О себе: Соседи меня всегда называли примерным семьянином. Если не скромничать, то я считаю свою жизнь вполне хорошей. У меня сын от первого брака, и дочка от второго. Дети уже взрослые, закончили школу, сейчас учатся в институте. Сам я не курю, хотите верьте, хотите нет, крайне редко пью. Только по большим праздникам. (Новый год, дни рождения, годовщина свадьбы) пожалуй всё.
О проблеме: У меня в общем проблем как таковых нет. А вот у моей соседки. Муж у неё сильно пил, выбросил жену и ещё совсем крошечную дочку из дома, зимой. Назовём мою соседку, допустим Ирина, её дочку – Юля. Так как Жанна растила дочь одна, она много работала, и на воспитание дочери времени почти не оставалось. Уходила на ровне с дочкой в восемь, возвращалась около десяти вечера, полностью «разбитая» и уставшая. Само собой Юля совсем отбилась от рук. Жанна очень любила детей, была женщиной слабой, женственной, ласковой. Она не могла поднять руку на дочь. Если честно она кричала на неё редко. А Юлька во всю этим пользовалась.
Решение проблемы: И вот однажды Жанна пришла ко мне домой около двух часов (у неё был выходной) и пожаловалась, что дочь хотят выгнать со школы за неуспеваемость, прогулы, и не подобающий внешний вид.
— Простите Жанна (допустим) Викторовна, это конечно очень плохо, но при чём тут я?
Лучше бы я не спрашивал. Она сказала, что нужно срочно принять самые строгие меры воспитания, а сама ударить дочь не может, и поэтому хочет, что бы поркой Юли занялся я. Моя соседка была в отчаянии, так что я почти сразу согласился. Взял из шкафа ремень, и пошёл к соседке. На вопрос жены «Ты куда»? ответил «Долгая история, потом расскажу». Прошёл к ним домой. Дома был «творческий» беспорядок. Жанна Викторовна была занята дом. работой. Стирала, гладила, готовила.
Вошли в комнату Юли. Там вообще бардак. Она болтала на мобилке (довольно дорогой), одновременно переписывалась в чате, смотрела телевизор, и слышала музыку.
— Она перезвонит!
Сказал я, и полностью отключил её мобилку. Выключил из розетки компьютер, телевизор и магнитофон.
— Мама! Кто это?
Грубо сказала Юля.
— Привет Юлечка. Сегодня ты будешь отвечать за свои поступки. Видешь ремень!?
Юля сразу начала посылать меня куда подальше, даже выпихнула меня и свою мать из комнаты, показала фак, и грюкнула дверью. Честно говоря мне хотелось переломать ей все кости.
— Прошу вас, сделайте хоть что-нибудь!
— Не могу же я её…
Тут Жанна Викторовна расплакалась, и перебила меня.
— Делайте с ней что хотите, лишь бы помогло. Пусть кричит сколько угодно, я заплачу.
От денег я отказался, резко вошёл в комнату, отдёрнул Юля от мобилки, и влепил её крепкую пощёчину. Юля притворилась якобы не устояла на ногах, и демонстративно упала на пол. К счастью Жанна сразу поняла что дочка притворяется. Поднял её за волосы, и ещё раз треснул её, только по другой щеке. Эта нахалка плюнула мне в лицо. На этот раз я ударил её по губам, и скомандовал снять брюки. Она непонимающе посмотрела на мать. Та молча стояла, и почти плакала.
— Либо ты их снимешь, либо я их порву.
— Да пожалуйста! Что никогда голой женщины не видели. Смотрите.
И сняла брюки. Затем кокетливо стянула трусики, что-то тихо напевая, и игриво легла на живот, повиливая круглой попкой.
— Всё! Я готова! Делайте со мной, что хотите. Я ваша.
У меня отбило дар речи. Такое мне говорит, по моим меркам, ещё совсем ребёнок. Ей всего пятнадцать лет, недавно исполнилось, а такое говорит, и так себя ведёт перед матерью.
И вот, первый удар. Юля сдержанно, но громко простонала.
— И таких ударов ты получишь тридцать.
Жанна ужаснулась. Но стиснув зубы спокойно смотрела.
Такого я не ожидал, но все остальные удары, не смотря на то, что интервалы были совсем маленькими, Юля не произносила ни звука. Она молча вытерпела порку, и быстро встала, вся в слезах, но на удивление по-прежнему в смоём репертуаре. Наглая, как ни в чём не бывало. Тогда я её ещё раз. Что бы не закричать, она прикрикнула на меня.
— А это уже тридцать первый! Я считала!
— Бонус! Так, на всякий случай.
Порка как сказала Жанна Викторовна, ничего не дала. Наоборот, Юля вела себя ещё хуже. Я её успокоил, и сказал что это своеобразный протест. А ещё и переходной возраст.
— Что же делать?
— Я не хочу давить, но может продолжить такого рода воспитание, может что-то и даст.
— Терять нечего. Давайте.
Сегодня Юля вернулась со школы и опять я застал ту же самую картину. Я ещё ничего не успел ей сказать, как Юлька демонстративно бросила весьма дорогой телефон на пол, и фыркнула.
— Не надо. Я сама.
По выключала всю из розеток, сняла брюки, трусики, которые бросила в меня, легла, и опять фыркнула.
— Вижу вам это нравиться. Не буду отказывать вам в удовольствии.
— На этот раз получишь в два раза больше. Что бы точно помогло.
Сам не поверил, так что вас убеждать не стану, но Юля опять молча выдержала порку. Правда не так быстро встала. Прогресс. Опять фыркнула, и принялась одеваться. На этот раз достаточно строгое наказание, дало положительный эффект. Оценки конечно не улучшились, но учителя стали звонить Жанне Викторовне, и говорили, что Юля сегодня хорошо себя вела. Не то что не срывала и не прогуливала, но и не разговаривала на уроках. В этот день Юлю просто не за что было бить. Но Жанна Викторовна настояла на порке. Пришлось объяснить ей, что перегибать палку тоже не стоит. Можно сделать только хуже. Но я всё-таки пришёл к ним домой. Похвалил Юлю за хорошее поведение, и сказал что бы она сделала все уроки на завтра.
На следующий день соседка опять меня позвала, моя жена меня уже не хотела выпускать из квартиры.
— Эту малолетку ничто уже не исправит. Не иди! Пусть сами разбираются.
Но я всё равно пошёл, но на этот раз с женой. Просто она стала подозревать, что я ей изменяю, и решила проверить. Отчитала Юлю. Я спросил ей (Юлю) что случилось, она фыркнула.
— Не ваше дело. Что случилось, то случилось!
— Она прогуляла школу, подралась с девочкой из младшей школы, и нахамила заучу.
Сказала соседка. Очередная порка. На этот раз я не стал её жалеть. Сказал, по тридцать ударов за каждую гадость. На её круглых ягодицах уже не было места где бить. Тридцать за прогул, тридцать за драку, тридцать за хамство, ни кому попало, а заучу.
Для Юли это было достаточно унизительно. Порка перед матерью, и соседкой, которая будет это активно обговаривать. Опять порка прошла без звука. Но во время третей части порки, Юля умоляюще посмотрела на меня глазами полными слёз. По выражении. Лица было видно, что она скоро не сможет терпеть. Она вздрагивала от каждого удара, почти незаметно вертелась. Сказать, что увиливала от ударов, нельзя было сказать, потому что Юлька только сжималась, вытягивалась, или сползала назад.
Результат был виден на следующий день. Она извинилась перед заучем, классным руководителем, спокойно высидела все уроки, пришла домой и вела себя на удивление тихо. Но не ночевала дома. Жанна сказала, «Просыпаюсь утром, а её нет дома. Звоню на мобильный, не берёт трубку, потом сама звонит, говорит, что в школе».
Пришёл к ним опять, стал расспрашивать, где она ночевала. Юля сразу сказала что у парня. На вопрос почему, сказала, что ей было плохо, и хотелось побыть среди друзей. За это я её не стал бить. А вот за то, что не ночевала дома без спроса, я её ударил пять раз. Намного легче чем обычно.
Последующие дни Юля была очень расстроена, Жанна говорила что она злится, на то что её воспринимают как маленькую.
Почти месяц Юля вела себя хорошо, и даже стала лучше учиться, неплохо рассказывала стихи. Правда лучше она стала учить устные предметы. Такие как история, литература, география. Жанне надо было уехать в командировку на несколько месяцев, и она слёзно просила приглядывать за Юлей. Потому что именно в это время она себя не контролирует.
Почти сразу она принялась за старое. Пришла домой. Почти сразу к ней зашёл и я. Глазка в двери не было, так что она мне сразу открыла. Посмотрел её дневник, а там. Лучше бы не смотрел. По всем предметам замечания, и по многим единицы.
На этот раз Юля получила по тридцать ударов за каждую плохую оценку, и двадцать за каждое замечание. На её ягодицах появилась даже кровавые следы. Когда пришло время пороть за замечания, пришлось бить по ногам и по спине. Сейчас она впервые начала именно рыдать. Во всю глотку. Пыталась увильнуть от ремня, забыв о гордости начала просить отпустить её, прикрывать ноги и спину рукой.
Мне стало её жалко. Ей и так досталось. На ягодицах места уже нет, все исполосаные. Найдя самое незначительное замечание «Отвлекалась на уроке» и не стал за него наказывать. На уроках отвлекаются все без исключения. Как минимум раз за день.
После конца порки, которая могла быть на двадцать ударов дольше, Юля бала не в состоянии встать. Так как была пятница, и уроки можно было сделать завтра и послезавтра, Юля может отдыхать.
Постепенно она пришла в себя, и стала ощупывать пылающие огнём ягодицы, спину и ноги. Я хотел ей помочь встать и одеться, a в руках ремень. Чисто машинально прихватил. Юля обречённо посмотрела не него, упав на колени, стала ползать у меня в ногах и плакать.
Отбросив ремень в сторону, я её привёл в чувство, расспросил её про разные травы. Заварил лечебные травы, и поставил компресс на больные места и ушёл. На следующий день помог Юльке сделать уроки, прибрать в квартире, и приготовить ужин. Но ведь командировка Жанны только началась.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ
