занят – объяснил я.
— А он тоже знает про тебя, что ты такое делаешь – допытывал меня Колян.
— Конечно, знает – ответил я.
Наступила пауза, и Коля не мог ничего сказать. Потом посмотрел на мой посиневший член и на то, что ранки уже не кровоточат, произнёс.
— Он тебе тоже до крови по члену бил?
— Да, и не один раз – спокойно ответил я.
Несколько дней, если мне не изменяет память, а то и две недели мы особо с Коляном не баловались, а просто ходили дома голышом и всё. Он мне больше не перетягивал и не шлёпал по члену. Мне показалось что он на что то обиделся и как то я спросил у него.
— Ты что дуешься на меня?
— Нет. А познакомь меня с Димкой – вдруг спросил он.
— Пошли, хоть сейчас – ответил я.
Мы оделись и пошли по улице. Димка был дома и увидев нас поначалу смутился, так как он был старше меня на два года, а брата почти на четыре.
— Это твой брат?
— Да – ответил я.
— Крепкий малый – сказал Димка.
Потом мы болтали обо всё и пошли купаться. Я по привычке на мостках стянул шорты и остался голышом. Димка смутился, но когда увидел что Димка тоже зашёл в воду голый, немного успокоился и тоже разделся. Во время купания Димка увидел мой посиневший член и спросил.
— Кто это тебя так уделал.
— Брательник – ответил я.
И тут Колька не удержался и прямо у Димки спросил.
— Это правда что ты тоже так – ну вот это – путаясь в словах и заикаясь, скомкал свой вопрос и замолчал.
— Он хотел спросить, делал ли ты тоже с моим членом и показал на синяки – объяснил я.
— Это ещё что, помню в кукурузном поле я ему так …. , что он потом месяц ко мне не приставал.
— Как приставал? – не понял Коля.
— Как как, просто Серый постоянно меня просит чтоб я ему то член перетянул, то по члену настучал, ну я не сдержался и сделал всё как он просил – пояснил Димка.
Я был подал и полностью не понял этого разговора и когда мы пришли к нам после купания, Колька сказал мне.
— Серёга, а ты можешь попросить Диму чтоб он при мне тебе так же сделал?
— Ну если Димка не против, то я готов – согласился я.
Через полчаса Димка перетянул мне член и яйца и Колька даже сам морщился от того что ему казалось что Димка сильно туго завязывает, хотя сам тянул от всей души. Когда кожа на мошонке натянулась как на барабане и член торчал и сверкал на солнышке, Димка взял ремень и стал хлестать по члену и по яйцам. Потом гладкой рейкой несколько раз ударил по члену что тот так согнулся что чуть ли не обогнул рейку вокруг неё и от этого кожа лопнула в нескольких местах, но Димка отдал ремень Коляну и велел хлестать им прямо по головке, а сам попеременно с братом бил по члену скалкой.
— Ну вот как то так я тогда ему сделал, правда у меня был только стебель от кукурузы, а не это и он показал на ремень и скалку.
Капли крови сочились во многих местах, и я не спешил развязывать перетянутый член. Ждал что скажет Димка. А он собрался и ушёл домой сказав сто уезжает и его не будет недели две.
Как только калитка захлопнулась, Колян поднял ремень и посмотрев на член и на головку, ещё несколько раз как мог врезал по нему, а потом обойдя меня со спины и потом встав передо мной, согнул ногу в колене и ударил им мне по яйцам. Удар был видно со всей злости от того что я столько времени водил его за нос и придумывал всякие случай и не рассказал главного. Значит, я не доверял ему и это его разозлило. Я согнулся от боли и сел на траву. Колька отмыл колено от крови и ушёл в дом, а я стал распутывать перетянутый член и яйца и промывать их. Потом обмотал листьями и забинтовал. До вечера оставалось час три, и нужно было успеть, всё убрать до возвращения родителей. Конечно, я всё успел, ранки не кровоточили больше, а член и яйца были похожи на один большой синяк.
Забегая вперёд, скажу. Всё зажило за полтора месяца и не осталось даже следа. С Колькой до его отъезда мы даже не бегали голыми. После знакомства с Димкой и узнав обо мне всё, он вскоре уехал домой, а на следующий год они уехали жить в город и он поступил в техникум. Мы с ним долго не виделись, а при встрече через много лет, как только я завёл разговор о последнем нашем лете с ним, он обрезал меня на полуслове и сказал, что эта тема закрыта. Больше мы с ним об этом не говорили. Что касается Димы. Врать не стану. Потом ещё два года я донимал его своими просьбами, и он выполнял их после чего я долго зализывал раны и заживлял синяки. Потом мы не общались несколько лет и сейчас снова иногда видимся и мне как и тогда, достаётся от него по полной программе. О многих случаях о себе и Димке, я писал в своих рассказах ранее.
Буду рад ответить на все вопросы, кому понравился мой рассказ.
Сергей К.
sergei0083@rambler.ru
