Лидка сидела на попе, перед лежащим на спине Мишаней и дрочила ему хуй. Это происходило на их сеновале, днём. Дома никого не было.
Вчера он уговорил свою младшую сестрёнку, Лидку, помяв её, не очень большие пока титечки, и пососав их, а так же поцеловав её несколько раз взасос. Мишане было пятнадцать, Лидке только на той неделе исполнилось четырнадцать. С другими девчонками у него не получалось, хотя был он довольно рослый парень, но слишком уж мягкий и добрый, за что и звали Мишаней, а не Мишкой, да и стеснялся он других девчонок. А Лидка сестра, к тому же ей нравилось, когда он целовал её, щупал грудки и мял попку.
————————————————————————————-
Они хоть и жили в деревне, но успели уже насмотреться всего понемногу. И порнушку видели и журналы всякие с этим делом, а вчера, придя к матери на ферму, случайно, застали её со скотником Филей, который ебал их мамку сзади, прямо перед загоном для коров. И мамке это нравилось, она поддавала задом и посмеивалась, оглядываясь на Филю, который, ухватившись за её широкие бёдра, со всей силы вгонял в неё, свой немалый хуй. Мишаня с Лидкой спрятались, чтобы их не увидели и смотрели до конца, пока Филя, выматерившись, не стал спускать свою сперму прямо в мамку, а она, застонав от удовольствия, прижалась к нему задом и замерла, принимая её в себя.
Потом Филя спрятал свой хуй в штаны, похлопал мамку по голой заднице и сказал:
— Ох, хороша ты в этом деле, Галинка! И чего ты живёшь, с этим обормотом, алкашом?
— Так дети же у меня, Филипп. — Сказала мамка, подтянув свои трусы и оправляя подол рабочего халата. — От них то не уйдёшь. Хотя надоел он мне со своими пьянками. Ебать тоже не может, как раньше, спился и не стоит у него, зачастую. С тобой вот, душу отвожу, сбрасываю напряжение от всего накопившегося. Ты молодец! Хорошо выебал меня, опять можно дня три жить нормально, с настроением. Ладно, иди уж. Мне ещё коров додоить надо. Потом домой пойду.
Филя поцеловал мамку и ушёл, а она стала доить своих коров.
Мишаня с Лидкой, как ни в чём не бывало, вышли из своей засады и окликнули мамку. Она обрадовалась, увидев их, закончила дойку и налила им, из ведра-подойника, свежего парного молока, по кружке. Они выпили его и, дождавшись, пока мать закончит свои дела, пошли вместе с ней домой, не сказав ничего о том что видели.
Их отец, Семён, работал слесарем на МТМ и, как говорила мамка, спивался, каждый день приходя домой уже пьяным. Скандалил с мамкой из за ничего. Бить, правда, не бил, побаиваясь подросшего сына, который в свои пятнадцать лет был гораздо здоровее его. Чтобы отвязаться, мать давала ему стакан крепкой бражки и он, отправлялся спать. Мать иногда плакала, вспоминая, каким муж был хорошим мужиком раньше, и тоже шла спать до утренней дойки, когда вставать приходилось в начале шестого утра.
————————————————————————————-
Мишаня и Лидка, на лето, как обычно, перебрались спать на сеновал. Лидка уходила туда часов в десять вечера, а Мишаня до двенадцати гулял. Ходил к речке, на посиделки молодёжи, потом провожал какую нибудь девчонку, если та соглашалась, и тоже отправлялся спать на сеновал, рядом с Лидкой. Ещё с весны он приметил, что Лидка стала девчонкой, симпатичнее многих других, у неё появились грудки, которые хотелось пощупать, губки, сами просившие, чтобы их поцеловали, округлились бёдра, а булочки попки так и хотелось помять, стоило только увидеть, как Лидка идёт, покручивая ими.
Это действовало на Мишаню, хоть он и побаивался тоже, что и от Лидки может получить по рукам и по морде, если что то ей не понравится. Первый раз они начали щупаться и целоваться тут же, на сеновале, когда Мишаня вернулся с гулянки, а Лидка, почему то, не могла уснуть. Увидел, что она ворочается с боку на бок, и спросил:
— Лид, а тебя уже щупали за тити? Вон они какие хорошенькие.
Грудки, действительно, выглядели соблазнительно, нахально выставляясь из под сбившейся ночнушки, так и хотелось прикоснуться к ним, погладить, посжимать их.
— Тебе что, хочется их пощупать? Целуй меня, потом можешь пощупать. Не спится что то, сегодня, душно. А ты сам то щупал у других?
Мишаня придвинулся к сестре, обнял её и стал ласково целовать, стягивая вниз верх ночнушки и освобождая грудки для рук. Посжимал их, погладил, потом поцеловал, взяв в рот напрягшиеся соски. Лидка напряглась и блаженно вздохнула. Погладила голову брата.
— Как приятно, Миша! Поцелуй их ещё, мне очень нравится. Ах, какой ты молодец! А в трусы чего лезешь? Я же не разрешала тебе этого. Ох, ладно уж, щупай и там, мне так, тоже, приятно. Ой, Мишаня, ещё поласкай так же. Ух, ты, я мокрая стала внизу.
Мишаня уже вовсю потирал писунок, чувствуя как напряглись её бёдра и стала насаживаться на его пальцы её мокрая уже расщелинка. Его член тоже был напряжён и упирался в бедро Лидки. Лидка часто-часто задышала, задрожала всем телом, прижимаясь к его руке, и пальцы Мишани обдало тёплой влагой, а Лидка расслабилась и довольно засмеялась, сама пробуя поцеловать своего братика.
— Мишаня! Как хорошо! Я кайфую. Поцелуй меня ещё, братик! А я могу чем нибудь помочь, чтобы и тебе было приятно?
— Лид, мне тоже ведь хочется. Ты сможешь подрочить мой хуй? Мне будет приятно это.
— Давай, ложись на спину, ой какой он стал. Большой и красивый. Так пойдёт?
Лидка ухватилась ладошкой за член Мишани и стала двигать кожицу, то оголяя головку, то почти скрывая её. Мишаня напрягся и тоже часто задышал, потом из члена вырвалась струя беловатой жидкости и шлёпнулась ему на живот. Остальное стало стекать по тыльной стороне ладошки Лидки, продолжавшей дрочить член брата.
— Ох! Хватит, Лидуся, я уже кончил. Ты тоже молодец, а облегчение такое кайфовое.
— Да, уж. Всю ладошку мне обтрухал своей молофьёй. Кайфово! Миш, а ты ебался уже с кем нибудь? Или только дрочишь себя?
— С кем я буду ебаться, если девчонки шарахаются от меня. Пощупаться и то не дают. С тобой вот, первый раз нормально пощупался, покайфовал. Охота, конечно, но не получается у меня с девчонками.
— Я ведь тоже девчонка, щупайся тогда со мной. Мне это нравится, очень даже. Ебаться нам с тобой нельзя, только, потому что родные брат и сестра, а щупаться можно.
В ту ночь они долго щупались, целовались. Мишаня два раза доставлял Лидке удовольствие ласками клитора и писюльки, засовывал палец в дырочку влагалища, шевеля им. И Лидка дрочила ещё раз его член. Они уснули очень довольные этими ласками и не слышали даже, как уходили на работу, сначала мать, потом отец.
————————————————————————————-
Проснулись, в девять часов, когда мать пришла с утренней дойки и собиралась съездить в райцентр, за покупками и какой то справкой.
— Эй, засони! Долго ещё будете нежиться? Десятый час уже. Вставайте, поешьте, а мне надо в райцентр смотаться. К вечерней дойке вернусь, успею.
— Мам, это ж тебе надо ехать. А нам то некуда спешить, каникулы у нас. Ладно, встаём.
Заявила Лидка, поднимаясь. Тут же спохватилась и надела трусики. Ночью, балуясь, они разделись догола, рассматривая тела друг друга, и она забыла, засыпая, надеть трусики и ночнушку. Захихикала, представляя, что было бы, если их увидела бы в таком виде мамка. Оделась и бросила, балуясь, в Мишаню подушкой, смеясь, сказала негромко:
— Вставай, умоемся и есть пойдём, братик. Хватит валяться. Потом ещё можно будет позаниматься приятным, когда мамка уедет.
Умывшись, проводив мать и поев после этого, Мишаня с Лидкой пошли сначала на речку и искупались. Вода была тёплая и народа на речке было много. Лидка ушла к подружкам, которые тоже купались неподалёку, Мишаня купался со своими сверстниками и одноклассницами, которые держались около ребят, старались привлечь их внимание своими фигурками, выглядевшими весьма привлекательно, почти у всех. Купались долго и весело, балуясь, брызгаясь, подныривая к девчонкам и щупая их попки под водой. Дурачились.
Мишаня тоже подныривал и щупал кое кого, но вспоминал при этом формы и фигурку своей сестрёнки. Она ему нравилась гораздо сильнее всех его одноклассниц, хотя и была моложе их. Потом ему наскучило и он, одев шорты и майку, пошёл домой, на сеновал. Лидка догнала его на полпути и дальше шла, ухватившись за его руку, и почти повиснув на нём.
————————————————————————————-
Не сговариваясь, сразу залезли на сеновал и разделись, оставшись только в трусах и трусиках. Мишка лёг на спину, а Лидка села рядом на свою попку и, стащив с него трусы до колен, стала дрочить ему поднявшийся и напряжённый уже член.
————————————————————————————-
— Ох! Как хорошо! Ты как догадалась, что я хочу этого? Ух, ты! — Мишаня напрягся и часто задышал, продолжая, однако говорить:
— Лид, а у тебя фигурка лучше чем у всех моих одноклассниц. Вааще, ты классно выглядишь.
Больше терпеть ласки своего члена ладошкой Лидки он не смог и прошептал:
— Ох, всё! Опять кончаю.
Сперма вырвалась из торчащего члена и опять залила живот. Он облегчённо вздохнул, вытер её углом простыни и сказал:
— Иди, теперь моя очередь, ложись рядом на спинку, Лидуся. Сейчас я буду тебя обслуживать. Одна приятность, чувствовать рядом с собой такую красоту и ласкать её.
— Мишаня, ты чего? Влюбился в меня, что ли? Так я тебя всегда любила. Неужели я тебе нравлюсь больше других? Врёшь ты, подлизываешься, что то. Говори давай, чего захотел!
— Тебя, Лидочка-Лидуся. Давай, поебёмся, всё таки. Не хочу, чтобы твою целку кто то другой сломал. Нет, правда, давай, сделаем это.
— Ой, Мишаня! А если кто узнает? Житья ведь нам не будет тогда.
— А кто узнает? Мы же вдвоём с тобой. Мамку вон, Филя ебёт, а папка даже не знает об этом. Мы с тобой знаем, но не болтаем. А папка сам виноват, что пьёт.
— Я понимаю, Мишенька, но всё равно боюсь, хотя сама тоже хочу, сделать это с тобой. Я же люблю тебя, братик. Ладно, поласкай меня там, сначала.
— Я тебе вылижу там всё, сначала. Помнишь, порнушку смотрели, ты ещё хихикала тогда.
Мишаня стянул с неё трусики и устроился между ножками, раскинутыми в стороны с приподнятыми коленями. Обнял, по хозяйски, за бёдра, посмотрел на хихикающую сестру и впился поцелуем в её выставляющийся клиторок, засасывая его в себя. Провёл несколько раз языком, раздвигая им слипшиеся лепестки, прикрывающие дырочку влагалища. И Лидка уже не помнила себя, так хорошо ей ещё никогда не было. Её бёдра сразу напряглись и подались, приподнимаясь навстречу этим ласкам, а сама она застонала от избытка ощущений. Ещё несколько посасываний клитора, ласк языком щелки и она выгнулась, кончила, оросив лицо и губы брата своими соками, которые он слизывал и глотал, ощущая их терпкий вкус, который ему понравился.
Лидку затрясло в оргазме и она обессиленно расслабилась. Мишаня, видя такое дело, тут же лёг на неё и направил свой член в примеченную дырочку. Резко двинул бёдрами и Лидка, вскрикнув негромко, и ошарашенно посмотрев на него, стала женщиной, лишившись навсегда своей девственности. Боль была не сильная и совсем исчезла, когда она почувствовала себя заполненой членом Мишани.
Мишаня осторожно стал двигать бёдрами, смотря на зажмуренные глаза сестры. Через несколько движений глаза распахнулись, но вместо боли он увидел в них удивление, смешанное с радостью. Лидка улыбнулась и сама подалась навстречу его движениям, очень обрадовав Мишаню, который сразу увеличил скорость своих толчков, стараясь поглубже войти в неё. Теперь его член ходил в ней резко и быстро.
Да, целка была порвана, и они уже оба интенсивно двигались, прижимаясь телами и доставляя друг другу истинное наслаждение от близости и этих движений. Часто дышали, у Лидки вообще рот не закрывался, ловя воздух и издавая стоны страсти и желания.
Кончали они тоже вместе, переплетясь и руками, и ногами, хрипло дыша и выжимая из себя соки любви, смешивающиеся в Лидкином влагалище. Потом долго лежали не разделяясь, приходя в себя и балдея от совместного и такого сильного оргазма.
— Мишаня, — расслабленно проговорила Лидка, — мне так хорошо! И он у тебя всё ещё твёрдый. Тебе понравилось ебаться со мной?
— Понравилось, Лидусенька, это так кайфово! Можно я ещё разик тебя поебу? Мне опять хочется и хуй не опал совсем, как после дрочки.
— Еби, мне тоже хочется! Ой, опять кайф ловить начинаю, только ты стал тыкать и снова — Она у тебя там, такая нежная и обнимает хуй. Здорово! Теперь каждый день будем с тобой ебаться, не надо мне никого другого, Лидусик.
— Можно, Мишаня, только не забеременеть бы. Давай купим презиков, тогда можно не бояться. Ух! Ты! Я опять кончила, приятно так. Вааще!
— Ох, всё, Лидусенька! Я тоже кончаю! Ух! — Он выжимая из себя, сделал три толчка.
— Вот, опять ты вся полная моей молофьёй и по ляжкам даже течёт. Пойдём в баню, там вода есть. У тебя все ляжки в крови. Больно было, когда целка порвалась?
— Было, но недолго, только когда ты первый раз тыкнул, а потом ничего, приятно стало.
Мне понравилось. Не даром мамка тоже кайфовала, когда ей Филя заталкивал. Балдела.
— Ну, ещё бы. Вон какой он здоровый у него. Тебя бы, точно, порвал, там, всю.
— А мне и не надо Филю, тебя хватит теперь. Ладно идём. Помоем себе между ног.
Они слезли с сеновала и зашли в небольшую баньку, где подмылись оба. Потом поели дома и Лидка осталась ждать мамку из райцентра, Мишаня пошёл прогуляться по деревне.
=====================================================================================
Приключение Мишани на речке.
————————————
Мишаня подошёл к речке в месте, где никого не было, разделся, окупнулся, лёг на свою раскинутую одежду, на спину и прикрыл глаза. Ему было хорошо, он с удовольствием вспоминал, как всё получилось с Лидкой, как здорово ему было в её узенькой и нежной пиздёнке. Кайфово! Ух, и член опять стоит, ладно никого нет, но дрочить он сейчас не будет, лучше вечером, на сеновале, опять с Лидусей поебётся. Он улыбался своим мыслям, представляя, как всё опять будет.
— Вот это палка! А торчит то как! Мишаня, ты когда успел такой аппарат отрастить?
Голос спугнул Мишаню, он открыл глаза. Рядом стояла Серафима, Симка, напарница матери по ферме, и смотрела на его вздувшиеся трусы. Она была моложе мамки, двадцать семь ей, жила с мужем Фёдором, который вообще нигде не работал, но пил каждый день.
— Вспомнил что то приятное, Миша? Дай ка мне потрогать его.
Она нахально уселась рядом и положила руку на Мишанин член, посжимала его через трусы, он чуть не кончил от этого. Засмеялась и, поглаживая его, сказала, спросила даже:
— Наверное, представил, как засаживаешь своего, хорошенького такого, какой нибудь девчонке. Так ведь? А они даже пощупать не дают. Хочешь, дам тебе? Давно никто не ебал, а хочется. Выгнала я своего Федьку вчера, надоел, алкаш хренов и толку никакого, одни траты на него только были.
Симка была красивой бабёнкой и Мишаня с Лидкой, жалели даже её, что живёт с непутёвым Федькой. Сейчас, при её словах, Мишкин член напрягся ещё сильнее, а Симка, подвинув его, устраивалась уже, ложась спиной на его брюки и рубашку. Легла и почти затащила на себя, приподнявшегося Мишаню, задирая свой подол сарафана и раскидывая под ним ноги. Трусов на ней не было и Мишанин член, ткнувшись ей между ног, был направлен её настойчивой рукой куда надо.
Симка вздохнула удовлетворённо, почувствовав в себе что то, стоящее внимания, и сама начала первой поддавать снизу. Мишаню это завело и, навалившись на неё, ухватив за широкую задницу, он стал её ебать, всё увеличивая скорость. Довольная Симка подмахивала ему и вскоре кончила первый раз. Её дырка обжала Мишанин член и задрожала на нём. Мишаня был в ударе и ебал её минут десять. Симка уже не смеялась, зато часто и тяжело дышала, всё тело её подрагивало и она целовала Мишку после каждого своего удовольствия. Потом Мишаня тоже часто задышал, сильнее прижал к себе её за попу и блаженно вздохнув, спустил в неё свою сперму. Кайфуя на её больших грудях, он совсем расслабился, лежал не вытаскивая из неё.
— Ох! С двумя мужиками жила, а такого не испытывала. Спасибо тебе, миленький! Ублажил бабу. До чего же славно, всё ещё потряхивает. Молодец, Мишаня, только мамке не проболтайся, что ебал меня. Она потом разговаривать со мной даже не будет.
Симка довольно засмеялась, ещё поцеловала Мишаню и вылезла из под него. Одёрнула подол, садясь рядом, обняла тоже севшего Мишаню, прошептала ему на ушко:
— Ты знаешь, где я живу, приходи, когда снова захочется. Мне понравилось, и хуй тоже. Ладно, пойду, на дойку скоро уже. Мамка то приехала?
— Не знаю, Сима. Мне тоже нравится с тобой.
— Вот и приходи, лучше днём, болтовни не будет. Знают все, что ты Галькин сын.
Она опять поцеловала Мишаню, легко поднялась и, довольно посмеиваясь, ушла, покручивая своим задом, а Мишаня, тоже довольный таким приключением, решил Лидке не рассказывать об этом. Зачем? Лучше сходить сейчас до ларька и купить презиков, чтобы сеструха и вправду не прихватила от него. Он оделся и решительно направился в деревню, к ларьку, у конторы.
=====================================================================================
Брат и сестра и Галка тут как тут…
——————————————-
Галка сбежала от Коти. Ей не хотелось больше с ним ебаться. Что надумал, поганец, вогнал ей хуй в задницу, да ещё и кайфует, а Лилька просила, не стал её туда. И вообще он ей как то сразу разонравился после этого. А хуй у него ничего, нормальный уже, не то что у тех пацанов, что сломали ей целку, отловив в лесу, когда она шла домой с автобуса, который не поехал в деревню, хоть и должен был. Она тогда подумала, сначала, что они просто прикалываются, чтобы пощупать её там, но когда один залез и раздвинул ей коленом ноги, поняла всё, но было уже поздно.
Двое держали её ноги, а третий впёр ей. Больно было только первый раз, а потом она просто не чувствовала ничего, пока он её ебал, натужно и часто дыша от волнения или чего другого. И качнул то всего раз двадцать, приплыл, кончил в неё. Галка думала, что это всё, но на неё тут же залез другой, потом третий и всё повторилось, без боли, правда, но и без радости, которую ей доставляли потом Сёмка и Котя, они ебали их с Лилькой по очереди, меняясь. Лилька откуда то узнала, что она уже не целка и предложила ей этот вариант, говоря, что одной под двумя тяжеловато. Они раз по пять её ебали, меняясь без перерыва, для неё. Галка согласилась попробовать и ей понравилось. А тогда, эти трое, ещё залезали на неё по три раза и без толку. Потом они, как то, подошли к ней вечером, но она послала их подальше с их письками, посоветовав ебать первоклассниц. Больше они не подходили.
Сейчас, от нечего делать, она решила зайти к своей подружке-ровеснице Лидке. У той был брат, увалень порядочный, здоровый, сипатичный даже, но какой то, слишком нерешительный во всём, и слишком добрый, маленьких опекал, даже дрался из за них, когда тех кто нибудь обижал. Его крепких кулаков многие побаивались и не лезли обычно на рожон, когда Мишаня, так его звали, за его доброту, сердился.
Дом, однако, был закрыт и Галка уже собралась уходить, когда услышала вдруг смешки нёсшиеся с сеновала. Решила заглянуть туда и заглянула. Мишаня совсем голый, лежал на своей голой сестре, Лидке и быстро, сильно двигал своим задом.
— Ебёт он её, — поняла Галка, и тихонько залезла на сеновал. Присела и стала смотреть. Она видела, что Лидке нравится под братом, та вовсю подмахивала ему, хихикала и шептала:
— Как приятно, Мишенька! Ой! Опять кончаю! Ты что то долго, сегодня, ебёшь, сам не кончаешь. Зато мне хорошо!
— Сейчас кончу! Ух, ты, как здорово! Балдёжь! Всё, принимай мой подарок.
Мишаня навалился на Лидку, ещё раза три качнул и вздохнул облегчённо.
— Нормально, Лидусенька! А что долго, так третий раз уже, ебу тебя сегодня. Устал немного, даже. Но кайф офигенный опять получил. А ты как?
— А я четыре раза сейчас под тобой кончила. Балдею! Ой! Кто это?
Они оба повернулись в сторону дверцы и увидели сидящую на корточках Галку.
— Ты как здесь оказалась, Галка? Вот чёрт! Ты всё видела?
— Не-а. Только последний раз. Первые два не видела, только пришла. Здорово у вас получается, завидно даже. Давно уже ебётесь? А я тебя целочкой считала, Лидка.
— Ну конечно, тебе с Котей и Сёмкой можно ебаться, а нам нет. А мы с Мишенькой, тоже, доставляем друг другу радость, и нам это нравится. Разболтаешь, сейчас, всей деревне, что подловила нас? Попробуй только! Тогда твои предки узнают, тоже, как вы с Лилькой ебётесь, с двумя, попеременке.
— Дура ты Лидка! Надо это мне, болтать про вас? Вы бы хоть дверцы, тогда, закрыли на крючок, раз ебётесь. Я случайно к тебе зашла и услышала твои хихишки, полезла, а тут открыто. Почему не посмотреть, тем более, что бросила я Котю, а с Лилькой и Сёмкой поругалась. Одна я сейчас и ебать меня некому. Вот так.
— Ладно, Галка, не расстраивайся. Иди сюда, чего уж, раз видела нас. Мишаня, одень хоть трусы, сидишь с голой ялдой, стесняешь девочек. Хи-хи.
— А чего стесняться, хуй как хуй. Тебе же нравится, когда он в твоей. Может Галке, тоже, охота, и понравится, тоже. Иди Галка, я не кусаюсь, только ебу, некоторых.
— Миш, а что, выеби Галку. Ей точно хочется, смотри, как на твоего уставилась. Хочешь ведь, Галка? Ложись тогда, я разрешаю Мишане тебя выебать.
Галка, как будто ждала этого разрешения, тут же оказалась голой и лежащей рядом с Лидкой. Та захихикала, когда она раздвинула ножки, видя, что у Мишани опять уже топорщится и больше чем у Коти и Сёмки. Мишаня довольно ухмыльнулся и лёг на Галку. Лидка, хихикая, взяла его член двумя пальчиками и направила в Галкину пиздёнку. Мишаня сразу резко и сильно начал ебать Галку, та даже, застонала сначала от боли, а потом ухватилась за его бока и стала подмахивать.
Лидка лежала сбоку и с интересом смотрела на них. Галке явно нравилось быть под Мишаней, а его большой член, приводил её в восторг. Кончать она начала с первой минуты, а Мишаня, после Лидки ебал её минут десять, наверное, и она, вообще, искончалась под ним, повизгивала, при его очень сильных толчках, как собачонка, но подмахивать не переставала до самого конца, пока Мишаня опять не вздохнул облегчённо, засадив ей так, что стало больно и начал выпускать в неё свою сперму.
— Ну, как тебе мой братик? Не хуже Коти, наверное?
— Да, у Коти, и Сёмки, тоже, вполовину меньше, чем у твоего Мишеньки. Здорово! Я не знаю сколько раз кончила под ним, но много. Можно мне приходить к вам? Веселее будет.
— Что, Лидуся, примем Галку в свою компанию? Только, чур, не болтать никому про это.
— Тебе понравилось значит и с ней? А говорил, что никого тебе, кроме меня, не надо. Ладно, Галка, приходи, всё равно он сблядует, если захочет, и хрен узнаешь. Давай отдыхай пока, Мишаня. Вечером ещё нас с Галкой поебёшь. Отпросись к нам с ночёвкой, Галка, и приходи. Он сейчас опять на речку уйдёт, к пацанам, а мы посидим поболтаем.
— Э, нет, так не пойдёт, сестрёнка. Я жрать хочу. Накорми сначала, потом пойду, а то вечером ничего не встанет, умру ещё от голода. — Мишаня засмеялся, представив это.
— Ладно, пошли, поедим. Напомнил и сама захотела. Идём с нами, Галинка.
Все оделись, слезли с сеновала и пошли в дом, где хорошо поели. Мишаня, вспомнив, что его приглашала приходить к ней, Симка, мамкина напарница, заторопился, будто бы на речку, хотя сразу решил зайти сначала к Симке и поебаться с ней. Ему понравилась её настырность и умение в этом деле. Он захотел опять полежать на её больших грудях и подержаться за мягкую и широкую попу.
=====================================================================================
Снова с Симкой, и второе приключение Мишани на речке.
———————————————————-
— Ой! Мишанька пришёл! Надумал, мой хороший, а я только что о тебе вспоминала. Проходи быстрее, миленький.
Симка, после утренней дойки, отдыхала и на ней была только тонкая ночнушка, трусов не было, это Мишаня сразу понял, увидев просвечивающие сквозь ночнушку тёмные волосы на лобке. Он успел только зайти, и оказался в объятиях страстной женщины, сразу начавшей его раздевать. Стаскивая с него футболку и штаны, она посмеивалась, шептала:
— Никак не могу забыть твой хорошенький хуй, Мишаня. Растревожил ты меня им. Филе сегодня по роже дала, хотел меня выебать, раз у Галины «красная революция», а от самого коровьим дерьмом прёт, невмоготу. Вот так, хорошо, трусы твои нам тоже ни к чему, как и моя ночнушка. Поебёмся голенькие, Мишаня, приятней удовольствие будет.
Она легла на скрипнувшую кровать, не отпуская Мишаню и он оказался на ней, почувствовал телом её большие, но упругие груди, радуясь этому ощущению, а её рука уже направляла его член в нужное место. Кровать стала снова скрипеть.
— Хорошо то как, вошёл, всю заполнил. У мужиков немногих, такое чудо имеется.
Говорила довольная Симка, ласково обнимая его за бёдра и сразу начиная качаться под ним, подавая навстречу Мишаниным толчкам свой передок. Влагалище её было нежным, влажным, горячим и очень приятным, обволакивая его член, сжимая его при удовольствиях. Мишане это очень нравилось и заводило, изрядно. Его толчки становились всё резче и сильнее, а Симка, изо всех сил прижималась к нему при каждом своём оргазме, часто и натруженно дышала, не забывая, однако, целовать при этом Мишаню, получая своё.
— Ах Мишенька, какой ты неуёмный! Кончай, миленький! У меня уже силы совсем нет, под тобой. Ох, опять! Слава богу! Кончил, наконец то! Совсем меня заебал. Это надо же. Ни под одним мужиком так не кайфовала, как под тобой, пацаном ещё. Что, тити мои нравятся тебе, Мишенька? Ласкай, сжимай их, миленький. Заслужил!
Симка благодарно и страстно целовала, сливающего в неё свою сперму, Мишаню.
— Спасибо, хороший мой, мне сейчас надолго хватит. Под тобой мне больше одного раза не выдержать, Мишенька. Пойдём, я вымою тебе его, и самой надо подмыться, залил ты меня до отказа. Хлюпает даже, когда ты шевелишься там. Вытащи его, миленький, хватит.
Она вылезла из под Мишани, и голая, пошла разводить в тазу тёплую воду. Вымыла обмякший член Мишани, всё ещё большой, наклонилась и нежно поцеловала его головку, потом подмылась, плеская себе между ног и промывая там. Накинула на себя свою тонкую ночнушку и поцеловала надевающего трусы Мишаню. Он оделся, от приглашения перекусить отказался и Симка проводила его до двери, поцеловав на прощание.
Мишаня вполне довольный тем, как выебал Симку, в чём она так нуждалась, пошёл на речку, решив искупаться и пощупаться, заодно, с одноклассницами, которым нравилось это дело, и они не сильно сопротивлялись, когда кто то из ребят, подныривая под них, сжимал и щупал их попки и ножки, ну, и между ними, иногда.
Ребят и девчонок было не много, человек семь, наверное, и Мишаня сходу к ним присоединился, отмечая про себя какую то новенькую, но с хорошими уже титьками. Решил попробовать её попку, и получилось. Он увидел, как обрадованно засверкали её глазки, когда он, помяв попку, вынырнул рядом с ней. Она плеснула, смеясь, на него водой, тоже нырнула, и пощупала его член. Лицо её было очень удивлённое, когда она вынырнула совсем рядом. Мишаня обхватил её за красивенькие бёдра и подбросил вверх, и в воду. Затем поплыл к другому берегу, почувствовав, как напрягся опять член, чтобы скрыть это от остальных. Вылез на берег, сел, а рядом, вдруг, очутилась эта самая, новенькая, в их кругу, которая устраивалась на свою попку совсем близко от него. Началось знакомство.
— А я знаю, что тебя Мишей зовут, Мишаней. А я Света, приехала к вам в деревню, на месяц. Скучно в городе, а здесь здорово, мне нравится. Миша, у тебя есть девчонка?
— Не-а. Не нравлюсь я им. Так, только, на реке, балуемся, иногда. А ты красивая, Света, и грудки у тебя, вааще, здорово мне приглянулись. Так бы и побаловался с ними.
— Грудки, Миша, ласкать надо, а не баловаться с ними. Хочешь быть моим парнем, пока я здесь? Я дам тебе поласкать их, и сама тебя поласкаю, кое где. — Света хихикнула.
— Конечно, хочу. Пошли в те кустики, там не видно будет. Пощупаемся.
— Идём, только недолго, Миша, меня бабушка потеряет, я уже больше часа на реке.
Мишаня знал место, куда он звал Свету. Там уже с неделю лежал забытый кем то старый плед, а может оставленный специально, для чего то… Они зашли в кусты, среди которых была небольшая полянка и огляделись.
— Ой, смотри, какое то, одеяло лежит. Стели его, Миша, а то трава колется.
Он, усмехаясь, расстелил плед и они уселись на него. Света сразу подставила свои губки бантиком и Мишаня стал целовать её и щупать тити, через лифчик, на котором никак не мог найти застёжки, чтобы снять. Света засмеялась.
— Он, Миша, сверху одевается, а трусики снизу. Снимай, стягивай всё, и свои трусы сними. Ох, и удивил ты меня. Ну и член, большущий какой! Можно я поиграю с ним?
Говорила Света, помогая Мишане стягивать с неё лифчик и трусики, Она сама стянула с него трусы и взяла член ладошками, когда Мишаня лёг на спину. Подрочила его, двигая кожицу то вниз, то вверх, потом оголила красную головку и лизнула её язычком. Мишаня дёрнулся, а она засмеялась и взяла головку в ротик, пососала её, лаская языком и он, застонав от избытка ощущений, выстрелил спермой прямо ей в рот. Свету это не обескуражило, и она проглотила, выданное ей Мишаней, облизала головку и заявила:
— Очень вкусно и полезно, для женщины. Миша, давай, трахнемся.
— Как это, трахнемся?
— Ну, ты вставишь его, в мою писечку, и трахнешь.
— Сказала бы прямо, поебёмся, а то вы, в своём городе, не по русски, выражаетесь.
— Так поебёмся, неприлично звучит, как ругательство, поэтому у нас, сейчас говорят, трахнемся. Это одно и тоже, только не матершинно.
— А мне ебаться больше нравится, чем трахаться. — Сказал Мишаня, ложась на неё, вставляя ей, и начиная её ебать, а не трахать. — Трахнемся, придумают же.
Света довольно легко приняла в себя его большущий член до конца и тут же кончила, после двух его толчков в ней. Это ей явно понравилось, и она прижалась к нему передком, кайфуя от первого наслаждения, а Мишаня разошёлся, поняв это, и стал часто и сильно долбить её влагалище. Через пару минут она снова кончила, застонала, изгибаясь под ним. После этого, её стоны уже не прекращались, руки хватали то спину, то ягодицы, то шею Мишани, она моталась под ним из стороны в сторону, и кончала, снова и снова. Наконец, Мишаня прижал к себе её, за попку, стал выплескиваться в неё.
У Светы совсем не было сил, но она блаженно улыбалась и была довольна, что сумела завлечь на себя этого большого и сильного, деревенского парня. Ей ещё не приходилось получать столько наслаждения за один всего раз, хоть давала она многим, и по разному.
Отдохнув и решив, что на сегодня ей хватит, Света одела на себя лифчик и трусики. Мишаня поглядывал на неё, ожидая, что она скажет и предложит теперь. Ему пока больше не хотелось, но…
— Миша, давай, завтра встретимся опять на речке? Мне нравится с тобой трахаться.
— И мне понравилось тебя ебать. Шибко ты заводная девчонка. Во сколько придёшь?
— В это же время, а сейчас идти надо, а то бабушка рассердится. Поплыли обратно, а одеяло это спрячь, до завтра. Хорошо?
— Ладно, приду я. Поплыли. А ты классно сосала мой хуй. Завтра сделаешь, ещё, так же?
— Сделаю, Миша. Для тебя, я на всё теперь готова, даже в попку дам, если захочешь.
— Договорились, в попку я ещё не пробовал. Поплыли.
Они переплыли обратно и окупнувшись ещё, оделись. Света, смеясь радостно, махнула ему рукой и убежала, торопясь к своей бабушке, а довольный очередным приключением на реке, Мишаня, решил сходить к мамке на ферму, наступало время вечерней дойки и она должна была быть там. Впереди у него был ещё вечер и ночь с Лидкой и Галкой.
====================================================================================
Снова мамка Филе даёт…
—————————————
На ферму он зашёл крадучись, и залез по лестнице на верх, как чувствовал, что мать опять будет с Филей. Тот уговаривал её, поглаживая по широким бёдрам и обнимая.
— Да, хрен с ними, месячными, давай, разочек, Галинка.
— Перемажешься ведь только, я то могу дать, мне и при месячных перепадает радость от этого, самому же будет неприятно. Ох, Филя! До чего же ты блядовитый мужик!? Ладно, еби, только штаны с трусами спусти пониже, а то в крови будут. Пошли в стойло зайдём, чтобы не увидел кто нибудь.
Они зашли к коровам, но Мишаня был наверху, на чердаке фермы и оттуда видел всё.
Мать опёрлась о перегородку коровника, Филя задрал подол её халата, закинув на спину, спустил до колен свои штаны с трусами и, взявшись руками за широкие бёдра матери, ввёл в неё свой большой хуй. Мать ойкнула, принимая его и стала подавать задом, навстречу Филиным резким толчкам. Ебались они минут десять, мать тихонько постанывала но не от боли, как понял Мишаня, а Филя ебал её всё резче и быстрее.
— А мне опять хорошо, Филя, уже два раза кончила, что то ты сегодня долго ебёшь, не кончая. Наверное, уже кого нибудь поимел до меня? Ох, опять! Давай, кончай, Филя.
Словно послушав мать, Филя заматерился и тоже кончил, крепко прижимая её к себе.
— Ух, Хорошо! С Нинкой я поругался сегодня, с расстройства долго получилось, но балдёжно. Мне с тобой больше кайфа, чем с женой. Здорово подмахиваешь, не то что она. Да, крови, действительно, много, весь хуй красный и у тебя ляжки в крови, как будто целку тебе сломал. — Филя захохотал. — Ничего, вымоемся. Зато кайф оба словили.
— Нормально, давай, помою его тебе, я тряпку специально взяла, знала что ты, всё равно, пристанешь с этим делом, а вода тут есть.
Мать смочила тряпочку водой и вымыла замаранный кровью хуй Фили, потом раскорячилась и подмылась сама, засунула туда что то и подтянула трусы. Филя, тоже, подтянул, одевая трусы и штаны, а мать оправила подол синего халата. Хлопнула его по спине и засмеялась.
— Доблядуешься, выгонит тебя Нинка. Куда тогда пойдёшь? Дом то её. В свой старый, что от отца остался? Так там ремонту не на один день, давно же пустует. Рядом с нашим домом ведь, знаю.
— Куда она денется, пацан же у нас. Хотя, сегодня убить пообещала, если трону её. Она такая, к психованной, лучше не подходить к ней. Да, что это я. Проживу и один, если случится, ты, кстати, рядом будешь, забежишь иногда.
— Иди уж, поживём — увидим. Мне коров додаивать надо, да домой идти.
Филя ласково поцеловал мать, хлопнул её по заду и, посмеиваясь ушёл. Мать, явно довольная, что то напевая, стала доить коров. Мишаня спустился с чердака фермы, обошёл стойла по кругу, увидел уходящего Филю и повернул к материным коровам.
— Привет, мам. Я с речки к тебе. Ты долго ещё будешь работать?
— А, Мишенька, пять коров ещё подоить надо, с полчаса, наверное. А ты чего один?
— К Лидке подружка пришла, болтают что то. Вот и один. Молочка налей, мам.
— Погоди немного, налью. Сейчас, Мильку вот, додою только. Дождёшься меня, вместе пойдём домой. Отец опять пьяный, наверное. Ох, и надоело мне каждый день его пьяного видеть. Ты бы хоть, в пьянку не ударился, плохо это для всех, сынок.
Мать закончила дойку, налила Мишане кружку парного молока, он с удовольствием выпил её. Потом она переоделась, сходив под душ, в раздевалке, и они пошли домой.
===========================================================
